Толкование на евангелия в воскресение утрени. Пятое евангелие на воскресной утрени. Эти чтения повторяются по нескольку раз в год, мы быстро выучиваем их наизусть, а выучив, перестаём воспринимать как что-то важное, как слово Христа и Его учеников, обращё

«Поэтому мы праведны, когда исповедуем себя грешниками
и когда наша праведность состоит не в наших заслугах,
но в помиловании Божием»
(Блаженный Иероним в Dialogue contra Pelagianos, кн. 1)

Евангельские воскресные чтения, предваряющие наше вхождение во дни , открываются чтением Евангелия о Закхее (Лк. 19, 1–10), рассказывающего нам о самом плохом человеке в городе Иерихоне, Закхее, который был «начальник мытарей» (Лк. 19, 2) – то есть, будучи коллаборационистом, собирал подати для языческих оккупантов с собственных соотечественников. Следующее Евангелие о мытаре и фарисее (Лк. 18, 10–14) рассказывает о самом плохом прихожанине Иерусалимского храма (мытаре). За ним идет воскресное Евангелие о блудном сыне (Лк. 15, 11–32), рассказывающее нам о самом слабом звене в жизни семьи (блудном сыне).

Далее, воскресное Евангелие о Страшном Суде (Мф. 25, 31–46) поставляет нас на Суд последнего Дня. Тогда как следующее воскресенье предлагает Воспоминание Адамова изгнания , оно же называется: Прощеное воскресенье (Евангелие Прощения – Мф. 6, 14–21).

Композиционно все эти темы более чем взаимосвязаны.

Главная цель и назначение любого поста – покаяние и молитва

Евангельские чтения, таким образом, предлагают нам темы для их седьмичного осмысления – «Неделя о…», где первая группа тем (о Закхее, мытаре и фарисее и блудном сыне) как бы сообщает нам: если мы худшие жители в городе, самые плохие прихожане и самые слабые звенья в собственных семьях, то самое время нам положить в течение Великого поста начатки покаяния, так как главная цель и назначение любого поста – и молитва.

Следовательно, следующая группа евангельских воскресных чтений (о Страшном Суде и Прощении ) ставит нас перед необходимостью позаботиться о собственных последних днях в надежде – через покаяние – возвращения в Рай Сладости.

Только в Боге грешник может обрести избавление от собственного греховного прошлого

Библейское Откровение не возводит человека в культ, реально оценивает всякого, называя вещи своими именами. Потому что все согрешили и лишены славы Божией (Рим. 3, 23). Нет в Библии и попытки что-то замолчать или скрыть из «неудобных» фактов биографии как ветхозаветных, так и новозаветных угодников Божьих (пророков и апостолов). Со всею искренностью библейский глагол повествует о нравственных проблемах собственных персонажей, указывая на их моральные изъяны и пороки. Подобное мы обнаруживаем в описании жизни таких угодников Божьих, как Ной (пьянство: ср. Быт. 9, 21), Моисей (убийство: ср. Исх. 2, 12), Давид (прелюбодеяние: ср. 2 Цар. 11, 4; убийство: 11, 15), Соломон (ср. идолопоклонство: 3 Цар. 11, 4). Достаточно нелицеприятные слова в адрес ап. Павла мы находим у ап. Петра (ср. 2 Пет. 3, 15–16) ; видим и обвинение ап. Петра со стороны ап. Павла (ср. Гал. 2, 11–14).

Не испытывали христиане иллюзий и относительно всего своего сообщества. Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных (1 Кор. 1, 26); Ибо когда один говорит: “я Павлов”, а другой: “я Аполлосов”, то не плотские ли вы? (1 Кор. 3, 4). Не было в христианском сообществе и пиететного отношения к собственному церковному начальству. Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; посему и насаждающий, и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий (1 Кор. 3, 5–7); И в знаменитых чем-либо, какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека … (Гал. 2, 6).

