Священник у евреев 6 букв. Еврей - священник, служащий в израиле александр виноградский

Священник евр. коген, т.е. священнодействующий () от корня коган ­ совершать священное служение, т.е. приносить жертвы и курение в храме. При богослужении времен патриархов мы не видим никакого следа священства, переходящего по наследству, а также существования касты священников. До времени Авраама относительно богослужения слово «коган» встречается только один раз в Библии , а именно, о Мелхиседеке сказано, что он был священник Бога Всевышнего (). В богослужении патриархов мы находим, что отец семейства или родоначальник исполняли обязанности священника. Это служение соединялось с правом первородства. Каин и Авель, Ной, Авраам, Иов, Исаак и Иаков сами приносили жертвы. Израильский народ в называется «собственным Его народом», а в «царством священников». Но все-таки понадобились особые люди, состоящие в этой должности, чтобы служить посредниками между народом и Богом (). Таким посредником при заключении торжественного союза между Богом и народом был Моисей и в этот раз для исполнения обязанностей священников были избраны юноши (). После того, как Господь, в воздаяние за пощаду в Египте еврейских первенцев, избрал и назначил колено Левиино для совершения богослужения, звание священников перешло к роду Аарона, и все его сыновья стали священниками. Из и дал. можно заключить, что левиты уже в Египте, по-видимому, исполняли обязанности священников.

Хотя левиты и были избраны Богом в священники, но все-таки из многих мест Св. Писания видно, что в течение долгого времени после издания этого закона угодные Богу жертвоприношения совершались также и другими лицами и даже вне святилища, например, Гедеоном ( и дал.), Маноем ( и мал.); Самуилом (, и дал.); Илиею ( и дал.); Елисеем (); Давидом (, и дал.) и другими. Однако, царь Осия был поражен Господом за то, что вошел в храм, чтобы воскурить на алтаре кадильном ( и дал.). Срав. жертвоприношение Саула ( и дал.) и Иеровоама в Вефиле (, ) и также рассказ о богослужении в доме Михи и о его радости, когда он нанял левита священником (, Срав. 18:30).

Никто из имевших телесный недостаток не был допускаем к исполнению священнических обязанностей: ни слепой, ни хромой, ни уродливый, ни с переломленной ногой или рукой, ни горбатый, ни с бельмом на глазу, ни страдающий паршою и т.д. (). Левиты посвящались на служение особым обрядом (, ). Одежда, которую они носили во время совершения богослужения, состояла из льняного платья – от чресл до голеней и ефода, т.е. узкой, длинной рубашки с длинными рукавами, целиком вытканной (без швов) из самой лучшей шерсти или хлопчатой бумаги; ефод стягивался вышитым красными, зелеными и пурпурными нитями поясом, который можно было несколько раз обвернуть вокруг туловища; по сведениям раввинов, этот пояс был 32 локтя в длину. Затем следовал головной убор – тюрбан, состоявший из длинного льняного полотнища, которое обвертывалось вокруг головы. Священникам воспрещалось снимать головной убор, потому что это являлось знаком печали или горя, и не соответствовало тому значению, которое имело их более блестящее одеяние. По всей вероятности, они совершали богослужение босыми. До вступления в святилище они должны были омыть руки и ноги (, и дал.). В то время, когда они находились при исполнении священных обязанностей, они не могли пить вина или крепких напитков (, ). Внешнее выражение горя по умершим разрешалось только по отношению к ближайшим родственникам ( и дал., ). Им не разрешалось стричь головы (, ). Они должны были совершать богослужение в святом спокойствии, а не с дикими выходками и безумствами жрецов Ваала, которые кололи себя ножами и кричали громким голосом (, ). Им запрещалось жениться на блуднице или разведенной (); первосвященнику даже запрещалось жениться на вдове (, ); у священники могли жениться или на девице из дома Израиля, или же на вдове священника.

Обязанности священников были различны; они должны были поддерживать огонь на жертвеннике всесожжения днем и ночью (, ), подливать масло в лампады светильника (, ), приносить утреннюю и вечернюю жертву, хлебное приношение и возлияние ( и дал.). Их обязанностью было также учить израильтян всем уставам Господа (, , Срав. ), разрешать спорные вопросы ( и дал.), исследовать различные виды проказы ( – ). Далее, они должны были в известных случаях трубить в серебрянные трубы ( и дал.) и на войне ободрять народ ( и дал.). Одним словом, священник должен был хранить в чистоте учение, «ибо закона ищут от уст его», потому что он «вестник» (евр. ангел) Господа Саваофа» ().

Все эти обязанности лишали священника возможности трудиться для своего пропитания, – и потому относительно этого существовали различные постановления. Так как не дал колену Левиину удела в Палестине, как остальным коленам, то израильтяне должны были давать левитам десятину на пропитание. Из этой десятины левиты, в свою очередь, должны были отдавать десятую часть священникам, так что священники получали:

1. 1% со всего дохода от земли ( и дал.).

