Сталин-гитлер, начало войны. Сталин и начало великой отечественной войны

Многие согласны с тем, что на Сталине лежит вина за тяжелейшее начало войны и огромные потери в личном составе, материальной части нашей армии. С этим трудно не согласиться – ведь он был правителем державы. А правитель державы в ответе за все процессы, оказывающие влияние на весь народ, на территории своей страны. Но при этом как-то забывают, что он также «ответственен» и за Победу. Про вину вспоминают, а про его вклад забывают, или, что ещё хуже, говорят, что «народ победил вопреки Сталину», системе, сам.

Какие самые популярные обвинения предъявляют лично Сталину за начальный период войны? «Сталин впал в прострацию» и молчал, даже не смог объявить о начале войны, «Сталин был трусом». Мы их рассмотрим в этой статье.

Молчание Сталина

Суть мифа хорошо выразили Дж. Льюис и Ф. Уайтхед в работе «Сталин»: «Сталин был в прострации. В течение недели он редко выходил из своей виллы в Кунцево. Его имя исчезло из газет. В течение 10 дней Советский Союз не имел лидера. Только 1июля Сталин пришёл в себя». Обвинение весьма тяжкое – трусость и бездействие в самые тяжелые дни, когда военно-политическому руководству страны надо внушить волю к победе, вдохновить на борьбу.

22 июня о начале войны сообщил народный комиссар иностранных дел СССР Вячеслав Молотов. В Германии о начале войны сообщил лично А. Гитлер, в Великобритании о войне сообщил У. Черчилль. Некоторые исследователи, «оправдывая» Сталина, предложили версию о том, что Сталин не был до конца уверен, что это начало большой войны, думал о провокации, которая не выйдет за рамки приграничного конфликта. Примеры таких действий противника уже были – на границе с японской армией, бои у озера Хасан в 1938 году, в районе реки Халкин-Гол в 1939 году. Эту гипотезу выдвинул и Хрущёв на знаменитом XX съезде. Тогда же он сообщил о мифическом приказе «на провокации огнем не отвечать», тоже из области фантастики – шли тяжелые бои, с применением всех видов (кроме химического), а Хрущев сообщает, что Красная Армия должна была «огнем не отвечать».

Но это же полный бред – Гитлер сам объявил войну СССР, а до этого в 5.30 утра посол Рейха в Союзе Шуленбург вручил ноту об объявлении войны.

Сталин вообще редко публично выступал, не чаще одного-двух раз в год, причём по радио, в открытом эфире, несколько лет вообще не выступал. Он не был публичным политиком, в отличие от Рузвельта, других американских президентов, Черчилля. В 1940 году не было ни одного публичного выступления! И в 1941 году ни разу не выступил, до знаменитого «Братья и сёстры!» 3 июля 1941 года.

Вполне вероятно, и с точки зрения психологии было не правильно Сталину выступать 22-го июня, в Кремле это понимали, там далеко не дураки сидели. Факт выступления Сталина, после более чем двухлетнего молчания, последнее публичное выступление – в марте 1939 года на XVIII съезде ВКП (б), мог вызвать панические настроения. Поэтому вполне логично, что выступил В. Молотов, руководитель советской дипломатии, практически второй человек в стране, он ещё с 1930 года по май 1941 года был председателем Совета Народных Комиссаров СССР, то есть главой правительства.

Кроме того, над текстом выступления они работали вместе, по воспоминаниям главы Коминтерна Г. Димитрова, в кабинете работали Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Маленков. Никакой паники, страха, все спокойны, уверены.

«Прострация»

Однако документы и воспоминания других деятелей той поры полностью опровергают измышления Хрущева и его последователей. Тот же Г. Жуков опровергает мнение о «прострации», сообщает, что Сталин «работал с большой энергией…». Есть и график посетителей кабинета Сталина в первые дни войны. По этим документам видно, что Сталин напряженно работал, встречался с военно-политическим руководством державы.

Трусость

Сталина трудно обвинить в этом качестве, он участник Гражданской войны, участвовал в организации обороны на самых сложных участках фронта (Царицын, Пермь, Петроград, Юго-Западный фронт в войне с Польшей), в панику не впадал, наоборот, помогал навести порядок.

Есть интересная , воспоминания командующего дальней авиацией А. Голованова: в октябре 1941 года вермахт рвался к Москве, в Ставку позвонил корпусной комиссар Степанов, член Военного совета. Он сообщил, что находится в штабе Западного фронта, в Перхушкове, и сообщил, что командование обеспокоено тяжелой ситуацией, надо, мол, перенести штаб фронта за Москву. Тогда Сталин спросил: «Товарищ Степанов, спросите в штабе, лопаты у них есть?» … Степанов: «Сейчас … Лопаты есть, товарищ Сталин». Сталин: « Передайте товарищам, пусть берут лопаты и копают себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушкове, а я остаюсь в Москве. До свидания». Все это было сказано без гнева, спокойным тоном.

Не уехал вождь из Москвы и во время паники 16 октября. 19 октября постановлением ГКО было введено осадное положение, оно «отрезвило» столицу. Смешно читать, слушать утверждения о панике, «прострации», страхе, видимо, эти люди путают себя и военно-политическое руководство СССР в то время. Напомню, эти люди прошли горнило страшнейшей Гражданской войны, когда белые армии и интервенты контролировали большую часть страны, у красных в руках оставался сравнительно небольшой регион страны – с Москвой и Петроградом, и то на Петроград дважды вели наступление. Многие прошли сложнейшую «школу» подпольной борьбы. Они победили в этой «кровавой бане», а тут «впали в прострацию»?!

Сравните поведение польского руководства, или французского, польское военно-политическое руководство бросило страну, армию и бежало из Польши. Французское правительство прекратило борьбу, сдало Париж без боя.

Источники :
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т. М., 2002.
Мединский В. Война. Мифы СССР. 1939-1945. М., 2011.
Пыхалов И. Великая Оболганная война. М., 2005.

Фактрум решил узнать подробнее о том, в какой ситуации находился Сталин в непростом 1941-м году. Рассказывает Алексей Киличенков , доцент кафедры истории России новейшего времени РГГУ, специалист в области военной истории России ХХ века, истории «холодной войны».

Эти вопросы будут актуальными до тех пор, пока мы будем изучать историю нашего Отечества. Огромная страна готовилась к войне на протяжении полутора десятков лет, пожертвовав миллионами своих жизней и очень большой долей национального богатства для того, чтобы быть к этой войне готовой. В то же время война началась для советского народа совершенно неожиданно, внезапным нападением Германии. Противоречие между жертвенной подготовкой и катастрофическим началом войны порождает вопросы, которые до сих пор волнуют как исследователей, так и обычных граждан.