«Священное Писание представляется перед оком ума как зеркало, в котором мы видим наше внутреннее лицо. В нем мы познаем наше уродство и нашу красоту. Там мы узнаем, насколько мы преуспели и как далеко находимся от цели. Оно же рассказывает о делах святых и этим побуждает к подражанию сердца слабых. Ведь когда оно вспоминает победы святых, их сражения против пороков, то этим врачует наши немощи. Благодаря словам Писания ум меньше трепещет во время искушений, поскольку видит перед собой такое число побед сильных мужей. Иногда оно являет нам не только их храбрость, но и делает известными их падения, чтобы в победах храбрых мы видели то, чему должны подражать; и в падениях – то, чего мы должны бояться. Иов описывается укрепленный испытанием, а Давид – поверженный искушением, для того, чтобы добродетель святых укрепляла нашу надежду, а их падения приучали нас к осторожности смирения. Насколько те вдохновляют радующихся, настолько эти вызывают страх; и душа слушающего, наставляемая то твердостью надежды, то смирением страха, не будет необдуманно гордиться, поскольку угнетается страхом, но и не отчается, подавленная страхом, так как примером добродетели утверждается в уверенности надежды» .

И более того, однажды изреченное Христом не может не шокировать: …истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие (Мф. 21, 31).

Подлинные святые каялись даже в собственных добродетелях, находя в них порочность тщеславия

Подобное может быть объяснимо только тем, что такие люди, как «мытари и блудницы», не испытывали иллюзий по отношению к собственной человеческой праведности, о которой и сказано, что вся наша праведность – как запачканная одежда . Все мы сделались – как нечистый, и вся праведность наша – как запачканная одежда; и все мы поблекли, как лист, и беззакония наши, как ветер, уносят нас (Ис. 64, 6). – Как общеизвестно, подлинные святые каялись даже в собственных добродетелях, находя в них порочность тщеславия.

Господи и Владыко живота моего,
дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.
Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве, даруй ми рабу Твоему.
Ей, Господи Царю,
даруй ми зрети моя прегрешения,
и не осуждати брата моего,
яко благословен еси во веки веков, аминь.
Боже, очисти мя грешного!

И в этом смысле, тематически, евангельские воскресные чтения, вводящие нас во дни Великого поста, предлагают нам совсем другую картину домостроительства нашего спасения, когда будут последние первыми, и первые последними (Мф. 20, 16).

Период от праздника Пасхи до дня Святой Троицы является важнейшим с литургической точки зрения, потому что в эти дни Церковь вспоминает такие события новозаветной истории, которые стали основополагающими в деле нашего спасения: Славное Христово Воскресение и рождение Новозаветной Церкви. Воскресенья между двумя этими праздниками посвящены раскрытию глубочайших догматических тем: победе над смертью, исцелению человеческой природы от греха, действованию в мире Святого Духа. В этой книге даются Апостольские и Евангельские чтения, звучащие в храме в воскресные дни в период между Пасхой и Троицей, на церковнославянском и на русском языках с краткими пояснениями, а также приводятся размышления на тему каждого воскресного Евангельского чтения.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги От Пасхи до Троицы. Воскресные Апостольские и Евангельские чтения с краткими толкованиями (Н. С. Посадский, 2017) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

ИС Р16-603-0090

Евангелие

Слово «евангелие» по-гречески значит «благовестие». Это благовестие обращено ко всем людям. Изначально этим словом обозначалась сама христианская проповедь: Идите по всему миру, – заповедует Христос апостолам после Своего Славного Воскресения, – и проповедуйте Евангелие всей твари (Мк. 16, 15). Позднее так стали называть четыре первые Книги из 27 Книг Нового Завета, возвещающие добрую и радостную весть о Господе нашем Иисусе Христе, пришедшем во плоти, претерпевшем крестную смерть, воскресшем и положившем начало воскресению из мертвых, уготовавшем нам вечное блаженство на небе.

Происхождение Евангелий относится ко второй половине I века. Можно полагать, что апостол Матфей написал свое Евангелие около 50–60 годов по Р. Х., апостолы Марк и Лука – несколько лет спустя, однако ранее разрушения Иерусалима в 70 году, а апостол Иоанн Богослов – в конце I века.

