Заяц послушал и вон побежал. Некрасов Николай, поэма «Саша. Мороз, Красный Нос
НОВЫЙ ГОД
Что новый год, то новых дум,
Желаний и надежд
Исполнен легковерный ум
И мудрых и невежд.
Лишь тот, кто под землей сокрыт,
Надежды в сердце не таит!..
Давно ли ликовал народ
И радовался мир,
Когда рождался прошлый год
При звуках чаш и лир?
И чье суровое чело
Лучом надежды не цвело?
Но меньше ль видел он могил,
Вражды и нищеты?
В нем каждый день убийцей был
Какой-нибудь мечты;
Не пощадил он никого
И не дал людям ничего!
При звуках тех же чаш и лир,
Обычной чередой
Бесстрастный гость вступает в мир
Бесстрастною стопой -
И в тех лишь нет надежды вновь,
В ком навсегда застыла кровь!
И благо!.. С чашами в руках
Да будет встречен гость,
Да разлетится горе в прах,
Да умирится злость -
И в обновленные сердца
Да снидет радость без конца!
Нас давит времени рука,
Нас изнуряет труд,
Всесилен случай, жизнь хрупка,
Живем мы для минут,
И то, что с жизни взято раз,
Не в силах рок отнять у нас!
Пускай кипит веселый рок
Мечтаний молодых -
Им предадимся всей душой...
А время скосит их?-
Что нужды! Снова в свой черед
В нас воскресит их новый год...
Детские стихи Некрасова
Белый день занялся над столицей,
Сладко спит молодая жена,
Только труженик муж бледнолицый
Не ложится - ему не до сна!
Завтра Маше подруга покажет
Дорогой и красивый наряд...
Ничего ему Маша не скажет,
Только взглянет... убийственный взгляд!
В ней одной его жизни отрада,
Так пускай в нем не видит врага:
Два таких он ей купит наряда.
А столичная жизнь дорога!
Есть, конечно, прекрасное средство:
Под рукою казенный сундук;
Но испорчен он был с малолетства
Изученьем опасных наук.
Человек он был новой породы:
Исключительно честь понимал,
И безгрешные даже доходы
Называл воровством, либерал!
Лучше жить бы хотел он попроще,
Не франтить, не тянуться бы в свет,-
Да обидно покажется теще,
Да осудит богатый сосед!
Все бы вздор... только с Машей не сладишь,
Не втолкуешь - глупа, молода!
Скажет: "Так за любовь мою платишь!"
Нет! упреки тошнее труда!
И кипит-поспевает работа,
И болит-надрывается грудь...
Наконец наступила суббота:
Вот и праздник - пора отдохнуть!
Он лелеет красавицу Машу,
Выпив полную чашу труда,
Наслаждения полную чашу
Жадно пьет... и он счастлив тогда!
Если дни его полны печали,
То минуты порой хороши,
Но и самая радость едва ли
Не вредна для усталой души.
Скоро в гроб его Маша уложит,
Проклянет свой сиротский удел,
И - бедняжка!- ума не приложит:
Отчего он так быстро сгорел?
Стихотворения Некрасова
ИЗВОЗЧИК
Парень был Ванюха ражий,
Рослый человек,-
Не поддайся силе вражей,
Жил бы долгий век.
Полусонный по природе,
Знай зевал в кулак
И название в народе
Получил: вахлак!
Правда, с ним случилось диво,
Как в Грязной стоял:
Ел он мало и лениво,
По ночам не спал...
Всё глядит, бывало в оба
В супротивный дом:
Там жила его зазноба -
Кралечка лицом!
Под ворота словно птичка
Вылетит с гнезда,
Белоручка, белоличка...
Жаль одно: горда!
Прокатив ее, учтиво
Он ей раз сказал:
"Вишь, ты больно тороплива",-
И за ручку взял...
Рассердилась: "Не позволю!
Полно - не замай!
Прежде выкупись на волю,
Да потом хватай!"
Поглядел за нею Ваня,
Головой тряхнул:
"Не про нас ты,- молвил,- Таня",-
И рукой махнул...
Скоро лето наступило,
С барыней своей
Таня в Тулу укатила.
Ванька стал умней:
Он по прежнему порядку
Полюбил чаек,
Наблюдал свою лошадку,
Добывал оброк,
Пил умеренно горелку,
Знал копейке вес,
Да какую же проделку
Сочинил с ним бес!..
Раз купец ему попался
Из родимых мест;
Ванька с ним с утра катался
До вечерних звезд.
А потом наелся плотно,
Обрядил коня
И улегся беззаботно
До другого дня...
Спит и слышит стук в ворота.
Чу! шумят, встают...
Не пожар ли? вот забота!
Чу! к нему идут.
Он вскочил, как заяц сгонный
Видит: с фонарем
Перед ним хозяин сонный
С седоком-купцом.
"Санки где твои, детина?
Покажи ступай!"-
Говорит ему купчина -
И ведет в сарай...
Помутился ум у Вани,
Он как лист дрожал...
Поглядел купчина в сани
И, крестясь, сказал:
"Слава богу! слава богу!
Цел мешок-то мой!
Не взыщите за тревогу -
Капитал большой.
Понимаете, с походом
Будет тысяч пять..."
И купец перед народом
Деньги стал считать...
И пока рубли звенели,
Поднялся весь дом -
Ваньки сонные глядели,
Оступя кругом.
"Цело всё!" - сказал купчина,
Парня подозвал:
"Вот на чай тебе полтина!
Благо ты не знал:
Серебро-то не бумажки,
Нет приметы, брат;
Мне ходить бы без рубашки,
Ты бы стал богат,-
Да господь-то справедливый
Попугал шутя..."
И ушел купец счастливый,
Под мешком кряхтя...
Над разиней поглумились
И опять легли,
А как утром пробудились
И в сарай пришли,
Глядь - и обмерли с испугу...
Ни гу-гу - молчат;
Показали вверх друг другу
И пошли назад...
Прибежал хозяин бледный,
Вся сошлась семья:
"Что такое?.." Ванька бедный -
Бог ему судья!-
Совладать с лукавым бесом,
Видно, не сумел:
Над санями под навесом
На вожжах висел!
А ведь был детина ражий,
Рослый человек,-
Не поддайся силе вражей,
Жил бы долгий век...
Долго не сдавалась Любушка-соседка,
Наконец шепнула: "Есть в саду беседка,
Как темнее станет - понимаешь ты? .."
Ждал я, исстрадался, ночки-темноты!
Кровь-то молодая: закипит - не шутка!
Да взглянул на небо - и поверить жутко!
Небо обложилось тучами кругом...
Полил дождь ручьями - прокатился гром!
Брови я нахмурил и пошел угрюмый -
"Свидеться сегодня лучше и не думай!
Люба белоручка, Любушка пуглива,
В бурю за ворота выбежать ей в диво;
Правда, не была бы буря ей страшна,
Если б... да настолько любит ли она?.."
Без надежды, скучен прихожу в беседку,
Прихожу и вижу - Любушку-соседку!
Промочила ножки и хоть выжми шубку...
Было мне заботы обсушить голубку!
Да зато с той ночи я бровей не хмурю
Только усмехаюсь, как заслышу бурю...
Стихи Н. Некрасова
ПРИГОВОР
"...Вы в своей земле благословенной
Парии - не знает вас народ,
Светский круг, бездушный и надменный,
Вас презреньем хладным обдает.
И звучит бесцельно ваша лира,
Вы певцами темной стороны -
На любовь, на уваженье мира
Не стяжавшей права - рождены!.."
Камень в сердце русское бросая,
Так о нас весь Запад говорит.
Заступись, страна моя родная!
Дай отпор!.. Но родина молчит...
Стихотворения Некрасова
ОГОРОДНИК
Не гулял с кистенем я в дремучем лесу,
Не лежал я во рву в непроглядную ночь,-
Я свой век загубил за девицу-красу,
За девицу-красу, за дворянскую дочь.
Я в немецком саду работал по весне,
Вот однажды сгребаю сучки да пою,
Глядь, хозяйская дочка стоит в стороне,
Смотрит в оба да слушает песню мою.
По торговым селам, по большим городам1
Я недаром живал, огородник лихой,
Раскрасавиц девиц насмотрелся я там,
А такой не видал, да и нету другой.
Черноброва, статна, словно сахар бела!..
Стало жутко, я песни своей не допел.
А она - ничего, постояла, прошла,
Оглянулась: за ней как шальной я глядел.
Я слыхал на селе от своих молодиц,
Что и сам я пригож, не уродом рожден,-
Словно сокол гляжу, круглолиц, белолиц,
У меня ль, молодца, кудри - чесаный лен...
Разыгралась душа на часок, на другой...
