Иза Высоцкая: история любви с Владимиром. Умерла Иза Высоцкая: причина смерти, биография, последние новости Иза высоцкая биография личная жизнь

В этом году Владимиру Высоцкому исполнилось бы 75 лет. Жены артиста, о которых говорят, – это Людмила Абрамова, родившая ему двоих сыновей, Марина Влади, с которой он прожил десять лет… А вот о самом первом, студенческом браке с актрисой Изой Высоцкой известно мало. Между тем это была настоящая любовь, которая три раза могла закончиться счастливым рождением малыша.

Иза Высоцкая – самая «незаметная» супруга великого артиста, с которой он прожил совсем недолго. Но зато, в силу молодости, это были самые настоящие, искренние чувства! И именно Иза знала Высоцкого таким, каким его сейчас не показывают в фильмах. Вместо выпивки, наркотиков, скандалов – трогательные ухаживания, признания в любви, веселые праздники. Мы дозвонились Изе Николаевне в Нижний Тагил, где она сейчас живет, чтобы узнать, каким она помнит Володю.

– Я не имею к нему никаких претензий, и у меня нет никаких обид! В общем-то наша связь с Володей не прерывалась до самой его смерти, – рассказала нам актриса. – И с отцом его я всегда поддерживала отношения. На слухи стараюсь не обращать внимания и очень рада, что живу так далеко от Москвы, не участвую в тусовках, телепередачах, не даю интервью. Поверьте, я очень счастлива, что такой человек был в моей жизни! И я довольна, как сложилась моя судьба.

Ходили слухи, что первая жена Высоцкого живет чуть ли не в монастыре, ни с кем не общается, ушла от мира… На самом деле Высоцкая – актриса местного драматического театра, у нее есть взрослый сын, внуки. А работать в провинцию она поехала сознательно, когда еще была замужем за Владимиром Высоцким.

– Мы расстались не из-за того, что я уехала из Москвы! – считает актриса. – Причина была другой… Все, что я могла сказать на эту тему – написано в моей книге «Короткое счастье на всю жизнь».

Прочитав мемуары Изы Константиновны, мы удивились, с какой добротой она рассказывает о знаменитом супруге, который, по сути, принес ей и много горя. Ведь столько раз актриса могла родить ему ребенка! И казалось, что все будет именно так…

Иза и Владимир познакомились в Школе-студии МХАТ, она училась на четвертом курсе, он – на втором. Сначала она принимала ухаживания этого «мальчика» со снисхождением, как что-то несерьезное, а потом, как сама признается, этот «мальчик стал необходим».

«Глупый, смешной-смешной. Он не обращал никакого внимания на мою взрослость и замужний статус, – пишет Иза Константиновна. – Появлялся неожиданно, протягивал конфетку, яблоко, ласково смотрел в упор».

Для любимой Володя делал немыслимые вещи. Мог выкупить золотую рыбку из аквариума в ресторане, в ожидании жарки, достать билет в кино, представившись сыном министра культуры, схватить дома тарелку с блинами и примчаться к ней в больницу... А если было нечем расплатиться с таксистом, мог снять с себя свитер и отдать! В конце концов Владимир привел Изу в дом матери, где ее приняли хорошо. Жили молодые в тесноте, у них даже не было отдельной комнаты. Но они были счастливы, и бытом их отношения не опошлились. Володя ел все, что дают, Иза оканчивала театральный и все время пропадала на репетициях. Потом Высоцкая уехала работать в Киевский театр и неожиданно забеременела.

– Это не принесло радости! – вспоминает она. – Я только приехала, живу в театре, официально замужем за одним, а люблю другого и жду от него ребенка! Все было стыдным, ужасным, неразрешимым. Метнулась в Москву. Вместо одной боли стало две. Мы смотрели друг на друга, потрясенные… В то утро навстречу шли только счастливые беременные женщины, а я почти бежала. Через десять дней я вышла из больницы, получила десять писем и две телеграммы от Володи и снова начала жить.

После аборта Иза развелась с супругом и смогла оформить брак с Высоцким. Молодым подарили аж 3 тысячи рублей. На что потратить это богатство? Высоцкий повел любимую в ГУМ, где они спустили все – на духи, платья, обувь… Они не хотели праздновать пышно («Мы уже и так муж и жена!»), но отец Володи настаивал, хотел, чтобы все было «как у людей» и приготовил «пир на весь мир». Свадьба состоялась в апреле 1960 года.

Потом у обоих начался сложный период в творчестве. Владимир играл в театральной массовке и только начинал сочинять песни, которые, кстати, супруга не понимала. Иза сидела без работы. И вот наконец забеременела снова.

«Володя был трезвый и поклялся, что больше «такого не будет», – пишет актриса о его «выходах». – И такого больше не было. Наступила абсолютная трезвость. Мы ждали ребенка! Мы так решили. Мы так хотели. И казалось, ничто не сможет разрушить нашей радости. Но родные к нашему сообщению о ребенке отнеслись сдержанно. Не помню, что кричала нам в то утро Нина Максимовна (мама Высоцкого. – Авт.), страшная и жестокая, не желавшая становиться бабушкой. Мы сидели в постели, оглушенные, не смея встать, одеться, защититься. Какой-то черный провал – и снова больница. Я отвратительна сама себе, Володя пьет. Через много лет мне расскажут, что он плакал у больницы».