Три Евангелия (от Марка, Луки и Иоанна) написаны на греческом языке, но не классическом, а так называемом александрийском, так как этот язык был тогда наиболее распространенным и наиболее понятным всем народам, составлявшим Римскую империю.

Первые три Евангелия называются синоптическими, так как в их содержании много общего. Целью написания четвертого Евангелия было желание дополнить первых трех евангелистов. Что это так, об этом свидетельствует само содержание Евангелия от Иоанна.

Первое Евангелие – от Матфея

Самым ранним из Евангелий считается Евангелие от Матфея, которое автор его написал на еврейском языке, так как оно предназначалось для проповеди единоплеменникам, в особенности книжникам. В Евангелии доказывается обращенным иудеям, что Иисус и есть Мессия, Которого они ожидали. Каждое событие земной жизни Христа апостол Матфей объясняет ветхозаветными пророчествами, для чего часто ссылается на Ветхий Завет. Таких ссылок у него не менее 65-ти.

В Евангелии от Матфея излагается родословие Христа от Авраама, причем среди предков Христа упоминаются и язычники. Тем самым святой Матфей показывает, что свет Евангелия воссиял для всех народов, как возвещали царь Давид, пророк Исаия и другие пророки Ветхого Завета:

И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники, – и покой его будет слава (Ис. 11, 10). Проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе (Пс. 2, 8). Вспомнят, и обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников (Пс. 21, 28).

Евангелие от Матфея делится на 28 глав и начинается повествованием о родословии Иисуса Христа и оканчивается беседой Спасителя с апостолами перед Вознесением.

Второе Евангелие – от Марка

Второе Евангелие написано евангелистом Марком, который в юности носил двойное имя Иоанн-Марк, причем последнее имя, как наиболее распространенное у римлян, впоследствии заменило первое. Слушатели апостола Петра, язычники, желали получить письменное изложение его учения. В ответ на эту просьбу Марк изложил все, что слышал от апостола Петра о земной жизни Иисуса Христа. В нем редко делаются ссылки на Ветхий Завет, а изображается время торжественного служения Мессии, когда Он победоносно выступил против греха и злобы мира сего.

Только в этом Евангелии рассказывается о неизвестном юноше, который в ночь взятия Христа воинами выбежал на улицу в одном покрывале, и когда один из воинов схватил его, то он, вырвавшись и оставив покрывало в руках воина, убежал совершенно нагой: Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них (Мк. 14, 51–52). По преданию, этот юноша и был сам евангелист Марк.

Евангелие от Марка состоит из 16 глав, начинается явлением Иоанна Крестителя, а оканчивается рассказом о том, как апостолы пошли проповедовать учение Христово после Вознесения Спасителя.

Третье Евангелие – от Луки

Третье Евангелие написано евангелистом Лукой, сотрудником апостола Павла во время его миссионерских путешествий. Свое Евангелие он предназначал, в частности, для некоего достопочтенного Феофила, очевидно, пользовавшегося большим уважением в Церкви и желавшего узнать твердое основание того учения, в котором был наставлен (Лк. 1, 4). Так как Феофил, по предположению, был из язычников, то и все Евангелие от Луки написано для христиан из язычников. Поэтому родословие Христа в нем ведется не от Авраама только, как в Евангелии от Матфея, а от Адама как родоначальника всех людей.

Жизнь Христа в этом Евангелии излагается преимущественно с исторической стороны, и рассказ отличается обстоятельностью.

Евангелие от Луки делится на 24 главы и оканчивается Вознесением Христа.

Четвертое Евангелие – от Иоанна

Четвертое Евангелие написано в Ефесе возлюбленным учеником Иисуса Христа – апостолом Иоанном, который по высоте боговидения получил название Богослова.