Да как глянул я вдруг на хоромы ее -
Посвистал и махнул молодецкой рукой,
Да скорей за мужицкое дело свое!
А частенько она приходила с тех пор
Погулять, посмотреть на работу мою
И смеялась со мной и вела разговор:
Отчего приуныл? что давно не пою?
Я кудрями тряхну, ничего не скажу,
Только буйную голову свешу на грудь...
"Дай-ка яблоньку я за тебя посажу,
Ты устал,- чай, пора уж тебе отдохнуть".
Ну, пожалуй, изволь, госпожа, поучись,
Пособи мужику, поработай часок.-
Да как заступ брала у меня, смеючись,
Увидала на правой руке перстенек...
Очи стали темней непогодного дня,
На губах, на щеках разыгралася кровь.
- Что с тобой, госпожа? Отчего на меня
Неприветно глядишь, хмуришь черную бровь?
"От кого у тебя перстенек золотой?"
- Скоро старость придет, коли будешь всё знать.
"Дай-ка я погляжу, несговорный какой!"-
И за палец меня белой рученькой хвать!
Потемнело в глазах, душу кинуло в дрожь,
Я давал - не давал золотой перстенек...
Я вдруг вспомнил опять, что и сам я пригож,
Да не знаю уж как - в щеку девицу чмок!..
Много с ней скоротал невозвратных ночей
Огородник лихой... В ясны очи глядел,
Расплетал, заплетал русу косыньку ей,
Целовал-миловал, песни волжские пел.
Мигом лето прошло, ночи стали свежей,
А под утро мороз под ногами хрустит.
Вот однажды, как я крался в горенку к ней,
Кто-то цап за плечо: "Держи вора!" - кричит.
Со стыдом молодца на допрос привели,
Я стоял да молчал, говорить не хотел...
И красу с головы острой бритвой снесли,
И железный убор на ногах зазвенел.
Постегали плетьми, и уводят дружка
От родной стороны и от лапушки прочь
На печаль и страду!.. Знать, любить не рука
Мужику-вахлаку да дворянскую дочь!
Стихи Некрасова скачать
Я рано встал, недолги были сборы,
Я вышел в путь, чуть занялась заря;
Переходил я пропасти и горы,
Переплывал я реки и моря;
Боролся я, один и безоружен,
С толпой врагов; не унывал в беде
И не роптал. Но стал мне отдых нужен -
И не нашел приюта я нигде!
Не раз, упав лицом в сырую землю,
С отчаяньем, голодный, я твердил:
"По силам ли, о боже! труд подъемлю?"-
И снова шел, собрав остаток сил.
Всё ближе и знакомее дорога,
И пройдено всё трудное в пути!
Главы церквей сияют впереди -
Недалеко до отчего порога!
Насмешливо сгибаясь и кряхтя
Под тяжестью сумы своей дырявой,
Алчбы и жажды бедное дитя,
Голодный труд, попутчик мой лукавый,
Уж прочь идет: теперь нам розный путь.
Вперед, вперед! Но изменили силы -
Очнулся я на рубеже могилы...
И некому и нечем помянуть!
Настанет утро - солнышко осветит
Бездушный труп... Всё будет решено!
И в целом мире сердце лишь одно -
И то едва ли - смерть мою заметит...
Н. Некрасов стихи
Словно как мать над сыновней могилой,
Стонет кулик над равниной унылой,
Пахарь ли песню вдали запоет -
Долгая песня за сердце берет;
Лес ли начнется - сосна да осина...
Не весела ты, родная картина!
Что же молчит мой озлобленный ум?..
Сладок мне леса знакомого шум,
Любо мне видеть знакомую ниву -
Дам же я волю благому порыву
И на родимую землю мою
Все накипевшие слезы пролью!
Злобою сердце питаться устало -
Много в ней правды, да радости мало;
Спящих в могилах виновных теней
Не разбужу я враждою моей.
Родина-мать! я душою смирился,
Любящим сыном к тебе воротился.
Сколько б на нивах бесплодных твоих
Даром не сгинуло сил молодых,
Сколько бы ранней тоски и печали
Вечные бури твои ни нагнали
На боязливую душу мою -
Я побежден пред тобою стою!
Силу сломили могучие страсти,
Гордую волю погнули напасти,
И про убитою музу мою
Я похоронные песни пою.
Перед тобою мне плакать не стыдно,
Ласку твою мне принять не обидно -
Дай мне отраду объятий родных,
Дай мне забвенье страданий моих!
Жизнью измят я... и скоро я сгину...
Мать не враждебна и к блудному сыну:
Только что я ей объятья раскрыл -
Хлынули слезы, прибавилось сил.
Чудо свершилось: убогая нива
Вдруг просветлела, пышна и красива,
Ласковей машет вершинами лес,
Солнце приветливей смотрит с небес.
Весело въехал я в дом тот угрюмый,
Что, осенив сокрушительной думой,
Некогда стих мне суровый внушил...
Как он печален, запущен и хил!
Скучно в нем будет. Нет, лучше поеду,
Благо не поздно, теперь же к соседу
И поселюсь среди мирной семьи.
Славные люди - соседи мои,
Славные люди! Радушье их честно,
Лесть им противна, а спесь неизвестна.
Как-то они доживают свой век?
Он уже дряхлый, седой человек,
Да и старушка немногим моложе.
Весело будет увидеть мне тоже
Сашу, их дочь... Недалеко их дом.
Всё ли застану по-прежнему в нем?
Добрые люди, спокойно вы жили,
Милую дочь свою нежно любили.
Дико росла, как цветок полевой,
Смуглая Саша в деревне степной.
Всем окружив ее тихое детство,
Что позволяли убогие средства,
Только развить воспитаньем, увы!
Эту головку не думали вы.
Книги ребенку - напрасная мука,
Ум деревенский пугает наука;
Но сохраняется дольше в глуши
Первоначальная ясность души,
Рдеет румянец и ярче и краше...
Мило и молодо дитятко ваше,-
Бегает живо, горит, как алмаз,
Черный и влажный смеющийся глаз,
Щеки румяны, и полны, и смуглы,
Брови так тонки, а плечи так круглы!
Саша не знает забот и страстей,
А уж шестнадцать исполнилось ей...
Выспится Саша, поднимется рано,
Черные косы завяжет у стана
И убежит, и в просторе полей
Сладко и вольно так дышится ей.
Та ли, другая пред нею дорожка -
Смело ей вверится бойкая ножка;
Да и чего побоится она?..
Всё так спокойно; кругом тишина,
Сосны вершинами машут приветно,-
Кажется, шепчут, струясь незаметно,
Волны над сводом зеленых ветвей:
"Путник усталый! бросайся скорей
В наши объятья: мы добры и рады
Дать тебе, сколько ты хочешь, прохлады".
Полем идешь - всё цветы да цветы,
В небо глядишь - с голубой высоты
Солнце смеется... Ликует природа!
Всюду приволье, покой и свобода;
Только у мельницы злится река:
Нет ей простора... неволя горька!
Бедная! как она вырваться хочет!
Брызжется пеной, бурлит и клокочет,
Но не прорвать ей плотины своей.
"Не суждена, видно, волюшка ей,-
Думает Саша,- безумно роптанье..."
Жизни кругом разлитой ликованье
Саше порукой, что милостив бог...
Саша не знает сомненья тревог.
Вот по распаханной, черной поляне,
Землю взрывая, бредут поселяне -
Саша в них видит довольных судьбой
Мирных хранителей жизни простой:
Знает она, что недаром с любовью
Землю польют они потом и кровью...
Весело видеть семью поселян,
В землю бросающих горсти семян;
Дорого-любо, кормилица-нива
Видеть, как ты колосишься красиво,
Как ты, янтарным зерном налита
Гордо стоишь высока и густа!
Но веселей нет поры обмолота:
Легкая дружно спорится работа;
Вторит ей эхо лесов и полей,
Словно кричит: "поскорей! поскорей!"
Звук благодатный! Кого он разбудит,
Верно весь день тому весело будет!
Саша проснется - бежит на гумно.
Солнышка нет - ни светло, ни темно,
Только что шумное стадо прогнали.
Как на подмерзлой грязи натоптали
Лошади, овцы!.. Парным молоком
В воздухе пахнет. Мотая хвостом,
За нагруженной снопами телегой
Чинно идет жеребеночек пегий,
Пар из отворенной риги валит,
Кто-то в огне там у печки сидит.
А на гумне только руки мелькают
Да высоко молотила взлетают,
Не успевает улечься их тень.
Солнце взошло - начинается день...
Саша сбирала цветы полевые,
С детства любимые, сердцу родные,
Каждую травку соседних полей
Знала по имени. Нравилось ей
В пестром смешении звуков знакомых
Птиц различать, узнавать насекомых.