2. Выкупные деньги за все первородное от людей и скота ( и дал.).

3. Выкупные деньги за людей и животных, которые были посвящены Господу или были «закляты» (отлучены) (, ).

4. Хлебы предложения и мясо жертв всесожжении, мирных и повинности (, и дал., и дал.); в частности, грудь потрясания и плечо возношения ().

5. Начатки плодов земли: хлеба, вина, оливкового масла и шерсти овец (, , , , и дал.).

6. Кроме того, для священников было назначено 13 городов с их пастбищами ( и дал.).

7. Рассказывается также, что в одном случае, священники даже получали часть от захваченой на войне добычи ( и дал.).

Несмотря на все эти доходы, служба священника не была выгодной в материальном отношении, судя по замечанию в .

Самые ранние следы разделения священников на «чреды» находим во времена Давида. Священники разделялись тогда на 24 чреды или очереди ( и дал., Срав. , ), которые должны были чередоваться в исполнении служебных обязанностей: одна неделя назначалась для каждой чреды. Различные же служебные обязанности в течение недели распределялись между священниками каждой чреды посредством жребия (). Повидимому, каждая чреда вступала в исполнение своих обязанностей в субботу, причем, окончивающие недельное служение священники совершали утреннее богослужение, а вечернее уже исполняла новая чреда (). При таком делении оба священнические рода все же не занимали одинакового положения; например, дом Ифамара имел меньше представителей, чем дом Елеазара, и из первого выбрали 8 очередей, тогда как из дома Елеазара их было 16 (). После возвращения из плена осталось только 4 чреды из 24-х по 1000 человек в каждой ( и дал.); но в последующие времена Иосиф Флавий опять упоминает о 24 чредах, которые, очевидно, носили те же названия, что и прежние, и существовали до окончательного разрушения Иерусалима.

В некоторых местах Ветхого Завета слово «священники» (коганим) встречается в значении министров при царе, или его ближайших советников (, ). Наверное, и священники из дома Ахава () были таковыми.

Когда Христос, истинный Первосвященник и Посредник, пришел в мир, был отвергнут и предан на высшими представителями еврейского священства и принес Себя Богу за грех мира ( и дал.,

Это очень интересно: как живут христиане-евреи в Святой Земле. Мы уже немного отвыкли, что христианам должно быть трудно, их должны гнать, или, по крайней мере. смотреть на них косо. А вот еврей - священник, служащий в Израиле (Иерусалимская Православная Церковь) рассказывает о своей жизни.

"Говорить на языке друг друга - это прекрасно и очень важно

Рассказывает протоиерей Александр Виноградский, окормляющий славянско- и ивритоговорящих в Иерусалимском Патриархатe

В нашем храме принято служить на иврите. Я всегда, с самого первого дня служил и служу на еврейском языке. Меня и отправили сюда для того, чтобы это делать. Греки сначала думали, что я читаю какие-то тайные еврейские молитвы. Но т.к. у всех существует текст на иврите, они в конце концов признали, что это именно православное богослужение на иврите. Ещё в богослужении у нас используется арабский, румынский, сербский, украинский, и, конечно, церковнославянский. На анафоре у нас три языка: обычно хор поет на иврите, и я освящаю Св. Хлеб на иврите, Чашу на украинском, а «Преложив Духом Своим святым» произносится по-славянски. После освящения даров я продолжаю всё читать по-русски по переводам о. Георгия Кочеткова. В Иерусалиме есть люди, которые абсолютно этого не принимают - они всерьез считают, что если служат не по-славянски, то это безбожная литургия. Я же считаю, что можно служить и на латыни. Кроме того, что-то в литургии у нас всегда будет по-гречески. По-славянски все поют «Верую», а «Отче наш» мы поём дважды - сначала по-церковнославянски, потом на иврите.

Конечно, основной язык богослужения зависит и от того, кто придёт, от праздника. Так, на День независимости Украины приходят украинцы из посольства, есть панихида, есть молебен на украинском. Я покa единственный священник, который это делает. Я яркий еврей, украинцы убили мою семью, но я им прощаю. Почему я служу на их языке? Или почему я прекрасно говорю по-немецки? Ведь я потерял 400 человек своих родных во время войны. Моя мама чуть не погибла в концлагере. И когда она вышла из него, она сказала: «Мой сын будет прекрасно говорить по-немецки». Потому что наше поколение - это поколение покаяния и общей встречи. И говорить на языке друг друга - это прекрасно и очень важно, в этом выражается отпущение грехов и прощение. А их надо выражать, надо показывать, чтобы они были действенны, а не искусственны. Так должен быть действенен призыв «Возлюбим друг друга!», который я возглашаю в алтаре."

А вот его же интервью:

Каждый день надо продолжать жить и открываться навстречу другим людям

Интервью с протоиереем Александром Виноградским (Иерусалимский Патриархат)

- Мы понимаем, что в Израиле невозможно жить, не учитывая наличие различных верований, потому что любая неосторожность может привести к далеко идущим трагическим последствиям. Как это отражается на свидетельстве да и просто на сохранении веры?