Ефес – это город, который после падения Иерусалима некоторое время был центром как христианской Церкви, так и вообще умственной жизни Востока. В этот город стекались многие ученые и проповедовали свои учения, вследствие этого здесь легко могли зародиться различные отступления и искажения в учении Христовом. Так, первый ересиарх Керинф искажал христианство привнесением в него эллинистических восточных элементов. Поэтому местные христиане обратились к Иоанну как к одному из ближайших свидетелей и очевидцев «служения Слова» с просьбой изложить земную жизнь Христа. Ему были принесены книги первых трех евангелистов, и он, похвалив их за истинность и правдивость повествования, тем не менее заметил, что в них недостаточно ярко выражено Божество Иисуса Христа. Поэтому Евангелие от Иоанна начинается именно с указания на то, что воплотившийся Христос есть Слово Изначальное, Тот Логос, через Который произошло все существующее. Блаженный Феофилакт пишет, что Иоанн Богослов «возгремел о том, чему не учил нас никто из прочих евангелистов. Так как они благовествуют о воплощении Христовом, а о предвечном Его бытии не сказали ничего довольно ясного и наглядного, то угрожала опасность, что люди, привязанные к земному и не могущие помыслить ни о чем высоком, подумают, что Христос тогда лишь начал Свое бытие, когда родился от Отца прежде веков. Поэтому великий Иоанн возвещает о горнем рождении, не преминув, впрочем, упомянуть и о воплощении Слова. Ибо говорит: И Слово стало плотию (Ин. 1, 14)» (Толкование на Евангелие от Иоанна, с. 267).

Иоанн Богослов много пишет о чудесах Господа в Иудее и Иерусалиме: об исцелении расслабленного в Вифезде (см.: Ин. 5, 2–9), об исцелении слепорожденного (см.: Ин. 9, 1–7), о воскрешении Лазаря (см.: Ин. 11, 11–44), о превращении воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской (см.: Ин. 2, 1-11). В Евангелии от Иоанна приводятся вероучительные беседы с иудеями о Божестве Христа и Его единосущии с Богом Отцом (см.: Ин. 6, 26–58; 8, 12–59), беседы Спасителя с самарянкой (см.: Ин. 4, 5-26) и с Никодимом (см.: Ин. 3, 1-21).

Евангелие от Иоанна делится на 21 главу и заканчивается словами, что истинно свидетельство его (Ин. 21, 24).

Символы евангелистов

Древние христианские писатели сравнивали Четвероевангелие с рекой, которая, выходя из Эдема для орошения насажденного Богом рая, разделялась на четыре реки. Еще более обычным символом для евангелистов была таинственная колесница, которую пророк Иезекииль видел при реке Ховар и которая состояла из четырех существ, напоминающих собой человека, льва, тельца и орла: Из средины его как бы свет пламени из средины огня; и из средины его видно было подобие четырех животных, – и таков был вид их: облик их был, как у человека… Подобие лиц их – лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырех; а с левой стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех (Иез. 1, 5, 10). Эти существа, взятые в отдельности, сделались символами евангелистов: апостола Матфея сравнивают с человеком, апостола Марка – со львом, апостола Луку – с тельцом, апостола Иоанна – с орлом.

Причиной такого сравнения было то соображение, что апостол Матфей в своем Евангелии выдвигает особенно человеческий и мессианский характер Христа; апостол Марк изображает Его всемогущество и царственность; апостол Лука говорит о Его первосвященстве, с которым связывалось жертвоприношение тельцов; апостол Иоанн, как орел, парит над облаками человеческой немощности. Однако смысловым центром каждого Евангелия является повествование о смерти и Воскресении Господа нашего Иисуса Христа.

О праздновании Пасхи

Еврейское слово «пасха» означает «прехождение», «избавление». В Ветхозаветной Церкви так был назван праздник, установленный в воспоминание исхода сынов Израилевых из Египта и вместе с тем избавления их от рабства. В Новозаветной Церкви празднуется Пасха как знамение того, что Сам Сын Божий через Воскресение из мертвых перешел от мира сего к Отцу Небесному, от земли на небо, освободив и нас от вечной смерти и рабства диаволу и даровав нам власть быть чадами Божиими (Ин. 1, 12).