Время к полудню, а Саши всё нет.
"Где же ты, Саша? простынет обед,
Сашенька! Саша!.." С желтеющей нивы
Слышатся песни простой переливы;
Вот раздалося "ау" вдалеке;
Вот над колосьями в синем венке
Черная быстро мелькнула головка...
"Вишь ты, куда забежала, плутовка!
Э!... да никак колосистую рожь
Переросла наша дочка!" - Так что ж?
"Что? ничего! понимай как умеешь!
Что теперь надо, сама разумеешь:
Спелому колосу - серп удалой
Девице взрослой - жених молодой!"
Вот еще выдумал, старый проказник!
"Думай не думай, а будет нам праздник!"
Так рассуждая, идут старики
Саше навстречу; в кустах у реки
Смирно присядут, подкрадутся ловко,
С криком внезапным: "Попалась, плутовка!"...
Сашу поймают и весело им
Свидеться с дитятком бойким своим...
В зимние сумерки нянины сказки
Саша любила. Поутру в салазки
Саша садилась, летела стрелой,
Полная счастья, с горы ледяной.
Няня кричит: "Не убейся, родная!"
Саша, салазки свои погоняя,
Весело мчится. На полном бегу
На бок салазки - и Саша в снегу!
Выбьются косы, растреплется шубка -
Снег отряхает, смеется, голубка!
Не до ворчанья и няне седой:
Любит она ее смех молодой...
Саше случалось знавать и печали:
Плакала Саша, как лес вырубали,
Ей и теперь его жалко до слез.
Сколько тут было кудрявых берез!
Там из-за старой, нахмуренной ели
Красные грозды калины глядели,
Там поднимался дубок молодой.
Птицы царили в вершине лесной,
Понизу всякие звери таились.
Вдруг мужики с топорами явились -
Лес зазвенел, застонал, затрещал.
Заяц послушал - и вон побежал,
В темную нору забилась лисица,
Машет крылом осторожнее птица,
В недоуменье тащат муравьи
Что ни попало в жилища свои.
С песнями труд человека спорился:
Словно подкошен, осинник валился,
С треском ломали сухой березняк,
Корчили с корнем упорный дубняк,
Старую сосну сперва подрубали,
После арканом ее нагибали
И, поваливши, плясали на ней,
Чтобы к земле прилегла поплотней.
Так, победив после долгого боя,
Враг уже мертвого топчет героя.
Много тут было печальных картин:
Стоном стонали верхушки осин,
Из перерубленной старой березы
Градом лилися прощальные слезы
И пропадали одна за другой
Данью последней на почве родной.
Кончились поздно труды роковые.
Вышли на небо светила ночные,
И над поверженным лесом луна
Остановилась, кругла и ясна,-
Трупы деревьев недвижно лежали;
Сучья ломались, скрипели, трещали,
Жалобно листья шумели кругом.
Так, после битвы, во мраке ночном
Раненый стонет, зовет, проклинает.
Ветер над полем кровавым летает -
Праздно лежащим оружьем звенит,
Волосы мертвых бойцов шевелит!
Тени ходили по пням беловатым,
Жидким осинам, березам косматым;
Низко летали, вились колесом
Совы, шарахаясь оземь крылом;
Звонко кукушка вдали куковала,
Да, как безумная, галка кричала,
Шумно летая над лесом... но ей
Не отыскать неразумных детей!
С дерева комом галчата упали,
Желтые рты широко разевали,
Прыгали, злились. Наскучил их крик -
И придавил их ногою мужик.
Утром работа опять закипела.
Саша туда и ходить не хотела,
Да через месяц - пришла. Перед ней
Взрытые глыбы и тысячи пней;
Только, уныло повиснув ветвями,
Старые сосны стояли местами,
Так на селе остаются одни
Старые люди в рабочие дни.
Верхние ветви так плотно сплелися,
Словно там гнезда жар-птиц завелися,
Что, по словам долговечных людей,
Дважды в полвека выводят детей.
Саше казалось, пришло уже время:
Вылетит скоро волшебное племя,
Чудные птицы посядут на пни,
Чудные песни споют ей они!
Саша стояла и чутко внимала,
В красках вечерних заря догорала -
Через соседний несрубленный лес,
С пышно-румяного края небес
Солнце пронзалось стрелой лучезарной,
Шло через пни полосою янтарной
И наводило на дальний бугор
Света и теней недвижный узор.
Долго в ту ночь, не смыкая ресницы,
Думает Саша: что петь будут птицы?
В комнате словно тесней и душней.
Саше не спится,- но весело ей.
Пестрые грезы сменяются живо,
Щеки румянцем горят нестыдливо,
Утренний сон ее крепок и тих...
Первые зорьки страстей молодых,
Полны вы чары и неги беспечной!
Нет еще муки в тревоге сердечной;
Туча близка, но угрюмая тень
Медлит испортить смеющийся день,
Будто жалея... И день еще ясен...
Он и в грозе будет чудно прекрасен,
Но безотчетно пугает гроза...
Эти ли детски живые глаза,
Эти ли полные жизни ланиты
Грустно поблекнут, слезами покрыты?
Эту ли резвую волю во власть
Гордо возьмет всегубящая страсть?...
Мимо идите, угрюмые тучи!
Горды вы силой, свободой могучи:
С вами ли, грозные, вынести бой
Слабой и робкой былинке степной?...
Третьего года, наш край покидая,
Старых соседей моих обнимая,
Помню, пророчил я Саше моей
Доброго мужа, румяных детей,
Долгую жизнь без тоски и страданья...
Да не сбылися мои предсказанья!
В страшной беде стариков я застал.
Вот что про Сашу отец рассказал:
"В нашем соседстве усадьба большая
Лет уже сорок стояла пустая;
В третьем году наконец прикатил
Барин в усадьбу и нас посетил,
Именем: Лев Алексеич Агарин,
Ласков с прислугой, как будто не барин,
Тонок и бледен. В лорнетку глядел,
Мало волос на макушке имел.
Звал он себя перелетною птицей:
- Был,- говорит,- я теперь за границей,
Много видал я больших городов,
Синих морей и подводных мостов,-
Всё там приволье, и роскошь, и чудо,
Да высылали доходы мне худо.
На пароходе в Кронштадт я пришел,
И надо мной всё кружился орел,
Словно прочил великую долю.-
Мы со старухой дивилися вволю,
Саша смеялась, смеялся он сам...
Начал он часто похаживать к нам,
Начал гулять, разговаривать с Сашей
Да над природой подтрунивать нашей:
Есть-де на свете такая страна,
Где никогда не проходит весна,
Там и зимою открыты балконы,
Там поспевают на солнце лимоны,
И начинал, в потолок посмотрев,
Грустное что-то читать нараспев.
Право, как песня слова выходили.
Господи! сколько они говорили!
Мало того: он ей книжки читал
И по-французски ее обучал.
Словно брала их чужая кручина,
Всё рассуждали: какая причина,
Вот уж который теперича век
Беден, несчастлив и зол человек?
Но,- говорит,- не слабейте душою:
Солнышко правды взойдет над землею!
И в подтвержденье надежды своей
Старой рябиновкой чокался с ней.
Саша туда же - отстать-то не хочет -
Выпить не выпьет, а губы обмочит;
Грешные люди - пивали и мы.
Стал он прощаться в начале зимы:
Бил,- говорит,- я довольно баклуши,
Будьте вы счастливы, добрые души,
Благословите на дело... пора!-
Перекрестился - и съехал с двора...
В первое время печалилась Саша,
Видим: скучна ей компания наша.
Годы ей, что ли, такие пришли?
Только узнать мы ее не могли,
Скучны ей песни, гаданья и сказки.
Вот и зима!- да не тешат салазки.
Думает думу, как будто у ней
Больше забот, чем у старых людей.
Книжки читает, украдкою плачет.
Видели: письма всё пишет и прячет.
Книжки выписывать стала сама -
И наконец набралась же ума!
Что ни спроси, растолкует, научит,
С ней говорить никогда не наскучит;
А доброта... Я такой доброты
Век не видал, не увидишь и ты!
Бедные - все ей приятели-други:
Кормит, ласкает и лечит недуги.
Так девятнадцать ей минуло лет.
Мы поживаем - и горюшка нет.
Надо же было вернуться соседу!
Слышим: приехал и будет к обеду.
Как его весело Саша ждала!
В комнату свежих цветов принесла;
Книги свои уложила исправно,
Просто оделась, да так-то ли славно;
Вышла навстречу - и ахнул сосед!
Словно оробел. Мудреного нет:
В два-то последние года на диво
Сашенька стала пышна и красива,
Прежний румянец в лице заиграл.