Было ли известно Сталину о готовящемся нападении - вопрос непростой. Сталин, безусловно, исходил из того, что война с Германией неизбежна - это мы можем утверждать с опорой на исторические источники и документы. Это стало понятно вскоре после прихода нацистов к власти и не раз утверждалось как самим Сталиным, так и другими советскими лидерами. Допускал ли Сталин, что война начнется в 1941 году? До определенного момента нет. Начиная с подписания пакта о ненападении 1939 года, он выстраивал внешнюю политику, исходя из того, что война в Европе (с Англией и Францией) будет затяжной и продлится как минимум два - три года. После разгрома Франции летом 1940 года ситуация изменилась - с этого момента Сталин получает все больше информации о том, что Германия готовится к войне с Советским Союзом. Ряд мер, принятых советским руководством в мае 1941 года, свидетельствовал о том, что Сталин допускал возможность нападения Германии в ближайшее время. Но все же он считал такой сценарий маловероятным.

Объяснялось это прагматическими причинами. Сталин был уверен, что начало войны с СССР летом 1941 года Гитлеру не выгодно, не раз повторяя, что Гитлер - не такой идиот, чтобы первым начать войну на два фронта. Кроме того, если оценить ту сумму информации, которой Германия обладала на момент нападения на СССР, ничто не позволяло утверждать, что СССР готовится к превентивному удару. Ни состояние вооруженных сил, ни дислокация войск, ни документы, известные Германии, - ничто не давало оснований для такого вывода, хотя идея впоследствии стала основой пропагандистского мифа, оправдывающего внезапное нападение Германии.

Мог ли Сталин допустить такое начало войны, исходя из перспектив военного союза с Англией и США? Я эту возможность исключаю полностью. Та модель отношений со странами Запада, которой Сталин следовал в 1940 - 41 годах, не дает оснований для такого утверждения. Реакцией СССР на действия Германии в 1939 - 1940 годы было полное одобрение и поддержка. Сталин игнорировал попытки Черчилля предупредить его о скоплении германских военных сил у советской границы. Таким образом, он не то, чтобы закрывал дверь для отношений с Англией, но даже не открыл ее. Моя гипотеза состоит в том, что Сталина не пугала возможность начала войны с Германией в ситуации полной дипломатической изоляции, т. е. войны один на один. Иначе бы он попытался наладить контакты с Англией в 1940 году, но таких попыток не было.

СССР может выиграть эту войну один, без союзников - таким убеждением были продиктованы действия Сталина накануне 22 июня.

Знал ли Сталин время начала Великой Отечественной войны? Что ему докладывали по этому поводу органы государственной безопасности? Ответы на эти вопросы интересуют исследователей на протяжении нескольких десятилетий. За последние годы появилось большое количество публикаций по этой теме, издано большое количество документов, существуют разнообразные подходы в их оценке.

C учетом того, что недавно были рассекречены новые материалы по этой проблеме, попытаемся еще раз проанализировать документы, доложенные Сталину накануне войны.

Пограничные укрепления

Вначале упомянем о том, что Сталина дважды информировали о строительстве мощных укреплений на восточных границах Германии.

Во-первых, нарком внутренних дел СССР Лаврентий Павлович Берия еще 1 августа 1940 года сообщил о полученных агентурных данных, согласно которым немцы вели на границе с СССР строительство полевых и долговременных укреплений.

Было установлено, что в районе местечка Каркле, в 12 километрах к северу от Мемеля (Клайпеды), располагалась береговая артиллерия. К северу и югу от этого района, вблизи местечек Немержара, Геруле, Таралаукой и Зандкруг были построены крупные железобетонные укрепления. Были начаты работы в крепости Мемель. В 10 километрах восточнее ее строились железобетонные укрепления.

Берия также сообщал, что на Западном Буге, на линии местечек Дубенка и Грубешов, и по западному берегу реки Сан силами воинских частей рылись окопы. В районе местечка Хелм, а также на восточной окраине местечка Бердище были построены долговременные укрепления. Местность, прилегающая к этому району, была заминирована. В районе местечек Соснице, Валава и Засан была построена линия окопов, блиндажей, пулеметных гнезд, связанных между собой ходами сообщений, в этом районе были также установлены орудия.

Во-вторых, 22 января 1941 года Сталин попросил В. М. Молотова, Н. А. Вознесенского, Берию, К. Е. Ворошилова, С. К. Тимошенко, К. А. Мерецкова, Г. К. Жукова, Б. М. Шапошникова, С. М. Буденного, А. А. Жданова, А. Ф. Хренова (Управление инженерных войск Красной армии) и Г. И. Кулика ознакомиться с запиской о "Линии Зигфрида", переданной ТАСС 9 января.

Согласно этому сообщению, в 1940 году в Германии вышла вторым изданием книга И. Пехлингера "Линия Зигфрида". В ней сообщалось, что со времени прихода к власти национал-социалистов первой заботой Гитлера, наряду с укреплением армии, было усиление военных укреплений на границах Германии. В 1935 году были созданы военно-инженерные штабы, которым поручалось строить укрепления восточнее Рейнской демилитаризованной зоны. До 1938 года ими была выполнена значительная часть строительства. 28 мая 1938 года Гитлер, в ответ на мобилизацию в Чехословакии, отдал приказ о быстрейшем завершении строительства "Линии Зигфрида". Для решения этой задачи потребовалась мобилизация всех строительных организаций страны.

Пехлингер писал, что с военной точки зрения "Линия Зигфрида" представляет собой революцию в строительстве укреплений. Она требовала применения новой военной тактики и новых методов ведения войны.

Параллельно линии укреплений тянулась линия воздушной обороны. Вся зона укреплений шла вглубь страны. На наиболее ответственных участках отдельные укрепления были соединены вместе в одно целое с помощью подземных сообщений. Под землей с тыла могло подвозиться продовольствие, снаряжение, воинские части. Глубоко под землей были расположены машинные отделения для снабжения подземных помещений воздухом, водой и электроэнергией, между отдельными этажами подземной части были сооружены лифты.

Тревожные звонки

Другие сообщения, направленные Сталину, непосредственно касались разведывательных данных о подготовке Германией войны с Советским Союзом.

В октябре 1940 года Генеральный штаб Красной армии информировал о том, что в Финляндию прибывают германские войска. Агентура Разведупра сообщала, что в Румынии Германия и Италия спешно организуют кулак нападения на левый фланг фронта СССР, с этой целью туда осуществляется передислокация итальянских войск. С ее завершением оба фланга фронта СССР будут под сильной угрозой с самого начала военных действий. С присоединением Финляндии и Румынии к гитлеровской коалиции СССР значительно проигрывал Германии.

8 октября 1940 года начальник Разведывательного управления Генштаба Красной армии генерал-лейтенант Ф. И. Голиков направил Сталину специальное сообщение. В нем говорилось, что 4 октября югославский военный атташе полковник Попович сообщил начальнику отдела внешних сношений полковнику А. В. Герасимову о докладе, полученном их посланником из Берлина. В нем сообщалось, что нападение на Англию немцы откладывают, по меньшей мере, до весны. Они намерены за это время усилить свой флот, собираясь ввести в строй два 35 000-тонных линкора: "Бисмарк" и "Тирпиц", подводные лодки и мелкие суда.