Праздник Пасхи установлен и праздновался уже в апостольской Церкви. Он берет свое начало с самого времени Воскресения Христова, когда апостолы торжествовали победу своего Учителя над смертью. Ученики Христовы заповедовали праздновать этот праздник каждый год всем верующим.

В 325 году на I Вселенском Соборе состоялось постановление праздновать Пасху повсеместно в первое воскресенье пасхального полнолуния, чтобы Пасха христианская всегда праздновалась после иудейской.

«Воскресение Иисуса Христа, – говорит святитель Иннокентий Херсонский, – есть высочайшее торжество веры – ибо Им утверждена, возвышена, обожена вера наша; высочайшее торжество добродетели – ибо в Нем самая чистейшая добродетель восторжествовала над величайшим искушением; высочайшее торжество надежды – ибо служит вернейшим залогом обетования самых величественных» (Слово в среду Светлой седмицы, с. 62).

По важности благодеяний, полученных нами через Воскресение Христово, Пасха поистине есть праздников праздник и торжество из торжеств, почему празднуется она особенно светлым и торжественным образом, и богослужение его отличается особым величием. В службе праздника Пасхи воспевается победа Господа нашего Иисуса Христа над смертью и дарование нам жизни вечной. Все богослужения праздника проникнуты чувством радости о Воскресшем.

Пасха Христова выражает нам великую любовь Создателя к нам. Он Сам вступил в борьбу с сатаной, победил его святостью Своей, послушанием Отцу Небесному. И Господь Иисус Христос воскресил Самого Себя, Отец Небесный Его воскресил, и это воскресение даруется нам. Великий угодник Божий Григорий Палама говорит, что боговоплощение – явление Бога в мир, Господа нашего Иисуса Христа, – это великая тайна, еще больший акт любви Божией, чем творение мира. Когда мы принимаем крещение, то переживаем новое рождение водой и Духом. Господь дарует нам покаяние. Мы приносим покаяние, и Он прощает нам грехи наши. Господь соединяется с нами в таинстве причащения

Тела и Крови Христовых. Поэтому в одном этом нашем исповедании «Христос воскресе!» заключается вся сущность нашей святой веры, вся твердость и непоколебимость нашего упования и надежды, вся полнота вечной радости и блаженства.

О времени празднования Пасхи

В праздновании Пасхи Православная Церковь соблюдает весеннее равноденствие, 14-й день луны и трехдневие – пятницу, субботу, воскресенье. Если случится 14-й день луны прежде равноденствия, говорит святитель Иоанн Златоуст, то мы оставляем его, и ищем другой, который должен быть после равноденствия; раньше весеннего равноденствия 14-й день луны не берется.

По закону ветхозаветному, пасхального агнца должно было закалывать 14 нисана после полудня. Господь ветхую пасху совершил на сутки раньше, приготовляя апостолов к наступающей новозаветной вечере, истинной Пасхе. Хлеб был на этой вечере был кислый, а не пресный.

Во время Тайной Вечери Господь сказал: Один из вас предаст Меня (Мф. 26, 21) и подал хлеб Иуде. Тем самым Господь отделил его и отлучил от учеников. Раньше Он обуздывал злобу Иуды, соблюдал для Себя время смерти: Что делаешь, делай (Ин. 13, 27), как бы так говоря: «Я оставляю тебя, делай что хочешь». Когда Иуда ушел, Господь сказал: Очень желал Я есть с вами сию последнюю ветхозаветную пасху (Лк. 22, 15) и установил таинство Тела и Крови. Предателя за столом с ними не было.

Вруке Христа Живого почти на всех иконах - свиток Писания: Господь, Господин истории, Агнец закланный, распятый и воскресший - Он единственный, Кто может открыть все печати, потому что Он в нас и мы в Нём. В свете Пасхальном наше прочтение жизни должно всё более и более освещаться чтением Писания. Господь хочет « открыть наш ум к уразумению » событий, даровать нам способность видеть Его живое присутствие во всякой нашей смерти, потому что смерть побеждена Им. « Не бойся, Я был мертв, но вот, Я жив во веки веков »(Откр. 1:17-18).