Он же бледней и плешивее стал...
Всё, что ни делала, что ни читала,
Саша тотчас же ему рассказала;
Только не впрок угожденье пошло!
Он ей перечил, как будто назло:
Оба тогда мы болтали пустое!
Умные люди решили другое,
Род человеческий низок и зол.-
Да и пошел! и пошел! и пошел!..
Что говорил - мы понять не умеем,
Только покоя с тех пор не имеем:
Вот уж сегодня семнадцатый день
Саша тоскует и бродит, как тень.
Книжки свои то читает, то бросит,
Гость навестит, так молчать его просит.
Был он три раза; однажды застал
Сашу за делом: мужик диктовал
Ей письмецо, да какая-то баба
Травки просила - была у ней жаба.
Он поглядел и сказал нам шутя:
- Тешится новой игрушкой дитя!
Саша ушла - не ответила слова...
Он было к ней; говорит: "Нездорова".
Плачет, печалится, молится богу...
Он говорит: "Я собрался в дорогу".
Сашенька вышла, простилась при нас,
Да и опять наверху заперлась.
Что ж?.. он письмо ей прислал. Между нами:
Грешные люди, с испугу мы сами
Прежде его прочитали тайком:
Руку свою предлагает он в нем.
Саша сначала отказ отослала,
Да уж потом нам письмо показала.
Мы уговаривать: чем не жених?
Молод, богат, да и нравом-то тих.
"Нет, не пойду". А сама не спокойна;
То говорит: "Я его недостойна",
То: "Он меня недостоин: он стал
Зол и печален и духом упал!"
А как уехал, так пуще тоскует,
Письма его потихоньку целует!..
Что тут такое? родной, объясни!
Хочешь, на бедную Сашу взгляни.
Долго ли будет она убиваться?
Или уже ей не певать, не смеяться,
И погубил он бедняжку навек?
Ты нам скажи: он простой человек
Или какой чернокнижник-губитель?
Или не сам ли он бес-искуситель?.."
Полноте, добрые люди, тужить!
Будете скоро по-прежнему жить:
Саша поправится - бог ей поможет.
Околдовать никого он не может:
Он... не могу приложить головы,
Как объяснить, чтобы поняли вы...
Странное племя, мудреное племя
В нашем отечестве создало время!
Это не бес, искуситель людской,
Это, увы!- современный герой!
Книги читает да по свету рыщет -
Дела себе исполинское ищет,
Благо, наследье богатых отцов
Освободило от малых трудов,
Благо, идти по дороге избитой
Лень помешала да разум развитый.
"Нет, я души не растрачу моей
На муравьиной работе людей:
Или под бременем собственной силы
Сделаюсь жертвой ранней могилы,
Или по свету звездой пролечу!
Мир,- говорит,- осчастливить хочу!"
Что ж под руками, того он не любит,
То мимоходом без умыслу губит.
В наши великие, трудные дни
Книги не шутка: укажут они
Всё недостойное, дикое, злое,
Но не дадут они сил на благое,
Но не научат любить глубоко...
Дело веков поправлять не легко!
В ком не воспитано чувство свободы,
Тот не займет его; нужны не годы -
Нужны столетия, и кровь, и борьба,
Чтоб человека создать из раба.
Всё, что высоко, разумно, свободно,
Сердцу его и доступно, и сродно,
Только дающая силу и власть,
В слове и деле чужда ему страсть!
Любит он сильно, сильней ненавидит,
А доведись - комара не обидит!
Да говорят, что ему и любовь
Голову больше волнует - не кровь!
Что ему книга последняя скажет,
То на душе его сверху и ляжет:
Верить, не верить - ему всё равно,
Лишь бы доказано было умно!
Сам на душе ничего не имеет,
Что вчера сжал, то сегодня и сеет;
Нынче не знает, что завтра сожнет,
Только, наверное, сеять пойдет.
Это в простом переводе выходит,
Что в разговорах он время проводит;
Если ж за дело возьмется - беда!
Мир виноват в неудаче тогда;
Чуть поослабнут нетвердые крылья,
Бедный кричит: "Бесполезны усилья!"
И уж куда как становится зол
Крылья свои опаливший орел...
Поняли?.. нет!.. Ну, беда небольшая!
Лишь поняла бы бедняжка больная.
Благо теперь догадалась она,
Что отдаваться ему не должна,
А остальное всё сделает время.
Сеет он все-таки доброе семя!
В нашей степной полосе, что ни шаг,
Знаете вы,- то бугор, то овраг:
В летнюю пору безводны овраги,
Выжжены солнцем, песчаны и наги,
Осенью грязны, не видны зимой,
Но погодите: повеет весной
С теплого края, оттуда, где люди
Дышат вольнее - в три четверти груди,-
Красное солнце растопит снега,
Реки покинут свои берега,-
Чуждые волны кругом разливая,
Будет и дерзок, и полон до края
Жалкий овраг... Пролетела весна -
Выжжет опять его солнце до дна,
Но уже зреет на ниве поемной,
Что оросил он волною заемной,
Пышная жатва. Нетронутых сил
В Саше так много сосед пробудил...
Эх! говорю я хитро, непонятно!
Знайте и верьте, друзья: благодатна
Всякая буря душе молодой -
Зреет и крепнет душа под грозой.
Чем неутешнее дитятко ваше,
Тем встрепенется светлее и краше:
В добрую почву упало зерно -
Пышным плодом отродится оно!
Стихи Н. Некрасова
Дом - дворец роскошный, длинный, двухэтажный,
С садом и с решеткой; муж - сановник важный.
Красота, богатство, знатность и свобода -
Всё ей даровали случай и природа.
Только показалась - и над светским миром
Солнцем засияла, вознеслась кумиром!
Воин, царедворец, дипломат, посланник -
Красоты волшебной раболепный данник;
Свет ей рукоплещет, свет ей подражает.
Властвует княгиня, цепи налагает,
Но цепей не носит, прихоти послушна,
Ни за что полюбит, бросит равнодушно:
Ей чужое счастье ничего не стоит -
Если и погибнет, торжество удвоит!
Сердце ли в ней билось чересчур спокойно,
Иль кругом всё было страсти недостойно,
Только ни однажды в молодые лета
Грудь ее любовью не была согрета.
Годы пролетали. В вихре жизни бальной
До поры осенней - пышной и печальной -
Дожила княгиня... Тут супруг скончался...
Труден был ей траур,- доктор догадался
И нашел, чтоб воды были б ей полезны
(Доктора в столицах вообще любезны).
Если только русский едет за границу,
Посылай в Палермо, в Пизу или Ниццу,
Быть ему в Париже - так судьбам угодно!
Год в столице моды шумно и спокойно
Прожила княгиня; на второй влюбилась
В доктора-француза - и сама дивилась!
Не был он красавец, но ей было ново
Страстно и свободно льющееся слово,
Смелое, живое... Свергнуть иго страсти
Нет и помышленья... да уж нет и власти!
Решено! В Россию тотчас написали;
Немец-управитель без большой печали
Продал за бесценок в силу повеленья,
Английские парки, русские селенья,
Земли, лес и воды, дачу и усадьбу...
Получили деньги - и сыграли свадьбу...
Тут пришла развязка. Круто изменился
Доктор-спекулятор; деспотом явился!
Деньги, бриллианты - всё пустил в аферы,
А жену тиранил, ревновал без меры,
А когда бедняжка с горя захворала,
Свез ее в больницу... Навещал сначала,
А потом уехал - словно канул в воду!
Скорбная, больная, гасла больше году
В нищете княгиня... и тот год тяжелый
Был ей долгим годом думы невеселой!
Смерть ее в Париже не была заметна:
Бедно нарядили, схоронили бедно...
А в отчизне дальной словно были рады:
Целый год судили - резко, без пощады,
Наконец устали... И одна осталась
Память: что с отличным вкусом одевалась!
Да еще остался дом с ее гербами,
Доверху набитый бедными жильцами,
Да в строфах небрежных русского поэта
Вдохновленных ею чудных два куплета,
Да голяк-потомок отрасли старинной,
Светом позабытый и ни в чем невинный.
Сборник стихов Некрасова
УБОГАЯ И НАРЯДНАЯ
Беспокойная ласковость взгляда,
И поддельная краска ланит,
И убогая роскошь наряда -
Все не в пользу ее говорит.
Но не лучше ли, прежде чем бросим
Мы в нее приговор роковой,
Подзовем-ка ее да расспросим:
«Как дошла ты до жизни такой?»
Не длинен и не нов рассказ:
Отец ее, подьячий бедный,
Таскался писарем в Приказ,
Имел порок дурной и вредный -
Запоем пил - и был буян,
Когда домой являлся пьян.