Возможно, что именно эта сложная ситуация толкнула Изу на второй отчаянный шаг. Когда ей позвонили из Ростова-на-Дону и пригласили работать в местном театре, она дала согласие, несмотря на то, что муж умолял ее остаться.

«Если ты уедешь, без тебя я пропаду!» – уверенно говорил он. Но Иза была слишком обижена: «Если я когда-нибудь пожалею, что уехала, мне достаточно будет вспомнить твою мать», – бросила она. Они все еще любили друг друга и в конце концов помирились.

Конечно, Иза не смогла оставить Володю насовсем, она любила его. И очень скоро приехала в отпуск в Москву, напугав супруга своим новым ярко-рыжим цветом волос. Это был своеобразный протест. («Хотелось быть стервой».) Но увидев его, встречающего на перроне, она обо всем забыла и заключила мужа в объятия. Он – еще никакая не знаменитость, он только начинает сниматься в кино, а в театре – по-прежнему невостребован. Его песни понимают, слушают на кухнях, но на всю страну Высоцкий еще не прогремел. И поэтому его еще можно видеть таким, настоящим, незащищенным, искренним…

Через какое-то время в доме Изы раздался звонок знакомой: «Абрамова ждет от Высоцкого ребенка! Ты должна знать!» Она прямо спросила Володю, правда ли то, что ей сказали. И поняла, что он пытается выкрутиться, обмануть ее, после чего поставила точку, не позволив ему приехать. Следующие телефонные переговоры их были уже чисто деловыми. Володя готовился к новому браку – выписал Изу из квартиры и подал документы на развод.

«Если бы ты знал, Володя, как мне было плохо! – вспоминает в своих мемуарах актриса. – 4 августа 1963 года я родила девочку. Она прожила три дня и три ночи. Жить было незачем… Потом у меня была другая жизнь, трудная, нескладная. И было огромное счастье – 1 мая 1965 года родился сын Глеб, он был только мой и носит мою фамилию – Высоцкий».

Как раз этому-то мальчику приписывали отцовство Высоцкого, ведь Иза Константиновна дала сыну фамилию бывшего мужа.

– Но это совершенно не так! – говорит она. – Отец моего сына – не он, с Владимиром мы к тому времени уже расстались.

Между тем связь между Изой и Владимиром и воспоминания о том, молодом счастье связали их крепкой нитью на долгие годы. Иза приезжала в дом отца Владимира, который ее очень любил и приветствовал то, что они продолжают общаться. «Я тебя люблю», – говорила она бывшему мужу. «Я тебя всегда помню», – отвечал Володя.

«Больше я ничего не успела сказать – мы целовались, – пишет актриса. – Потом ели из одной тарелки и тихо смеялись… Потом ты ушел на спектакль, я уехала на гастроли. Душа моя была спокойна. Мне снова танцевалось, и мир был молодым и прекрасным».

Но больше Изе и Владимиру Семеновичу не суждено было увидеться. В июле 1980 года он скончался, и в это время рядом была совсем другая женщина – его новое увлечение, студентка Оксана Афанасьева. Говорят, когда составляли официальную биографию Высоцкого, попросили его отца «сократить количество жен» хотя бы до двух, а то как-то неприлично для советского артиста. Марину Влади Семен Владимирович не решился вычеркнуть, Абрамову пожалел как мать детей сына, спросил разрешения у Изы: «Можно, я тебя вычеркну?» Она сказала: «Да», понимая, что можно перечеркнуть строчки, но события из жизни и воспоминания – никогда.

Справка

Владимир Высоцкий родился 25 января 1938 года в Москве. Родители Высоцкого развелись в 1947 году, Владимир переехал жить к отцу и его второй жене – Евгении Степановне, которую любил и называл «мама Женя». В 1955 году Высоцкий окончил школу и по настоянию родственников поступил на механический факультет Московского инженерно-строительного института, который сразу же бросил. С 1956 по 1960 год Высоцкий – студент Школы-студии МХАТ, после окончания которой работал в Театре имени Пушкина. В кино Высоцкий начал сниматься с 1959 года. Заметили его после выхода фильма «Карьера Димы Горина» в 1962 году. Также Высоцкий снимался в фильмах «Вертикаль», «Стряпуха», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», «Плохой хороший человек», «Место встречи изменить нельзя». После выхода фильма «Вертикаль» в 1966 году все большую популярность набирали и песни Высоцкого, расцвет интереса к ним пришелся на 70–80-е годы.

С 1960 по 1965 год Высоцкий был женат на Изе Жуковой, взявшей его фамилию. С 1965 по 1970-й – на Людмиле Абрамовой, в браке с которой родились сыновья Аркадий и Никита. Потом артист состоял в браке с французской актрисой Мариной Влади.