В книге Неемии рассказывается, что после возвращения из 70-летнего Вавилонского плена богоизбранного народа священник Ездра читает Писание, забытое за годы изгнания. И все от восхода солнца до полудня внимают ему со слезами, в которых радость обретения Закона Божия смешана с печалью о их неверности, послужившей причиной этого плена после долгого периода разделений, предательств и бесполезных компромиссов с амбициозным язычеством.

О, если бы сегодня наш народ после своего не менее продолжительного и не менее страшного плена мог вернуться к слушанию слова жизни! Однако всё делается, чтобы лишить его этой возможности не только физически, но самое главное - сделать неспособным к восприятию высшей правды. А нам, христианам, дано, по милости Божией, стоять в храмах и слушать, как бы за всех, благовествование Евангелия. Мы слушаем это слово со смирением и благодарностью к Тому, Кто обращается лично к каждому из нас. Поистине мы должны слушать Евангелие, как если бы Сам Господь присутствовал здесь и говорил с нами. Пусть не скажет никто: блаженны, кто мог видеть Его. Потому что многие из тех, кто видел Его, участвовали в Его распятии, а многие из тех, кто не видел, уверовали в Него. Те же самые слова, которые исходили из уст Господа, запечатлены письменно, чтобы сохраниться для нас.

Возможно ли любить кого то, не зная его? Посвящать каждый день, хотя бы немного времени, чтению Евангелия с молитвой, значит начать постепенно познавать и видеть Христа, подобно тому как видели Его апостолы. Он Сам - в этих словах, исполненных мудрости, сострадания к несчастью грешников, святого гнева и твёрдости по отношению к дельцам от религии, терпеливой заботы об учениках, которые часто не понимают смысла Его слов. Трудно любить Господа, подлинно познавать Его, не слушая Слово Божие, не читая Святое Евангелие - хотя бы несколько минут каждый день.

Прежде чем начать чтение Евангелия за богослужением, священник или диакон произносит: « И о сподобитися нам слышания Святаго Евангелия Господа Бога молим ». А какой молитвой молится перед этим священник: « Воссияй в сердцах наших, Человеколюбче, Твоего богоразумия нетленный свет ». И далее: « Премудрость, прости. Услышим Святаго Евангелия. Мир всем ». И завершается чтение, как и начинается, нашим ответом: « Слава, Тебе, Господи, слава Тебе ». Как воздаём мы славу и хвалу Господу? Словами и делами, жизнью нашей? Или тут же забываем об этом слове, делая его бесплодным? Какое изгнание от лица Божия последует после этого для нас? - Горшее, чем Вавилон. И в своем Отечестве мы, весь народ наш, можем оказаться в худшем, чем Вавилон, плену. Великий враг Божий в мире - незнание самого главного; духовное невежество - причина и корень всех бед и зол, отравляющих народы и приводящих в смятение человеческие души. Невежество, усугубленное мощным организованным воздействием телевидения и СМИ, якобы объективно, без Бога, освещающими происходящее в жизни. Сколь великое множество людей, именующих себя православными христианами, терпят духовное поражение, становясь лёгкой добычей врага, - только вследствие отсутствия твёрдого знания своей веры. За невежеством следует заблуждение, пустота заполняется чернотой. Что может быть печальней того, когда незнание слова Божия делает мир неспособным принять спасение Христово, предлагаемое ему!

Центральное место в Литургии слова, конечно же, занимает само Евангелие. Можно даже сказать, что эта часть Литургии посвящена Евангелию, и все, что происходит на ней, является некоей подготовкой к тому, чтобы Евангелие было явлено и прочтено.

В Литургии слова, которая называется также и Литургией оглашенных, есть некая самостоятельная жизнь и завершенность, потому что для оглашенных она заканчивается именно чтением Евангелия, после которого по правилам древней Церкви им следует покинуть храм.