"Немцы не могут примириться с тем, чтобы СССР оставался в роли арбитра; они будут добиваться, чтобы Советский Союз договорился с Японией и примкнул к "оси Рим-Берлин", если они не добьются этого дипломатическим путем, они нападут на СССР".

Ранее, во время работы Поповича в Генеральном штабе в Белграде, к нему подходил подосланный немцами итальянский военный атташе Бонифати. Он пытался выяснить о планах заключения военного союза с СССР и при подобном развитии событий пугал Югославию изоляцией. Через два дня немецкий военный атташе Тусен предупредил Поповича о том, что "с Советами мы скоро покончим".

Однако Попович полагал, что эти сведения сфабрикованы с целью запугивания югославов, с целью оторвать их от политики сближения с СССР и вынудить отказаться от политики нейтралитета.

Попович просил СССР помочь Югославии вооружениями - страна остро нуждалась в противотанковых, зенитных пушках и самолетах-истребителях.

Затем югославский полковник зачитал Герасимову из разведывательной сводки своего Генштаба следующее сообщение: "В немецких военных кругах уверены, что СССP будет избегать столкновения с Германией, ввиду огромного перевеса германских сил. Поэтому все слухи об ухудшении отношений между СССP и Германией лишены оснований. Германия рано или поздно нападет на Советы, т. к. считает их "элементами беспорядка и беспокойства". Советам нужно, по крайней мере, 2 года для перестройки армии по опыту последних войн".

5 декабря 1940 года полпред СССР в Германии В. Г. Деканозов по почте получил анонимное письмо следующего содержания:

"Многоуважаемый г-н Полпред!

Гитлер намеревается будущей весной напасть на СССР. Многочисленными мощными окружениями Красная Армия должна быть уничтожена. Следующие доказательства этого:

1. Большая часть грузового транспорта отправлена в Польшу под предлогом недостатка бензина.
2. Интенсивное строительство бараков в Норвегии для размещения наибольшего количества немецких войск.
3. Тайное соглашение с Финляндией. Финляндия наступает на СССР с севера. В Финляндии уже находятся небольшие отряды немецких войск.
4. Право на транспорт немецких войск через Швецию вынуждено у последней силой и предусматривает быстрейшую переброску войск в Финляндию в момент наступления.
5. Формируется новая армия из призыва 1901-03 гг. Под ружьем находятся также военнообязанные 1896-1920 гг. К весне 1941 года германская армия будет насчитывать 10-12 миллионов человек. Кроме того, трудовые резервы СС, СА и полиция составляют еще 2 миллиона, которые будут втянуты в военное действие.
6. В Верховном командовании разрабатываются два плана окружения Красной Армии.
а) атака от Люблина по Припяти (Польша) до Киева.
Другие части из Румынии в пространстве между Жаси и Буковиной по направлению Тетерев.
б) Из Восточной Пруссии по Мемель, Виллиг, Березина, Днепру до Киева. Южное продвижение, как и в первом случае, из Румынии. Дерзко, не правда ли? Гитлер сказал в своей последней речи: "Если эти планы удадутся, Красная Армия будет окончательно уничтожена. То же самое, что и во Франции. По руслам рек окружить и уничтожить".
Из Албании хотят отрезать СССР от Дарданелл. Гитлер будет стараться, как и во Франции, напасть на СССР с силами, в три раза превосходящими Ваши. Германия 14 миллионов, Италия, Испания, Венгрия, Румыния - 4 миллиона, итого 18 миллионов. А сколько же должен тогда иметь СССР? 20 миллионов, по крайней мере. 20 миллионов к весне. К состоянию высшей боевой готовности относится наличие большой армии".

Это сообщение Деканозов направил Молотову, последний переправил его Сталину.

По фактам, изложенным в письме, военный атташе в Германии полковник Н. Д. Скорняков сделал следующий анализ:

По п. 1 - в течение последних двух-трех недель на Восток действительно отправлено значительное количество автопорожняка.
По п. 2 - строительство в Норвегии бараков для германских войск подтверждается и из других источников.
По п. 4 - немцы имеют соглашение со Швецией на транзит войск, согласно которому они могут перевозить 1 эшелон в сутки без оружия.
По п. 5 - о формировании новой армии из специально призываемых 1901-1903 годов рождения не было известно. Однако в числе вновь призываемых действительно имелись возрасты 1896-1920 годов.

По мнению Скорнякова, к весне немцы могли и довести армию до 10 миллионов. Цифра о наличии еще 2 миллионов в лице СС, СА, трудовых резервов и полиции также являлась вполне реальной.

Нарком обороны СССР Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко и его заместители — генералы армии Г. К. Жуков и К. А. Мерецков наблюдают за действиями войск во время учений Киевского Особого военного округа. Сентябрь 1940 г. Фото:РГАКФД / Журнал "Родина"

Из Лондона, Тегерана и Бухареста

26 февраля 1941 года чрезвычайный и полномочный посол в Великобритании И. М. Майский сообщил, что, по информации из чешских кругов, немцы усиленно работают над постройкой укреплений на германо-советской границе. Туда были направлены рабочие и германские войска. Эта линия в основном следует по течению Буга и имеет глубину в 40-50 километров. Она еще не закончена и в дальнейшем пойдет к северу, по-видимому, по старой германо-польской границе.

В ноябре 1940 года в некоторых войсковых частях на германо-советской границе распространялись небольшие карманные немецко-русские словари с тем же набором фраз, что и немецко-чешские словари, распространявшиеся в немецких частях накануне оккупации Чехословакии.

Некоторые чиновники в управлении германского протектората Богемия и Моравия в январе получили уведомления о необходимости "быть готовыми отправиться к месту назначения по всякому приказу". В связи с этим припоминают, что в начале прошлого года один немец в Праге получил назначение начальником полиции в Осло задолго до того, как немцы оккупировали Норвегию.

В заключение Майский писал, что источник этой информации заставляет предполагать в ней наличие известной тенденциозности, но на всякий случай он решил передать эту информацию. 27 марта 1941 года советский посол в Иране М. Е. Филимонов сообщил, что немцы усиленно перебрасывают в разобранном виде подводные лодки в Черное море через Румынию и Болгарию. Несколько позже было установлено, что к середине апреля они доставили 16 подводных лодок, две из которых собрали.

16 апреля полпред СССР в Румынии А. И. Лаврентьев сообщил Сталину, что советник французской миссии Шпицмюллер в беседе с секретарем представительства СССР Михайловым сообщил о концентрации немецких войск в Молдавии. Эти сведения подтвердил военный атташе Франции полковник Севен, присутствовавший при разговоре. По его мнению, вместе со вновь прибывшим армейским корпусом в Молдавии сконцентрировано около 5 дивизий. Севен полагал, что в планах немецкого командования румынский участок фронта будет иметь второстепенное значение, так как основное ядро немецких войск находится в бывшей Польше.

