Славянская религия. Верования древних славян
Тема «Верования восточных славян» для меня интересна, поскольку язычество - это неотъемлемая часть истории нашей страны - загадочная, появляющаяся то в рок-композициях, то в произведениях художественной литературы, в изданиях по искусству, то, поведанная кем-нибудь из бабушек и дедушек в качестве «того, что прадеды рассказывали» и, насколько я поняла, волнующая не только меня, как праздного дилетанта, но, как оказалось, занимающая умы множества современных людей, считающих, что язычество вовсе не в прошлом.
Важнейшей культурной предпосылкой истории российской цивилизации являются верования восточных славян. Они были связаны с преимущественно аграрным, сельскохозяйственным характером производства в 6-9 вв. и родоплеменным характером общества, разделенного по принципу родства и соседства
Языческая религия соответствовала эпохе первобытнообщинного строя у восточных славян. Славянское язычество - это целый комплекс верований, представлений, обрядов, который пришел из древнейших времен и в котором отразилась полнейшая зависимость древних людей от сил природы. Это политеистические верования и обряды, бытовавшие у славян до принятия монотеистической религии - христианства.
Термин «язычество» появился в древнерусском языке уже после принятия христианства для обозначения всех дохристианских и нехристианских культов и использовался православными проповедниками. Другими словами, термин «язычество» является условным и обозначает не какие-либо конкретные верования, а любую традиционную народную религию. В современной научной литературе чаще используется термин «политеизм» (от греческого polys - многочисленный, и theos - бог; т.е. многобожие, вера во многих богов).
Язычество принадлежит к архаическому типу культуры, сильно отличающемуся от традиционного и современного типов. От мировых религий древнее язычество тем, что несовершенство человека не связывалось с его отпадением от божественного идеала (грехопадением). Несовершенство считалось качеством, внутренне присущим всему миру, как земному, так и небесному, как миру повседневности, так и миру таинственных сил природы. В сущности, человек был сам одной из таких сил. Чтобы добиться выполнения своей воли, он мог напугать и заставить подчиняться себе домового или лешего, а люди, обладающие колдовской силой, как, например, жрецы-волхвы или вожди племен, могли управлять силами природы: насылать и предотвращать дождь, болезнь, неурожай, голод, обеспечить победу в войне.
Это мировоззрение создавало довольно уютный образ мира, в котором не было неразрешимых противоречий, не было того разрыва между повседневностью и идеалом, человеком и Богом, появление которого в великих культурах Востока и Греции в 8-2 веках до нашей эры позволило философу К. Ясперсу назвать это время «осевым», разделяющим историю человечества. Духовная революция «осевого времени» вызвала у людей потребность стремиться к идеалу, искать «спасения» от своего несовершенства. С ней связано появление мировых религий и великих философских учений, традиционной культуры. Славяне в дохристианский период не обладали религией, единой для всех племен. Однако их представления о природе, окружающем мире, властвующих в нем стихиях очень близки друг другу. Это позволяет говорить о существовании у древних славян особой народной веры, т. е. ЯЗЫЧЕСТВА. Язычество - это национальная религия. В отличие от великих мировых религий, христианства, ислама и буддизма, не признающих национальных границ, язычество обращено только к славянам, или только к германцам, или только к кельтам и т.д., воспринимая каждый народ как родовую семейную общность и противопоставляя его остальному миру.
Религия восточных славян поразительно сходна с первоначальной религией арийских племен: она состояла в поклонении физическим божествам, явлениям природы и душам усопших, родовым, домашним гениям; следов героического элемента, так сильно развивающего антропоморфизм мы не замечаем у наших славян - знак того, что между ними не образовывались завоевательные дружины под начальством вождей-героев и что переселения их совершались не в дружинной, а в родовой форме.
Всего этого восточные славяне до 10 века не знали. Их мир был населен множеством странных существ, олицетворявших силы природы. Боги и духи находились везде: в дожде, в солнце, в лесу, под порогом дома, в воде, на земле. Славяне старались со всеми найти общий язык, умилостивить одних и напугать других. Это были местные божества, исчислявшиеся десятками и сотнями. Они, как и люди, были добрыми, и злыми, простодушными и хитрыми. Одни помогали человеку в достижении его целей, другие, напротив, препятствовали. В них не было ничего от всемогущества и совершенства христианского Бога. Для того, чтобы общаться с языческими богами, не нужно было бороться за духовную чистоту, как это делали христианские монахи, а нужно было лишь знать определенные технические приемы: обряды, молитвы, заговоры.
Возникнув в глубокой древности, когда еще только начало формироваться человеческое сознание, славянское язычество не осталось окаменевшим, а развивалось вместе с первобытным обществом. В 12 веке были составлены интересные заметки о развитии языческих верований у древних славян: «Слово о том, как языческие народы поклонялись идолам и приносили им жертвы». Его автор разделил историю славянских верований на три периода: сначала славяне приносили жертвы упырям и берегиням (в других источниках? пишется «берегыны»); затем они начали «трапезу ставити» Роду и рожаницам; наконец, в поздний период язычества они стали молиться Перуну.(данная периодизация имеет место в учебной книге для 10-11 классов общеобразовательных учреждений, И.Н. Ионов «Российская цивилизация, 9-начало 20 в.» ? М.: Просвещение, 1995).
Другой источник (А. Лукутин «История. 9-11 выпускные классы», М.: АСТ-ПРЕСС ШКОЛА, 2006) приводит следующие данные: ученые отмечают 4 этапа в развитии славянского язычества.
Первый этап соответствует эпохе каменного века, славяне приносили жертвы «упырям» и «берегынам». Упыри и берегини - это злые и добрые местные боги. Упыри - это вампиры, оборотни, русалки, лешие. Обычно это бывшие люди, умершие не своей смертью, не погребенные и мстящие за это живым. С ними можно бороться, зная охранительные обряды. Особенно часто упыри населяли отдаленные, малопосещаемые места: леса и реки. В деревнях их искали в колодцах. Христианские священники долго еще обвиняли крестьян, что они «жрут (молятся) бесам и болотам и колодезям». Берегини были добрыми божествами. До наших времен, дошло, например, представление о домовом, который может быть и злым, и добрым - в зависимости от того, как его умилостивишь. Н.М. Карамзин писал в «Истории государства Российского»: «В суеверных преданиях народа русского открываем также некоторые следы древнего славянского богопочитания: доныне простые люди говорят у нас о леших, которые видом подобны сатирам, живут будто бы в темноте лесов, равняются с деревьями и травой, ужасают странников, обходят их кругом и сбивают с пути, о русалках, или нимфах дубрав (где они бегают с распущенными волосами, особенно перед Троицыным днем), о благодетельных и злых домовых, о кикиморах».
Позднее, когда у древних славян совершился переход от кочевого к оседлому образу жизни, когда появилось земледелие, - зародился культ Рода и Рожаниц, божеств плодородия, который связан с развитием родового строя и сельского хозяйства у славян. В Роде одновременно олицетворялись силы плодородия земли и единство поколений людей. Ведь плодородие земли, по верованиям славян, обеспечивают предки, и если земля не плодоносит, то жертву надо приносить именно им. Языческое представление о единстве мира проявлялось и в том, что способность человека производить потомство считалось стимулирующей творческие силы природы.
Поэтому весенние праздники в честь Рода и Рожаниц сопровождались всеобщим пьянством («не в закон, но в упой» и непристойностями. На этой стадии развития языческих верований появляются попытки изобразить богов в человекоподобном виде.
Показательно, что уже после принятия христианства крестьянки молились Рожаницам наравне с христианской Богородицей. Согласно поверьям древних славян, Род - это творец всей Вселенной. Он «вдувал» в людей жизнь, повелевал небом, дождем, огнем, посылал на землю молнии. Известный историк Б.А. Рыбаков в своем труде «История. Начальные века русской истории» так пишет о Роде: «Бог Род был верховным божеством неба и вселенной. Его сравнивали с Озирисом, Баад-Гадом и библейским Саваофом. Это было божество более значительное, чем сменивший его дружинно-княжеский Перун». А вот еще интересная версия его же: «На Днепре в 120 км от Киева, в устье реки Роси был город Родень, от которого ныне осталось городище на высокой горе - Княжья Горе.
Судя по местоположению в середине ареала древностей русов 6-7 веков, Родень мог быть племенным центром русов и называться по имени главнейшего бога древних славян - Рода... Такое допущение вполне объяснило бы летописную фразу (возможно, взятую из греческих источников 9 века) «Роди же, нарицаеми Руси...». Название союза племен по общему божеству прослеживается и в имени Кривичей, названных по древнему туземному (литовскому) богу Криве - Кривейте. Русы на реке Роси могли получить свое имя от бога Рода, местом культа которого был Родень на Роси».
Постепенно многие функции Рода перешли в ведение других богов.
У Рода появились помощники - Ярило и Купала.
Ярило олицетворял весну пробуждающуюся. Славянам он представлялся в виде молодого красивого юноши, который ездил по полям и селениям на белом коне и в белой мантии.
Купала рассматривался как плодотворящее божество лета. Его день отмечался 24 июня, а предшествовали ему «русалии» - торжества, посвященные нимфам полей и вод.
Поклонение богу Велесу (Волосу), покровителю скота и скотоводства, возникло в период, когда древние славяне научились приручать диких животных. Считалось, что этот бог способствовал накоплению богатства.
В 8-9 веках складывается «божественная» картина, где каждому божеству есть свое место:
Сварог - властелин неба, которому подчиняется вся Вселенная (его можно сравнить с Зевсом у древних греков). У Сварога было несколько детей.
Сварожич, сын Сварога, - бог огня, покровитель кузнецов и кузнечного дела, а также ювелиров.
Дажьбог - сын (по другой версии - дочь) Сварога, олицетворяющий собой солнце. По славянским поверьям, Дажьбог живет далеко на востоке, в стране вечного лета. Каждое утро на своей светозарной колеснице Дажьбог совершает круговой объезд по небу.
Хорс - божество, близко стоящее к Дажьбогу и непосредственно с ним связанное. Он представлялся белым конем, также совершающим свой бег над землей с востока на запад.
Стрибог - бог ветра, бури, урагана и вообще всякой непогоды. Ему поклонялись люди, чья деятельность зависела от погодных условий: земледельцы, путники, моряки и т.п.
Мокошь (Макошь) - покровительница женщин, женского рукоделия, а также торговли, мать урожая, богиня земли.
Симаргл (Семаргл) - представлялся священным крылатым псом. В назначении этого божества разобраться не удалось до конца. Ясно только, что он был божеством низшего порядка, крылатый пес, который охранял семена и посевы, считался богом подземного царства. (Симаргл и Хорос, или Хорс, упоминаемые в «Повести временных лет» видимо являются иранскими божествами, занесенными на Русь хорезмской гвардией, нанятой хазарами).
Со временем, когда военные походы заняли значительное место в жизни восточных славян, одним из самых почитаемых богов становится Перун - повелитель грома и молний, покровитель князя, дружинников и вообще военного дела.
Явление грозы, молнии есть самое поразительное из явлений природы; немудрено, что первобытный человек дал ему первое место среди всех других явлений: человек не мог не заметить благотворного влияния грозы на жизнь природы, не мог не заметить, что свет молнии независимо во всякое время обнаруживает свое могущество, тогда как, например, действие солнца ограничено, подвержено известному закону и может обнаружиться только в известное время, уступая владычество другому, противоположному и, следовательно, враждебному, началу - мраку; солнце затмевалось, погибало в глазах человека, а молния никогда в глазах его не теряла могущества, не побеждалась другим началом, ведь свет молнии сопровождается обыкновенно живительным для природы дождем - отсюда необходимое представление, что Перун ниспосылает дождь жаждущей природе, которая без него погибла бы от жгучих лучей солнца. Таким образом молния являлась для первобытного человека силою производящею, с характером божества высшего, действующего, правящего по преимуществу, умеряющего, исправляющего вред, наносимый другими божествами, тогда как солнце, например, и для поклоняющегося ему язычника являлось чем-то страдательным, подчиненным. Наконец, значение верховного божества-правителя молния получала в глазах язычника по причине своей страшной карательной силы, действующей быстро и непосредственно.
Постепенно Перун захватывает верховную власть над остальными языческими богами, оттесняя на второй план Сварога. За последним остается право покровительствовать ремесленникам, занимающимся обработкой металлов.
Клятва оружием, Перуном и Велесом известна уже из рассказа о договоре 911 г. между киевским князем Олегом (882-912) и византийцами.
В «Повести временных лет» под 980 г. говорится о том, что киевский князь Владимир Святославич, захватив Киев и начав в нем княжить, еще до крещения Руси поставил на Горе, недалеко от княжеского дворца, деревянные идолы богов: Перуна, Хорса, Дажьбога, Стрибога, Симаргла, Мокоши. Однако среди богов не было Рода, Рожаниц, Сварога, Сварожича и Волоса. Ученые объясняют такой выбор князя тем, что языческий пантеон Владимира был предназначен для моления не простых людей, а киевской знати, которая проживала на Горе и предпочитала поклоняться своим богам.