Четвероевангелие, которые мы сейчас читаем, было написано в период с 60-го по 110-115 годы, то есть в течение нескольких десятилетий Евангелие было только Священным Преданием, которое апостолы передавали своим последователям устно. И все же это было истинное Евангелие, это было слово Божие. Тем не менее, Евангелие как Священное Писание появилось в жизни Церкви довольно рано и отношение к нему было исключительно серьезным.

На Пасху мы читаем: «Сначала было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1: 1). Очень часто и в Священном Писании, и в творениях святых отцов Иисус Христос, Сын Божий, называется Словом Божиим, Божественным Логосом (от греч. λόγος — «слово»). Открывая первую книгу Библии, Книгу Бытия, мы видим, что ее начало очень похоже на первые строки Евангелия от Иоанна: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1: 1). Затем описывается, как происходит творение: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1: 3). Бог изрекает свое Слово, и весь мир творится через него. Об этом псалмопевец говорит: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его — все воинство их» (Пс. 32: 6).

Мир, если можно так сказать, «словесен» — он действительно принимает свое бытие через Слово. Слово Божие настолько всесильно и всемогуще, что через вторую ипостась Святой Троицы весь мир из небытия приходит в бытие.

Апостол Павел так определяет слово Божие: «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4: 12).

И вот Слово стало плотью: Господь явился в мир и принес в него Свое слово, запечатленное в Евангелии. Это слово живо и действенно.

Евангелие — не просто фразы, выстроенные в строки, разделенные на главы и несущие некую информацию. Обычный текст не может быть полностью отождествлен с его автором, даже если речь идет об автобиографии. Сотворенное человеком — книга, художественное полотно или музыка не может быть самим автором, самим творцом. А вот Евангелие оставлено нам Господом как чудо пребывания Бога в Слове. На это указывают и некоторые моменты богослужения. Например, во время архиерейской службы владыка снимает с себя омофор и митру — знаки своего первосвященства, знаки того, что он возглавляет Литургию, как Христос возглавлял Тайную Вечерю. Он уходит в сторону, потому что сейчас Господь Сам присутствует и Сам говорит.

Когда на всенощной выносят Евангелие, мы прикладываемся к нему вместо иконы Воскресения Христова, потому что это — Слово Божие, воплощенное и воскресшее, это — присутствие на Литургии Самого Христа. Евангелие являет собой икону, образ Божий. Евангелие кадит священник, Евангелие мы целуем, когда Господь прощает нам грехи на исповеди.

Иногда говорят, что, если бы Евангелие, как книга, вдруг исчезло, его можно было бы восстановить по писаниям ранних отцов христианства, настолько точно и полно они его цитируют. И вот что удивительно: Церковь в те времена распространялась, как благовестие того Евангелия, которое никто не читал, а может быть, даже и в руках никогда не держал!

Книги были одной из величайших ценностей античного мира, и не все даже богатые люди могли позволить себе их приобретение. В течение веков христиане лишь в храме во время богослужения могли приобщиться слову Божию, узнать его, чтобы потом им жить, за него страдать и воплощать его в своей жизни.

Евангелие — это знамя Церкви, ее духовное сокровище. Внесение Евангелия в храм считалось вхождением в храм вместе со Христом, а само звучание Евангелия — кульминацией Литургии слова. Можно сказать, что это было действительно причащением Самому Христу: слово Божие звучит, ты его воспринимаешь, соединяешься с ним, оно пронзает тебя, как меч обоюдоострый, и судит твои помышления и намерения сердечные.

Не удивительно, что в житиях святых встречаются истории, подобные той, что произошла с раннехристианским подвижником Антонием Великим. Он пришел в церковь, услышал воскресное евангельское чтение о богатом юноше, вышел из храма, раздал свое имущество и ушел в пустыню. Антоний осознал, что прочитанное непосредственно относится к нему, приобщился слову Божию и полностью изменил свою жизнь, став другим человеком.