Большие приготовления к войне немцы проводили в Финляндии и Швеции. Приезд шведского военного атташе в Бухарест Севен ставил в прямую связь с подготовкой войны. По его сведениям, группа румынских офицеров, посетившая Германию по приглашению немецкого генштаба, вела разговоры о предстоящей войне с СССР. Основываясь на сведениях, полученных и из других источников, Севен полагал, что война неизбежна. Это подтверждалось и тем, что финансовые учреждения Молдавии получили указание увезти деньги в глубь страны, а городские и сельские административные органы подготовили свои архивы для эвакуации.

Севен полагал также, что Турция после поражения Югославии и Греции может резко изменить свою политику и присоединиться к Германии.

Шпицмюллер в заключение заметил, что немцы хотят начать войну против СССР, "пока они не имеют западного фронта и пока США не вступили в войну".

Сам же Лаврентьев считал, что информация носит тенденциозный характер, но все же полагал, что она заслуживает внимания с точки зрения оценки немецкого устремления.

В этот же день Лаврентьев сообщил, что, по сведениям инженера Калмановича, в Плоешти и других местах вокруг нефтяных резервуаров под руководством немцев строят бетонированные стены. В Фокшанах строят ангар площадью около тысячи квадратных метров. Около Хуш ведутся большие фортификационные работы.

23 апреля Лаврентьев сообщил, что, по сведениям югославского посла в Бухаресте Авакумовича, в Молдавию прибыли еще две немецких дивизии и теперь их должно быть около десяти. Авакумович был твердо убежден в том, что в скором времени немцы начнут войну против СССР.

По мнению Авакумовича, военные успехи вскружили голову немецкой военщине и Гитлеру и, возможно, создали представление о легкости борьбы с Советским Союзом. Он отметил, что затяжка войны с Англией могла подорвать боеспособность сухопутной немецкой армии, еще более усилив военную мощь Советского Союза.

Авакумович предполагал, что, возможно, немцы надеются на то, что в военных действиях против СССР они найдут идеологическую базу для более быстрого заключения мира с Англией.

Не от Зорге

Многие исследователи писали о том, что с весны 1941 года от советского резидента в Токио Рихарда Зорге поступали точные сведения о сроках нападения фашистской Германии на Советский Союз. Однако это утверждение ошибочно. Более того, в связи с создавшимся у руководства Разведупра недоверием к нему и его работе, исходящая от него информация бралась под сомнение. Зорге был объявлен "двойником и фашистом". Естественно, получаемая от него информация не могла докладываться и не докладывалась Сталину.

6 мая 1941 года нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов доложил Сталину сообщение военно-морского атташе в Берлине капитана 1 ранга Воронцова.

По сведениям последнего, советский подданный Бозер сообщил со слов одного германского офицера из ставки Гитлера, что немцы готовят к 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Румынию. Одновременно намечались мощные налеты авиации на Москву, Ленинград и высадка парашютных десантов в приграничных центрах.

Интересен вывод Воронцова: "Полагаю, что сведения являются ложными и специально направлены по этому руслу, с тем, чтобы дошли до нашего Правительства, и проверить, как на это будет реагировать СССР".

17 июня нарком госбезопасности СССР В. Н. Меркулов направил Сталину широко известное агентурное сообщение, полученное из Берлина 16 июня от начальника 1-го Управления НКГБ СССР П. М. Фитина. Он информировал, что источник, работающий в штабе германской авиации, сообщил, что все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удар можно ожидать в любое время.

"В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах". Другой источник, работающий в министерстве хозяйства Германии, сообщил, "что произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений "будущих округов" оккупированной территории СССР.

В министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании хозяйственников, предназначенных для "оккупированной" территории СССР, выступал также А. Розенберг, который заявил, что "понятие Советский Союз должно быть стерто с географической карты".

Резолюция Cталина была необычно резкой: "Т. Меркулову. Можете послать ваш источник из штаба германской авиации к е…й матери. Это не источник, а дезинформатор. И. Сталин".

Нашествие

Перед началом военных действий, 21 июня, министр иностранных дел Германии Риббентроп направил послу Германии в СССР Шуленбергу телеграмму с просьбой "немедленно проинформировать Молотова о том, что у Вас есть для него срочное сообщение и что Вы поэтому хотели бы немедленно посетить его".

Предлагалось передать Молотову заявление о том, что Германия имеет ряд претензий к Советскому Союзу. В документе указывалось, что СССР замешан в подрывной деятельности против Германии. Так, во всех странах, граничащих с Германией, и на территориях, оккупированных германскими войсками, поощрялись антигерманские настроения. Советский начальник штаба предлагал Югославии оружие против Германии. В вину ставилось и то, что ведущим принципом для России оставалось проникновение в небольшевистские страны с целью их деморализации, а в подходящее время и сокрушения. Предупреждение, сделанное Германии в связи с оккупацией ею Болгарии, также было явно враждебно.

Политика СССР, по словам гитлеровских дипломатов, якобы сопровождалась постоянно растущей концентрацией всех имеющихся в наличии русских войск на всем фронте от Балтийского моря до Черного. С начала года возросла угроза непосредственно территории рейха. "Таким образом, советское правительство нарушило договоры с Германией и намерено с тыла атаковать Германию, в то время как она борется за свое существование. Фюрер поэтому приказал германским вооруженным силам противостоять этой угрозе всеми имеющимися в их распоряжении средствами".

Таким образом, сомнений в том, что должна была начаться война, не оставалось. В тот же день Молотов вновь встретился с Шуленбергом. В 1 час 17 минут 22 июня Шуленбург проинформировал МИД Германии о том, что Молотов вызывал его к себе вечером 21 июня в 9:30. В беседе Молотов заявил о том, что, согласно переданному ему документу, германское правительство недовольно правительством СССР. Циркулируют слухи о близкой войне между Германией и Советским Союзом. В связи с этим со стороны Молотова последовала просьба объяснить, что привело к настоящему положению дел в германо-советских отношениях.

Шуленберг ответил: "Не могу дать ответа на этот вопрос, поскольку я не располагаю относящейся к делу информацией; я, однако, передам его сообщение в Берлин".

В то самое время, когда Молотов беседовал с германским послом, вечером 21 июня в кабинете у Сталина собрался "силовой и политический блок" страны. По-видимому, на этом совещании и было принято решение о приведении войск в боевую готовность, направленное командующим войсками 3-й, 4-й и 10-й армий:

"Передаю приказ Наркомата обороны для немедленного исполнения:

1. В течение 22-23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск - не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

ПРИКАЗЫВАЮ:

а) в течение ночи на 22 июня 1941 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22 июня 1941 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков. Павлов. Фоминых. Климовских"

Менее чем через час, в 3 часа 10 минут, УНКГБ по Львовской области передало в НКГБ УССР сообщение, что перешедший границу в районе Сокаля немецкий ефрейтор "Лисков Альфред Германович" сообщил, что сегодня ночью после артиллерийской подготовки их часть начнет переход Буга на плотах, лодках и понтонах.