Славянский языческий мир удивительно поэтичен, пронизан волшебством и верой в то, что вся окружающая нас природа живая. Наши далекие предки поклонялись стихиям, верили в родство людей с животными и были убеждены, что зверь-прародитель их рода всегда покровительствует своим человеческим потомкам. Славяне-язычники приносили многочисленные жертвы, чаще всего выделяя часть из своей добычи на охоте, улова рыбы или урожая божествам, добрым и злым духам, населявшим окружающий мир. Каждое славянское племя молилось своим особо почитаемым богам, но зачастую они отличались только произношением имен.
Сохранилось крайне мало сведений о язычестве древних славян. О верховных славянских богах в большинстве случаев известно из позднейших христианских поучений против них. Говоря о язычниках, митрополит Макарий в XVII в. писал: «Скверные мольбища их: лес, и камни, и реки, и болота, и источники, и горы, и холмы, солнце и месяц, и звезды, и озера. И проще говоря - всему существующему поклонялись яко Богу, и чтили, и жертвы приносили». Обожествляя окружающий мир, славяне как бы концентрируют все свои разрозненные верования вокруг трех главных явлений в их первобытной жизни: охоты, земледелия и домашнего хозяйства. Лес, поле и дом - вот три столпа славянского мироздания, вокруг которых и формируется вся языческая славянская мифология, в славянском язычестве отражается и выражается весь жизненный путь крестьянина-общинника: цикл сельскохозяйственных работ, домашний быт, свадьбы, похороны и т.д.
Очень распространены были охотничьи верования.
В первобытную эпоху лес не только дарил славянам возможность выжить, добыть пропитание, построить прочное жилище, обогреть его огнем, топливо для которого в изобилии имелось вокруг, но и наделял их особыми представлениями о своем происхождении. Охотничьи роды и племена верили в то, что их отдаленными предками были дикие животные, обладающие сверхъестественными магическими способностями. Таких животных считали великими божествами и поклонялись их тотемам, т. е. священным изображениям, оберегавшим род. У каждого племени был свой тотем.
Важнейшим божеством лесного пантеона древних славян был МЕДВЕДЬ. Его могучий образ воспринимался как образ великого хозяина леса - самого сильного зверя. Истинное имя этого зверя навсегда утрачено, т. к. не произносилось вслух и, видимо, было известно только жрецам. Этим священным непроизносимым именем скреплялись клятвы и договоры. В быту же охотники именовали своего бога «медоед», откуда и произошло название «медведь». Древний корень «бер», сохранившийся в слове «берлога», т. е. логово бера, звучит так же, как и скандинавское слово «бер» - медведь, и означает «бурый».
Чрезвычайно распространен, особенно у северных славян, был культ ВОЛКА. Во время праздников и важных обрядов, посвященных этому животному, мужчины племени наряжались в волчьи шкуры. Волк воспринимался пожирателем злых духов, недаром жрецы волчьего культа и даже простые воины из «волчьих» племен считались хорошими врачевателями. Имя могущественного покровителя было настолько священно, что его запрещалось произносить вслух. Вместо него волка обозначали эпитетом «лютый». Отсюда и название одного из крупных славянских племен «лютичи». Женское начало, всегда связанное с плодородием, в лесную эпоху олицетворяла великая богиня ОЛЕНИХА или ЛОСИХА. В отличие от реальных самок оленей и лосей, богиня обладала рогами, что также заставляет вспомнить о корове. Рога считались символами солнечных лучей, поэтому они были оберегом от темных сил и прикреплялись над входом в жилище.
И охотники, и земледельцы почитали КОНЯ. Солнце они представляли в образе Золотого Коня, бегущего по небесам. Образ солнца-коня сохранился в убранстве русской избы, украшенной коньком с одной или двумя конскими головами. Амулеты с изображением конской головы, а позднее просто подкова считались солнечными символами и воспринимались как могучие обереги.
Соответственно верованиям языческим были и обряды тех далеких лет. Например, обряды культа предков (поклонение душам и гениям усопших). В старинных русских памятниках средоточием этого культа является со значением охранителя родичей род со своими рожаницами, т.е. дед с бабушками, - намек на господствовавшее некогда между славянами многоженство. Тот же обоготворенный предок чествовался под именем чура, в церковно-славянской форме щура ; эта форма доселе уцелела в сложном слове пращур. Значение этого деда-родоначальника как охранителя всех родичей доселе сохранилось в заклинании от нечистой силы или неожиданной опасности: чур меня! т.е. храни меня, дед. Охраняя родичей от злого лиха, чур оберегал и их родовое достояние. Предание, оставившее следы в языке, придает чуру значение, одинаковое с римским Термом, значение оберегателя родовых полей и границ. Нарушение межи, надлежащей границы, законной меры мы и теперь выражаем словом чересчур, значит, чур - мера, граница. Этим значением чура можно, кажется объяснить одну черту погребального обряда у русских славян, как его описывает Начальная летопись. Покойника, совершив над ним тризну, сжигали, кости его собирали в малую посудину и ставили на столбе на распутиях, где скрещиваются пути, т.е. сходятся межи разных владений. Придорожные столбы - это межевые знаки, охранявшие границы родового поля или дедовой усадьбы. Отсюда суеверный страх, овладевавший русским человеком на перекрестках: здесь, на нейтральной почве родич чувствовал себя на чужбине, не дома, за пределами родного поля, вне сферы мощи своих охранительных чуров.
Младенчествующий народ не мог понимать духовного существования за гробом и представлял души усопших праотцов доступными для всех ощущений этого белого света; думали, что зима - это время ночи, мрака для душ усопших, но как скоро весна начинает сменять зиму, то прекращается и ночной путь для душ, которые поднимаются к небесному свету, луне и прочим, восстают к новой жизни. В первый праздник новорожденного солнца, в первую зимнюю Коляду (праздник, совпадающий теперь с праздником рождества Христова), мертвые уже вставали из гробов и устрашали живых - отсюда и теперь время святок считается временем странствования духов.
Существенный обряд праздника состоит в хождении славить божество и сбирать подаяние, как видно, во времена языческие приношения собирались для общей жертвы.
Масленица - весенний праздник солнца есть вместе с тем и поминовенная неделя, на что прямо указывает и употребление блинцов, поминовенного кушанья. С древней Масленицы живые здороваются с усопшими, посещают их могилы, и праздник Красной горки соединяется с Радуницею, праздником света, солнца для умерших, считается, что души покойников встают из темниц во время поминовения и разделяют поминовенную пищу вместе с принесшим.
Итак, весну встречают на Красной горке, обыкновенно начинают хороводы, религиозное значение которых и отношение к солнцу не подлежит сомнению. Время воскресения всей природы и усиления желаний считалось самым приличным временем для заключения брака и для поздравления молодых супругов: это поздравление известно под именем вьюнитства. Долгая борьба с праздником Масленицы Церкви завершилась в конце концов лишь выведением его за сроки Великого поста перед Пасхой. Однако языческий характер праздника сохранился. По поверьям одних славянских племен, в масленичные дни божество зимы Морана уступает свою власть божеству весны Ладе. По другим поверьям, это праздник смерти и воскресения богини плодородия Масленицы или Костромы, соломенное изображение которой сжигали в конце праздника, а образовавшиеся угли разбрасывали по озимым посевам.
Важным было значение игр и смеха во время Святок и Масленицы. Особенно характерны в этом смысле игры в свадьбы, взятие снежных городков. Смех носил при этом ритуальный характер: он должен был обеспечивать веселье и урожай на весь следующий год. Сложнее было отношение к сожжению Масленицы. По обычаю часть людей должна была плакать в это время, а другая смеяться. Этот обряд выражает идею бессмертия творческих сил природы, отсутствия смерти.
С нынешним христианским праздником Пасхи связан обычай посещать могилы покойных родственников, однако это - отголоски языческого праздника, приходившегося на время перед пахотой. Он был связан со стремлением крестьян добиться поддержки со стороны мертвых предков в пробуждении плодоносных сил земли, обеспечении урожая. Время после Пасхи было известно как навий праздник, то есть праздник мертвых. В это время на могилах катали вареные яйца, лили на них масло, вино, пиво. Все это были жертвы, которые должны были напомнить мертвым об их родственных связях и долге перед живыми. Кстати, такие жертвоприношения в течение весны и лета производились неоднократно; церковь же превратила их впоследствии в празднование родительских суббот, посещение кладбища, сопровождаемое поминовением усопших.
В непосредственной связи с верованием, что весною души умерших встают для наслаждения новой жизнью природы, находится праздник русалок, или русалья неделя. Русалки вовсе не суть речные или какие бы то ни было нимфы; имя их не происходит от русла, но от русый (т.е. светлый, ясный); русалки - это души умерших, выходящие весною насладиться ожившею природой. Русалки появляются со Страстного четверга, как только покроются луга весенней водою, распустятся вербы. Если они и представляются прекрасными, то всегда носят на себе отпечаток безжизненности, бледности.
С.М. Соловьев так писал о русалках: «Огни, выходящие из могил, суть огни русалок, они бегают по полям, приговаривая: «Бух! Бух! Соломенный дух. Мене мати породила, некрещену положила». Русалки до Троицина дня живут в водах, на берега выходят только поиграть, а ведь у всех языческих народов водный путь считался проводником в подземное царство и из него назад, поэтому русалки и появляются в реках, у колодцев. А вот уже с Троицина дня русалки перебирались в лес, на деревья - любимое место пребывания душ до смерти. Русальи игры - это игры в честь мертвых, на что указывает переряживание, маски - обряд, который не у одних славян был необходим при празднике теням умерших, поскольку человеку свойственно представлять мертвеца чем-то страшным, безобразным и думать, что особенно души злых людей превращаются в страшные и безобразные существа.
У русских славян главным праздником русалок был Семик - великий день русалок, в который и совершались проводы их. А конец русальей недели - Троицын день - был окончательным праздником русалок, в этот день русалки по преданию падают с деревьев - для них заканчивается пора наслаждений весенних. В первый понедельник Петрова дня бывало в некоторых местах славянских и игрище - провожание русалок в могилы. Кстати, Семик считался девичьим праздником, посвящался Яриле и Ладе, богине семейного согласия. В это время убирали лентами молодую березку - священное дерево Лады и украшали березовыми ветками дома. Девушки шли в лес плести венки из цветов, водить хороводы и петь обрядовые песни. В четверг семицкой недели, после обеда, в разгар праздника проходил смотр невест. По вечерам молодежь «гоняла русалок» - играли в горелки со стеблями полыни или лютика в руках. По поверью, эти травы предохраняли от козней нечистой силы. В последний день березу срубали, а девичьи венки пускали по реке. У кого венок уплывет далеко - той скоро замуж. За веселье и гадания семицкую неделю, которую праздновали еще в прошлом веке, называют зелеными святками.
24 июня праздновался большой праздник, который дошел до нас как Иванов день, или Иван Купала. Этот праздник, впрочем, как и Масленица, и Коляда - общий, т.е. не только для всех славянских, но и для чужеплеменных народов. Хотя по обрядам праздника можно догадаться, что относится он к трем стихийным божествам - обоим Сварожичам, солнцу и огню, и воде, но можно отнести его и к одному солнцу. Ночь на Иванов день сопровождалась собиранием трав, которым приписывалась чудодейственная сила; купанием (т.к. солнце, по верованиям славян, производя чудодейственное влияние на все, производило его и на воду) - ведь купание во время летнего солнцестояния целительно; зажиганием костров и прыганием через них, ведь по прыжку судили об удаче в супружестве (кроме того зажигание костров необходимо для жертвоприношений). И в летний праздник повторяется обряд истребления чучела Мары - холода и смерти: ее топят в воде или сжигают, (Ионов называет ее богиней весны Ладой. Солнце же, дающее жизнь и рост всему существующему, должно было являться силой, возбуждающей естественные желания, - отсюда празднество Купалы было соединено с празднеством Ярилы, кстати в его то преимущественно и происходили некоторые негативные (по мнению позднейшего духовенства) явления, например - умыкание девиц. Иван Купала считался, да и сейчас тоже самым известным и колдовским из языческих праздников.
Вот главные первоначальные черты верований восточных славян. С течением времени они могли и искажаться: одно и то же божество у различных племен носило разные названия; после, при сближении племен, различные названия могли явиться уже различными божествами. Стихийные божества первоначально не имели пола и потому после легко меняли его: например, солнце легко могло быть и мужского и женского пола, и мужем и женою месяца.
С.М. Соловьев считает, что главными исказителями первоначальной религии народа являлись всегда и везде жрецы и художники и именно поэтому у наших восточных славян, у которых не было класса жрецов и не был распространен обычай изображать божества идеализированными, религия сохранилась в гораздо большей простоте. Летописи молчат о существовании храмов и жрецов у восточных славян (а ведь если бы храмы существовали, это обязательно отразилось бы в летописях, как и разрушение оных).