Смотрите также

Иза Константиновна Высоцкая (урождённая Изольда Мешкова; по первому мужу - Жукова). Родилась 22 января 1937 года в Горьком (ныне - Нижний Новгород). Советская и российская актриса театра и кино, педагог. Заслуженная артистка РСФСР (1980). Народная артистка РФ (2005). Первая жена Владимира Высоцкого.

Изольда Мешкова, более известная как Иза Высоцкая, родилась 22 января 1937 года в Горьком (ныне - Нижний Новгород).

В 1958 году окончила Школу-студию МХАТ.

В 1958-1960 годах - актриса Киевского театра им. Леси Украинки, среди ее работ: Соня - «Вот я иду» Г.Берёзко (1958, реж. В.А.Нелли).

В 1961-1962 годах - актриса Ростовского театра им. Ленинского Комсомола.

Работала в театрах в Перми, во Владимире, в Театре Балтийского флота (Лиепая).

В 1970-2018 годах - актриса Нижнетагильского драматического театра им. Мамина-Сибиряка, среди ее работ: Царица Ирина - «Царь Федор Иоаннович»; Анисья - «Золотая пыль»; Тетушка Руца - «Птицы нашей молодости»; Елизавета Английская - «Ваша сестра и пленница»; Софи - «Парижский уик-энд»; Мод - «Гарольд и Мод»; Мать - «Мать» К.Чапека; Сэвидж - «Странная миссис Сэвидж»; Клара Цаханассьян - «Визит старой дамы»; Памела - «Дорогая Памела».

Лауреат премии «Браво!» 1994 года за роль Елизаветы Английской («Ваша сестра и пленница») и 2006 года в самой почетной номинации «И мастерство, и вдохновение» за личный вклад в театральное искусство, за честь и достоинство.

В 2002-2012 года - преподаватель сценической речи на актерском отделении Нижнетагильского колледжа искусств.

Заслуженная артистка РСФСР (29.07.1980).

Народная артистка Российской Федерации (1.10.2005).

В Нижнем Тагиле в 05:30 по местному времени (03:30 мск).

Личная жизнь Изы Высоцкой:

Первый муж - Жуков.

Второй муж - (1938-1980), советский поэт, актёр, автор-исполнитель песен.

Поженились 25 апреля 1960 года. Развод был оформлен в 1965 году, однако фактически они расстались задолго до официального развода. Поэтому сын Изы Константиновны Глеб, родившийся в 1965 году, хотя и носит фамилию Высоцкий, но на самом деле является сыном другого человека.

«Он взял мой чемодан и привел домой»

Иза Высоцкая, до конца дней своих проживавшая в Нижнем Тагиле и единственная из трех жен знаменитого артиста и поэта носившая его фамилию, скончалась в возрасте 81 года в Нижнем Тагиле - там Изольда Константиновна служила в драмтеатре имени Мамина-Сибиряка. Журналистов она не жаловала - только для нас несколько лет назад сделала исключение. И рассказала нам свою историю любви с Владимиром Высоцким.

С фамилией Высоцкая Изя жила с 1960 года, но никогда не пользовалась ей как ключом в лучшую жизнь. Жила скромно - трехкомнатная квартирка в обычной пятиэтажке, работа в местном драмтеатре...

Из досье «МК»: «Иза Высоцкая - в девичестве Изольда Жукова - окончила школу-студию МХАТ в 1958 году. На один год старше Владимира Высоцкого. Работала актрисой в Киеве, в Театре им. Леси Украинки, в Ростове, в Перми, во Владимире, в Лиепае. В настоящее время служит в Нижнетагильском театре драмы. Имеет сына».

Первое знакомство

Мы познакомились в Школе-студии МХАТ. Я была на один курс старше: я - на третьем, он - на втором. Был мальчик - такой румяненький, хорошенький, коренастый, конопатенький немножко. Темно-русые волосы, светлые глаза. Очень симпатичный домашний мальчик, у которого папа - строгий военный, мама - переводчик, архивный работник, и вторая жена отца - Евгения Степановна - тоже очень интеллигентная женщина. Ну мальчик и мальчик, бегает по студии.

А я уже замужем была, у меня своя, взрослая жизнь. Когда наш курс выпускал спектакль «Гостиница «Астория», его пригласили на крошечную роль - нужен был солдат, даже не помню, были ли у него слова. И вот после сдачи спектакля начались отношения. И с этого дня он вообще был при мне, со мной. Я приходила в столовую, а мне несли обед и не говорили от кого. «Я не буду, я не буду!» - возмущалась я. «Да ты не бойся...» Или я заболевала, и моментально появлялись лекарства. В Москве тогда невозможно было достать цветы, а он находил. Таскал еду из дома. Этот ребенок в 19 лет... Дай бог так себя зрелым мужчинам вести.

Очень красиво ухаживал? Я была убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин. Он носил меня на руках. Дарил, бесконечно дарил - что угодно - конфетки, мандаринки или отрез на платье. Духи и туфли, но туфли только без каблуков. Я сама не заметила, как вдруг мне стало его не хватать. Если мне поначалу казалось, что это мальчик, то очень быстро я превратилась в маленькую девочку. Благодаря ему мне всю дальнейшую жизнь хотелось быть маленькой, беспомощной и глупой. Но не пришлось.