Сообщение перебежчика подтвердилось, в 4 часа утра немецкие войска после артподготовки и массированной бомбардировки вторглись на территорию СССР.

22 июня Геббельс по немецкой радиостанции зачитал декларацию Гитлера. В ней сообщалось, что "в настоящее время 162 русские дивизии стоят на нашей границе, советские летчики летают над румынской границей, совершая наблюдательные полеты. В ночь на 17 июня русские самолеты летали над немецкой территорией. Весь немецкий народ следит за деятельностью коалиции евреев и англо-саксонов. Немецкие войска вместе с финскими обеспечат защиту маленькой Финляндии. Задачей является не только защита этих стран, но и защита всей Европы".

22 июня политбюро ЦК ВКП(б) утвердило проект Указа Президиума Верховного Совета СССР "О мобилизации военнообязанных по Ленинградскому, Прибалтийскому особому, Западному особому, Киевскому особому, Одесскому, Харьковскому, Орловскому, Московскому, Архангельскому, Уральскому, Сибирскому, Приволжскому, Северо-Кавказскому и Закавказскому военным округам" и об объявлении военного положения в ряде регионов СССР.

Великая Отечественная война началась…

Дата была неизвестна

Итак, была ли возможность у Сталина знать точную дату нападения на СССР? С учетом ранее опубликованных документов разведки и тех материалов, что представлены в настоящей статье, можно сделать однозначный вывод - Сталин не знал даты нападения немецко-фашистских войск на СССР.

То, что война неизбежна, знали все. Органы госбезопасности получили сведения и доложили Сталину об утверждении Гитлером плана "Барбаросса" и отдаче приказа о непосредственной подготовке к войне. Но когда этот план должен был быть реализован, узнать не удалось. Дату нападения на СССР Гитлер утвердил 30 апреля 1941 года, но разведка СССР не смогла добыть эти сведения. Необходимо учитывать и то, что германское командование вело активные дезинформационные мероприятия, которые, хоть и на короткий промежуток времени, но все же вводили в заблуждение нашу разведку.

Докладываемые органами госбезопасности сроки нападения на СССР многократно изменялись. Естественно, что после пятого - шестого доклада об очередных сроках начала войны Сталин перестал доверять этим сведениям. Они его раздражали…

Несмотря на обилие фактов, свидетельствующих о подготовке немцев к войне, в докладных записках, направляемых Сталину, прописывались очень осторожные формулировки. Они почти всегда заканчивались словами: "эти сведения сфабрикованы с целью запугивания", "источник этой информации заставляет предполагать в ней наличие известной тенденциозности", "информация носит тенденциозный характер", "полагаю, что сведения являются ложными".

Создается впечатление, что руководство органов госбезопасности боялось брать на себя ответственность за достоверность получаемой информации. Именно поэтому и докладывали по принципу "информируем, но не уверены", стремились обезопасить себя. Если начнется война, то Сталин был проинформирован, если не начнется, то мы же сообщали, что источник ненадежен.

Наиболее правдоподобной версией для Сталина, скорее всего, была та, что Германия начнет воевать с Советским Союзом лишь после победы над Англией. Иного развития событий не ожидалось.

Сталин понимал, что для ведения войны с Англией Гитлеру нужны хлеб и нефть, которые Германия получала из СССР. Проще было продолжать пользоваться этими материальными благами в условиях мира и не начинать военные действия, которые совершенно точно дестабилизируют обстановку и не будут способствовать этим поставкам с оккупированных территорий. Успокаивало и урегулирование отношений с союзником Германии Японией. Как известно,13 апреля 1941 года министры иностранных дел Японии и СССР, подписали в Москве пакт о нейтралитете сроком на пять лет.

Политическое руководство Советского Союза пыталось как можно дольше оттянуть начало надвигавшейся войны. Это было связано с тем, что на территории европейской части СССР Красная армия не успела перевооружиться, она была небоеспособна - что наглядно продемонстрировала Советско-финляндская война. В связи с этим существовала боязнь любой провокации со стороны немцев. Необходимо было время. Впоследствии Сталин скажет премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю, что Советскому Союзу не хватило полугода мира.

В последний вечер перед началом войны было принято решение о приведении войск в боевую готовность. Однако нарком обороны С. К. Тимошенко и начальник Генштаба Г. К. Жуков не проявили достаточной расторопности: что они делали 21 июня, после выхода из кабинета Сталина, непонятно. Командующие войсками 3-й, 4-й и 10-й армий не смогли предпринять каких-либо действий, так как директива, цитируемая выше, им была отправлена 22 июня в 2 часа 30 минут, а через полтора часа началось наступление немцев. Но это уже другая история…

В истории начала Великой Отечественной Войны существует вопрос, вернее даже система вопросов, на которую до сих пор никто не может дать однозначный ответ.

Почему война началась для нас так неожиданно?

Почему советская оборона провалилась в первые дни войны?

Почему советские войска оказались не готовы дать отпор вермахту, почему многие офицеры оказались в отпусках, почему у передовых частей не хватало топлива и боеприпасов, почему сообщения полевой разведки о концентрации немецких войск у границы рассматривались как провокация?

Почему Сталин, образно выражаясь, проспал начало войны?

Существует даже распространенный миф, будто И.В. оказался так обескуражен нападением Гитлера, что заперся у себя в кабинете и три дня ни с кем не общался. На самом деле это именно миф, потому что в журнале посещений за 22 и 23 июня записано более десятка встреч и совещаний у Сталина. Но это скорее вызывает новые вопросы, чем отвечает на поставленные выше.

Советские резиденты, работавшие в Германии, заранее докладывали о том, что начало операции по захвату СССР Гитлер запланировал именно на 22 июня.

Полевая и воздушная разведка также сообщала о концентрации войск вермахта вдоль границы.

Почему же тогда в ночь на 22 июня советские войска не были приведены в полную боевую готовность, почему офицеры не были вызваны из отпусков, почему не были созданы необходимые запасы горючего и боеприпасов?

Почему заранее не была проведена мобилизация резервистов?

И почему разговоры о скором начале войны считались провокационными, а сообщения разведки подвергались сомнениям?

Существует несколько известных версий ответа на данные вопросы:

1. Сталин слишком полагался на Пакт о ненападении и не допускал мысли, что Гитлер нарушит подписанное с Советским Союзом соглашение. Согласно этой версии доклады разведки Сталин рассматривал как провокацию, дезинформацию и вредительство.

Однако эта версия довольно слабая, потому что Сталин был не столь наивен, чтобы всецело доверять Гитлеру и верить в его порядочность больше, чем в собственную разведку. Тем более, что сообщения о подготовке Германии к войне с СССР и сосредоточении войск вермахта вдоль советской границы поступали из самых разных источников, считать их всех провокаторами - было бы слишком.

Поэтому данную версию я считаю неубедительной.

Но есть и другие:

2. Гитлер умело запутал Сталина , неоднократно назначая неверные даты наступления, о которых советская разведка докладывала И.В., но указанные дни наступали, а вермахт границу не переходил.