У восточных славян не было жреческого класса, зато были волхвы, гадатели, кудесники, ведуны и ведьмы. О волхвах славянских известно очень мало, но нет сомнений, что они имели тесную связь с волхвами финскими по близкому соседству и союзничеству этих двух народов, тем более, что после принятия христианства, волхвы, преимущественно являются на финском севере и оттуда мутят славянское народонаселение (а финское племя испокон отличалось наклонностью к волшебству, искони славилось им: у финнов было развито преимущественно о злых божествах, о злых духах и о сообщениях с ними.
Итак, волхвы - это древнерусское название служителей языческих культов. Впервые они упомянуты в летописи в 912 году: один из волхвов предсказал смерть киевского князя Олега от его же коня. Под 1071 г. повествуется о волнениях в Ростовской земле во время голода, во главе которых стояли два волхва. Позднее волхвами называли звездочетов, чародеев, «чернокнижников» - т.е людей, владеющих некими тайными знаниями, гадающих по «отреченным книгам». В христианской традиции считалось, что даром предсказания и чудотворения волхвов наделили бесы. Волхование позднее было запрещено решениями Стоглавого собора, их подвергали преследованиям, наказаниям, гонениям, казням.
Языческие боги были, прежде всего, местными божествами и насаждение их культа в других племенных землях (например, культа Перуна в Новгороде) удавалось не всегда. На этой основе немыслимо было достичь духовного единства населения страны, без которого невозможно создание прочного государства.
Языческая религия постепенно переставала быть связующим звеном между различными социальными группами в Киевской Руси. Рано или поздно должна была уступить место другой религии, которая могла бы в той или иной мере удовлетворить интересы всех социальных прослоек.
Языческие верования не пользовались авторитетом и в ближайших к Руси странах: христианской Византии, иудейской Хазарии и принявшем ислам Булгаре. Для того, чтобы иметь с ними равноправные отношения, нужно было примкнуть к одной из великих, мировых религий. Собственно, это и произошло. Вышеупомянутый Владимир 1 Святославич около 987-88 г. принял христианство и стал насаждать новую религию, призвав на помощь греческих священников.
У гонимого язычества был один путь: сначала на окраины Руси, а потом в уголки людских душ, в подсознание, чтобы там остаться, видимо, навсегда, как бы ни называли его: суеверием, пережитками прошлой веры и т.д.
А если задуматься, то насколько новое является действительно новым, а старое - безвозвратно устаревшим?
Язычество оказало существенное влияние на формирование христианского культа и обрядности. Например, между Рождеством и Крещением есть дохристианские Святки. Языческая Масленица стала преддверием Великого Поста. В христианскую Пасху вплелись языческие поминальные обряды, а также древнеславянский культ хлеба, в праздник Троицы - культ березы и травы, а также другие элементы древнеславянского Семика. Праздник Преображения Господня совместился с праздником собирания плодов и получил название Яблочный Спас. Языческое влияние иногда прослеживается в орнаментах памятников древнерусского храмового строительства - солярные (солнечные) знаки, декоративная резьба и др. Языческие верования оставляли след в памятниках литературного и устного народного творчества, особенно в эпосе, былинах, песнях. На уровне бытовых суеверий язычество сохранялось, постоянно оставаясь средством мифологического освоения человеком природы.
Очень интересным считаю данные, с которыми я ознакомилась, готовясь к написанию данной контрольной работы. Оказывается, язычество - это не только прошлое нашей страны (я не имею в виду остаточные явления, которые сохранились в праздниках и т.д.). Это действующая поныне религия! Поскольку нижеследующие данные (которые, каюсь я нашла в интернете) повергли меня в шок, я решила привести их в своей контрольной работе (в кавычках, ибо это цитаты).
«В настоящее время в России действует целый ряд языческих движений и общин, ставящих своей целью возрождение исконной русской веры. Несмотря на то, что общая численность их членов значительно меньше числа последователей различных христианских и иных религиозных движений, их ряды постоянно пополняются новыми членами - истинными русскими патриотами. Русские язычники являются продолжателями длительного исторического процесса. Современное язычество представляет собой комплексное мировоззрение, основа которого - путь личного самосовершенствования с использованием самостоятельного мышления. По мнению интеллектуалов, язычество - это Поэзия; в различных городах России, в последнее десятилетия, возникают языческие общины, которые ставят перед собой цель восстановления веры предков во всей ее полноте и соответствии современному пониманию. За тысячу лет, язычество прошло путь от распада и забвения до научного, а после эстетического и, наконец, духовного возрождения. В свете этого, процесс становления славянского язычества кажется необратимым. Язычество наследует все многообразие общения человека с духами и силами Природы, к которым обращались волхвы и простые люди прошлых веков. Все эти практики имеют место и в наше время. Язычество, являясь универсальной и всеобъемлющей философией, остаётся при этом глубоко национальным явлением. Эта традиция проявляющаяся через совокупность традиций каждого конкретного народа, изложенная понятным и характерным для него языком, учитывающая всю специфику национального мировосприятия.
Одной из характерных черт современной России является наличие известных различий между городским и сельским образом жизни. Современные городские язычники, как правило, больше внимания уделяют философско-историческим концепциям, литературно-научной деятельности и т.п., в то время как сельские отдают предпочтение преимущественно практической стороне дела (обрядности, обустройству капищ, сопутствующей ремесленной деятельности и т.п.). Однако в последнее время просматривается тенденция слияния мелких общин в более крупные, где встречаются оба этих течения, что в дальнейшем позволит восстановить утерянные за последние семьдесят лет исторические традиции. Язычество, лишённое каких-либо жёстких систем, догм и предписаний обязательных для выполнения всеми людьми без учёта их личных свойств, способно вернуть современному человеку целостный взгляд на мир, стимулируя его личный духовный поиск и не подгоняя его под узкие рамки.
На официальной схеме национального парка "Лосиный остров" обозначено языческое капище - одно из полутора десятков, действующих в столице. В органах Минюста РФ зарегистрировано всего 17 религиозных организаций язычников (причем большая их часть на территории Марий Эл), но религиоведы утверждают, что реально в нашей стране несколько сотен языческих общин. Это гораздо больше, чем католических и сопоставимо с числом старообрядческих. Большинству российских язычников регистрация не нужна - в лес пока пускают всех. "Чтобы встать на стезю язычества, - говорит волхв Ингельд, - надо выйти за порог и идти неприметной тропой в лес. А там вслушиваться - в шелест листьев, скрип высоких сосен, журчание ключа. И оно, язычество, придет и захватит вас".
Это только со стороны кажется, что новое русское язычество маргинально. Прогуляйтесь утром после летнего Ивана Купалы (7 июля) или зимней Коляды (25 декабря) по Царицынскому или Битцевскому парку - и вы встретите свежие костровища, разноцветные ленточки на деревьях, зерна пшеницы и цветы, принесенные в жертву духам леса. Хотя язычники почти не занимаются миссионерством, на их красочные праздники-представления собираются тысячи. В каждом городе центральной России есть свои "священные деревья", а в туристических центрах типа Суздаля или Переславля-Залесского толпы туристов "поклоняются" языческим святыням - Перуновой горе и Синему камню. "Своими" считают язычники и те миллионы россиян, которые бессознательно участвуют в дохристианских обрядах - наряжают елки, оставляют водку и хлеб на могилах, гадают и плюют через правое плечо.»
«По сведениям британского Центра религиозно-социологических исследований, Россия выходит на 4-е место в Европе по числу язычников. 3-е место занимает соседняя Украина, а 1-е и 2-е соответственно Исландия и Норвегия».
Честно говоря, я не совсем понимаю желание возродить язычество, пусть даже и в новых формах. Мое поколение, в принципе воспитанное на идеях атеизма, вряд ли может, по моему мнению, серьезно и осознанно принять языческую религию. Скорее всего, это дань моде (в чем-то парадоксальная: бросаемся из крайности в крайность, желаем выделиться из толпы, показать «какие мы неординарные!). Хотя, повторюсь, это мое личное мнение. Кстати, примером того, что современное язычество - это всего лишь модное веяние, может служить язычество в стиле "нью-эйдж", которое некоторые считают утонченным и элитарным. Оно вбирает в себя все «самое модное» в этом мире: "экологическое сознание", "свободную любовь", феминизм, музыку в стиле "этно".
Для меня же язычество - это, как выразился поэт, «преданья старины глубокой», которые я уважаю и которые очаровывают своей первобытностью, поражают красотой, наивностью и первозданностью сохранившихся памятников культуры, но и только. Я уважаю язычество, как неотъемлемую часть нашей истории и культуры. Но современное язычество, как движение - вызывает у меня чувство удивления и непонимания.
Сколько угодно можно полемизировать на эту тему, но невозможно историю русской культуры начинать с крещения Руси, как невозможно выводить ее из Византии. Невозможно отрицать, что вся христианская культура была в значительной степени переосмыслена в соответствии с традиционными языческими представлениями славян. В этом проявился синкретизм русской культуры - слияние в ней различных, часто противоречащих друг другу элементов. И то, что языческие верования славян являются важнейшей культурной предпосылкой истории российской цивилизации - доказано самой историей.
Литература
языческий религия славянский верование
Ключевский В.О. Курс русской истории. ? М.: Мысль, 1987.
Рыбаков Б.А. Мир истории. - М.: Молодая гвардия, 1987.
Мироненко С.В. История Отечества: люди, идеи, решения. / Очерки истории России 9 - начала 20 вв. - М.: Политиздат, 1991.
Мир русской истории. / Энциклопедический справочник. - СПб.: Санкт-Петербургский филиал имени В.Б. Бобкова, Российская таможенная академия, 1998.
Путилов Б.Н. Древняя Русь в лицах. - СПб.: Азбука, 2000.
Ионов И.Н. Российская цивилизация (9 - начало 20 в.). - М.: Просвещение, 1995.
Любимов Л. Искусство древней Руси. - М.: Просвещение, 1974.
Советский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. 1982.
Всемирная история. Люди, события, даты. / Энциклопедия. ? Rider / s Digest, 2001.
Меркулов. Русь многоликая. - М.: Советский писатель, 1990.
Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. - М.: Высшая школа, 1983.
Карамзин Н.М. История государства российского. - М.: Эксмо, 2005.
http://heathenism.ru/target.
http://heathenism.ru/new_edge.
http://heathenism.ru/slav.
Славяне?
Большая советская энциклопедия говорит: «Славяне – крупнейшая в Европе группа родственных по происхождению народов. В ее составе: восточные (украинцы, россияне, белорусы), западные (поляки, чехи, словаки, лужичане) и южные (болгары, сербы, хорваты, македоняне, боснийцы) славяне. Общая численность на 1976 год - 270 миллионов человек. Говорят на славянских языках.»
А также: «Восточнославянский пантеон богов был утвержден Владимиром Красное Солнышко в 980 году, в него входили Перун, Макошь, Даждьбог, Стрибог, Хорс, Семаргл»… и все на этом. Хотя давным-давно, еще в самом начале…
В самом начале
…В самом начале была только Великая Мать, и новорожденный мир лежал на её тёплых коленях, а может быть, у груди. Как звали Великую Мать? Наверное, Жива-Живана, ибо от н ё пошла всякая жизнь. Но об этом никто теперь не расскажет. Наверняка её имя было слишком священно, чтобы произносить его вслух. Да и какой новорожденный зовёт мать по имени? Ма, Мама - и всё...
Когда юный мир немного окреп и возмог сам за собой присмотреть, Великая Мать удалилась. Надо думать, её призывали иные миры, тоже ждавшие любви и заботы. По счастью, Боги и первы Люди ещё успели запомнить Великую Мать и её божественный лик: ясное чело, уходившее в надзвёздную вышину, очи, подобные двум ласковым солнцам, брови и волосы, схожие с добрыми летними облаками, льющими живую воду дождя. Она была нигде и везде, её лик был зрим отовсюду, а взор проникал в самые тайные уголки. Недаром и много веков спустя, когда Солнце было завещано совсем другому, юному Богу, его по-прежнему называли Всевидящим Оком. А символом Солнца сделали крест, обведенный кругом, - ради севера, юга, запада и востока, четырёх сторон белого света, куда Око устремляет свой взгляд.
А ещё Великая Мать посадила Великое Древо, с тем, чтобы оно обвило корнями исподние глубины Земли, а ветвями обняло запредельную высь Неба, связывая их воедино. И когда её воля исполнилась, в мире, похожем на большое яйцо, обособились и проснулись две сути: мужская - в Небе и женская - в Земле. Проснулись и удивлённо раскрыли глаза: тотчас вспыхнули тысячи звёзд и отразились в родниках и лесных озёрах... Земля и Небо ещё не ведали своего назначения, не знали, для чего рождены. Но потом увидали друг друга, одновременно потянулись друг к другу - и всё поняли, и не стали спрашивать ни о чём. Земля величаво вздымалась к Небу горами, стелила роскошную зелень лесов, открывала стыдливые ландыши во влажных ложбинах. Небо кутало Землю тёплой мглой облаков, проливалось тихим дождём, изумляло жгучими молниями. Ибо в те времена грозу не называли грозой, потому что её никто не боялся. Гроза была праздником свадьбы: золотые молнии возжигали новую жизнь, а гром звучал торжественным кличем, призывным кличем любви.