Свадьба

Он взял мой чемодан и привел домой на 1-ю Мещанскую. Там жила Нина Максимовна с Жорой (ну, ее мужчина) и соседка Гися Моисеевна с сыном Мишей. Мы с Володей занимали третью комнату, причем так: эта комната одновременно принадлежала и Высоцким, и Гисе Моисеевне. Эта Гися Моисеевна даже в песне у Володи есть про коммуналку. У меня были хорошие отношения с семьей - до последних дней.

Расписались мы, когда Володя заканчивал студию. Он меня называал Изуля. По паспорту я - Иза, хотя меня часто называют Изольдой. А я звала его Волчека, Волчонок.

С помощью Володиной бабушки по линии отца (она была очень влиятельным человеком в Киеве, врачом-косметологом, - меня развели с первым мужем). Я прилетела на свою собственную свадьбу 25 апреля 1960 года. Мы никакого торжества не хотели делать, но Семен Владимирович сказал: «Свадьба - значит, свадьба». И вот маленькая, крошечная квартирка в две комнаты, народу пропасть, на подоконниках сидят...

Мне покупали в магазине «Наташа» на улице Горького прелестное платье в палевых розах, очень пышное. Материал назывался перлон, такого сейчас нет. Туфли, естественно, без каблуков, бледно-лимонного цвета. Никакой фаты. А Володя... Он был в рубашечке, мы купили ему костюм, но он его не носил. А может, и в костюме был, не помню. Расписались в Рижском ЗАГСе, под патефон, где почему-то был не марш Мендельсона, а музыка из фильма «Укротительница тигров». Мы хохотали страшно.

Совместная жизнь с Высоцким

Однажды я сказала: «Володя, нет денег». - «Хорошо, Изуля, добудем». Как он добывал, меня это не очень интересовало. Вот какой он был муж? Он меня даже к портнихе возил. Помню, привез отрез - серебряный, под березку. А пальто кораллового цвета с начесом... Сам надел, сам обул, сам причесал. Я же не просила норковое манто. Откуда бы этот, тогда неудачник, взял деньги? В Пушкинском театре Равенских (Борис Равенских - режиссер. - М. Р.) пинал его как хотел. Спасибо Раневской, она его опекала. Когда Володю собирались убирать из театра, она пошла в дирекцию: «Оставьте его - или уйду».

Я застала юность его, очень чистую, когда Володя не пил. То есть мы выпивали в компаниях, но это не было болезнью, а просто застольем. Про наркотики я узнала только после его смерти. Однажды мне принесли его «бревнышком», а наутро, поднявшись, он попросил: «Изуля, дай шампанского». Не помню, какие уж пламенные монологи произносила. Он слушал-слушал, а потом сказал: «Изуля, ну ладно, только не сутулься». Эти байки я несла в студию, рассказывала, что мой Высоцкий творил. А для него самое главное - распусти волосики, возьми кофточку и не сутулься. Кофточку он мне подарил из американской посылки (кто-то получил), ни у кого такой не было - пуховая серенькая кофточка. И вот жара не жара, а Володя за свое: «Возьми кофточку». И волосы надо обязательно распустить. И еще туфли без каблука. И все замечательно.

Песни

К песням его я относилась легкомысленно: зачем это? Ведь я выросла в оперном театре, училась в хореографическом училище и эти трень-брень балалайка не понимала.

Он учился играть на гитаре, а вот потрынькай у вас над ухом - вам, наверное, не понравится. Во-вторых, кругом пели все. И Володя пел. Но он был для меня тогда Володя, а не Владимир Семенович.

Посвящения прямого нет. Вот он привез мне одну песню «О нашей встрече что и говорить. Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий». Тогда действительно была необычная встреча. Я иду недалеко от улицы Правды и чувствую, что кто-то смотрит на меня. Я вся извертелась, но никого не увидела. Прихожу к подруге, телефонный звонок: «Изулька, я видел тебя из автобуса». И он приехал к нам с Каришей (Карина Филиппова - сокурсница Высоцкой. - М. Р.) и привез эту песню. У меня был черновик, карандашом написанный, но он не сохранился. Да мало ли что он написал: «Длиннющий хвост твоих коротких связей». Мне больше нравилось «Я подарю тебе Большой театр и Малую спортивную арену». Я понимала, что это шутка, но в какой-то момент мне это не помешало порвать.

Не родившийся ребенок

Мы ждали ребенка, но этого не случилось. Он должен был родиться, но не родился... Был выкидыш. Но не сам по себе... Сначала был скандал, хотя я даже не могу назвать это скандалом. Нина Максимовна стояла посреди комнаты и кричала. Ни я, ни Володя не могли вставить ни слова. Теперь я понимаю, что это была истерика: у нас будет ребенок, а у нее своя жизнь, Жора...Срок был небольшой, у меня началось кровотечение - я попала в больницу. И улетела из Москвы, удержать меня было невозможно.