Это требует очень много сил. Чаще всего в Израиль приезжают те христиане, кто принял крещение во времена перестройки. Большинство пришло в церковь около двадцати лет назад. Для церкви это все равно что вчера, это в каком-то смысле не вполне церковь, лишь её начало.

У многих возникают серьезные личные проблемы. Кто-то приезжает из-за того, что его принимают и приглашают бесплатно - из-за того, что он еврей по происхождению. И оплачивают все, ведь очень сложно начинать жить здесь, когда ты уже и языка не знаешь, и культуры не знаешь - а это значит, что надо все изучать. И вот в этой ситуации пойдите объясните, что вы недавно приняли крещение. Или что вы уже давно, с детства, ходите в церковь (а такие люди тоже всегда были в Советском Союзе, особенно на Западной Украине, где многие церкви оставались открытыми). Если человек, приезжая жить в Израиль, собирается сказать, что он православный, то, честно говоря, это уже по-своему подвиг. Даже пойти в церковь здесь непросто. Воскресенье - это рабочий день. Иногда работа начинается уже в субботу вечером, около семи, когда кончается шаббат.

И получается, что люди приехали, но они приехали не в христианскую страну. Они приехали не потому, что они христиане, они приехали потому что они евреи.

Как богослов я могу сказать: да, Христос по человечеству был евреем, и можно подумать, какая связь существует между христианством и иудаизмом. Но человек, который приезжает, думает о другом: он должен зарабатывать, платить налоги, воспитывать детей, поддерживать семейные связи (в том числе и в смешанных браках)...

Сложности возникают и тогда, когда дети идут в школу, потом в армию. Какой там, в армии, может быть духовник? Очень многие духовники, православные священники, не израильтяне, не евреи, говорят: вы не смеете служить в безбожной стране. Я не шучу, именно так и говорят. Но что это значит - безбожной?

Если кто-то из крещеных евреев скажет: нам там сложно жить, чтобы там жить, надо жертвовать жизнью, это не совсем так. Но нужно просто знать - ты будешь никто. Так что люди часто скрывают свою веру, хотя все равно все знают об этом. Все снимают крестики. Кто носит крестики на территории Израиля?

- Священники.

Нет, иногда арабы, эфиопы, потому что им полагается, это принято, этого никто не осудит...

- А у тех людей, кто ходит к вам в храм, со временем получается воцерковляться так, чтобы этих вещей не бояться?

Это очень, очень сложно. Есть одно: со временем люди начинают чувствовать, что действительно можно что-то выражать, и не надо без конца бояться, что что-то произойдет. В нормальном случае никого не преследуют, это делают только сумасшедшие, которые иногда встречаются на улице. У меня есть прихожане, которыe служaт как православные в армии. Или дети, которые ходят в школу, теперь часто заявляют: мы православные. Кто-то говорит об этом на работе...

Но тут многое зависит от того, зачем вы это делаете, о чем вы говорите и почему. Если вы имеете какие-то претензии на то, что лишь вы в полноте спасения, то это все-таки идет от гордыни, а здесь нужно смирение. Когда вся страна читает Библию, Псалтирь и все без конца и молятся, и честно стараются так жить, вы не можете просто сказать: «Мы, христиане, лучше всех».

- Однако это трудно укладывается в понятие какой-то деятельности. Все-таки мне кажется, что для верующего человека период бездействия, пусть вызванный и сложными жизненными обстоятельствами, продолжаться всегда не может. Ведь невозможно до конца своих дней скрывать, что ты христианин?

Да. Но многое зависит от того, как человек это делает. Надо понять - вы где. И не действовать по принципу: я такой, а ты - другой, как, например, паломники, которые встают и громко поют «Богородице, Дево» в начале шаббата... Надо просто осознать, что Израиль существует как нормальная религиозная страна.

- Какие есть пути для того, чтобы ситуацию и среду уврачевывать? Например, я узнал совершенно неожиданно для себя, что исследования в области библейской текстологии значительно способствуют иудеохристианскому диалогу.

У нас есть один очень важный вопрос: ты кто? Это важно человеку всегда, на каждом шагу, при том, что вас тут не преследуют. Вы просто должны ответить - кто вы есть. Если я нищ и никому не могу объяснить, кто я, я - никто даже для себя, пустой звук (мы называем это - бизбуз, т.е. потеря).

Вам здесь очень сложно - и в церкви, и в обществе. Здесь, в бывшем Советском Союзе, все сложно. В церкви вам сложно, потому что вы выбрали такой путь - братство. Но в Израиле такой открытый путь вообще невозможен.