И что за весёлая, шумная, весенняя жизнь тогда хлопотала повсюду под ласковым взглядом Великой Матери Живы! Зимы, мертвящих морозов не было и в помине. Земля расцветала без страха, щедро дарила плоды и, чуть-чуть отдохнув, опять принималась за свой род, а с Мирового Древа, похожего на раскидистый дуб, слетали к ней семена всех деревьев и трав, соскакивали детёныши всех птиц и зверей
А когда приходил срок какому-нибудь украшению леса, могучему ясеню или сосне - можно ли сказать, что они умирали? Окруженные молодой порослью, выпустившие тысячу побегов, они просто роняли старый, тронутый гнилью ствол, и он ложился в мягкие мхи, снова делался плодоносной землёй, а Жизнь - Жизнь никуда не исчезала...
Вот как Великая Мать урядила эту Вселенную, прежде чем удалиться.
Посередине, поддерживаемая Мировым Древом, раскинулась Земля, и её со всех сторон окружал Океан-море. С исподу легла Ночная Страна; переплыви Океан, как раз там и окажешься Ночную Страну ещё называли Кромешной - то есть отдельной, опричной, особенной, не такой. А выше Земли начинались девять разных небес: самое ближнее - для туч и ветров, другое - для звёзд и луны, ещё одно - для Солнца. Днем Солнце плывёт над Землёй с востока на запад потом переправляется через Океан и с запада на восток измеряет нижнее небо, светя в ночной, Исподней Стране. Поэтому и Солнечный Крест рисуют катящимся то в одну сторону, то в другую.
Седьмое же небо сделалось твердью, крепким прозрачным дном для неисчерпаемых хлябей живой небесной воды. Мировое Древо проросло его зелёной макушкой; и там, под раскинутыми ветвями, в хлябях небесных родился остров. Его назвали ирием - несокрушимой обителью Жизни, Света, Тепла. А ещё его называли островом Буяном - за плодоносное буйство Жизни, за то, что там стали жить прародители всякой твари: зверей, птиц, рыб, насекомых и змей. Недаром, знать, говорят познавшие счастье: как на седьмое небо попал!
Там, где нас нет
Интерес к народной, национальной культуре, в том числе и славянской, впервые проснулся в XVIII веке. Вторая волна его, надо думать, пришла в наше время. Несколько лет назад. И заинтересовались, что удивительно, именно изначальными верованиями, традициями. Вспомнили народы, которых уже нет, либо которые давно забыты: шумеров, ацтеков, кельтов и славян. Тех славян, которые не были обращены в христианство, которые не нуждались в чужой, византийской религии, которые имели свою собственную.
На благодатной почве славянских мифов сейчас расцветает целое направление в литературе – славянское фэнтэзи. Целый ряд авторов: Семенова, Успенский, Константинов и многие другие не раз обращаются к сюжетам легенд и воскрешают в своих произведениях Перуна, Ладу, Ярилу и прочую мистическую братию: Мавок, Домовых, Водяных, Леших.
Следов в литературе славянская религия, практически, не оставила, сохранились только письменные известия VI – XII веков. В остальном же при изучении древних культов необходимо прибегать лишь к народной памяти: обрядам, хороводам, песням, заговорам да к материальным памяткам: символике вышивки, резьбы и другим предметам быта.
«То, что когда-то было заговорами, теперь – детские считалочки, а то, что сейчас считается магическим заклинанием, через годы станет игрой. Все идет по кругу. И так будет всегда. До скончания времен.»
Путем сопоставления археологических раскопок и фольклорных исследований установили стадии развития язычества. Религиозные представления не сменяли друг друга, а наслаивались, внося новое, сохраняя старое. Примером могут служить легендарные «хоботистые чудища», что являются «потомками» мамонтов.
В средине II века до нашей эры формируется массив праславянских племен – от Одера до Днепра. Их религия представляет собой земледельческий культ, то есть обожествление природы с элементами тотемизма. Со временем происходит переход от предка-животного к предку-человеку.
В начале XII века игумен Даниил – современник Владимира Мономаха – разделил славянское язычество на четыре стадии:
1. Культ «упырей» и «берегинь» – анимизм древних охотников, разделяющий всю одухотворенную природу на злых и добрых духов.
2. Культ земледельческих небесных божеств Рода и Рожаниц. Рожаницы – это богини плодовитости всего живого, ставшие матриархальными богинями плодородия. Род – патриархальна стадия тех же верований, переродившаяся в ранний земледельческий монотеизм. Хотя культ Рожаниц и пережил культ Рода.
3. Культ Перуна, являвшегося богом грозы, молнии и после, ставшего богом войны – покровителем воинов и князей. При создании Киевской Руси стал главным божеством.
4. Принятие христианства в 988 году отодвинуло язычество в глубины государства.
Но, посмотрим другими глазами…
Род и Рожаницы
И вот ещё какое диво посчастливилось увидеть юному миру. Земля и Небо так сильно любили друг друга, что их любовь ожила как отдельное существо - и тоже, подобно им самим некогда, тотчас распалось надвое, на Любовь Женскую и Мужскую, ибо одной недостаточно - любящих всегда двое.
Бог Род, Мужская Любовь, стал даровать приплод и потомство всем дышащим тварям, и Люди скоро выучились его почитать: стали делать изображения и вкладывать в свадебные заздравные чаши, на счастье и многочадие новой семье. Это Род, говорили, выращивает деревья, это он грудами мечет с небес кремнёвые камешки, из которых родятся упорные и сильные Люди. Это он - Свет Небесный, без которого Солнце плыло бы одиноко, как звезда в черноте. И сколько всего нареклось его именем - не перечесть: урожай, народ, родина, роды...
Богиня Лада стала Женской Любовью. По ней прозвались мудрые жёны, умеющие сладить семью, завести в доме лад. Великой Богине была по душе верная супружеская любовь, и мужья с жёнами величали друг друга почти её именем: - Лада! Ладо моё!..
Помолвку тогда называли - ладами, свадебный сговор - падинами, девичье гадание о женихе - ладуваньем. И, говорят, Люди слыхом не слыхивали, чтобы кто-то брал в жёны немилую либо насильничал, тащил девку замуж за постылого, за нелюбого, за неровню...
Великая Лада – Дедис-Лада, Дид-Лада, как звал её один народ, возникший из кремня, - нипочём" не простила бы подобного святотатства...
Она объезжала засеянные поля в зелёной одежде, благословляя будущий урожай, и шёрстка её коня отливала спелым золотом, как налитой колос. А мужчины и женщины, держась за руки, шли вслед за нею в поля, где можно обняться вдали от чужих глаз. Люди ведали; их любовь даёт добрую силу хлебному полю. поле отдаривало Людей голубыми цветами и обещало вернуть посеянное сторицей. Говорят, будто жито росло тогда стоколосым - по сотне тугих, тяжёлых колосьев на каждом стебле!
Под этим понятием обычно подразумевается комплекс воззрений, верований и культов древних славян, существовавший до введения в 988 году князем Владимиром Святославичем христианства, до сих пор сохраняющийся в культуре славянских народов в качестве традиций, и исконного устоя древней культуры.
Термин "язычество" имеет христианское книжное происхождение и применяется к верованиям различных народов. По отношению к мифологии и религии славян употребление этого термина вполне оправдано его славянской этимологией. Слово "язык" означало в том числе и "отдельный народ, племя". Русский летописец, рассказывая о истории славян придерживался мнения, что все славяне произошли от единого корня: "Был един язык славянский: славяне, которые сидели по Дунаю <. > От тех славян разошлись по земле и прозвались именами своими, от мест на которых осели… И так разошёлся славянский язык…". Таким образом слово "язычество" можно использовать как синоним народной, племенной религии славян.
Стоит отметить, что сами славяне судя по многим источникам, никогда не называли себя "язычниками" так как это название дается внешним наблюдателем и служит скорее для обобщения архаических религий различных народов.
Славянская мифология и религия формировались на протяжении долгого периода в процессе выделения древних славян из индоевропейской общности народов во II-I тысячелетии до н.э. и во взаимодействии с мифологией и религией соседних народов.
Историки выделяют значительный пласт индоевропейской лексики, которая использовалась язычниками как сакральная. Среди параллелей: Сварог и сварга, Макошь и мокша, рота (клятва) и рита (на санскрите "порядок"), вещий и Веста, ведьма и Веды, Див и девы и т.д. Среди древнейших культов, имеющих общие индоевропейские и европейские корни, можно назвать близнечный миф, культ быка и рога, почитание Луны и Солнца. Ещё со средневековья традиционно отождествление славянских божеств с богами и персонажами греко-римской мифологии, имеющих много общего.
Но стоит задуматься, что было причиной, а что следствием? На мой взгляд нельзя со стопроцентной уверенностью утверждать, что славянские божества были заимствованы из древнегреческой мифологии. Основанием для этих сомнений служит неопределенность истории славян до прихода их на территорию Европы. Вполне возможно, что эта схожесть обусловлена не чем иным, как архетипами, лежащими в глубоких пластах коллективного бессознательного.
Религия славян не однородна, это связанно скорее всего с территориальными особенностями и условиями жизни различных славянских народов. Наряду с общеславянскими божествами (Сварог, Перун, Лада), в каждом племени складывался свой пантеон богов, одни и те же боги получали различные названия. Можно утверждать, что в раннем Средневековье разделились верования западных балтийских славян и восточных поднепровских, тогда как язычество южных, восточных а также польских славян во многом сохраняло единство.
При расселении славянских племён в VI-IX вв. их культура смешивалась с верованиями местных финно-угорских, балтских и тюркских народов. Это вызвало сильную раздробленность и межплеменную вражду славян. Каждая деревня могла иметь своих богов, а конфликты на религиозной почве возникали с завидной регулярностью.
Славянское язычество относится к политеистическим религиям, то есть славяне признавали существование многих богов. Язычник, используя слово "бог", имел ввиду конкретное сверхъестественное существо, представителя славянских родов, достигшего духовного уровня Творца и получившего возможность оперировать процессами вселенной. Славяне говорят: "Боги наши - суть предки наши, а мы дети их".
Особенностью славянского язычества часто является выделение у каждого племени своего главного божества. Так в договорах Руси с Византией Перун назван "бог наш", "в которого веруем". Гельмольд говорит о поклонении Святовиту, "которому посвятили величайшей пышности храм и идола, ему именно приписывая первенство между богами". Вместе с тем у славян, как и у балтов, имелось представление о верховном божестве. Но, как правило, боги эти у разных племен могли быть разные.
Для славянского язычества характерен дуализм. Если у скандинавов, например, трудно выявить "добрых" и "злых" богов, то славяне различали и противопоставляли чёрное и белое начало мира, тёмное и светлое, земное и небесное, женское и мужское начала. Такое противопоставление известно для Белобога и Чернобога, Перуна и Велеса, Святовита и его ночных врагов. Исследователи заметили, что в пантеон князя Владимира не вошли ни Велес, ни Сварог, ни Род, важнейшие боги, которые противостояли Перуну.
Язычество древних славян просуществовало до Х века, когда в 988 году князь Владимир Святославич принял решение о крещении своей земли. Однако и после этого многие черты народной мифологии сохранялись в обрядах, поверьях, сказках, загадках и других произведениях народного творчества.
За это время их воззрения претерпели существенные изменения. По мнению наиболее выдающегося исследователя славянского язычества, академика Б.А. Рыбакова, последующие взгляды, сюжеты и мифы не стирали предыдущие, а наслаивались на них и продолжали сосуществовать с ними. Таким образом, даже в эпоху наиболее развитых мифологических представлений в народном сознании сохранялась память о самых архаических пластах верований своих предков.
Сам термин "язычество" - литературного происхождения. Произошел от церковнославянского слова "языци", т. е. "народы", "иноземцы". Таким образом, русские книжники эпохи Киевской Руси - христиане по вере - как бы "отгораживались" от народов, еще не крещенных. В современной науке под язычеством понимается комплекс религиозных обрядов, верований, представлений, предшествовавший возникновению "мировых религий" (христианства, магометанства, буддизма) и послуживший их основой.
Славяне-язычники поклонялись стихиям, верили в родство людей с различными животными, приносили жертвы божествам, населяющим все вокруг. Каждое славянское племя молилось своим богам, религия северных (балтийских и новгородских) славян сильно отличалась от религии славян киевских и дунайских. Единых для всего славянского мира представлений о богах никогда не существовало: поскольку славянские племена в дохристианское время не имели единого государства, они не были едины и в верованиях. Поэтому славянские боги не связаны родственными отношениями, хотя некоторые из них и очень похожи друг на друга. Созданный при Владимире Святославиче языческий пантеон - собрание основных языческих богов - также нельзя назвать общеславянским: в основном он состоял из южнорусских божеств, причем их подбор не столько отражал действительные верования киевлян, сколько служил политическим целям.