Предвидя роковую схватку,
Жена малютку уведет,
Уложит наскоро в кроватку
И двери поплотней припрет.
Но бедной девочке не спится!
Ей чудится: отец бранится,
Мать плачет. Саша на кровать,
Рукою подпершись, садится,
Стучит в ней сердце... где тут спать?
Раздвинув завесы цветные,
Глядит на двери запертые,
Откуда слышится содом,
Не шевелится и не дремлет.
Так птичка в бурю под кустом
Сидит - и чутко буре внемлет.
Но как ни буен был отец,
Угомонился наконец,
И стало без него им хуже.
Мать умерла в тоске по муже,
А девочку взяла «Мадам»
И в магазине поселила.
Не очень много шили там,
И не в шитье была там сила...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Впрочем, что ж мы? нас могут заметить,-
Рядом с ней?!» И отхлынули прочь...
Нет! тебе состраданья не встретить,
Нищеты и несчастия дочь!
Свет тебя предает поруганью
И охотно прощает другой,
Что торгует собой по призванью,
Без нужды, без борьбы роковой;
Что, поднявшись с позорного ложа,
Разоденется, щеки притрет
И летит, соблазнительно лежа
В щегольском экипаже, в народ -
В эту улицу роскоши, моды,
Офицеров, лореток и бар,
Где с полугосударства доходы
Поглощает заморский товар.
Говорят, в этой улице милой
Все, что модного выдумал свет,
Совместилось с волшебною силой,
Ничего только русского нет -
Разве Ванька проедет унылый.
Днем и ночью на ней маскарад,
Ей недаром гордится столица.
На французский, на английский лад
Исковеркав нерусские лица,
Там гуляют они, пустоты вековой
И наследственной праздности дети,
Разодетой, довольной толпой...
Ну, кому же расставишь ты сети?
Вышла ты из коляски своей
И на ленте ведешь собачонку;
Стая модных и глупых людей
Провожает тебя вперегонку.
У прекрасного пола тоска,
Чувство злобы и зависти тайной.
В самом деле, жена бедняка,
Позавидуй! эффект чрезвычайный!
Бриллианты, цветы, кружева,
Доводящие ум до восторга,
И на лбу роковые слова:
«Продается с публичного торга!»
Что, красавица, нагло глядишь?
Чем гордишься? Вот вся твоя повесть:
Ты ребенком попала в Париж,
Потеряла невинность и совесть,
Научилась белиться и лгать
И явилась в наивное царство:
Ты слыхала, легко обирать
Наше будто богатое барство.
Да, нетрудно! Но должно входить
В этот избранный мир с аттестатом.
Красотой нас нельзя победить,
Удивить невозможно развратом.
Нам известность, нам мода нужна.
Ты красивей была и моложе,
Но, увы! неизвестна, бедна
И нуждалась сначала... О боже!
Твой рассказ о купце разрывал
Нам сердца: по натуре бурлацкой,
Он то ноги твои целовал,
То хлестал тебя плетью казацкой.
Но, по счастию, этот дикарь,
Слабоватый умом и сердечком,
Принялся за французский букварь,
Чтоб с тобой обменяться словечком.
Этим временем ты завела
Рысаков, экипажи, наряды
И прославилась - в моду вошла!
Мы знакомству скандальному рады.
Что за дело, что вся дочиста
Предалась ты постыдной продаже,
Что поддельна твоя красота,
Как гербы на твоем экипаже,
Что глупа ты, жадна и пуста -
Ничего! знатоки вашей нации
Порешили разумным судом,
Что цинизм твой доходит до грации,
Что геройство в бесстыдстве твоем!
Ты у бога детей не просила,
Но ты женщина тоже была,
Ты со скрежетом сына носила
И с проклятьем его родила;
Он подрос - ты его нарядила
И на Невский с собой повезла.
Ничего! Появленье малютки
Не смутило души никому,
Только вызвало милые шутки,
Дав богатую пищу уму.
Удивлялась вся гвардия наша
(Да и было чему, не шутя),
Что ко всякому с словом «папаша»
Обращалось наивно дитя...
И не кинул никто, негодуя,
Комом грязи в бесстыдную мать!
Чувством матери нагло торгуя,
Пуще стала она обирать.
Бледны, полны тупых сожалений
Потерявшие шик молодцы,-
Вон по Невскому бродят, как тени,
Разоренные ею глупцы!
И пример никому не наука,
Разорит она сотни других:
Тупоумие, праздность и скука
За нее... Но умолкни, мой стих!
И погромче нас были витии,
Да не сделали пользы пером...
Дураков не убавим в России,
А на умных тоску наведем.
Сборник стихов Некрасова
В сумерки в церковь вхожу. Малолюдно,
Светят лампады печально и скудно,
Темны просторного храма углы;
Длинные окна, то полные мглы,
То озаренные беглым мерцаньем,
Тихо колеблются с робким бряцаньем.
В куполе темень такая висит,
Что поглядеть туда - дрожь пробежит!
С каменных плит и со стен полутемных
Сыростью веет: на петлях огромных
Словно заплакана тяжкая дверь...
Нет богомольцев, не служба теперь -
Свадьба. Венчаются люди простые.
Вот у налоя стоят молодые:
Парень-ремесленник фертом глядит,
Красен с лица и с затылка подбрит -
Видно: разгульного сорта детина!
Рядом невеста: такая кручина
В бледном лице, что глядеть тяжело...
Бедная женщина! Что вас свело?
Вижу я, стан твой немного полнее,
Чем бы... Я понял! Стыдливо краснея
И нагибаясь, свой длинный платок
Ты на него потянула... Увлек,
Видно, гуляка подарком да лаской,
Песней, гитарой, да честною маской?
Ты ему сердце свое отдала...
Сколько ночей ты потом не спала!
Сколько ты плакала!.. Он не оставил,
Волей ли, нет ли, он дело поправил -
Бог не без милости - ты спасена...
Что же ты так безнадежно грустна?
Ждет тебя много попреков жестоких,
Дней трудовых, вечеров одиноких:
Будешь ребенка больного качать,
Буйного мужа домой поджидать,
Плакать, работать - да думать уныло,
Что тебе жизнь молодая сулила,
Чем подарила, что даст впереди...
Бедная! лучше вперед не гляди!
Скачать стихотворение Некрасова
Ты грустна, ты страдаешь душою:
Верю - здесь не страдать мудрено.
С окружающей нас нищетою
Здесь природа сама заодно.
Бесконечно унылы и жалки
Эти пастбища, нивы, луга,
Эти мокрые, сонные галки,
Что сидят на вершине стога;
Эта кляча с крестьянином пьяным,
Через силу бегущая вскачь
В даль, сокрытую синим туманом,
Это мутное небо... Хоть плачь!
Но не краше и город богатый:
Те же тучи по небу бегут;
Жутко нервам - железной лопатой
Там теперь мостовую скребут.
Начинается всюду работа;
Возвестили пожар с каланчи;
На позорную площадь кого-то
Провезли - там уж ждут палачи.
Проститутка домой на рассвете
Поспешает, покинув постель;
Офицеры в наемной карете
Скачут за город: будет дуэль.
Торгаши просыпаются дружно
И спешат за прилавки засесть:
Целый день им обмеривать нужно,
Чтобы вечером сытно поесть.
Чу! из крепости грянули пушки!
Наводненье столице грозит...
Кто-то умер: на красной подушке
Первой степени Анна лежит.
Дворник вора колотит - попался!
Гонят стадо гусей на убой;
Где-то в верхнем этаже раздался
Выстрел - кто-то покончил с собой.
Стихи Н. Некрасова
Жизнь в трезвом положении
Куда нехороша!
В томительном борении
Сама с собой душа,
А ум в тоске мучительной...
И хочется тогда
То славы соблазнительной,
То страсти, то труда.
Все та же хата бедная -
Становится бедней,
И мать - старуха бледная -
Еще бледней, бледней.
Запуганный, задавленный,
С поникшей головой,
Идешь как обесславленный,
Гнушаясь сам собой;
Сгораешь злобой тайною...
На скудный твой наряд
С насмешкой неслучайною
Все, кажется, глядят.
Все, что во сне мерещится,
Как будто бы назло,
В глаза вот так и мечется
Роскошно и светло!
Все - повод к искушению,
Все дразнит и язвит
И руку к преступлению
Нетвердую манит...
Ах! если б часть ничтожную!
Старушку полечить,
Сестрам бы нероскошную
Обновку подарить!
Стряхнуть ярмо тяжелого,
Гнетущего труда,-
Быть может, буйну голову
Сносил бы я тогда!
Покинув путь губительный,
Нашел бы путь иной
И в труд иной - свежительный -
Поник бы всей душой.