Разрыв

В официальном браке прожили года четыре. Развод я получила в 65-м в мае. Володя должен был прилететь в Ростов, где я в это время работала в театре, и его туда брали. А незадолго до этого одна моя подруга сообщила мне, что Люся Абрамова ждет от него ребенка. И тут же позвонила Володе. Я его спросила: «Правда?» И он сказал: «Нет». Он сказал: «Я вылетаю». - «Как влетишь, так и вылетишь», - сказала я и бросила трубку. Я не знала, кто такая Люся. Какая Абрамова? Потом узнала, что они вместе снимались в «713-й просит посадки». Развод мне не нужен был как таковой. А ему нужен: Люся была беременна.

После развода он помогал он не помогал мне - у нас вообще не было никогда таких разговоров. Вот в 1976 году, когда мы встречались последний раз, он сказал мне: «Изуля, у меня много денег, возьми ради Бога». Он смехом это говорил, но я: «Володя, ни в коем разе». Это не гордость, это, наверное, ущербность. Ведь лишних денег не было и нет. Сейчас я бы, наверное, не отказалась.

Последняя встреча

1976 год. Володя позвонил. «Приедешь на «Гамлета»?» - спросил. Друзья меня не пускали, говорили, что у него «Мерседес», а «куда ты в таком виде в калашный ряд». Если бы видели, как я закатилась на Таганку: свитер-самовяз, брюки за пять рублей, туфли невозможные. Нет, я не комплексовала, но вокруг меня комплексовали.

Вот он выбежал из машины, подбежал ко мне, схватил за руку, мы побежали к проходной. А вокруг толпа кричит: «Володя! Высоцкий! Владимир Семенович!» «Посиди, сейчас билет принесу», - сказал он и убежал. И не было для меня никакой его звездности. Да если бы не эта звездность, я была бы ближе к нему, я бы от него не пряталась.

И вот «Гамлет». После - три сольных концерта в Коломне с короткими перерывами. В эти перерывы он съедает кусок колбасы, глоток кофе и еще поет за кулисами то, что не может петь со сцены. После этого он едет поздравлять Беллу Ахмадулину, а на следующий день утром рано уже в какое-то посольство. И я сказала ему: «Володя, как ты можешь?» - «О чем ты говоришь? Я боюсь остановиться». А ведь жизнь-то разорванная: с Мариной живут врозь, все время круговерть, вокруг огромное количество людей. И всем что-то надо. Однажды мне Нина Максимовна сказала: «Какая ты счастливая, что ты всего этого не видела».

В Нижнем Тагиле

В 70-м году мы с мужем ушли из Театра Балтфлота в Лиепае. «Позвони Высоцкому», - сказал он мне. И я позвонила. Володя сразу сказал: «Приезжай». Я приехала на улицу Телевидения, он тогда там жил в двухкомнатной квартире. Позвонила - никто мне не открыл. Ну, думаю, приехала. И тут поднимается Володя с Ниной Максимовной, несут конфеты, несколько коробок. «Володь, ты можешь помочь с работой? У нас такая ситуация, кошмарный режиссер». Он сказал: «Я сделаю все, только подожди, когда я вернусь». Но как только я сказала мужу, что Володя обещал помочь, он тут же на бирже подписал контракт с Нижним Тагилом. Тем более что в Тагиле сразу давали квартиру. В ней я до сих пор и живу. Мне хотелось иметь свой угол и чтобы у ребенка была комната. А здесь, как видите, целых три.

Смерть

Нет. Я о смерти узнала в тот день, когда мне присвоили звание «заслуженная артистка». Приехала в Москву только на 41-й день.В смерти Володи для меня много странного. Я много слышала о его смерти всякого разного. Вот врач Игорь, фамилию его не помню, позвонил Нине Максимовне: «Мне надо вам кое-что рассказать». - «Я не могу сегодня, давайте назначим встречу на завтра». Завтра его уже не стало - покончил жизнь самоубийством. А вскрытие показало, что у него столько в желудке лекарств, что никакого самоубийства не надо. Насколько все это достоверно? И главное - не было вскрытия тела Володи. Семен Владимирович сказал: «Не дам!» Сейчас я могу это объяснить: он всегда хотел скрыть, что сын его - наркоман, что у него много жен, хотя ко всем женам хорошо относился, а ко мне так очень замечательно.

Фамилия Высоцкого

Его фамилия мне помогает: вот плитку на кухне выложили поклонники Володины. Несколько лет назад пришли и просто спросили: что вам сделать?.. Пока был Володя жив, на мою фамилию никто не обращал внимания. Но как только Володи не стало, в первый год - это был какой-то ужас. «Скажите, это правда, что...» Я уходила из очереди, потому что сказать «неправда» - значит, отказаться от него. Однажды после гастролей в Новочеркасске мне артисты устроили обструкцию - слишком много мне цветов дарят. Говорили, что это все за счет фамилии.

Вот уже жизнь подходит к концу. Ни мужей, ни мужчин давно уже нет. А Володя - это Володя. И я вас уверяю, поверьте мне, если бы не было песен, ролей, а он был просто Володя, просто актер, он для меня все равно бы остался самым значительным из всего, что произошло в моей жизни.