Из Америки отправляют бешеные деньги, чтобы поддерживать мессианские движения, церкви, которые объединяются вокруг того, что «Христос посреди нас, и Он существует, да, но только для нас, не для других». Служители этих церквей приезжают, а пребывание стоит денег. И у них всегда есть карточка, чтобы улететь - если война. И если что-то не устроит - они сразу улетают. Как будто говорят: «живeм на чужбине и в любой момент готовы уехать». Как это называется по-христиански?

У нас вся страна в «кипятке» (у вас тоже так, но это меньше чувствуется). Там в пустыне построили настоящую страну, восстановили культуру, язык. Язык - это ваша душа. В иврите у одного слова - масса значений. Это кипяток. Куда еще нужно поместить нашего Спасителя, когда Он у Себя на родине? Он никогда не уезжал, никого не покидал, Он умер в этой стране. Христианство на Святой земле не является сладким снoм. Столько людей приехало из всех стран, и среди них столько советских людей! 150 тысяч людей, принявших крещение в Союзе, живут на юге, в Негеве, и пропадают без окормления.

Я уже второй год участвую в ваших конференциях, патриарх меня благословляет. Меня интересует ваше братство. Мы могли бы объединиться и немного поговорить - христиане с евреями, и уже пора, уже пора. Сколько Бог может терпеть ненависть? Это позор. Я считаю, что вам как православному братству, как христианскому движению положена особая, внутренняя миссия. Не надо ходить по улице и говорить о Христе. Но есть особенная миссия братств - исследовать историю, в том числе подойти немного и к еврейской истории. Вся хасидская традиция где родилась? Здесь. Был особый дух - в Белоруссии, на Украине. Это важно, это что-то значит. Я верю, что это только начинается, но мы не знаем, куда это ведет.

- Как правильно христианам вести себя в Израиле? Уважать и знать еврейскую традицию, вступать в диалог с иудеями. Что еще?

Вести себя смиренно и достойно. И еще - важно понимать, что в контексте иерусалимской жизни и, наверное, жизни Израиля в целом нежелательно употреблять слово «миссия». Это связано с очень больным вопросом в истории иудаизма и еврейского народа. Дело в том, что исторически в странах Европы очень настаивали на том, чтобы евреи принимали крещение. Мой отец был евреем; он учился в Одессе. И он рассказывал мне, как батюшка (а тогда батюшка был в каждой школе) смотрел на него с ненавистью, враждебно. Моя мама в детстве пережила еврейский погром и помнила, как во время погрома монахи ходили с крестом. Нынешнему поколению сложно это воспринять. А я хорошо это чувствую, потому что всю свою жизнь прожил среди людей, которые вообще как-то ненавидели евреев и обязательно хотели их крестить.

Слово миссия, «шлихут/tzxyl#», сегодня для евреев имеет другой смысл: найти всех евреев, чтобы они вернулись в Израиль. Это явление давнее, это было всегда и сидит глубоко. Все молитвы еврейские - о восстановлении храма. Когда молятся о дожде - то о том, что будет дождь на территории Израиля, не в Америке, России или Африке.

Когда проповедуешь в Израиле Иисуса Христа, надо быть очень осторожным. Я видел и вижу это каждый день. Это огромная проблема - разговор, дискуссия. Христианам в Израиле это нужно знать, если они хотят крестить кого-то из евреев. A прежде всего нужно обязательно понять, что значит иудаизм.

- Нужно общаться?

Да, если дадут. И надо терпеть. Когда люди здорово пострадали от враждебности, они не очень терпеливы. Если они видят, что вы спокойно относитесь к ним - то ничего. Жить среди евреев, учиться, работать - это все тоже было бы очень интересно.

- Т.е. даже христиане-неевреи могут жить в Израиле и общаться с иудеями?

Да. Весь мир есть на сегодняшний день в Израиле - у нас есть даже китайские евреи.

Мы как православные люди очень часто запираемся, потому что в гнезде приятно, тут только наши люди. А у ап. Павла ничего не было. И не только у него. Вы понимаете, какая это была жизнь? Так и сегодня. И если жизнь среди иудеев сложна, то жизнь среди арабов еще сложнее, там мусульмане, которые не принимают христианство и преследуют христиан.

Единственное, что человек чувствует в Израиле, - беспомощность. Но если ты веришь, то чувствуешь, что каждый день надо продолжать жить и открываться навстречу другим людям. В другой стране человек может как-то расслабиться: я уже дома, у меня кресло, я могу спокойно посидеть, и никто не будет меня трогать. А у Сына Человеческого нет места, где главу приклонить. Победа Христа над смертью - не от этого мира, Он ходит по водам. И мы в это верим.

Беседовали Максим Дементьев,

Анастасия Наконечная

В разделе на вопрос У иудеев священник называется священником? какая церковная иерархия? какая церковь как архитектура и вообще? заданный автором Lilya лучший ответ это и иудеев нет священника
есть раввин -он толкует Тору.

Ответ от Невропатолог [гуру]
у иудеев НЕТ Храма и соответственно священников

Ответ от Вася пупкин [гуру]
27 И вы - тело Христово, а порознь - члены.
28 И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки.