Эта версия более правдоподобная. Действительно, советская разведка начала докладывать о возможном начале войны еще в мае. Советские резиденты даже сообщали конкретные даты мая и начала июня, на которые Гитлер якобы назначил наступление. Но указанные даты наступали, а наступления не начиналось.

Это действительно могло ввести Сталина в заблуждение и привести к выводу, что 22 июня - очередная ложная дата.

Но почему нельзя было все-таки подготовиться к этому дню "на всякий случай"? А вдруг?

3. Существует версия, что провал обороны в первые дни войны - это результат вредительства , предательства и работы диверсантов. Распоряжение о подготовке к обороне со стороны Сталина якобы было, но его плохо исполняли, а местами вообще саботировали.

Данная версия тоже не объясняет провала обороны в полной мере. Если бы проблемы с обороной возникли на некоторых участках границы, а большинство частей оказались в полной боевой готовности - тогда да, можно списать провалы на отдельных вредителей. Но неготовы к войне оказались многие части. Значительная часть танков оказалась потеряна в самом начале войны из-за того, что им не хватало топлива и боеприпасов, немецкая авиация бомбила аэродромы, с которых не успели подняться самолеты, в Брестской крепости находилась только половина гарнизона, не было сделано даже необходимых для обороны запасов воды.

Так в чем же истинная причина провала советской обороны в начале войны?

Какая из версий ближе к истине?

Или может быть все описанные причины сработали в комплексе?

Мне кажется, дело в другом.

В я рассмотрел Великую Отечественную Войну как часть глобального плана США и Великобритании по уничтожению России и Германии методом их сталкивания между собой.

И тогда, если посмотреть на события в крупном масштабе, взяв за основу гипотезу о глобальном плане США и Великобритании по сталкиванию Германии и России, все становится понятно, в том числе и действия Сталина накануне войны, низкая готовность советских войск к обороне и объявление всех сообщений о возможной войне провокационными.

Вот смотрите:

США и Великобритания собираются очередной раз (первый раз это было в ходе Первой мировой) столкнуть Германию и СССР, добиться их взаимного уничтожения и взять под свой контроль.

Этот план существует не один день, Германию специально "раскармливают" для реализации этого сценария, позволяют аннексировать Австрию и Судетскую область, смотрят сквозь пальцы на нарушение Версальского договора.

Гитлер должен понимать все это и он скорее всего понимает, именно поэтому нападает на Францию и Великобританию.

Реализация данного плана для Германии совершенно невыгодна, потому что план предполагает, что победителями в итоге станут США и Великобритания, а Германия в конечном итоге будет снова лежать в руинах. И то, что СССР (Россия) будет лежать в руинах вместе с Германией - вряд ли станет большим утешением для немцев вообще и для Гитлера в частности.

Это понимает и Муссолини, поэтому старается убедить своего союзника Гитлера, что не следует нападать на СССР, пока не будет покончено с Великобританией (существуют свидетельства, что Муссолини разговаривал с Гитлером на эту тему).

Логично, что Германии, чтобы избежать итогового поражения от США и Великобритании, которое прописано в глобальном плане, нужно этот план нарушить - то есть уничтожить сперва Великобританию, а потом уже СССР.

Все это должен был понимать и Сталин.

Именно это понимание, что Германии должно быть выгоднее сперва разобраться с Великобританией, а не Пакт о ненападении вселял в Сталина уверенность, что летом 1941 года Гитлер нападать не станет.

Тем более, что война Германии и Великобритании началась еще в 1940 году. На первом этапе война была морской и воздушной, однако после завоевания господства в воздухе планировалась высадка десанта на британские острова, для чего с восточного фронта Гитлер собирался перебросить ни много, ни мало - 80 сухопутных дивизий.

К концу 1940 года стало ясно, что воздушного господства люфтваффе завоевать не удалось и к высадке десанта Германия не готова. Однако война с Великобританией на этом не прекратилась.

Не нужно забывать, что помимо операций в Западной Европе, Германия участвовала в военных операциях на Балканах и Ближнем Востоке. Была операция по захвату Крита, где немецкие войска сражались с британскими. Планировалась операция по захвату Кипра и Суэцкого канала.

Также Германия готовилась к переброске войск через Сирию в Ирак для поддержки прогерманского режима, однако эти планы сорвали британские войска, вошедшие в Ирак первыми.

Логика подсказывала, что Германии выгоднее сперва закончить войну против Великобритании и только потом нападать на СССР.

Война на два фронта - дело крайне затратное и рискованное.

Гитлер должен был это понимать. И Сталин должен был понимать, что Гитлер должен был это понимать. И наверняка понимал.

Возможно Сталина подвела именно эта уверенность, что Гитлер будет действовать как хладнокровный прагматик и не станет воевать на два фронта, распыляя силы, не станет, образно выражаясь, поворачиваться спиной или хотя бы даже боком к "британскому льву".

В этой логике все сообщения разведки о готовящейся войне Сталин мог рассматривать как дезинформацию, адресованную не только и не столько ему, сколько... Великобритании.

Тем более, что наступление вермахта на СССР, назначенное сперва на май, а затем на начало июня, оказалось "дезой" и логично было предположить, что войны с СССР в 1941 году уже не будет.

Но почему же тогда войска не были приведены в повышенную боевую готовность "на всякий случай"?

Попробую ответить и на этот вопрос:

Сталин хотел дать понять Гитлеру, что СССР не будет нападать сам и не откроет второй фронт для оказания помощи Великобритании.

Активная подготовка советских войск к обороне могла быть воспринята Германией как подготовка к войне, к открытию второго фронта, этим можно было спровоцировать Гитлера.

Вероятно Сталин пытался показать, что он не готовится воевать с Германией, чтобы Гитлер мог спокойно снять с восточного фронта 80 сухопутных дивизий и перебросить их в Великобританию, как это и планировалось первоначально.

Это объясняет, почему войска не приводились в повышенную боевую готовность заранее, почему не создавались запасы горючего и боеприпасов в приграничных частях.

Сталин полагал, что они с Гитлером понимают друг друга и не станут устраивать войну на взаимное уничтожение с выгодой для США и Великобритании.

Возможно был и другой расчет, что в случае нападения Германии на СССР британцы быстро откроют второй фронт и начнется затяжное противостояние. А для того, чтобы Великобритания и США открыли второй фронт, нужно было дать вермахту войти на территорию СССР, иначе успешное отражение первой атаки вермахта могло привести к тому, что никакого второго фронта не откроется вообще, Великобритания и США возьмут побольше попкорна и сядут смотреть, как СССР и Германия взаимно изматывают друг друга в затяжной войне на территории Восточной Европы - в точном соответствии с глобальным планом.

Нужно учитывать, что и Сталину и его генералам был прекрасно известен сценарий Первой мировой и ее последствия. И скорее всего именно этого сценария пытались избежать.

К неудачам в ходе Первой мировой Россию привело, среди прочего, поспешное вступление в войну и шапкозакидательские настроения среди солдат, офицеров и генералов.