Изольда Константиновна была первой – и единственной из всех супруг поэта, носившей его фамилию. После развода замуж она больше не вышла.

Владимир Высоцкий. Иcточник: Globallookpress.com

Первая жена Владимира Высоцкого Иза (Изольда) Высоцкая в Нижнем Тагиле, где прожила более 40 лет. Ее называли чуть ли не затворницей — и совершенно несправедливо. Об этом браке знаменитого поэта, актера и барда известно меньше всего. Рассказывают даже, что еще в советское время при составлении официальной биографии Высоцкого список его жен решили сократить – мол, неприлично «нашему» артисту столько раз быть женатым, и в итоге «вычеркнули» первый брак.

Первая встреча

В своем первом фильме «Сверстницы» (1959 г) Владимир Высоцкий снялся в эпизодической роли еще студентом. Кадр из фильма

Иза познакомилась с Владимиром в Школе-студии МХАТ в 1956 году. Она тогда училась на третьем курсе, была замужем, носила фамилию Жукова. Высоцкий был младше ее на год, только поступил на первый курс. Тогда его звали обычно либо Володечкой, либо «Высотой».

Смешной, немного конопатый румяный мальчик, влюбленный во всех девочек сразу – таким Изольда Константиновна запомнила его. Смешной, дерзкий, при этом нежный и заботливый. Как вспоминала актриса в одном из своих немногочисленных интервью, он совершенно не обращал внимания на ее замужний статус, очень трогательно начинал ухаживать – неожиданно появлялся, смотрел в упор, приносил то конфету, то яблоко.

Рассказывают, что Володя вел себя как и полагает пылкому юному влюбленному, способному на милые сумасбродства. Мог выкупить для любимой золотую рыбку в ресторане, достать дефицитный билет в кино, представившись сыном министра… После окончания учебы Иза уехала в Киев, где устроилась в Театр имени Леси Украинки. Высоцкий постоянно приезжал к ней, срывался в Киев чуть ли не каждые выходные, а в понедельник возвращался в Москву.

Владимир Высоцкий, 1965 г. Иcточник: Globallookpress.com

Статус молодой актрисы продолжал оставаться непонятным. Официально она все еще была замужем. А однажды поняла, что ждет от Владимира ребенка. Запаниковала. «Все было стыдным, ужасным, неразрешимым»», — вспоминала Иза впоследствии. Тогда она решилась на аборт.

Жизнь на два города продолжалась около двух лет. Наконец, Изольда развелась. Практически одновременно актриса ушла из театра – и переехала в Москву. Замуж за Высоцкого она вышла в апреле 1960 года, говорили, что поначалу молодые не хотели устраивать пышную свадьбу, но отец жениха настоял, что все должно быть как полагается.

Первая жена Высоцкого

В июне Высоцкий закончил Школу-студию МХАТ, его взяли в Московский драматической театр имени Пушкина. Иза работу найти не могла. Тем временем Владимир начал выпивать – порой, как вспоминала Изольда Константиновна, он не мог сам прийти домой – был как «бревнышко», приносили друзья. Но когда узнал, что она снова забеременела – пообещал, что с выпивкой будет покончено. И сдержал слово. Этот ребенок был очень желанным для обоих. Но закончилось все тем, что Изе Высоцкой снова пришлось отправиться на аборт – по настоянию свекрови.

О том моменте, который, возможно, и положил начало перелому в их отношениях, Изольда Константиновна вспоминала с чувством огромной тяжести на душе. Актриса признавалась, что не запомнила ни одного слова из тех, что «обрушила» на них Нина Максимовна, узнавшая, что она скоро станет бабушкой. Владимир снова запил. Спустя годы Иза Высоцкая узнала, что в тот черный для них обоих момент, он стоял под окнами больницы, где она лежала после аборта, — и плакал.

Другая женщина

Когда актрисе позвонили из Ростова-на-Дону и предложили работу в местном театре, она ухватилась за эту возможность, понимая, что это шанс выкарабкаться из того «черного провала», в котором она оказалась. Высоцкий умолял ее остаться, но Иза приняла решение. Оно стало роковым для них обоих.

Какое-то время они опять жили на два города, Владимир постоянно летал к жене в Ростов, Иза, как только появлялась возможность, приезжала в Москву, они радовались каждой встрече. Все закончилось весной 1962 года со звонком подруги, сообщившей, что Людмила Абрамова беременна от Высоцкого (они познакомились в 1961 году на съемках фильма «713-й просит посадку»).

Людмила Абрамова в фильме «713-й просит посадку». Кадр из фильма

Он позвонил законной жене как ни в чем не бывало спустя несколько часов, сообщил, что скоро прилетит. Изольда спросила мужа напрямую: правда ли то, что она узнала. А он начал врать – «очень убедительно», рассказывала актриса потом в одном из интервью. Измены с ложью Иза Высоцкая простить не смогла – и решила, что в их отношениях должна быть поставлена точка.