Ответ от Пособие [гуру]
раввин - НЕ священник, он просто сдал экзамены, пройдя курсы. только в Иерусалимском Храме были первосвященник - Коэн, прямой потомок по отцу от Аарона, брата Моисея. и священники - левиты, колено Леви. а пока нет таких статусов.. .
кроме просто раввинов существуют праведные учителя Гаоны у ортодоксов, Адморы у хасидов. были раньше еще любавические ребе.. .
ну а когда мировая община была единой существовал статус "Глава Поколения"...

Ответ от Проставить [гуру]
-в том стаде каждый баран-мнит себя пастухом-пророком или спасателем-сантехником!!

Ответ от Old intriguer [гуру]
Пока нет Храма-нет и священников.
Для служения в Храме Бог определил два рода-Коэнов и Левитов, а вот они есть и ждут своего часа.

Ответ от Јимон [гуру]
Во времена Храма были.
Левиим- как сотрудники при Храме.
Коэны- священники.
Коэн гадоль- верховный первосвященник.
Левиим- потомки сына Исраэля Леви.
Коганим- потомки Аарона.
На сегодняшний день все они знают свой род.
После восстановления Храма не возникнет проблем со священниками.
Вспомни Хануку.)

ИУДЕЙСКИЕ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ – особая группа лиц, занятых специально выполнением обязанностей, связанных с отправлением иудейского религиозного культа. В древности у иудеев одними из главных культовых действий были жертвоприношения, которые и поручались И.с., именуемым когенами. Первоначально эти обязанности возлагались на первенцев всех родов сынов Израиля, но впоследствии после Исхода из Египта они перешли к потомкам колена Леви, к которому принадлежали братья Моисей и Аарон. Позднее особое значение приобретает род Аарона, который несмотря на протесты части народа, выразившиеся в бунте Корея (Числа, гл. 16), приобретает первенствующее значение. Только аарониды обладают правом служить у жертвенника и получать за эту службу известную долю жертвоприношений, а также налог от плодов земли, получаемых прихожанами. Остальные левиты должны были выполнять другие храмовые службы. Прочим иудеям вход в святилище, где приносились жертвы, был вообще запрещён. В период единого царства Давида и Соломона этот принцип не всегда выполнялся, и нередко функции священников выполняли лица несвященнического рода, в частности, сам Давид (2 Царств 24:25). После распада единого государства в северном царстве – Израиле статус ааронидов не признавался, однако в южном, в столице которого находился Иерусалимский Храм, он, как правило, поддерживался. Особенно прочно он закрепился после реформ иудейского царя Иосии (639-609), когда всё богослужение было сосредоточено в Иерусалимском Храме. Именно тогда утвердилась традиция о первенствующем положении первосвященника Цадока, отправлявшего службу в Храме при царе Соломоне. Он признавался прямым потомком Аарона. Из его прямых потомков происходили по наследству и последующие первосвященники. Должность первосвященника была особенно важной. Предполагалось, что он должен превосходить всех священников своими познаниями, физическими силами и мудростью. Только первосвященник мог совершать богослужение по своему желанию и большую часть времени проводил в Храме. В день Йом–Киппура (Всепрощения) он один имел право вступать в Святая Святых Храма, где возносил свою молитву за свою семью, за весь народ и за себя. Также только он в этот день возносил жертвоприношения за грехи священников, народа, и свои. Первосвященник должен был быть женатым на непорочной девице, причём полигамия исключалось. Помимо обычного священнического одеяния он носил особую одежду, богато украшенную золотом и драгоценными камнями, и особый головной убор вроде тиары (Левит, 8). Посвящение в первосвященники происходило посредством семикратного облачения в первосвященническую одежду в течение семи дней. Практиковалось также помазание елеем. После возвращения иудеев из Вавилонского плена и восстановления Храма положение и регламентация обязанностей ааронидов и левитов были окончательно закреплены (Ездра 6:16). Первые отвечали за жертвоприношения, а вторые исполняли обязанности певцов и храмовой прислуги и стражей. Династические родословные записи И.С. велись и сохранялись весьма строго, особые требования предъявлялись брачным партнёрам И.С. Категорически исключался брак с женщинами разведёнными или происходящими от родителей, брак которых не признавался законным. Храмовые священнослужители не должны были иметь физических недостатков, список которых был тщательно разработан. При исполнении храмовых обязанностей И.С. не должны были употреблять вино, им запрещено было прикасаться к трупам. Колену Леви вообще не полагался земельный надел и И.С. должны были жить только за счёт доли от жертвоприношения. Кроме того, каждый иудей обязан был отдавать в пользу Храма первые плоды земледелия и скотоводства. Левитам также предоставлялась десятина всех доходов. Те в свою очередь отчисляли десятину от этого ааронидам. Имелись и другие статьи дохода И.С. Не запрещалось приобретать в личное владение землю или иное приносящее доход имущество. В конце Второго Храма количество священников достигало нескольких тысяч человек, разбитых на 24 смены, которые по жребию делили храмовую службу. Поскольку Иерусалимский Храм был хранилищем государственной казны и частных вкладов, то И.С. выполняли не только чисто священнические обязанности. Особое должностное лицо ведало службой охраны Храмовой горы. Другие назначенные из священников лица руководили началом и порядком жертвоприношений. За сохранностью храмовых сокровищ и утвари следили казначеи. Священники при исполнении своих обязанностей одевались в особые облачения из тонкого льна. Назначенные представители очередной смены приступали к жертвоприношению рано утром. По его окончании происходило благословение народа. Первоначально И.С. жило за счёт подаяния населения и выполняло только религиозные функции. Однако под властью Персии в 6-4 вв. до н. э. первосвященники стали обладать и светской властью. Постепенно И.С. превращаются в особую аристократическую касту, выразителями интересов и представлений которых были саддукеи. Однако массовое изучение иудеями Закона привело со временем к появлению писцов и толкователей закона – фарисеев. Следствием этого стало снижение авторитета священничества. Тому же способствовало вольное обращение с постом первосвященника во времена Хасмонеев, объявивших себя царями-первосвященниками. Во времена правления Ирода и римлян должность первосвященника даже просто продавалась. После Иудейской войны и разрушения Иерусалимского Храма И. С. утратило всякое реальное значение. Правда, до настоящего времени сохраняется традиция уважения к потомкам ааронидов и левитов. Поскольку предполагается, что потомство передаётся по мужской линии, то аарониды носят определённые фамилии – Коган, Каган, Каганович, Кац, Каплан и т.д. Потомки левитов носят фамилии Леви, Левин, Левитан, Левинский и т.д. Уважение к ним выражается в том, что потомков ааронидов в первую очередь вызывают к субботнему чтению очередного раздела Торы, а потомков левитов во вторую очередь. При этом в ортодоксальных синагогах левиты омывают потомкам когенов руки. Формально все они обязаны соблюдать древние запреты, в частности, брачного характера. Современные раввины потомками ааронидов или левитов, как правило, не являются и не равны И. С. древности. Они являются прежде всего учёными, авторитетными знатоками галахического и ритуального законодательства, и осуществляют духовное руководство делами общины. Сообщество раввинов может образовать религиозный еврейский суд. Институт раввинов возник в Средние века и в разных странах в разные времена выполнял различные функции. В Европе раввинов к христианским священникам приравнял Наполеон. В Российской империи были предприняты попытки регламентировать избрание раввинов, но окончательно их правовое положение урегулировано не было. Жесткой духовной иерархии в иудаизме, подобно католичеству или православию, не существует. Ортодоксальные иудеи верят, что после прихода Мессии будет восстановлено богослужение во вновь возрождённом Иерусалимском Храме и тогда будут вновь востребовано И.С.