Но мгла отвсюду черная
Навстречу бедняку...
Одна открыта торная
Дорога к кабаку.
Стихи Н. Некрасова
СОВРЕМЕННАЯ ОДА
Украшают тебя добродетели,
До которых другим далеко,
Уважаю тебя глубоко...
Не обидишь ты даром и гадины,
Ты помочь и злодею готов,
И червонцы твои не украдены
У сирот беззащитных и вдов.
В дружбу к сильному влезть не желаешь ты,
Чтоб успеху делишек помочь,
И без умыслу с ним оставляешь ты
С глазу на глаз красавицу дочь.
Не гнушаешься темной породою:
"Братья нам по Христу мужички!"
И родню свою длиннобородою
Не гоняешь с порога в толчки.
Не спрошу я, откуда явилося,
Что теперь в сундуках твоих есть;
Знаю: с неба к тебе все свалилося
За твою добродетель и честь!..
Украшают тебя добродетели,
До которых другим далеко,
И - беру небеса во свидетели -
Уважаю тебя глубоко...
1 Словно как мать над сыновней могилой, Стонет кулик над равниной унылой, Пахарь ли песню вдали запоет - Долгая песня за сердце берет; Лес ли начнется - сосна да осина... Не весела ты, родная картина! Что же молчит мой озлобленный ум?.. Сладок мне леса знакомого шум, Любо мне видеть знакомую ниву - Дам же я волю благому порыву И на родимую землю мою Все накипевшие слезы пролью! Злобою сердце питаться устало - Много в ней правды, да радости мало; Спящих в могилах виновных теней Не разбужу я враждою моей. Родина-мать! я душою смирился, Любящим сыном к тебе воротился. Сколько б на нивах бесплодных твоих Даром не сгинуло сил молодых, Сколько бы ранней тоски и печали Вечные бури твои ни нагнали На боязливую душу мою - Я побежден пред тобою стою! Силу сломили могучие страсти, Гордую волю погнули напасти, И про убитою музу мою Я похоронные песни пою. Перед тобою мне плакать не стыдно, Ласку твою мне принять не обидно - Дай мне отраду объятий родных, Дай мне забвенье страданий моих! Жизнью измят я... и скоро я сгину... Мать не враждебна и к блудному сыну: Только что я ей объятья раскрыл - Хлынули слезы, прибавилось сил. Чудо свершилось: убогая нива Вдруг просветлела, пышна и красива, Ласковей машет вершинами лес, Солнце приветливей смотрит с небес. Весело въехал я в дом тот угрюмый, Что, осенив сокрушительной думой, Некогда стих мне суровый внушил... Как он печален, запущен и хил! Скучно в нем будет. Нет, лучше поеду, Благо не поздно, теперь же к соседу И поселюсь среди мирной семьи. Славные люди - соседи мои, Славные люди! Радушье их честно, Лесть им противна, а спесь неизвестна. Как-то они доживают свой век? Он уже дряхлый, седой человек, Да и старушка немногим моложе. Весело будет увидеть мне тоже Сашу, их дочь... Недалеко их дом. Всё ли застану по-прежнему в нем? 2 Добрые люди, спокойно вы жили, Милую дочь свою нежно любили. Дико росла, как цветок полевой, Смуглая Саша в деревне степной. Всем окружив ее тихое детство, Что позволяли убогие средства, Только развить воспитаньем, увы! Эту головку не думали вы. Книги ребенку - напрасная мука, Ум деревенский пугает наука; Но сохраняется дольше в глуши Первоначальная ясность души, Рдеет румянец и ярче и краше... Мило и молодо дитятко ваше,- Бегает живо, горит, как алмаз, Черный и влажный смеющийся глаз, Щеки румяны, и полны, и смуглы, Брови так тонки, а плечи так круглы! Саша не знает забот и страстей, А уж шестнадцать исполнилось ей... Выспится Саша, поднимется рано, Черные косы завяжет у стана И убежит, и в просторе полей Сладко и вольно так дышится ей. Та ли, другая пред нею дорожка - Смело ей вверится бойкая ножка; Да и чего побоится она?.. Всё так спокойно; кругом тишина, Сосны вершинами машут приветно,- Кажется, шепчут, струясь незаметно, Волны над сводом зеленых ветвей: "Путник усталый! бросайся скорей В наши объятья: мы добры и рады Дать тебе, сколько ты хочешь, прохлады". Полем идешь - всё цветы да цветы, В небо глядишь - с голубой высоты Солнце смеется... Ликует природа! Всюду приволье, покой и свобода; Только у мельницы злится река: Нет ей простора... неволя горька! Бедная! как она вырваться хочет! Брызжется пеной, бурлит и клокочет, Но не прорвать ей плотины своей. "Не суждена, видно, волюшка ей,- Думает Саша,- безумно роптанье..." Жизни кругом разлитой ликованье Саше порукой, что милостив бог... Саша не знает сомненья тревог. Вот по распаханной, черной поляне, Землю взрывая, бредут поселяне - Саша в них видит довольных судьбой Мирных хранителей жизни простой: Знает она, что недаром с любовью Землю польют они по том и кровью... Весело видеть семью поселян, В землю бросающих горсти семян; Дорого-любо, кормилица-нива Видеть, как ты колосишься красиво, Как ты, янтарным зерном налита Гордо стоишь высока и густа! Но веселей нет поры обмолота: Легкая дружно спорится работа; Вторит ей эхо лесов и полей, Словно кричит: "поскорей! поскорей!" Звук благодатный! Кого он разбудит, Верно весь день тому весело будет! Саша проснется - бежит на гумно. Солнышка нет - ни светло, ни темно, Только что шумное стадо прогнали. Как на подмерзлой грязи натоптали Лошади, овцы!.. Парным молоком В воздухе пахнет. Мотая хвостом, За нагруженной снопами телегой Чинно идет жеребеночек пегий, Пар из отворенной риги валит, Кто-то в огне там у печки сидит. А на гумне только руки мелькают Да высоко молотила взлетают, Не успевает улечься их тень. Солнце взошло - начинается день... Саша сбирала цветы полевые, С детства любимые, сердцу родные, Каждую травку соседних полей Знала по имени. Нравилось ей В пестром смешении звуков знакомых Птиц различать, узнавать насекомых. Время к полудню, а Саши всё нет. "Где же ты, Саша? простынет обед, Сашенька! Саша!.." С желтеющей нивы Слышатся песни простой переливы; Вот раздалося "ау" вдалеке; Вот над колосьями в синем венке Черная быстро мелькнула головка... "Вишь ты, куда забежала, плутовка! Э!... да никак колосистую рожь Переросла наша дочка!" - Так что ж? "Что? ничего! понимай как умеешь! Что теперь надо, сама разумеешь: Спелому колосу - серп удалой Девице взрослой - жених молодой!" - Вот еще выдумал, старый проказник! "Думай не думай, а будет нам праздник!" Так рассуждая, идут старики Саше навстречу; в кустах у реки Смирно присядут, подкрадутся ловко, С криком внезапным: "Попалась, плутовка!"... Сашу поймают и весело им Свидеться с дитятком бойким своим... В зимние сумерки нянины сказки Саша любила. Поутру в салазки Саша садилась, летела стрелой, Полная счастья, с горы ледяной. Няня кричит: "Не убейся, родная!" Саша, салазки свои погоняя, Весело мчится. На полном бегу На бок салазки - и Саша в снегу! Выбьются косы, растреплется шубка - Снег отряхает, смеется, голубка! Не до ворчанья и няне седой: Любит она ее смех молодой... Саше случалось знавать и печали: Плакала Саша, как лес вырубали, Ей и теперь его жалко до слез. Сколько тут было кудрявых берез! Там из-за старой, нахмуренной ели Красные грозды калины глядели, Там поднимался дубок молодой. Птицы царили в вершине лесной, Понизу всякие звери таились. Вдруг мужики с топорами явились - Лес зазвенел, застонал, затрещал. Заяц послушал - и вон побежал, В темную нору забилась лисица, Машет крылом осторожнее птица, В недоуменье тащат муравьи Что ни попало в жилища свои. С песнями труд человека спорился: Словно подкошен, осинник валился, С треском ломали сухой березняк, Корчили с корнем упорный дубняк, Старую сосну сперва подрубали, После арканом ее нагибали И, поваливши, плясали на ней, Чтобы к земле прилегла поплотней. Так, победив после долгого боя, Враг уже мертвого топчет героя. Много тут было печальных картин: Стоном стонали верхушки осин, Из перерубленной старой березы Градом лилися прощальные слезы И пропадали одна за другой Данью последней на почве родной. Кончились поздно труды роковые. Вышли на небо светила ночные, И над поверженным лесом луна Остановилась, кругла и ясна,- Трупы деревьев недвижно лежали; Сучья ломались, скрипели, трещали, Жалобно листья шумели кругом. Так, после битвы, во мраке ночном Раненый стонет, зовет, проклинает. Ветер над полем кровавым летает - Праздно лежащим оружьем звенит, Волосы мертвых бойцов шевелит! Тени ходили по пням беловатым, Жидким осинам, березам косматым; Низко летали, вились колесом Совы, шарахаясь оземь крылом; Звонко кукушка вдали куковала, Да, как безумная, галка кричала, Шумно летая над лесом... но ей Не отыскать неразумных детей! С дерева комом галчата упали, Желтые рты широко разевали, Прыгали, злились. Наскучил их крик - И придавил их ногою мужик. Утром работа опять закипела. Саша туда и ходить не хотела, Да через месяц - пришла. Перед ней Взрытые глыбы и тысячи пней; Только, уныло повиснув ветвями, Старые сосны стояли местами, Так на селе остаются одни Старые люди в рабочие дни. Верхние ветви так плотно сплелися, Словно там гнезда жар-птиц завелися, Что, по словам долговечных людей, Дважды в полвека выводят детей. Саше казалось, пришло уже время: Вылетит скоро волшебное племя, Чудные птицы посядут на пни, Чудные песни споют ей они! Саша стояла и чутко внимала, В красках вечерних заря догорала - Через соседний несрубленный лес, С пышно-румяного края небес Солнце пронзалось стрелой лучезарной, Шло через пни полосою янтарной И наводило на дальний бугор Света и теней недвижный узор. Долго в ту ночь, не смыкая ресницы, Думает Саша: что петь будут птицы? В комнате словно тесней и душней. Саше не спится,- но весело ей. Пестрые грезы сменяются живо, Щеки румянцем горят нестыдливо, Утренний сон ее крепок и тих... Первые зорьки страстей молодых, Полны вы чары и неги беспечной! Нет еще муки в тревоге сердечной; Туча близка, но угрюмая тень Медлит испортить смеющийся день, Будто жалея... И день еще ясен... Он и в грозе будет чудно прекрасен, Но безотчетно пугает гроза... Эти ли детски живые глаза, Эти ли полные жизни ланиты Грустно поблекнут, слезами покрыты? Эту ли резвую волю во власть Гордо возьмет всегубящая страсть?... Мимо идите, угрюмые тучи! Горды вы силой, свободой могучи: С вами ли, грозные, вынести бой Слабой и робкой былинке степной?... 