Официально развелись они только через три года. Изольда Константиновна после развода оставила фамилию мужа, больше замуж она не вышла. В 1965-м году актриса родила сына Глеба. Впоследствии появился слух о том, что отец ребенка – Владимир Высоцкий. Но, как признавалась актриса, Глеба она родила от другого мужчины.

Короткое счастье…

Иза Высоцкая в Музее Владимира Высоцкого в Екатеринбурге, 2016 г. Булатов Алексей/ Архив «КП»

больше по теме

С бывшим мужем Иза Высоцкая продолжала общаться практически до самой его смерти в 1980 году. В 2005 году она выпустила книгу воспоминаний «Короткое счастье на всю жизнь», а за год до смерти актрисы увидела свет вторая ее книга о Высоцком – «С тобой… без тебя». Как рассказывала Изольда Константиновна, она никогда не собиралась становиться писательницей, но слишком уж ей надоело читать многочисленные байки и выдуманные «воспоминания», которые стали появляться после смерти поэта.

В немногочисленных интервью актриса признавалась, что старается не обращать внимания на слухи и очень рада, что живет далеко от Москвы. Она всегда говорила, что счастлива, что в ее жизни был такой человек, как Владимир Высоцкий, была эта любовь. И недовольства судьбой у нее нет.

Последние 40 с лишним лет Изольда Высоцкая прожила в Нижнем Тагиле. Служила в местном Театре драмы, учила студентов актерскому мастерству. Сын Глеб вырос, переехал в Екатеринбург, но постоянно навещал маму, чуть ли не каждый день звонил ей. Изольда Константиновна, у которой в последнее время появились серьезные проблемы со здоровьем, скончалась у него на руках, в окружении самых близких и родных ей людей.

В зеркале высокого и непреходящего

прошлое значительно ближе настоящего…

Уезжая из Киева, я забрала с собой в Москву Володины письма. Они были в посылочном ящике, и их положили на антресоли в кухне вместе с моими, которые сохранил Володя. Для меня они так и лежат там, на 1-й Мещанской, дом 76, квартира 62, забытые, потерянные, может быть, уничтоженные… Не знаю. Иногда они тревожат меня, и становится страшно от мысли, что кто-то посторонний может взять их в руки, прочесть, заглянуть в только нам принадлежащий мир, только нами пережитое, никому не доверенное. Их было много. В течение двух лет, что я работала в Киеве, мы писали каждый день, исключая, конечно, встречи.

Уже почти полвека прошло, как мы встретились, и больше двадцати лет, как тебя не стало. Но ни время, ни расстояние, ни смерть не отдаляют тебя. Все так же явственно ощущаю я твое живое присутствие.

Сначала меня уговаривали, потом я сама захотела попытаться доверить бумаге мое, а значит, и твое прошлое. Я люблю тебя.

Я родилась в 1937 году в январские холода в Горьком. Бабушка придумала мне блестящее имя Изабелла. Но отец по дороге в ЗАГС забыл «…беллу» и осталось короткое и непонятное Иза, о чем я долго не знала.

В детстве я была Изабелла Николаевна Павлова. Перед самой войной мы жили в Гороховецких военных лагерях. Самым замечательным и притягательным местом была там круглая танцплощадка с духовым оркестром, куда я часто проникала, и всякий раз меня вылавливали танцующую под ногами взрослых.

Помню, как, обидевшись на маму, я собрала свои вещи: зеленую плюшевую сумку-лягушку, зонтик от солнца и паровоз на веревочке - и ушла в дремучий лес. Нашли меня спящей на стрельбище под кустом. От того мирного времени остались фотографии: мама с букетом ромашек - пышноволосая, с милой улыбкой родных глаз, я с тем же букетом - очень строгая в белой кофточке и еще мы с папой. Он обнимает нас, и это называется счастьем.

Инна Ивановна Мешкова - моя мама. Она беззаветно любила и умела радоваться пустякам. 1940 год.

Потом была война. Папа ушел на фронт. Мы с мамой жили в Горьком в военном трехэтажном доме красного кирпича - бывшем монастыре. Когда спрашивали: «Где вы живете?» - так и отвечали: «В монастыре». Толстые белые стены его замыкали в себе белый храм, где давным-давно никто не служил, белую высокую колокольню с молчащими колоколами, прочные приземистые дома, в которых когда-то жили священнослужители, а теперь просто люди, и разрушенное кладбище, на котором никого не хоронили, а совсем наоборот: мраморные памятники и надгробные плиты всех таинственно-заморских цветов были свалены в огромную угрюмую кучу, могильные холмики коряво срыты или просто разворочены, из склепов с приоткрытыми ржавыми дверями тянуло холодной сыростью, и туда было жутко заглядывать. Говорили, что на месте кладбища собирались сделать парк культуры и отдыха, но не успели. (В центре города уже был такой парк имени Куйбышева, но в народе его называли «парк живых и мертвых».)