Пока народ верует в себя, у него есть свой бог. «Естественные» боги язычников были помощниками людей. Это боги, которые помогают только своим. Боги воплощают доблести и достоинства народа, который их придумал как идеальный образ самого себя. Естественная религия - это форма благодарения самого себя. Бог древних - свирепое и гневное, жадное и похотливое, а не «кастрированное» существо. Таким он становится у деградирующих аскетов. Бог, представлявший силу и жажду власти в душе народа, трансформирован христианством в «боженьку», похожего на резонирующих, ищущих личного спасения индивидов. Они же создают и образ дьявола. Так шаг за шагом бог превращается в спасительный якорь тонущих, становится богом больных, нищих и грешников. По Ницше, христианский Бог - самый низкий уровень деградации всех богов. Он стал противоречием жизни, клеветой на посюстороннее и ложью о потустороннем.

Главный тезис Ницше состоит в том, что в христианстве на первый план выходят инстинкты угнетенных и обездоленных. Здесь увлекаются казуистикой греха, самокритикой, инквизицией совести, а также презирают тело, культивируют жестокость к себе, вражду к благородному и гордому. Христианство зародилось как следствие деградации античной культуры, в ее низших угнетенных слоях. Ситуация стала иной, когда началась христианизация Европы. Там церковь столкнулась с сильными, враждующими, одичавшими народами. Такие народы нуждались в жертвоприношениях, для них характерна ненависть к достижениям цивилизации и духовности. Стремясь овладеть этими хищными зверями, христианство делает их больными, слабыми. Для этого изобретается дьявол - сильный, могучий противник, которого только и мог признать язычник, не склонный говорить о своих страданиях и несчастьях.