3 Третьего года, наш край покидая, Старых соседей моих обнимая, Помню, пророчил я Саше моей Доброго мужа, румяных детей, Долгую жизнь без тоски и страданья... Да не сбылися мои предсказанья! В страшной беде стариков я застал. Вот что про Сашу отец рассказал: "В нашем соседстве усадьба большая Лет уже сорок стояла пустая; В третьем году наконец прикатил Барин в усадьбу и нас посетил, Именем: Лев Алексеич Агарин, Ласков с прислугой, как будто не барин, Тонок и бледен. В лорнетку глядел, Мало волос на макушке имел. Звал он себя перелетною птицей: - Был,- говорит,- я теперь за границей, Много видал я больших городов, Синих морей и подводных мостов,- Всё там приволье, и роскошь, и чудо, Да высылали доходы мне худо. На пароходе в Кронштадт я пришел, И надо мной всё кружился орел, Словно прочил великую долю.- Мы со старухой дивилися вволю, Саша смеялась, смеялся он сам... Начал он часто похаживать к нам, Начал гулять, разговаривать с Сашей Да над природой подтрунивать нашей: Есть-де на свете такая страна, Где никогда не проходит весна, Там и зимою открыты балконы, Там поспевают на солнце лимоны, И начинал, в потолок посмотрев, Грустное что-то читать нараспев. Право, как песня слова выходили. Господи! сколько они говорили! Мало того: он ей книжки читал И по-французски ее обучал. Словно брала их чужая кручина, Всё рассуждали: какая причина, Вот уж который теперича век Беден, несчастлив и зол человек? -Но,- говорит,- не слабейте душою: Солнышко правды взойдет над землею! И в подтвержденье надежды своей Старой рябиновкой чокался с ней. Саша туда же - отстать-то не хочет - Выпить не выпьет, а губы обмочит; Грешные люди - пивали и мы. Стал он прощаться в начале зимы: - Бил,- говорит,- я довольно баклуши, Будьте вы счастливы, добрые души, Благословите на дело... пора!- Перекрестился - и съехал с двора... В первое время печалилась Саша, Видим: скучна ей компания наша. Годы ей, что ли, такие пришли? Только узнать мы ее не могли, Скучны ей песни, гаданья и сказки. Вот и зима!- да не тешат салазки. Думает думу, как будто у ней Больше забот, чем у старых людей. Книжки читает, украдкою плачет. Видели: письма всё пишет и прячет. Книжки выписывать стала сама - И наконец набралась же ума! Что ни спроси, растолкует, научит, С ней говорить никогда не наскучит; А доброта... Я такой доброты Век не видал, не увидишь и ты! Бедные - все ей приятели-други: Кормит, ласкает и лечит недуги. Так девятнадцать ей минуло лет. Мы поживаем - и горюшка нет. Надо же было вернуться соседу! Слышим: приехал и будет к обеду. Как его весело Саша ждала! В комнату свежих цветов принесла; Книги свои уложила исправно, Просто оделась, да так-то ли славно; Вышла навстречу - и ахнул сосед! Словно оро бел. Мудреного нет: В два-то последние года на диво Сашенька стала пышна и красива, Прежний румянец в лице заиграл. Он же бледней и плешивее стал... Всё, что ни делала, что ни читала, Саша тотчас же ему рассказала; Только не впрок угожденье пошло! Он ей перечил, как будто назло: - Оба тогда мы болтали пустое! Умные люди решили другое, Род человеческий низок и зол.- Да и пошел! и пошел! и пошел!.. Что говорил - мы понять не умеем, Только покоя с тех пор не имеем: Вот уж сегодня семнадцатый день Саша тоскует и бродит, как тень. Книжки свои то читает, то бросит, Гость навестит, так молчать его просит. Был он три раза; однажды застал Сашу за делом: мужик диктовал Ей письмецо, да какая-то баба Травки просила - была у ней жаба. Он поглядел и сказал нам шутя: - Тешится новой игрушкой дитя! Саша ушла - не ответила слова... Он было к ней; говорит: "Нездорова". Книжек прислал - не хотела читать И приказала назад отослать. Плачет, печалится, молится богу... Он говорит: "Я собрался в дорогу". Сашенька вышла, простилась при нас, Да и опять наверху заперлась. Что ж?.. он письмо ей прислал. Между нами: Грешные люди, с испугу мы сами Прежде его прочитали тайком: Руку свою предлагает он в нем. Саша сначала отказ отослала, Да уж потом нам письмо показала. Мы уговаривать: чем не жених? Молод, богат, да и нравом-то тих. "Нет, не пойду". А сама не спокойна; То говорит: "Я его недостойна", То: "Он меня недостоин: он стал Зол и печален и духом упал!" А как уехал, так пуще тоскует, Письма его потихоньку целует!.. Что тут такое? родной, объясни! Хочешь, на бедную Сашу взгляни. Долго ли будет она убиваться? Или уже ей не певать, не смеяться, И погубил он бедняжку навек? Ты нам скажи: он простой человек Или какой чернокнижник-губитель? Или не сам ли он бес-искуситель?.." 4 - Полноте, добрые люди, тужить! Будете скоро по-прежнему жить: Саша поправится - бог ей поможет. Околдовать никого он не может: Он... не могу приложить головы, Как объяснить, чтобы поняли вы... Странное племя, мудреное племя В нашем отечестве создало время! Это не бес, искуситель людской, Это, увы!- современный герой! Книги читает да по свету рыщет - Дела себе исполинское ищет, Благо, наследье богатых отцов Освободило от малых трудов, Благо, идти по дороге избитой Лень помешала да разум развитый. "Нет, я души не растрачу моей На муравьиной работе людей: Или под бременем собственной силы Сделаюсь жертвой ранней могилы, Или по свету звездой пролечу! Мир,- говорит,- осчастливить хочу!" Что ж под руками, того он не любит, То мимоходом без умыслу губит. В наши великие, трудные дни Книги не шутка: укажут они Всё недостойное, дикое, злое, Но не дадут они сил на благое, Но не научат любить глубоко... Дело веков поправлять не легко! В ком не воспитано чувство свободы, Тот не займет его; нужны не годы - Нужны столетия, и кровь, и борьба, Чтоб человека создать из раба. Всё, что высоко, разумно, свободно, Сердцу его и доступно, и сродно, Только дающая силу и власть, В слове и деле чужда ему страсть! Любит он сильно, сильней ненавидит, А доведись - комара не обидит! Да говорят, что ему и любовь Голову больше волнует - не кровь! Что ему книга последняя скажет, То на душе его сверху и ляжет: Верить, не верить - ему всё равно, Лишь бы доказано было умно! Сам на душе ничего не имеет, Что вчера сжал, то сегодня и сеет; Нынче не знает, что завтра сожнет, Только, наверное, сеять пойдет. Это в простом переводе выходит, Что в разговорах он время проводит; Если ж за дело возьмется - беда! Мир виноват в неудаче тогда; Чуть поослабнут нетвердые крылья, Бедный кричит: "Бесполезны усилья!" И уж куда как становится зол Крылья свои опаливший орел... Поняли?.. нет!.. Ну, беда небольшая! Лишь поняла бы бедняжка больная. Благо теперь догадалась она, Что отдаваться ему не должна, А остальное всё сделает время. Сеет он все-таки доброе семя! В нашей степной полосе, что ни шаг, Знаете вы,- то бугор, то овраг: В летнюю пору безводны овраги, Выжжены солнцем, песчаны и наги, Осенью грязны, не видны зимой, Но погодите: повеет весной С теплого края, оттуда, где люди Дышат вольнее - в три четверти груди,- Красное солнце растопит снега, Реки покинут свои берега,- Чуждые волны кругом разливая, Будет и дерзок, и полон до края Жалкий овраг... Пролетела весна - Выжжет опять его солнце до дна, Но уже зреет на ниве поемной, Что оросил он волною заемной, Пышная жатва. Нетронутых сил В Саше так много сосед пробудил... Эх! говорю я хитро, непонятно! Знайте и верьте, друзья: благодатна Всякая буря душе молодой - Зреет и крепнет душа под грозой. Чем неутешнее дитятко ваше, Тем встрепенется светлее и краше: В добрую почву упало зерно - Пышным плодом отродится оно!