Евангелие, звучащее в храме, по своей благодатной силе нисколько не уступает живой проповеди Христа, звучавшей две тысячи лет назад в Галилее. Это то же самое Слово, которое сотворило мир. Этим словом воскрешались мертвые, слепые прозревали, глухие обретали слух, хромые начинали ходить, а прокаженные очищались. Ничего не изменилось с тех пор, потому что Христос вовеки тот же, и слово Его не может со временем обесцениться, потерять свою силу.

Потому-то мы и называем Церковь святой, что каждое мгновение своего существования она тождественна самой себе. Все происходящее в ней происходит точно так же, как это было всегда. Христос учит нас Своим словом, и лишь от нас зависит, как мы это слово слышим, как его принимаем, как живем им.

К сожалению, во время Литургии мы почему-то ждем начала «самого главного» — Великого входа, Евхаристии, причащения. «Вот тогда-то мы и начнем молиться!» — думаем мы. Но ведь на самом деле все уже давно началось! Когда священник провозглашает «Благословенно Царство», это Царство уже грядет!

Для оглашенных чтение Евангелия является главной встречей со словом Божиим, потому что остальное им пока еще недоступно. Они еще не родились во Христе, однако слово Божие преображает их уже сейчас.

Даже когда это слово звучало из уст Самого Господа, люди воспринимали его по-разному. Семь тысяч человек уходили в пустыню, все бросив и забыв взять с собой еду, только для того, чтобы услышать Иисуса. Господь говорил им о хлебе, сошедшем с небес, но некоторые ожидали от Него удовлетворения своих сиюминутных потребностей и, не дождавшись этого, уходили разочарованными. «Какие странные слова! — недоумевали они, — О чем это Он?» Но апостолы остались с Господом, ведь только Он имеет глаголы вечной жизни. Вот эти глаголы вечной жизни и есть Евангелие.

Слово Божие на Литургии без сомнения является настоящим Богоявлением. Но узнать Господа, услышать Его должны мы. Это — необходимый этап, через который мы должны прийти к приобщению Его Тела и Крови.

Чтение Евангелия в храме — возможность нашей встречи с Богом. Что с нами происходит в этот момент? Как мы живем этим словом потом? Какими мы уходим из храма? Это — важнейшие вопросы, на которые нам предстоит дать правдивые ответы.

Богом любезные отцы, братия, матери и сестры. Сейчас, за воскресным всенощным бдением, нашему христианскому вниманию было предложено пятое воскресное Евангельское чтение на утрени.

Мы с вами уразумели, что в тот же день, когда Господь Иисус Христос воскрес из мертвых, двое учеников Господних шли в селение Эммаус, которое было расположено в шестидесяти стадиях от Иерусалима. Стадия - греческая мера длины 180 метров. 180 метров умножим на 60, и мы получим 10 километров.

Один из шедших учеников был родственник Иисуса Христа по имени Клеопа. Другой, как предполагают святые отцы, был апостол Лука. Оба ученика шли с поникшими головами и сердцем, исполненным скорби. Они беседовали между собою о своих несбывшихся надеждах в связи со смертью своего Божественного учителя, и в такой беседе Иисус Христос приблизился к ученикам, шел с ними, а когда уже поравнялся с ними, то и спросил: «О чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны»? Один из них, с именем Клеопа, сказал Ему в ответ: «Неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни?» И сказал им: «О чем?» Они сказали Ему, что было с Иисусом Назарянином, который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не нашли тела Его и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели.

Тогда Господь сказал им: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?» И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании. Так приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал вид, что хочет идти далее. Но они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними. И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них. И они сказали друг другу: «Не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?» И, вставши в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону. И они рассказывали о происшедшем на пути, и как Господь был узнан ими в преломлении хлеба».

Мы также свидетельствуем о Воскресении Иисуса Христа, это событие у нас здесь, в Святой Обители, отражено в Церковной живописи на правой стене. И пусть крупица этих наших знаний вольётся в дело нашего спасения.

Спаси вас Господи за внимание.