Ницше полагал, что хоть христианство и завоевало полмира, но его настоящей мировой империей является под- земное царство. Картина эволюции религии не столь проста. Дело в том, что христианство, оторвавшись от «избранного народа», достигнув космополитического горизонта, распространилось по всей Земле. Христос вытеснил весь римский пантеон. Не отвергает ли этот успех ницшеанскую критику? Кроме негативной антропологии Ницше признает и положительные основания христианства. Его человечность состоит в ставке на любовь, надежду и веру. Сила иллюзии преображает и украшает жизнь. Потребность любви удовлетворяется красивыми и молодыми святыми. Надежда дает способность переносить несчастья. К сожалению, Ницше не развил эти идеи. Между тем для реконструкции истории христианства они важны. Ошибка рациональной теологии состояла в изгнании, подавлении чувств, которые молодые монахини питали к Христу. Они создали культ Сердца Христова, и это помогало им жить. Бог теологов становился все более далеким, он превращался в бездушную и бессердечную теоретическую конструкцию, которая уже не согревала своим дыханием человека. Разговор души с Богом, возможность которого постулировал св. Августин, превращается в формальную исповедь и вырождается в форму инквизиции.

Коммуникация с Богом осуществляется по-разному. В древних религиях медиумами кломмуникации выступали жертвы. В трансцендентных религиях всемогущий создатель мира, включая человека и все сущее, недоступен восприятию или разумению. Для общения с невидимым и непостижимым Богом необходим посредник. Таковым в христианстве является Христос. До него были другие посланники. Например, Адам был не только первым человеком, но и первым закодированным Посланием в мир. Изначально он задумывался как собеседник Бога и был создан по его образу и подобию, но оказался предателем и был отправлен в мир заботы, труда и смерти, видимо, в назидание людскому роду, который пошел от его семени. Адам - это носитель генетической информации, которая задана Богом как Послание и передается от первой пары людей. Но в таком случае каждый человек оказывается посланником: принял, поносил и передал дальше опреде- ленный генетический код. В принципе религию можно понимать как институт, обеспечивающий бесперебойную и неискаженную передачу символического кода, заложенного в нас Богом. Эта информация постоянно трансформируется и искажается ненадежными носителями. Ницше утверждает, что жрец не лжет, ибо к оценке убеждений неприменимо понятие истинного или ложного. Вместе с тем ему явно не хватает терпения, чтобы разобраться со сложной природой убеждений. Он сводит их к верованиям, а последние объявляет ложными. Видимо, это вызвано тем, что форма памфлета не стимулирует рефлексии и аргументации. Позиция филолога-критика текстов только постулируется, на деле же Ницше совершает множество ошибок и противоречий, которые делают его критику весьма уязвимой. Ему не нравился бог-пись- моноша, бог-посыльный. Ницше явно недооценил силу коммуникативных медиумов. Ему не нравится бог предсказатель, исцелитель и защитник-судия. Напрасно! Церковь сыграла роль эффективной коммуникационной службы, при помощи которой Послание было распространено по всей Земле. Образ рая питал утопии и революции; модель чистилища развернулась в весьма серьезные институции буржуазного общества, а по образцу ада были построены тюрьмы и концлагеря.

Ницше показывает, что отделения науки от государства, отказа от поддержки веры в трансцендентное силами земной власти (т. е. доказательство ее огнем и мечом) совсем не достаточно для освобождения от религиозных пут. Религия предполагает веру. Если постулируется свобода убеждения, то она открывает свободу именно религиозным убеждениям. Разница же между, скажем, исламом, христианством или иудаизмом волнует Ницше гораздо меньше.

Ницше настаивал на родственности иудаизма и христианства, однако оставил в тени вопрос о том, почему христианство нетерпимо к представителям столь близкой религии. Христиане были равнодушны к буддизму193, так как последний вообще не является религией, зато культивировали образ Иуды-предателя и этим оправдывали преследования евреев.

Исходный тезис Ницше: христианство - это не движение против иудейского инстинкта, а закономерное его развитие. Иудеи,- полагал Ницше,- самый примечательный народ во всемирной истории, ибо нашли самый невероятный способ выжить. Они обособились от естественных условий выживания и вывернули наизнанку господствующие ценности. Потерпев неудачу в конкуренции с другими сильными народами, иудеи вообще отказались от всего того, за что всегда боролись люди. Христиане преследовали иудеев только по недоразумению, ибо не понимали, что сами они есть не что иное, как конечный вывод иудаизма. Инстинкт ресентимента, сформировавшийся как результат постоянных поражений от более сильного противника, заставил иудейских священников выдумать представление об ином, трансцендентном, мире, с точки зрения которого естественные условия и ценности жизни оказались обесцененными. Ницше вопрошал: «.когда же, собственно, удалось бы им отпраздновать свой последний, пышный, утонченнейший триумф мести? Несомненно тогда, когда они уловчились бы свалить на совесть счастливым собственную свою безысходность вообще, так что эти последние стали бы однажды стыдиться своего счастья и, пожалуй, так переговариваться между собой: „это просто срам - быть счастливыми! кругом так много безысходности!"»194