Только одна могила стояла нетронутая с большим железным крестом в ограде с надписью «Мельников-Печерский». Потом, уже после войны, году в 47-м, за одну ночь появилась еще одна. Холмик, покрытый свежим дерном, и памятник красно-коричневого мрамора с детским профилем - Катюша Пешкова. Сереньким весенним утром привезли на черной машине сухонькую женщину в черном. Она постояла на могилке, усыпала ее ландышами, и ее увезли. А мы узнали, что Катюша Пешкова - дочь Максима Горького, в честь которого наш город из Нижнего Новгорода превратился в Горький.

В монастырских стенах у ворот были кельи. В них жили бывшие монашки. Мы ходили к ним тайно от родителей. У них были белая козочка и огромные диковинные книги в невиданных переплетах с серебряными замками и непонятными буквами. Некрещеная наша братия слушала жития святых и прятала в потайных местах «живые помощи».

На пустыре за монастырскими воротами мамы сажали «глазками» картошку. Все папы ушли на войну. Ждали треугольных писем, и когда было невмочь, кричали в прогоревшие печки родные имена. Верили: если жив, услышит и пришлет весточку. Жались друг к другу, делились последним. Шили детям марлевые платьица и в широком коридоре на третьем этаже устраивали детские спектакли.

Пели, смеялись и плакали. На Новый год в Доме офицеров устраивалась для нас роскошная елка: гирлянды, разноцветные цепочки и флажки, мандарины, конфеты прямо на елочных лапах, золоченые орехи и музыка.

Папа был десантник, комбат. Писем с фронта мы не ждали, только если из госпиталя. В бомбоубежище не ходили - папа не велел. Были случаи, когда бомбоубежища засыпало. Мы предпочитали смерть мгновенную. Город бомбили, особенно Окский мост, рядом с которым жила бабушка. В ночном воздухе зависали светящиеся шары, становилось сиренево светло, и начиналась бомбежка. Дребезжали заклеенные крест-накрест стекла, и стоял удушливый вой. Мы с мамой болели малярией. Нас и без того трясло.

В один прекрасный день приехал папин адъютант Вовочка Зорин, накормил нас тушенкой и «подушечками», слипшимися в один пресладкий ком, и всеми правдами и неправдами привез - через темные вокзалы, длинные серые очереди проверок документов - в хмурую Москву, в Люберцы… к папе.

Николай Федорович Павлов - папа, который носил меня на руках. 1941 год.

Каждый вечер у нас собирались папины друзья. Они все казались мне бесстрашными героями, сильными, непобедимыми и веселыми. Они не любили пятницу, пели «Сады-садочки, цветы-цветочки, над страной проносится военный ураган», слушали «Муху-цокотуху» в моем исполнении и очень хвалили мамин борщ.

По утрам приходил полковой доктор и мазал мне глаза желтой клейкой мазью, приговаривая: «До свадьбы заживет».

Приходил Вовочка Зорин и садился на табурет у двери, а я забиралась к нему на колени. Щекоталась шершавая шинель, кожно пах ремень, и было так хорошо, что ни в сказке сказать ни пером описать.

Мы катались с ним на санках, лепили ватных клоунов на елку… Мы дружили.

Вовочка Зорин погиб. Я узнала об этом много лет спустя, когда у меня уже был сын. Он оставил ощущение светлой радости и щемящей потери.

Из окна нашей комнаты было видно летное поле. В дни учебных прыжков подоконник превращался в мой наблюдательный пункт. Иногда парашюты не открывались, и на следующий день я бежала за погребальными дрожками. На этих же дрожках привозили меня домой.

Отец пропал без вести в 1945 году. Мы верили, что он жив, и ждали…

Я рано научилась читать. Первая чудесная книга была без слов. На глянцевых черных страницах ее, переложенных папиросной бумагой, были цветные морские чудеса. Вторая книга - «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя. «Вий», «Страшная месть», «Майская ночь, или Утопленница» - сладкий ужас. Я так пропиталась им, что даже днем, оставаясь одна, боялась шелохнуться, боялась дышать. А однажды, когда я затаилась на стуле, бесшумно открылась дверь и вошел папа в гимнастерке с чемоданом. Я бросилась к нему и потеряла сознание. Когда я очнулась, никого не было.

Еще приходила голова - бледная-бледная, с черными-черными глазами, длинной черной косой и очень красным ртом. Она даже говорила со мной: «Не бойся, я буду приходить к тебе, ты только никому не говори». И я не говорила. Я упрашивала соседских девочек посидеть со мной, отдавала им свой хлеб. Они его брали и убегали.

В этот мучительный период страха бабушка повела меня в театр, во взрослый, оперный. Нас встретил разноголосый, тревожный и радостный гомон звуков. Потом все замерло и волшебная музыка унесла нас в мир грез. Огромный темно-красный занавес дрогнул и пополз, обнажая неведомую жизнь, где все поют, танцуют и красиво умирают. Это была опера «Кармен». В следующее воскресенье мы были на балете «Светлана» - что-то про партизан. Танец ошеломил меня, и незаметно ушли мои гоголевские страхи. Я стала танцевать всегда и всюду. Любая попавшая в мои уши мелодия превращалась в танец, и, даже засыпая, я продолжала сочинять танцевальный узор.