Из-за разрозненности языческих верований, так и не достигших своего расцвета, сохранилось очень мало сведений о язычестве, да и то довольно скупых. О высших славянских богах исследователи узнают, как правило, из христианских поучений против язычества; о "низшей" мифологии - из фольклора (сказок, обрядов); много сведений получают благодаря археологическим раскопкам мест языческих молений и найденным кладам женских и мужских украшений с языческой символикой. Кроме того, верно осмыслить полученный материал помогают сопоставления с древней религией соседних народов, а также с эпическими сказаниями (например, русскими былинами), непосредственно с религиями не связанными, но сохранившими отголоски мифов.
Этапы древнейших верований
Входя в мир славянского язычества, мы должны также четко представлять, что его развитие опосредовано окружающей человека природной средой и господствующими общественными отношениями.
ФЕТИШИЗМ И АНИМИЗМ
По мнению известного советского ученого-религиеведа И. А. Крывелева, общая особенность мышления человека в древности состояла в том, что его объектом и материалом были предметы и явления, входившие в непосредственное окружение человека и имевшие для него жизненное значение. Поэтому и религиозные представления вначале относились к предметам и явлениям ближайшего окружения, притом к тем, которые были вплетены в жизнедеятельность человека.
До нашего времени дошли источники, свидетельствующие о поклонении древних славян таким предметам и явлениям. Автор "Хождения Богородицы по мукам" - произведения XII-XIII вв.- пишет, что "они все бога прозваша: солнце и месяц, землю и воду, звери и чади". Знаменитый русский церковный деятель XII в. Кирилл Туровский в одной из своих проповедей яростно восклицал:
"Уже бо не нарекутся Богом стихия, ни солнце, ни огнь, ни источници, ни древеса!". Отсюда видно, что на ранней стадии язычники-славяне поклонялись различным неодушевленным и одушевленным предметам, обожествляли силы природы.
У восточных славян отголосками фетишизма и анимизма, преломленных тысячелетиями, было поклонение, например, камням, деревьям, рощам. Культ каменных фетишей - очень древний. Вполне возможно, что у древних славян он возник из почитания каменных орудий, необходимых в охоте и хозяйстве. Во всяком случае, у древних римлян существовал культ первобытного кремневого орудия - "ударника" (отсюда и бог Юпитер носил еще имя Феретрий - ударник). "Культ камней, оказался у славян весьма живучим. "Слово. Иоанна Златоуста" (по русскому списку XIV в., но написанное гораздо раньше) при перечислении мест, куда русские "приходаше молятсь" и "жертву, приносящу", называет "камення". Среди белорусов до недавнего времени существовало поверье, что в седую старину камни говорили, чувствовали, росли и размножались, как люди.
Объектом поклонения восточных славян были также деревья, рощи, лес. О почитании деревьев упоминается в "Житии Константина Муромского", о молитве "в дрова" сообщает и "Слово Иоанна Златоуста". В северных районах Руси существовал культ березы. По предзнню на месте города Белозерска раньше росли березы, которым приносились жертвы. Культ березы сохранялся и позже. В 1636 г. нижегородские священники жаловались в своей челобитной, что "собиратся жены и девицы подъ древа, подъ березы, и приносятъ яко жертвы, пироги и каши и яичницы и поклоняс березамъ оучнуть походя песни сатанинские приплетая пети и дланми плескати, и всяко бесятся".!
В Приднепровье был распространен культ дуба. Византийский император Константин Багрянородный в своем сочинении "Об управлении государством" (948-952), основываясь на личных впечатлениях, писал о россах - русских, что они в походе "у весьма великого дуба приносили в жертву живых птиц". Два мощных "священных" дуба были обнаружены уже в нашем веке на перекрестке двух торговых путейсредневековья "из варяг в греки" и из Киева в Чернигов. Их подняли со дна Десны и Днепра в 1909 и 1975 гг. при расчистке дна этих рек. Радиоуглеродный анализ второго из этих дубов показал, что он перестал существовать (вероятно, упал вследствие подмыва берега) в середине VIII в. Ученые считают, что, по-видимому, "священные" дубы росли в "священных" рощах, которые также являлись объектом поклонения древних славян.
ТОТЕМИЗМ
Обнаруженные дубы указали и на другой пласт верований язычников-славян. В стволы деревьев на высоте нескольких метров (там, где начинали расходиться ветви) были симметрично и прочно засажены кабаньи челюсти. Наряду с почитанием дуба днепровские славяне поклонялись священным животным - диким кабанам-вепрям. Древнерусские летописи и былины неоднократно повествуют об охоте на вепря и о торжественном поедании кабаньего мяса на княжеских пирах. .Некоторые исследователи видят в этих "вепревых" угощениях отголоски обрядового поедания мяса вепря, связанного с древним культом. Здесь мы встречаемся уже с тотемизмом и культом животных.
Вопрос о тотемистическом культе у восточных славян довольно сложен. Возможно, что в ряде случаев мы сталкиваемся с трансформацией тотемизма в культ предков в образе животных. Отголоски "звериных" культов прослеживаются в ранних церковных поучениях. В упоминавшемся уже "Хождении Богородицы по мукам" сообщается, что славяне "богы прозваша" зверей ("тварей"). Отцы церкви неистовствовали, когда новообращенные христиане продолжали соблюдать "бесовские" обряды, при которых их участники "надевали на себя звериные шкуры", плясали, скакали и пели "бесовские" песни. Тотемистические игры в медведя ("комосдица") сохранялись в белорусской деревне до второй половины XIX в. Здесь, видимо, можно усмотреть пережиток ритуальных плясок на празднике тотема, который известен и изучен у народов Крайнего Севера и многих других.
Элементы тотемизма прослеживаются и в более позднем, уже земледельческом, обряде "вырывания бороды" - последних колосьев с поля. При этом поются особые песни, призывающие на помощь волков, лисиц, медведей и других животных. Но наиболее ярко подтверждают существование тотемизма у восточных славян архаические пласты русских народных сказок, прежде всего волшебных и о животных. Тотемным животным выступает в сказке чудесная корова, помогающая падчерице. Падчерица не ест мяса коровы и с почетом ее хоронит. В данном случае отношение к корове определяется представлением, что тотем может спасти человека, предупредить его об опасности; причинение вреда тотему наносит вред и связанному с ним человеку.
Зачастую в сказках животных называют лисичка-сестричка, волк-братик, медведь-дедушка. Это в определенной мере свидетельствует о существовании представлений о кровно-родственных связях человека и животных. Интересно, что австралийцы, у которых тотемизм в чистом виде существовал еще в прошлом веке, называли своих тотемных животных: "это наш отец", "это наш друг". Глубоко архаические воззрения о родстве человека и животных донесла до нас сказка "Медведь- Липовая нога" восточнославянского происхождения. Мужик, повстречавший медведя, в схватке отрубает ему лапу и приносит ее домой бабе. Старуха сдирает с лапы кожу и ставит лапу варить (медвежье мясо), а сама начинает прясть медвежью шерсть. Медведь же,сделав из липы деревянную ногу, идет в спящее село, вламывается в избу и съедает обидчиков. Медведь мстит по всем правилам кровно-родственной мести: око за око, зуб за зуб. Раз его мясо едят, значит, и он ест живых людей.
Здесь прослеживается архаический мотив нарушения запрета убивать и употреблять в пищу тотемное животное. Вместе с тем в сказках описывается и ситуация, когда зверь преданно следует священной родственной связи и обязательствам, вытекающим из нее. Так, в сказке об Иване-царевиче и Сером волке вначале волк убивает коня Ивана. А затем клянется царевичу служить "верой и правдой". С точки зрения тотемизма, пишет В. П. Аникин, "понятно, почему сказочный волк, причинив вред человеку, считает себя обязанным возместить урон верной службой. Родственная связь считалась священной, и нарушение ее каралось. Когда поступки шли вразрез с родовой моралью, они требовали возмещения, и возмещения самого точного. Волк съел коня. Он сам служит герою конем. Он берет на себя обязанность помогать человеку добровольно, без принуждения: и для него родственные связи священны. Логика первобытного мышления здесь несомненна".
Разновидностью культа предков в облике животных является оборотничество. В русских былинах Вольга охотится в образе сокола, обращается в муравья, когда надо пролезть через подворотню из рыбьего зуба. Русская сказка широко использует мотив превращения прекрасной девушки-невесты в лебедя, утку, лягушку. "Царевна обернулась белой лебедью и полетела с корабля"; "Упала, ударилась о корабль, превратилась в уточку и улетела..."; ^:А лягушка ночью выпрыгнула на крыльцо, оземь грянулась и стала царевной-красавицей". У восточных славян интересны поверья о людях-волках - волколаках. Вера в волколаков и рассказы о них были особенно распространены у белорусов и украинцев, а также у великорусов. Одни рассказы говорят о колдунах, умеющих превращаться на время в волков, другие - о людях, превращенных в волков. Вера в оборотничество, недостаточно еще изученная наукой; - свидетельство существовавшего поклонения восточных славян животным.
КУЛЬТ ПРЕДКОВ
Отрыв духа-"двойника" от объекта, которому он присущ, наряду с тотемизмом порождает веру в души мертвых, а также культ предков. Вероятно, одной из форм этого культа было почитание Рода и рожаниц, возникшего в связи с разрастанием и усилением родов и укреплением родовой организации, как полагает известный ленинградский историк В. В. Мавродин. В последнее время была высказана точка зрения, что Род был верховным божеством славян до Перуна. Однако вряд ли в условиях политической и экономической разобщенности древних славян, замкнутости родов у славян мог существовать верховный бог, подчиняющий себе всех остальных.
Другим социальным фактором возникновения культа предков послужило выделение в роде возрастной группы старейших. Их почитаемость в земной жизни сказывалась на отношении к ним родичей после смерти. След этой формы культа сохранился в известном образе Чура, или Щура. По мнению видного советского этнографа С. А. Токарева, это был почитаемый предок-родоначальник. Сохранившиеся сейчас в детских играх восклицания: "Чур меня!", "Чур, это мое!" - означали в древности заклинания, призывания Чура па помощь. Что Чур-Щур был именно предок, видно из слова "пращур", прапредок. На культ предков указывает и сохранившийся обычай поминания умерших родителей в определенные дни года. Археологи фиксируют проявления культа предков в курганных и простых захоронениях.
ПОЛИДЕМОНИЗМ
Невидимые духи - души предков и родичей, двойники фетишизируемых предметов и явлений, объекты тотемистического культа постепенно "населяют" окружающий древнего славянина мир. Уже не сам предмет является объектом почитания. Поклонение относится к живущему в нем духу, демону. Не сам предмет, а именно они оказывают положительное или отрицательное влияние на ход событий в мире и на судьбы людей.
Язычество восходит на новую ступень. Это-стадия полидемонизма. Демоны - ранее двойники реальных вещей и явлений объективного мира, а также людей, но покинувшие своих реальных носителей и ставшие самостоятельными существами. Они приобретают антропоморфный образ. Теперь и лес, и вода-матушка, я даже жилище - земное и неземное, где находятся души мертвых, становятся обитаемыми, в них поселяются демоны . Именно демонов, населяющих то или иное природное пространство , имеют в виду средневековые авторы, когда пишут, что славяне поклоняются водным и лесным стихиям.
С течением времени духи, первоначально представлявшие однородную массу, начинают различаться. Прежде всего - по месту обитания, становясь "хозяином места". Современные исследователи разделяют демонических персонажей сферы "вне дома" (лес, поле, болото и т. п.), сферы "дом ", сферы "ниже земли" и "выше земли", а также персонажи, связанные с определенным периодом времени (полудница, полуночь и др.). Отличаются они и отношением к человеку: злые и добрые.
В водной стихии, считали древние славяне, жили берегини и водяные. Берегини, а позднее вилы и русалки - это женские духи рек, озер, прудов, колодцев и т. д. По народным поверьям, весной русалки выходят на берег, качаются на ветвях, расчесывают свои длинные зеленые волосы, поют песни, заманивают прохожих и стараются защекотать их до смерти. С русалками связаны также представления о погибших в воде женщинах, девушках, о некрещеных умерших детях. Видимо, здесь на образ русалок наслоились отголоски культа мертвых. Но русалки - и духи растительносги: деревьев, трав, цветов, хлебов, - ведь они дают растениям жизненную влагу, посылают благодатный дождь на поле. Водяной - косматый, с бородой по колено, злой, проказливый и мстительный старик, живет на дне рек и озер, в омутах.
Лес - это царство лешего, или лесовика. Леший обитает на деревьях или в дуплах. По ночам он "дико кричит, выглядывая из-за старого дуба (вспомним, что дуб тоже связан с языческими верованиями).
На полях в высокой траве или в высоких колосьях живут полевики - козлообразные существа. Возникновение их образа говорит нам о развитии земледелия. Полевики могли быть мужского и женского пола.
В жилище "хозяин" домовой - маленький горбатенький старикашка. Он - покровитель дома, домашнего хозяйства. В зависимости от конкретного "местопребывания" его называли дворовым, овинником, гуменником, банником. Если о нем заботиться, то он помогает в хозяйстве. "Царь хозяюшка дворовой царица хозяюшка дворовица! и дарую я цебе и хлебом и солью и низким поклоном, а што сам ем, пью, тем цебе дарю; а ты, хозяюшка-бацюшка и хозяюшка-матушка, мене береги и скоцину блюдзи", - говаривали в старицу. Если же его не кормить, то он душит кур, беспокоит своей возней ночью. Тогда он превращается в проклятого "беса хоромо-жителя", как называли домового церковнослужители ("Слово св. Василия о посте" - памятник XIV в.).