История Израиля стала для Ницше историей «денатурализации» ценностей. Первоначально еврейский бог также выражал сознание силы и радости, которые народ испытывал сам от себя. Народ представлял своего бога как хорошего воина и справедливого судью и благодарил его за преуспеяние в скотоводстве и земледелии. Но надежды на богоизбранность не сбывались, и понятие бога подверглось трансформации на основе метафоры законодателя. Бог заключает новый договор с народом Израиля и превращается, как отмечал Ницше, в бога жрецов, которые трактуют удачу как вознаграждение, а несчастье как кару за непослушание Богу. Так, вместо естественной, утверждается неестественная причинность - абстрактный «нравственный миропорядок», оторванный от жизни. Теперь бог не помогает и не служит, а требует. Жрецы Израиля, утверждал

Ницше, предали свой народ, живую память которого они подменили в Библии историей религии, основанной на «тупом механизме спасения». «Нравственный миропорядок» основан на послушании богу, который навсегда предписывает человеку, что должно делать или что не должно. На деле такой миропорядок означает подчинение людей воле жрецов. Они интерпретировали великую историю Израиля как упадок, военное поражение. Вместо того чтобы питать волю к победе, люди смирялись, оценивая поражение как наказание за непослушание воле жрецов.

Феномен Иисуса из Назарета Ницше трактует как отрицание последней реальности, а именно - самого жреца. Христианство отрицает церковь. Ницше трактует Христа как революционера против касты привилегий и порядка, сказавшего «нет» жреческому сословию. Здесь Ницше меняет свою оценку иерархии. Иерархия расценивается им как последняя опора народа. Ницше пишет: «Святой анархист, призывавший к протесту против господствующего порядка подлый люд, отверженных и „грешников" (чанда- лу иудаизма),- этот анархист с его речами (если только верить евангелиям), за которые и сегодня упекут в Сибирь, был политическим преступником. Это и привело его на крест.»195 Конечно, такая теория происхождения иудео-христианской религии выглядит упрощенной. Здесь осталась необъясненной трансформация жреца. Почему он, плоть от плоти народа, превратился в маргинальную фигуру? Кроме того, в схеме, предложенной Ницше, остается неясным происхождение трансцендентного. Если оно придумано жрецом в собственных корыстных интересах, то почему получило признание у народа? Если, наоборот, вера в потустороннее, высшее всегда присуща человеку, то возлагать ответственность за формирование трансцендентной религии на жрецов по меньшей мере несправедливо. Таким образом, социология религии Ницше нуждается в серьезном дополнении. Конечно, как всякая бюрократия, жреческое сословие склонно к автономии, и церковь, вероятно, не так уж сильно отличается от чиновников и менеджеров. Однако трансформация религии не исчерпывается превращением в форму идеологии. Скорее всего, теологи, историки и все те, кто обслуживают механизмы рефлексии, которые, по мнению Н. Лумана, необходимы для развития дифференцированных социальных систем, не осознают последствий морализации религии или рационализации истории. Заменяя сказания (живую память народа) моральной или научной рефлексией о героических событиях прошлого, не способствуем ли мы деградации самого «народа»? А может быть, сам он и мы, как его часть, превращаемся из Gemeinschaft в Gesellschaft? Либеральное общество, состоящее из автономных индивидов, освобождается от давления традиций и заменяет религию научным изучением ее истории. Это создает проблему создания таких механизмов солидарности, которые обеспечивали бы жизнеспособность общества.

По Ницше, священник, первоначально иудейский священник, оказался гениальным создателем фикций, поставившим их на место реальности. Это он приучил любить негативное, это он сказал, что хороши слабые и убогие, а не здоровые и сильные. Так священник обеспечивает триумф реактивных сил, преследуя при этом собственные цели отрицания действительного мира. Ницше пишет: «.он добровольно, следуя глубочайшему благоразумию самосохранения, принял сторону всех инстинктов decadencea - не инстинкты владели им, но он угадал в них силу, с помощью которой можно отстоять себя в борьбе с целым „миром"»196.

Следует отметить несостоятельность расистской интерпретации высказываний Ницше об иудаизме. Ницше восхищался не только греческими мифами, но и Ветхим Заветом. Он считал величайшим грехом слияние этого величественного текста под одной обложкой с Новым Заветом. Ницше исследовал не расы, а типы человека, образующиеся в результате пересечения в единый комплекс физиологических, психологических, политических, исторических и социальных факторов. Иудейский священник - это особый тип, сформировавший не только фикции, но и оценивающую действительный мир с точки зрения вымышленного нечистую совесть. Такой человек обращает активные силы человека против самого себя. Страдающий человек ищет причины своих мучений и обвиняет других. Это - злопамятность. «.Священник,- писал Ницше,- есть пе- реориентировщик ressentiment»197. Злопамятность трансформируется им в нечистую совесть. Ницше полагал, что «Павел был величайшим из апостолов мщения.»198 Страдание опасно, ибо легко меняет направление и обращается на самого субъекта. Страдание истолковывается как наказание за прошлые грехи. Этот вирус христианства заражает все живое чувством виновности.