Словно как мать над сыновней могилой,
Стонет кулик над равниной унылой,
Пахарь ли песню вдали запоет
Долгая песня за сердце берет;
Лес ли начнется - сосна да осина...
Не весела ты, родная картина!
Что же молчит мой озлобленный ум?..
Сладок мне леса знакомого шум,
Любо мне видеть знакомую ниву
Дам же я волю благому порыву
И на родимую землю мою
Все накипевшие слезы пролью!
Злобою сердце питаться устало
Много в ней правды, да радости мало;
Спящих в могилах виновных теней
Не разбужу я враждою моей.
Родина-мать! я душою смирился,
Любящим сыном к тебе воротился.
Сколько б на нивах бесплодных твоих
Даром не сгинуло сил молодых,
Сколько бы ранней тоски и печали
Вечные бури твои не нагнали
На боязливую душу мою
Я побежден пред тобою стою!
Силу сломили могучие страсти,
Гордую волю погнули напасти,
И про убитою Музу мою
Я похоронные песни пою.
Перед тобою мне плакать не стыдно,
Ласку твою мне принять не обидно
Дай мне отраду объятий родных,
Дай мне забвенье страданий моих!
Жизнью измят я... и скоро я сгину...
Мать не враждебна и к блудному сыну:
Только что я ей объятья раскрыл
Хлынули слезы, прибавилось сил.
Чудо свершилось: убогая нива
Вдруг просветлела, пышна и красива,
Ласковей машет вершинами лес,
Солнце приветливей смотрит с небес.
Весело въехал я в дом тот угрюмый,
Что, осенив сокрушительной думой,
Некогда стих мне суровый внушил...
Как он печален, запущен и хил!
Скучно в нем будет. Нет, лучше поеду,
Благо не поздно, теперь же к соседу
И поселюсь среди мирной семьи.
Славные люди - соседи мои,
Славные люди! Радушье их честно,
Лесть им противна, а спесь неизвестна.
Как-то они доживают свой век?
Он уже дряхлый, седой человек,
Да и старушка не многим моложе.
Весело будет увидеть мне тоже
Сашу, их дочь... Недалеко их дом.
ВсJ ли застану по-прежнему в нем?
Добрые люди, спокойно вы жили,
Милую дочь свою нежно любили.
Дико росла, как цветок полевой,
Смуглая Саша в деревне степной.
Всем окружив ее тихое детство,
Что позволяли убогие средства,
Только развить воспитаньем, увы!
Эту головку не думали вы.
Книги ребенку - напрасная мука,
Ум деревенский пугает наука;
Но сохраняется дольше в глуши
Первоначальная ясность души,
Рдеет румянец и ярче и краше...
Мило и молодо дитятко ваше,
Бегает живо, горит, как алмаз,
Черный и влажный смеющийся глаз,
Щеки румяны, и полны, и смуглы,
Брови так тонки, а плечи так смуглы!
Саша не знает забот и страстей,
А уж шестнадцать исполнилось ей...
Выспится Саша, поднимется рано,
Черные косы завяжет у стана
И убежит, и в просторе полей
Сладко и вольно так дышится ей.
Та ли, другая пред нею дорожка
Смело ей вверится бойкая ножка;
Да и чего побоится она?..
ВсJ так спокойно; кругом тишина,
Сосны вершинами машут приветно,
Кажется, шепчут, струясь незаметно,
Волны над сводом зеленых ветвей:
"Путник усталый! бросайся скорей
В наши объятья: мы добры и рады
Дать тебе, сколько ты хочешь, прохлады".
Полем идешь - всJ цветы да цветы,
В небо глядишь - с голубой высоты
Солнце смеется... Ликует природа!
Всюду приволье, покой и свобода;
Только у мельницы злится река:
Нет ей простора... неволя горька!
Бедная! как она вырваться хочет!
Брызжется пеной, бурлит и клокочет,
Но не прорвать ей плотины своей.
"Не суждена, видно, волюшка ей,
Думает Саша, - безумно роптанье..."
Жизни кругом разлитой ликованье
Саше порукой, что милостив бог...
Саша не знает сомненья тревог.
Вот по распаханной, черной поляне,
Землю взрывая, бредут поселяне
Саша в них видит довольных судьбой
Мирных хранителей жизни простой:
Знает она, что недаром с любовью
Землю польют они потом и кровью...
Весело видеть семью поселян,
В землю бросающих горсти семян;
Дорого-любо, кормилица-нива
Видеть, как ты колосишься красиво,
Как ты, янтарным зерном налита
Гордо стоишь высока и густа!
Но веселей нет поры обмолота:
Легкая дружно спорится работа;
Вторит ей эхо лесов и полей,
Словно кричит:"Поскорей! поскорей!"
Звук благодатный! Кого он разбудит,
Верно, весь день тому весело будет!
Саша проснется - бежит на гумно
Солнышка нет - ни светло, ни темно,
Только что шумное стадо прогнали.
Как на подмерзлой грязи натоптали
Лошади, овцы!.. Парным молоком
В воздухе пахнет. Мотая хвостом,
За нагруженной снопами телегой
Чинно идет жеребеночек пегой,
Пар из отворенной риги валит,
Кто-то в огне там у печки сидит.
А на гумне только руки мелькают
Да высоко молотила взлетают,
Не успевает улечься их тень.
Солнце взошло - начинается день...
Саша сбирала цветы полевые,
С детства любимые, сердцу родные,
Каждую травку соседних полей
Знала по имени. Нравилось ей
В пестром смещении звуков знакомых
Птиц различать, узнавать насекомых.
Время к полудню, а Саши всJ нет.
"Где же ты, Саша? простынет обед,
Сашенька! Саша!.." С желтеющей нивы
Слышатся песни простой переливы;
Вот раздалося "ау" вдалеке;
Вот над колосьями в синем венке
Черная быстро мелькнула головка...
"Вишь ты, куда забежала, плутовка!
Э!... да никак колосистую рожь
Переросла наша дочка!" - "Так что ж?"
- "Что? ничего! понимай как умеешь!
Что теперь надо, сама разумеешь:
Спелому колосу - серп удалой
Девице взрослой - жених молодой!"
- "Вот еще выдумал, старый проказник!"
- "Думай не думай, а будет нам праздник!"
Так рассуждая, идут старики
Саше навстречу; в кустах у реки
Смирно присядут, подкрадутся ловко,
С криком внезапным: "Попалась, плутовка!"...
Сашу поймают и весело им
Свидеться с дитятком бойким своим...
В зимние сумерки нянины сказки
Саша любила. Поутру в салазки
Саша садилась, летела стрелой,
Полная счастья, с горы ледяной.