Таким образом, у восточных славян на протяжении многих веков складывался своеобразный пантеон демонов, или низших божеств. С течением времени на их первоначальные функции наслаивались новые. Поэтому в ряде случаев до нас дошли их полифункциональные образы. Пример тому, как отмечалось выше, - русалки. Между демонами существовали отношения, отражающие родственные и бытовые связи людей. У славянских демонов существовала определенная иерархия: среди них были начальники и подчиненные, старшие и младшие. Домовой имеет семью: жену (домаха, домовиха), детей. Леший также может иметь парный персонаж - лесную хозяйку (лешачиху, лешавицу). Русалки считались дочерьми водяного. В одном из письменных памятников XIX в. о вилах говорится, что "их же числом тридевять сестрениц, глаголять невегласи и мнять богинями". Домовые ходят в гости друг к другу, иногда ссорятся и даже дерутся. Домовой водит знакомство, а иногда воюет с банниками, овинниками, лесовиками и полевиками, а с водяными непримиримо враждует. "Все эти духи близкие и родные или друзья, кумовья", - говорили русские крестьяне. Видимо, главой рожаниц - духов рода, рождения и плодородия был Род. В подчинении у лесного хозяина был боровой.
Из сказанного очевидно, что у восточных славян сложилась достаточно развитая система так называемой низшей мифологии, или демонологии. Стадию "демонизма" прошло язычество и других народов. Наиболее известны представители "низшей мифологии" древних греков и римлян. Античным богам-олимпийцам во главе с Зевсом предшествовали, а в дальнейшем сопровождали в их земной жизни демоны - полубоги различного "ранга": нимфы, наяды, сатиры, герои и т. д.
Демонические верования приближали восточных славян к следующему этапу развития языческой религии - политеизму, т. е. вере в богов. О том, что демонизм, развиваясь, являлся предшественником политеизма, недвусмысленно говорит "Слово об идолах". Его автор - первый систематизатор и периодизатор славянских веровании - пишет: "Се же словене начали трапезу ставит" Роду и рожаницам переже Перуна бога их. А преже того клали требы упырям и берегыням". Но из этого отнюдь не следует, что Род до Перуна был верховным славянским богом. Наряду с другими низшими мифологическими существами он предшествовал политеистическим божествам на предыдущей стадии развития язычества.
Религия древних славян исторически существовавшая в славянских культурах - форма религиозной жизни, возникшая в дохристианский период как исконная религия славян и перешедшая после введения христианства на положение «неофициального», народного верования. Религия древних славян представляет собой совокупность сложившихся в дохристианской славянской культуре религиозных воззрений и отношений, а также способов организации духовного опыта и поведения. Исторически религия древних славян восходит к религии древнейших индоевропейцев. Относительную целостность и своеобразие она приобретает в эпоху славянского единства, длившуюся вплоть до второй пол. I тыс. н.э. Постепенное расселение племен с праславянской родины (земель между Вислой и Одером) вело к формированию различий в религиозных представлениях и культах южных, западных, балтийских и восточных славян, сохранявших, однако, при возрастании особенностей черты
коренной общности. По мере освоения новых земель к древнейшей индоевропейской мифологии и к праславянской религиозной традиции добавлялись некоторые формы религиозной жизни, заимствованные славянами у соседних народов. Религия восточных славян включила в свой состав фрагменты иранских, финно-угорских и некоторых других верований. В X в. некоторые древнеславянские религии, например, Киевской Руси, достигли стадии раннегосударственной религии.
Представления славян о священном укоренены в индоевропейской праоснове: от индоевропейского корня *k"uen- (*k"wen-) берет начало большая семья славянских слов с элементом *svet-, обозначавших святое. Индийские, иранские и балтийские лингвистические данные показывают, что индоевропейские представления о священном первоначально были связаны с идеей сверхчеловеческой силы, животворящей и наполняющей сущее способностью к росту. Родственные значения силы, роста, увеличения устанавливаются для славянских слов, выражавших представления о священном.
Святостью славяне наделяли небо и землю, источники вод, растения, огонь, определенные участки пространства, отрезки времени, формы деятельности и ряд других явлений, которые обладали в их восприятии особой жизненной ценностью и в которых усматривали присутствие необыкновенной силы роста, изобилия, животворения. Элемент svet-, обозначавший соответствующие качества, входил в состав многих славянских имен: Свентовит -имя бога балтийских славян, Святогор -имя мифологического героя, Святослав, Святополк -имена князей, т.д. Древние славяне обладали развитой системой понятий об ино-человеческих существах, сокровенно присутствующих в мире и являющих при необходимости свое антропоморфное, зооморфное или териоморфное обличье и свое могущество. Высший разряд такого рода существ составляли боги.
Само слово бог существовало у славян уже в дохристианскую эпоху и,
судя по родственным словам индоевропейской группы, изначально обозначало долю, удел, счастье (это значение удержано в русс, убогий - «лишенный доли», богатый - «имеющий долю»), а также подателя доли. Славяне стояли на позициях многобожия, причем состав богов, их имена, функции в разных ареалах славянской культуры значительно отличались, хотя существовали и общие праславянские боги.
Источники с бесспорностью свидетельствуют о поклонении славян богу-громовержцу, наиболее раннее упоминание о котором относится к VI в. (Прокопай Кесарийский. Война с готами). Бог грозового неба, типичный для общеиндоевропейской религиозной мифологии в восточнославянской культуре известен под именем Перуна. У восточных славян Перун - бог-воитель, покровитель княжеской власти и дружины, воинского ремесла. Перуну придавали отчетливо антропоморфный облик грозного воина, иногда конного; атрибутами Перуна были молнии, «громовые» стрелы, топоры и другое оружие, священным деревом Перуна был дуб. Согласно «Повести временных лет», восточные славяне в дохристианскую пору почитали в качестве одного из главных богов Белеса (Волоса), культ которого имеет свои соответствия в других славянских религиях. Белее - «скотий бог», т.е. бог приплода и урожая, бог животворящих сил земли. Власть Белеса над живительными соками земли указывает на его причастность к подземному миру, который воспринимался славянами не только как «мир мертвых», но так же как фундамент мира земного, корень его жизненных сил. Как покровитель скота Белес был связан с богатством, а значит, с золотом, поэтому красный и желтый цвета выступали атрибутами Белеса; другой атрибут этого бога - шерсть, символ богатства. В представлениях восточных славян шерсть, мохнатость указывают на родство Белеса и медведя.
Можно говорить о восточнославянских культах Дажьбога («дающего бога») - бога солнца, Стрибога - бога ветров, Сварога - бога огня, возможно, небесного, солнечного огня, Рода - бога, олицетворявшего
преемственность и цельность поколений, идущих от одного предка. Балтийские славяне поклонялись Свентовиту - богу-воителю, чтя как его атрибуты меч и белого коня, Сварожичу (Радгосту) - богу солнца и военного успеха, Триглаву - богу магического знания и некоторым другим божествам. Достоверных сведений о других богах славянских религий, их именах, функциях, статусах, степени распространенности сохранилось мало. О древних богах южных и западных славян точных данных практически нет, хотя научные реконструкции указывают на существование образов, соответствовавших общеславянским. Некоторые культы были заимствованы славянами у соседних народов, таковы восточнославянские культы богов Хорса и Симаргла, воспринятые из иранских верований.
Наряду с мужскими божествами славяне почитали женских, связанных прежде всего с браком, рождением и рукоделием. У Восточных славян таковы рожаницы и богиня Мокошь (Макошь), покровительница прядения и хозяйственных забот, антропоморфный образ которой был удержан традицией вплоть до XIX в. Женские божества образовывали с мужскими брачные пары, однако точные соответствия пока не установлены.
В 980 г. Киевской Руси князь Владимир в ходе религиозной реформы предпринял попытку упорядочения иерархии богов в составе общегосударственного пантеона. Он установил для официального поклонения культы Хорса, Дажъбога, Стрибога, Симаргла, Макоши при главенстве княжеско-дружинного бога Перуна. Учрежденный Владимиром государственный культ не выдержал испытания временем и через несколько лет был Владимиром же отменен.
Помимо отчетливо персонифицированных образов богов праславянское религиозное сознание выработало представление о божественности неба, воспринимавшегося как мужское начало, и земли, наделенной женской природой. Священный брак неба и земли мыслился как источник жизни всего сущего. В религии восточных славян земля выступала в антропоморфном
образе прародительницы - Матери-земли, Матери сырой земли, кормилицы, покровительницы и - что особенно примечательно - сострадательной разрешительницы грехов.
Почитание неба и земли дополнялось в православной религии поклонением водным стихиям, определенным породам деревьев и видам животных, которые в результате олицетворения могли приобретать персонифицированный облик или получать статус безличных сил и духов. Подобные олицетворенные существа представляли также благие или злосчастные состояния человеческой жизни - таковы, например, лихорадка, мара, - или определенные места среды обитания -домовой, леший, водяной и др. В совокупности они составляли низший по отношению к богам разряд славянской мифологии - пандемониум. Злокозненные персонажи славянского пандемониума именовались бесами.
Представления о богах, добрых и злых духах были подчинены свойственной религиозному мировоззрению славян идее дуализма света и тьмы, добра и зла, правды и кривды.
У славян были распространены представления о происхождении всего человеческого рода от земли-прародительницы, которая одновременно выступала участницей и споспешницей каждого нового рождения человеческого существа. Жизнь человека считалась изначально предопределенной, при этом мифологическим образом судьбы у славян, как и у большинства других индоевропейских народов, выступала нить, которую к моменту рождения спрядали божественные пряхи (на Руси, возможно, рожаницы и Макошь). Религия славян не сводилась, однако, к абсолютному фатализму, ибо за человеком признавалось право тягаться с непреложностью судьбы.
Праславяне разделяли уходящую корнями в индоевропейскую древность веру в существование бессмертной души, которая отделяется от своей телесной оболочки при особых обстоятельствах (у ведуна - в ходе колдовства,
например), а также в момент смерти. По славянским верованиям, очень нестройным в этой части, мир мертвых, в который отправлялась душа после смерти, мог располагаться и под землей и на небесах. Этот мир славяне мыслили благодатным краем, местом успокоения после земных хлопот. Идеи ада в праславянской религии не было. Тяжкие греховодники, люди, умершие неестественной смертью, покойники, оставшиеся без погребения, не могли перейти в загробный мир, становясь, по славянским поверьям, злыми духами, навьями, упырями. Верования славян допускали идею посмертного перевоплощения души как в человеческом теле, так и в ином, прежде всего, зооморфном обличье. Считалось также, что некоторые люди обладают колдовской способностью к оборотничеству: таковы, например, волко-лаки -человеко-волки.
Вера в бессмертие души и посмертное существование была основой славянского культа предков. Согласно славянским представлениям, перешедшие в «иной мир» сородичи получали доступ к управляющим стихиям иночеловеческим существам и силам, перед которыми они могут выступать ходатаями за свой род; с другой стороны, и сами предки обретали в посмертном существовании особое могущество, благое или злокозненное. Праславянский культ предков включал в себя поминальные дни, обряды поминовения, ритуалы проводов в «иной мир» и «встреч» душ предков, почитание культовых изображений и т.д. До XI в. в славянской среде был распространен обряд ритуального умерщвления стариков, обусловленный верой в магическую силу существ «иного мира» и надеждой на их покровительство.
На общеродовом и общеплеменном уровне культ предков оформлялся в почитание предков-родоначальников, генеалогических героев, основавших общину и совершивших чудесные деяния во благо потомков. В восточнославянской культуре засвидетельствованные «Повестью временных лет» генеалогические герои - Кий, Щек и Хорив; у словен новгородских память о предках - основоположниках сохранились в преданиях о Словене и
Важнейшие Праславянские обряды были теснейшим образом связаны с земледельческим трудом, с природными циклами, образуя в своем сплетении круг календарной обрядности. Основу календарных обрядов, справлявшихся в определенные сроки - праздники («святые дни»), составляла аграрная магия.
При отправлении обрядов использовались ритуальные предметы, среди которых важнейшую роль играли культовые изображения богов и предков, часто объемные -идолы (древнерусская капь).
Значимые события общественной или личной жизни сопровождались окказиональными обрядами, призванными обеспечить благоприятный исход дела. Домашние (семейные) обряды, отправлявшиеся при исполнении повседневных занятий - еде, трудовой деятельности и т.д., заполняли обыденную жизнь древних славян.
Праславянская обрядность знала «обряды перехода», исполнение которых опосредовано смену членом архаического коллектива своего общественного положения. Обряды юношеских посвящений (не оставившие, впрочем, глубокого следа в славянской культуре), свадебная обрядность строились на идее символической смерти главных действующих лиц и их последующего возрождения в новом качестве. Эти обряды предполагали ритуальные испытания, демонстрацию претендентами соответствующих знаний и навыков. Как «обряд перехода» были обставлены похороны, отправлявшие душу покойника в «иной мир» для воссоединения с общиной предков.