Поспешное вступление в Первую мировую привело к неоправданным потерям, а шапкозакидательские настроения вскоре обернулись разочарованием во власти и стали одной из причин падения монархии.

И поскольку сценарий и опыт Первой мировой войны был свеж в памяти и повторение этого сценария в новой войне с той же самой Германией было самым неприятным вариантом для СССР и наоборот очень приятным для США и Великобритании - именно этого скорее всего и пытался избежать Сталин.

При этом Сталин мог полагать, что точно так же рассуждает Гитлер, который тоже хочет избежать повторения сценария Первой мировой войны.

Страхуясь от повторения сценария Первой мировой, Сталин мог просто-напросто перестраховаться. И эта перестраховка в комплексе с другими факторами и ошибочным предположением, что Гитлер будет избегать войны на два фронта, привела к провалу обороны на первом этапе войны.

Возможно также имела место недооценка советскими командирами той стремительности, с которой вермахт сможет продвигаться по территории СССР.

Есть такая поговорка, что генералы всегда готовятся к прошлым войнам. Возможно этот фактор тоже сыграл роковую роль. Опыт Первой мировой войны, которая прошла в окопах с минимальным продвижением в ту и другую сторону сыграл злую шутку с советским командованием и возможно с самим Сталиным тоже.

Может быть Сталин полагал, что в случае нападения вермахт все равно не сможет продвинуться далеко, завязнет в советской обороне, начнется окопная война по образцу Первой мировой, а там Великобритания откроет второй фронт и тем хуже для Гитлера, если он решиться нападать первым.

Конечно, опыт Франции и Польши, которые были стремительно захвачены вермахтом, должен был показать, что новая война станет не такой, как Первая мировая, но ведь это был чужой опыт, а люди очень редко учатся на чужих ошибках, предпочитая учиться на своих.

Поэтому на исходный вопрос отвечу так:

Сталин не "проспал" начало войны.

Просто он сделал ряд неверных допущений и видимо в чем-то перестраховался, что и привело к провалу советской обороны в первые дни войны.

Можно ли было избежать этих ошибок?

Трудно сказать.

Фактически, накануне Великой Отечественной Войны возникла "система трех тел" из СССР, Германии и Великобритании. Но из астрономии мы знаем, что задача о движении трех тел не имеет решения в общем случае, существуют только частные решения.

Сталин исходил из того, что ему было известно, а именно:

1. Германия и Великобритания уже находились в состоянии войны.
2. Повторение сценария Первой мировой войны и ее результатов невыгодно для самой Германии.
3. Война на два фронта крайне затратное и рискованное мероприятие.

Исходя из этого и не желая провоцировать Германию, Сталин оценивал доклады разведки и принимал решения.

В чем ошибся Сталин?

Видимо он просто недооценил уровень авантюризма Гитлера и его самоуверенность. А советские генералы недооценили скорость, с которой сможет продвигаться вермахт по советской территории. Генералы, как это часто бывает, слишком положились на свой опыт прошлой войны.

Но вот, что интересно:

Именно авантюризм Гитлера и его самоуверенность в конечном итоге погубили Третий Рейх. И способность вермахта к быстрому продвижению по советской территории не помогла, скорее даже наоборот - она привела к тому, что вермахт зашел вглубь территории СССР и в дальнейшем столкнулся с проблемами снабжения и партизанской войной, которая в прошлом погубила Наполеона.

Поэтому кто его знает...

Может быть Сталин и вовсе не ошибся?

Может быть он нарочно "проспал" начало войны?

В день начала войны вспомним о Рихарде Зорге, который первым и с точностью до дня и часа предупредил о нападении Гитлера на СССР.

Начнем с очевидного, проторенного и пройденного. Именно Зорге в радиосообщении, переданном его радистом Максом Клаузеном, уведомил Центр о дате начала войны. В Москве его информацию восприняли со скепсисом. Самая же первая радиограмма о неизбежной войне с Германией пришла из Токио еще 18 ноября 1940-го. Зорге тогда удалось узнать от спецпосланника Гитлера, заехавшего в Токио, что все приготовления к вторжению в Британию - чистейшая фикция. Германия не собирается воевать на два фронта. Фюрер решил бросить основные силы на уничтожение России.

Прошло немногим больше месяца, и Зорге передает конкретное уточнение: "На германо-советской границе сосредоточено 80 немецких дивизий. Гитлер собирается оккупировать территорию Советского Союза по линии Харьков - Москва - Ленинград". А все дивизии, которые демонстрируют, всего лишь демонстрируют, намерения вторгнуться на остров, не достигают полной численности. Часть солдат и техники уже переброшены на восток.

Хотя Сталин постоянно читал донесения Зорге, разведчика он недолюбливал. То, что сообщал Рамзай, никак не вязалось с его собственными представлениями. Вождь был уверен, что Гитлер, заключивший пакт о ненападении, не решится перечить ему, вождю народов, Сталину. Глубочайший стратегический просчет, вызванный самоуверенностью, явной недооценкой силы противника.

А тут какой-то резидентишка раз за разом передает телеграммы, от которых трясет всю разведку.

Но Зорге был абсолютно уверен в источниках своей информации. Среди них - посол Германии в Японии Отт, военный и морской атташе и постоянно наезжавшие из Берлина в Токио высокопоставленные эмиссары. Конечно, немцы, как и требовали законы разведки, постоянно блефовали, подбрасывали через своих военных разведчиков сведения то о различных датах начала военных действий, то вообще отрицая любые намерения Гитлера о нападении на СССР. Да и время шло, планы Гитлера менялись. И Зорге, не поддаваясь на дезинформацию, отсекая все подброшенное, неправдоподобное, следя из Японии за каждым сделанным в Рейхе шагом, держал Москву в курсе событий.

В марте 1941, после задушевной беседы с новым атташе ВМС Германии, Зорге дает знать: фашисты могут начать войну сразу же после победы над Англией.

11 апреля - новый сигнал о том, что немецкий Генеральный штаб завершил подготовку. И в этом же месяце - подтверждение, с описанием действий близких к Гитлеру генералов.

Вскоре Зорге навел посла Отта на мысль осведомиться у Риббентропа о стратегических планах Германии - в интересах проведения более решительной политической линии в переговорах с Японией. Ответ был конкретен - война с СССР начнется в мае.

Затем, когда обстановка около действительно туманного Альбиона меняется, в начале мая посол Отт в конфиденциальной беседе информирует своего верного помощника и фактически пресс-атташе, такова уже официальная степень доверия, что германские войска могут перейти советскую границу в конце этого месяца. Впрочем, следует оговорка, которую обвиняющие "Рамзая" в дезинформации сознательно опускают: в том же донесении подчеркивается, что есть вероятность переноса срока нападения на будущий год. И эти "временные допуски", подчеркивает Зорге, исходят не от его посольского окружения, а от тех, кто вершит дела в столице Рейха.