Праславянские обряды включали молитвы, заклятия, магические действия с применением огня, воды, оберегов или иных ритуальных предметов. Особую значимость имели обряды жертвоприношений. При некоторых обстоятельствах совершались человеческие жертвоприношения. Но обычно в качестве дара славяне предлагали богам жертвенных животных, каши, хмельные напитки, деньги и другие ценности. Часто жертвоприношение принимало характер ритуального пира. В контексте представлений о
жертвенной трапезе, в которой приглашенный молитвой бог участвовал одновременно как хозяин и гость (праславянское gostb), формировалось древнеславянское gospodb со значением «гость и хозяин жертвенного пира».
Существенное место в праславянской религии занимали обряды гадания, важнейшие из которых были приурочены к «пограничным» состояниям времени - к срокам зимнего солнцестояния, к переходу от зимы к весне и т.д. Древние источники указывают, что славяне гадали по поведению священного коня, по выпавшему жребию, по приметам, по вещим снам и иными способами. С практикой гадания были связаны многие боги -например, Свен-товит и Сварожич у балтийских славян.
Семейные обряды отправлялись дома, важнейшие из них - в специально отведенных в доме местах. Для отправления коллективных священнодействий использовались особо примечательные участки-берега рек, рощи и др., а также специально обустроенные святилища - капища. Некоторые обряды, напротив, собирали участников в «диких» местах - на перекрестках дорог, в заброшенных жилищах и т.п.
Религиозная общность славян не представляла собой единого целого ни с точки зрения стройного согласия верований, ни в организационном отношении. Религиозные отличия, местные особенности существовали уже среди древнейших славянских племен. По мере расселения славян с исторической прародины эти различия усваивались. Однако внутри конкретных сообществ упорядоченность религиозной жизни была достаточно строгой.
Первичной ячейкой религиозной жизни праславян выступала семья или кровнородственная общность семей - род, объединенная культом общих предков. Главным действующим лицом при отправлении домашних обрядов был глава семьи. Поклонение общим богам, генеалогическим героям, местным духам объединяло роды и семьи в пределах поселения или племени. Первоначально важнейшие священнодействия на этом уровне отправляли старейшины и князья. Племенные союзы и раннегосударственные образования
учреждали государственные культы, создавали для поклонения общим богам святилища и храмы - таковы капище Перуна близ Новгорода, киевское святилище шести Владимирских богов, храм Свентовита в Арконе и др.
Постепенно в славянской среде выделяется особый слой людей (у восточных славян - волхвы), профессионально занятых отправлением главных обрядов, хранением и передачей религиозных знаний. Восточные славяне почитали волхвов как посредников между людьми и богами, как прорицателей и ведунов.
Наиболее развитых форм организация религиозной жизни достигла у полабско-прибалтийских и восточных славян.
Развитие религии древних славян было прервано христианизацией, начавшейся в славянской среде во 2-й половине I тысячелетия н.э. Наиболее долго за сохранение исконных верований боролись полабско-прибалтийские славяне, видевшие в распространяемом миссионерами-папистами христианстве явление, враждебное их национальной независимости, ибо миссионеры сопутствовали германским феодалам, захватившим славянские земли. Во время восстаний против германского владычества насильственно крещенные славяне разрушали церкви, изгоняли и убивали священнослужителей, возрождая дохристианские верования и обрядовую практику. Последние попытки возврата к исконной религии имели место в XIV в. в землях лужичан. Такое упорство в отстаивании прежних верований объясняется помимо политических и социальных причин тем, что религия полабско-прибалтийских славян к началу христианизации была достаточно высоко развита и прочно слита с этническим самосознанием.
В других славянских землях сохранение праславянских верований в меньшей степени было сопряжено с процессами массового непримиримого противостояния христианству с позиций исконной религии. Здесь после крещения исконные религиозные традиции переходят на положение «неофициальных», народных верований и продолжают существовать в сложных
отношениях противоборства-взаимовлияния с христианством в течение длительного времени. В результате взаимодействия праславянской религии и христианства сформировалось своеобразное религиозное явление, получившее название «двоеверие». Наиболее глубоко и основательно «двоеверие» пустило корни в среде восточных славян. В культуре восточных славян «двоеверие» - форма организации религиозной жизни, синкретически сочетающая исконно славянские верования и обычаи с православными.
В культуре восточных славян становление «двоеверия» происходило на основе встречного развития дохристианских представлений и тех сторон православия, которые тесно соприкасались с народной религиозностью. Так, под влиянием христианства, прежде всего христианских ересей (богомилов и др.) и апокрифической литературы, дальнейшее развитие получили праславянские представления о дуализме креативных начал, созидающих человеческую судьбу, изменились в направлении сближения с христианством унаследованная от древности космология, мифологические образы и некоторые другие стороны традиционного славянского мировоззрения. Существенные перемены произошли в восточнославянском пантеоне и пандемониуме. В частности, выдвинулись на первый план культы Рода и рожаниц; под влиянием библейской мифологии образ Рода, судя по средневековым письменным свидетельствам, приобретает черты бога - творца человечества; в персонифицированном облике появляются солярные образы Ярилы - бога весеннего солнца и любовной страсти, Купалы. Восточнославянский пандемониум пополняется некоторыми образами, заимствованными из ближневосточной и греческой демонологии. Характерно, что праславянские божества и духи, утрачивая с введением христианства свое прежнее место в иерархии высших сил, сохраняли в народном сознании признаки обладания качеством святости в его древнем понимании - им приписывалось наличие сверхчеловеческой силы, жизнетворной или смертоносной.
Со своей стороны, русское православие пошло навстречу праславянским
верованиям, соединяя образы христианских святых с образами древних славянских богов (Ильи-пророка -с Перуном, Власия-с Белесом, т.д.) или усваивая образы праславянской мифологии в качестве «бесов», сообразуя церковный календарь и обрядность с аграрной магической практикой сельского населения, а также допуская другие серьезные и несущественные отступления от канонических норм, отлившиеся в итоге в форму так называемого «народного православия».
Взаимные уступки и взаимовлияние исконно славянской религии и русского православия привели к формированию синкретической религиозности, которая органично сочеталась с устоями народной духовности и народного быта, сосуществуя вплоть до XX в. рядом с церковной жизнью, а порой и в ней самой. Свое наиболее систематическое изложение вероучительные положения этой синкретической религиозности получили в духовных стихах.
В начале XX в. в России в кругах творческой интеллигенции резко возрос интерес к дохристианским славянским верованиям как явлению, способному сыграть позитивную роль в современном духовном развитии. На протяжении XIX в. складывались культурные предпосылки такого рода религиозных исканий. Отечественными этнографами и фольклористами был собран и опубликован огромный материал по истории духовной культуры славян, выявивший идейное богатство, этические и эстетические достоинства традиционной народной религиозности. Появились литературные и живописные произведения, поэтизировавшие русскую старину в ее дохристианской или «двоеверной» форме. Романтизм придал национальной старине статус идеального состояния и чистоты народного духа. На основе этих культурных предпосылок значительная часть творческой интеллигенции обратилась к «первозданной» и «подлинной» культуре, не тронутой влиянием христианства. Дохристианские верования представлялись эликсиром молодости, способным вернуть «дряхлеющей» Европе «свежесть» и «ясность» мирочувствования. Дань этому увлечению, смешанному с мистикой, теософией
и другими модными в ту пору веяниями, отдали В. Розанов, Д. Мережковский, М. Пришвин и многие другие писатели и художники «серебряного века».
В 80-е гг. XX в. вновь наметилась тенденция к возрождению славянского язычества. Обусловлена она прежде всего ростом русского этнического самосознания и усилением интереса к историческому прошлому Отечества. В своих наиболее радикальных формах русское «неоязычество» связано с определенным типом русского национализма, с позиций которого христианство как религия наднациональная не может стать духовной основой национального самоутверждения. «Неоязычество» обращается к образам прасла-вянских богов (особенно охотно - к образам Перуна и Рода), широко использует древнюю символику (например, изображение молний - «перуновых стрел», стилизованные изображения птиц, вил-русалок и др.), тяготеет к возрождению деталей традиционного славянского костюма и дохристианской обрядности. Мифология и вероучение русского «неоязычества» в значительной степени опираются на «Велесову книгу», которая рассматривается в качестве достоверного древнего первоисточника. Между тем датировка и подлинность этого текста поставлены современной наукой под сомнение.
Синто
Синтонизм сложился в VI-VII вв. Термин «синто» («путь богов») появился в Средневековье. Мифологическая традиция, содержащаяся в первых японских письменных памятниках, отразила сложный путь формирования системы синтоистских культов, в которую вошли божества племен Северного Кюсю, пришедших в Центральную Японию, и боги обитавшего здесь местного населения.
Местные боги были потеснены, верховным божеством стала «солнечная» богиня Аматэрасу, «создавшая» японские острова и отправившая на землю своего внука Ниниги, положившего начало «божественной» императорской династии.
Первостепенное значение для древнего японца имели родовые божества- «удзигами» («удзи» - род, «ками» - божество). В функции «удзигами» входила охрана рода, покровительство жизни и разнообразной деятельности его членов. Помимо родовых божеств большое значение имели божества -повелители природных стихий: землетрясений, ураганов, дождя и снега а также многочисленные ландшафтные божества, которыми японец населял весь окружающий мир. Любая гора, холм, лес, река, водопад имели своего ками - бога-охранителя, сила действия которого распространялась именно на этот район и, как правило, здесь превышала возможности главных божеств синтоистского пантеона.
В культе богини Аматэрасу три «божественные» регалии - зеркало, меч и яшмовые подвески. Согласно мифологической традиции, богиня солнца передала их своему внуку Ниниги, отправляя его на землю с наставлением - освещать весь мир и править им, покоряя непокорных. -Возникла также приспособленная к жизненной практике трактовка регалий как символов важнейших добродетелей: зеркало -символ честности, яшмовые подвески - сострадания, меч-мудрости. Наивысшее воплощение этих качеств приписывалось личности императора.- Главным синтоистским храмовым комплексом стало святилище в Исэ - Исэ дзингу (основано, по-видимому, в конце VII в.). Исэ дзингу считается святилищем Аматэрасу, где отправляется ее культ как верховного божества и божества-прародителя императорского дома, а через него и всех японцев.
В конце V-начале VI в. в Центральной Японии усилилась борьба между главами родов за влияние в общеплеменном объединении. Активизировался и расширялся процесс перехода от раннеклассового общества к раннефеодальному. Наибольшего обострения междоусобная борьба достигла во взаимоотношениях родов Сога и коалиции военного клана Мононобэ с жреческим - Накатоми. В стремлении к власти Сога использовали иноземную религию - буддизм. Первые упоминания в источниках о проникновении
буддизма относятся к началу VI в. В 538 г. посольство корейского королевства Пэкче, прибывшее в Ямато, преподнесло царю несколько буддийских сутр и статую основателя буддизма Шакья-Муни, однако сведения о буддизме были известны населению Ямато гораздо раньше.
В стране распространялось и конфуцианство. Конфуцианские идеи культа Неба нашли благодатную почву для восприятия их в среде царской элиты и ее аристократического окружения, культивирующих свое «неземное», «божественное» происхождение. Стремлению к власти родовых кланов в полной мере соответствовала этическая программа конфуцианства с ее четким иерархическим делением общества и строгой фиксацией в нем места и обязанностей каждого. Особое внимание японца привлекал в конфуцианской этике принцип сыновней почтительности и сыновнего долга - для низших слоев этот принцип однозначно реализовался в культе предков, для высших столь же однозначно - в беспрекословном и всеобъемлющем подчинении подданных «божественной» династии правителей.
Конфуцианские идеи были широко использованы при конкретном воспроизведении на японской почве заимствованных с материка государственных институтов, но в борьбе за власть для Cora в 587 г. начинается широкое распространение буддизма, строятся многочисленные буддийские монастыри и храмы, им предоставляются земли, рабы, выделяются значительные средства из казны.
Будды и бодхисаттвы наделялись теми же магическими свойствами, что и ками, к ним обращались с конкретными просьбами: исцелить от болезней, послать богатый урожай, защитить от зла,« быть охранителем какой-либо местности, деревни и т.д. В обширном пантеоне синтоизма к этому времени появилось деление богов на «небесных и земных», отражающее стремление царей Ямато укрепить свой религиозный престиж: «небесные» боги, проживающие в «Небесной стране», объявлялись прародителями царского дома, «земные» - прародителями завоеванных, подчиненных родов. Будды и
бодхисаттвы естественно вошли в этот пантеон как новые боги. В то же время сфера отношений разных слоев населения и природы принадлежала синто.Синто, возникшее как религиозная практика земледельческой общины, было отражением коллективных воззрений и просьб, буддизм же имел в виду отдельного человека, апеллировал непосредственно к личности. Местные верования и буддизм поделили между собой жизненную практику японца: светлые радостные события -рождение, вступление в брак - остались в ведении родовых богов, возглавляемых «солнечной» богиней Аматэрасу; смерть, трактуемая синто как скверна, взял под защиту буддизм, представив концепцию «возрождения», «спасения в раю Будды».
Так постепенно происходило слияние двух религий - синкретизация, в японской терминологии «рёбусинто» - «путь буддизма и синто». Немаловажное значение имела правительственная деятельность, оказывающая официальную поддержку местным культам. В кодексе законов «Тайхорё» (701) отмечалось создание специального ведомства дзингикан (Управление по делам небесных и земных божеств), в функции которого входила синтоистская обрядность во время государственных религиозных торжеств и контроль за деятельностью крупных государственных святилищ. Другим способом поддержки взаимодействия двух религий были правительственные указы о местных ками - как защитниках буддийских божеств. По указу Сётоку происходит соединение синтоистского и буддийского ритуалов даже в такой главной и сокровенной церемонии, как «вкушение плодов нового урожая», - на нее приглашаются буддийские монахи. Показательно и сооружение громадной статуи будды Вайрочаны при строительстве храма Тодайдзи в Нара, когда перед началом работ испросили «совет» у Аматэрасу. Местные синтоистские боги «подсказали» место на севере страны, где было добыто недостающее для отливки статуи золото. Но высшей формой религиозного синкретизма являлась концепция «хондзи суйдзяку», согласно которой божества синтоистского пантеона могут рассматриваться как временное воплощение будд
и бодхисаттв. Так, солнечная богиня Аматэрасу стала воплощением будды «Бриллиантового света» Вайрочаны.
Этапом развития синто стало возникновение концепции «Исэ синто», главной целью которой было укрепление культа императора. Одной из причин появления этой концепции явилось усиление авторитета и влияние святилищ, особенно Исэ дзингу, в период монгольского нашествия и после него (1261-1281). Тогда небывало возрос культ «обитавшей» в Исэ «прародительницы» императорского дома Аматэрасу, оказавшей помощь своим потомкам - божественный ветер «камикадзе», дважды разметав флот нападающих, отвратил угрозу. Развитие «Исэ синто» во второй половине XVI в. привело к возникновению нового культа, допускающего обожествление какого-то лица при жизни, при этом основанием была не принадлежность к императорскому роду, а крупные политические и общественные деяния. Это отражало общую ситуацию в стране, сложившуюся еще в конце XII в., когда к власти пришло военно-феодальное дворянство (самураи), фактически сделавшее власть императорского дома номинальной, ограничив ее сферой культа синто. Феодальный диктатор Ода Нобунага (1533-1572), боровшийся за объединение страны, объявил себя богом и потребовал поклонения себе как ками. Обожествлен был и его сподвижник диктатор Тоётоми Хидэёси (1536-1598). По завещанию сегуна (главы военно-феодального правления) Токугава Изясу надлежало построить несколько святилищ и часовню для поклонения его духу.
В период правления династии Токугава (1603-1687) различные течения конфуцианства обогащали синто этическими идеями, создавая широкую основу для активизации синто - конфуцианского синкретизма. Складывались школы, ставившие задачу на историческом материале обосновать культ и институт императорской власти. Опираясь на древние мифологические своды, эти школы развернуто и скрупулезно излагали идею достоверности происхождения и действий божественной династии японских императоров, подчеркивали роль «тэнно» (императора) как источника и носителя «национальной»
самобытности. Возрождалась забытая мудрость древнего «Пути» - «мити» (кит. «дао») Японии, восстанавливался «синто древности» («фукко синто»).
Идеи защиты императора, реставрации императорской власти стали идеологической основой оппозиционного движения за свержение системы сёгуната.
Открытие страны в середине XIX в. после двух с половиной веков затворничества и появление иностранцев, поток западной культуры, хлынувший в страну, углубили кризис феодального общества и ухудшили положение большинства населения. Лозунг «сонно дзёи» («почитание императора, изгнание варваров»), выдвинутый учеными школы Мито в начале XX в., прежде всего ее видным представителем Аидзава Сэйсисай (1781-1863), нашел отклик и поддержку в разных социальных слоях, в том числе в оппозиционных кругах самурайства. Антииностранное и антисёгун-ское движения сомкнулись под одним лозунгом. Многотысячные выступления против сегуна были начаты паломниками в синтоистские святилища осенью 1867 г. и стали первым этапом буржуазной революции Мэйдзи (1867-1868).
Завершение борьбы, приведшей к крушению системы сёгуната и реставрации императорской власти, означало выбор нового пути - модернизацию страны, трансформацию всей общественной жизни, в том числе и сферы религиозного сознания. Однако для выполнения поставленных задач новым правительственным органам приходилось считаться с исторически сложившейся традиционной структурой национального общественного организма, в том числе и со спецификой культуры. Оптимальным представлялся принцип «вакон ёсай» - «японский дух, европейские знания».
В марте 1868 г. был опубликован указ о возвращении к единству системы религиозного ритуала и управления государственными делами (единству религии rt политики). Был восстановлен дзингикан - Управление по делам небесных и земных богов; 660 год до н.э. - дата восшествия на престол императора мифологического периода японской истории Дзимму - был
объявлен началом летоисчисления от «основания Японской империи». Одновременно для повышения религиозного и политического авторитета императорского дома стала восстанавливаться древняя синтоистская обрядность. Культ императора - тэнноизм - стал центром государственного синто, фактически заменившего множество богов одним «живым богом». Теоретическим обоснованием тэнноизма стал сложный комплекс понятий - «кокутай» (в приблизительном переводе «национальная сущность», в дословном - «тело государства»). Компоненты кокутай - это «божественное» происхождение японцев и их государства, непрерывность в веках императорской династии, национальная самобытность, воплощающаяся в особом характере японца с его моральными добродетелями, верноподданностью и сыновней почтительностью. Идеология тэнноизма, используя традиционную концепцию «гармоничного государства», содействовали укреплению националистических тенденций, а в конечном счете - в готовящихся войнах - освящению милитаризма (пропагандой «божественной миссии» - «хако ити у» - «весь мир под одной крышей»).
В целом комплекс государственного синто включал: династийный синто, являвшийся достоянием императорской семьи; тэнноизм -культ императора; храмовый -в котором существенно почитание как общеяпонских, так и локальных богов; домашний - с камиданом - миниатюрным аналогом храмового места священнодействия.
После поражения Японии во второй мировой войне в условиях общедемократического подъема началось осуществление курса демократизации страны. Принимались меры по искоренению милитаризма и тэнноизма. В 1946 г., в новогоднем обращении к народу, император Хирохито отрекся от божественного происхождения. Были проведены прогрессивные реформы в системе образования, отменено «моральное воспитание» в школах, опиравшееся на культ императора. Конституция 1947 г. изменила статус императора, теперь он объявлялся «символом государства и единства нации».
Однако положение государственного синто не было кардинально изменено. Основным направлением политики возрождения тэнноизма становятся попытки восстановить синтоизм в статусе государственной религии. В 1946 г. высшим синтоистским руководством была создана Ассоциация синтоистских святилищ - Дзиндзя хонтё, которая позволила сохранить единую централизованную систему управления святилищами. В Ассоциацию вошла значительная их часть - более 78 тысяч. Это позволило добиться передачи в собственность святилищ занимаемых ими обширных земельных участков, которые ранее в большинстве случаев принадлежали государству.
Уже в 1952 г. обрядность императорского двора приобрела характер официальных государственных церемоний. Были проведены как государственный акт синтоистские церемонии возведения Акихито (сына правящего императора Хирохито) в сан наследника престола и его свадьба в 1959 г. Не менее важным этапом укрепления идеи государственного синто стало возрождение обараи - обряда великого очищения от скверны всей японской нации. Символическое участие в обряде высшего религиозного лица государство подчеркивало единство национальной религии и императорской власти.
В 1966 г. восстановлен отмененный конституцией 1947 г. праздник «кигэнсэцу» -день основания государства, который отмечается ежегодно 11 февраля. В школьные учебники была вновь включена мифологическая эра истории со сведениями о «божественном» происхождении императорской династии и народа. Особое место в стремлении восстановить тэнноизм занимает храм Ясукуни, построенный в 1868 г. в Киото в честь воинов, павших за императора, и после буржуазной революции перенесенный в Токио. Святилище находилось в ведении министерства армии и военно-морского флота.
В 1969 г. на основе Ассоциации синтоистских святилищ была создана Синтоистская политическая лига - организация, которая впервые после
ликвидации государственного синто открыто ставила политическую задачу участия в управлении государством. В январе 1989 г. скончался император Хирохито. Система синто определяла весь разнообразный комплекс церемоний в ритуале престол онасле-дования. Вероучение «божественных регалий», государственной и императорской печати, первый прием императором высокопоставленных должностных лиц по решению правительства были проведены не только как сугубо религиозные церемонии, но и как государственный акт.
Заключение
Национальные религии - это религии, что распространенные и обращены к некой нации, народности, этноса. Эти религии часто сопровождают процесс становления и развития этнической общности и уже вследствие этого выступают как составляющие его истории. Иногда они связаны со становлением национальной государственности, их функционирования переплетается с функционированием государственных органов, что дает основания называть их национально-государственными (конфуцианство, иудаизм). Объективности ради следует отметить, что в развитии государства того или иного народа может сыграть важную роль и мировая религия (например, ислам в арабском мире), то есть государственной может быть не только национальная религия, но и мировой, поэтому термин “национально-государственная религия” является не совсем правомерным. Сама категория “национальная религия” часто используется для определения религий, которые можно отнести к религий переходного типа (например, религия древних греков), или локальных, что распространенные в некоем определенном регионе, но не обращены к некоего определенного народа или нации (например, зараостризм). В первом случае забывают, что нация - это продукт достаточно высокого уровня развития общества. Поскольку нельзя говорить о древнегреческой ли древнеегипетскую нацию, то и отнести религии Древнего
Египта и Древней Греции до национальных невозможно Даже если признать существование древнеегипетской и древнегреческой народностей, эти религии не отвечают в должной мере критериям национальных. Исходя из этого, некоторые исследователи различают ранние национальные религии (куда и относят те же религии Древней Греции и т.д.) и поздние, что вряд ли можно признать правильным. По распознавания локальных религий, то критерием здесь должна быть ответ на вопрос, является ли та общность, к к грегори моррис японские свечи, балконы veka оторой обращена религия, нация, этнос, народом. Такой подход помогает четко распознать и определить, является та или иная религия действительно национальной или ранньонаціональною (при всей неоднозначности такого срока) или локальной и т.д. Некоторые ученые для определения отдельных видов национальных религий используют термины „этнические” и „народные” религии.
Исходя из этимологии греческого слова etnikos (родовой, народний. языческий), народные религии тождественны, собственно, этническим в узком смысле этого слова. Народными религиями традиционно считаются так называемые естественные религии, то есть те, которые возникают естественным путем в результате постепенного и длительного развития мировоззренческих представлений той или иной этнической общности о мире естественный и сверхъестественный, которые представлены в виде мифов, традиций, обычаев, обрядов, культов. Определенная этническая общность возникает и поддерживается благодаря единственному генетическом (кровноспорідненому) происхождению, общей территории проживания и языку общения, совместной исторической памяти, которые зафиксированы в родовых легендах о происхождении народа и постоянно воспроизводится при осуществлении коллективных обрядов. Некоторые исследователи даже отождествляют этнос и этническую религию, считая составляющие этноса тем, что составляет его этническую религию.
К народным религиям относят такие религиозные комплексы, которые возникли в среде ранних этносов и соответствовали их духовным, идеологическим, культурным потребностям. Это, прежде всего, давньоиранськи, древнеегипетские, древнеиндийские, древнегреческие, древнеславянские и другие религии, которые передавали более развитым религиям государственных этносов-народов (зороастризм, греческий или римский политеизм, религия ацтеков или инков, религия восточнославянских племен Киевской Руси и т.п.). Народные религии - это проявления автохтонных традиций, которые не только сохраняют их, но и развивают, совершенствуют. Народные религии являются обязательными для исповедания представителями определенных этнических сообществ. Их, как правило, не выбирают, в них рождаются.
К характерным особенностям национальных религий можно отнести:
1. Наличие в том или ином виде идеи “богообразности” данного народа.
2. Наличие в том или ином виде ограничений на контакты (совместная деятельность, брак и т.д.) с представителями других конфессий.
3. Специфическая обрядность (культ).
4. Ритуализация бытового жизни (преобразование в обряд какой бытовой акции, например, “меква” в иудаизме).
5. Национальные религии отражают общественно-политические условия жизни данного народа (конфуцианство и императорский строй в Китае, индуизм и кастовый разделение общества в Индии).
6. Национальные религии отражают менталитет и психологию своего народа.
Основная:
1. Лебедев В. Ю. Религиоведение. - М.: «Юрайт», 2013. - 629 с.
2. Яблоков И.Н. Основы религиоведения. - М.: Гардарики, 2002. - 511 с.
Дополнительная