Так, он передает в Москву, что план нападения на СССР генерала Маркса, всего лишь однофамильца, отвергнут Гитлером после тщательного и всестороннего изучения. Окружение фюрера было довольно: "Маркс - и на Москву? Только этого нам не хватало".

Зорге знал обо всех фашистских планах, мало-мальски связанных с Россией. Это как раз и делает честь разведчику. Он постоянно в курсе меняющихся событий, отслеживает все нюансы чужих намерений.

И 19 мая Зорге посылает тревожнейшую информацию о девяти армиях из 150 немецких дивизиях, сосредоточенных на польской границе. Данные получены в конфиденциальной беседе со специальным посланником из Берлина Нидамайером.

30 мая - еще одна радиограмма.В ней прямая ссылка на Отта, утверждающего, что война с Советским Союзом начнется во второй половине июня. И, когда эта дата проходит, на Зорге из Москвы сыплются упреки в паникерстве.

Но он не боится гнуть свое, то, в чем абсолютно уверен. Рихард не из конъюктурщиков, ублажающих и убаюкивающих Сталина.

Зорге дает и собственный комментарий, но какой: посол в стране оси Берлин - Рим - Токио уверен в точности своего прогноза на 95 процентов. При этом ссылается на Риббентропа, который заверяет Отта, что нападение на СССР - вопрос решенный. В разведке, да и не только, такая ссылка на высокопоставленного источника обозначает огромную достоверность сообщения.

Затем, через день, в подтверждение переданного, приводится разговор с приятелем, военным атташе посольства Германии в Японии Шоллом: "Следует ожидать со стороны немцев фланговых и обходных маневров и стремления окружать и изолировать отдельные группы, - сообщал Зорге. - Война начнется 22 июня 1941-го". Рамзай также передает слова Шолла, что военные действия могут начаться и двумя днями позже. Сначала вторжение, а затем - объявление войны. Наступление по всему фронту, главные направления - Москва и Ленинград.

Вносит свою важнейшую лепту и помощник японского премьера, многолетний соратник Зорге - Одзаки. Посол Японии в Германии был вызван к Гитлеру. Фюрер уведомил его: мы нападем на Россию 22 июня без объявления войны. Чтобы сообщить об этом Зорге как можно быстрее, осторожный советник принца Коноэ нарушает все правила конспирации. Всю ночь он простаивает около дома Зорге, ожидая Рихарда. Полиция не может не заметить странного поведения высокопоставленного сановника. И Зорге понимает, что его группа на грани провала. Под любыми предлогами надо бежать из страны. Но разве можно подвести Родину? Кто сообщит ей важнейшую информацию, если не его, Рамзая, люди?

И 15 июня радист Макс Клаузен высылает еще одно грозное предупреждение: "Повторяю: 9 армий и 150 немецких дивизий совершат нападение на советскую границу 22 июня! Рамзай".

Порой радиограммы настолько длинны, что Клаузен передает их частями. Но все равно засечь радиопередатчик при столь длительной работе не составляет труда. Почти девять лет регулярно посылал он радиограммы в Центр. Потом Клаузен подсчитал - в среднем отправлялось по два сообщения в день. А накануне 22-го июня 1941-го группа "Рамзай" идет ва-банк.

20 июня Зорге, прямо указав источник - посол Германии Отт, - даже позволил себе в радиограмме излишнюю эмоциональность: "Через два дня начнется война между СССР и Германией. Она неизбежна". Как правило, такие выводы Центром никогда не приветствуются. Долг разведчика - добывать информацию и сообщать. А выводы - за московским начальством.

Сразу после нападения Рамзай передает в Москву: "Выражаем наши наилучшие пожелания на трудные времена. Мы все здесь будем упорно выполнять нашу работу".

В этих сообщениях - все абсолютно точно. Кроме одного. Резидент больше не имел права подписываться собственным многолетним оперативным псевдонимом "Рамзай". Центр, крайне недовольный работой Зорге, в виде своеобразного наказания сменил полюбившееся Рихарду имя на безликое "Инсон". Ведь не зря Сталин продемонстрировал недоверие Зорге и его группе начальнику Разведуправления Красной Армии генералу Голикову, решившемуся потревожить спокойствие вождя щемящим душу докладом. На донесение от 31-го мая последовало сталинское, как у Константина Сергеевича Станиславского: "Не верю". А сообщение, переданное с огромным риском радистом Максом Клаузеном за пять дней до войны, вызвало вспышку гнева: "Паникер!"

Ну, а уж после высказываний вождя все сошки рангом поменьше решительно заклеймили Зорге если не предателем, то двойным агентом. Еще до этого финансирование токийской резидентуры сократили до минимума. Жили в основном на деньги Рихарда, зарабатываемые журналистикой, и его радиста Клаузена - удачливого коммерсанта. В Центр полетела радиограмма от группы "Рамзая" с просьбой переводить значительную часть их зарплаты в Фонд борьбы с фашизмом.

Радиограммы Зорге, в отличие от многих других разведывательных донесений, не канули в вечность и не были уничтожены, сожжены. Они аккуратно хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории. Вместе с ними резолюция Сталина, подлинность которой почему-то оспаривают его последователи и сторонники. Но она, сделанная синим карандашом, есть, существует, хотя действительно шокирует отталкивающей грубостью. Сделана после того, как нарком государственной безопасности Меркулов все же решился положить на стол Иосифу Виссарионовичу сводки множества донесений закордонных разведчиков, в которых те криком кричали о скорой войне. Самыми точными, аргументированными, повторяющимися были донесения Рамзая из Токио. Уломала Меркулова совершить этот смелый, если не рисковый шаг, разведчица Зоя Рыбкина, она же будущая знаменитая детская писательница Воскресенская. Присутствовал при докладе и новый начальник внешней разведки Фитин. Видя, что нарком не решается ознакомить Сталина с донесениями, которым вождь не хотел верить, Зоя Ивановна использовала последний, убедивший Меркулова аргумент. А что будет, если война все-таки начнется в третьей декаде июня? С кого спросят? Именно этот, слегка шкурный довод, а не забота о судьбе Родины, заставил Меркулова дрогнуть и решиться. Увы, и этот шаг оказался бесполезным.

Вспомнил ли вождь о предупреждениях Зорге и других, когда в 3 часа 15 минут 22 июня Георгий Жуков позвонил ему на ближнюю дачу в Кунцево и сообщил: немцы бомбят советские города? Вряд ли. Рвать волосы на голове было поздно.

Сталин искренне, и в это никак не хотят поверить исследователи, полагал, что если он уже назначил главным врагом СССР проклятого британца Черчилля, то так и должно быть. Подвел культ. Слишком привык, что его слово - последнее, решающее. Болезненное самомнение не позволяло представить, что Гитлер, "усмиренный" лично им, Сталиным, посмеет наплевать на заключенный пакт о ненападении. Какие сообщения разведки, которую вождь недолюбливал. Он терпеть не мог собственных подчиненных дипломатов и торгпредов, живущих "там", а уж разведчикам всегда доверял мало. Они же общались с иностранцами без всякого контроля. Потому вождь и позволил сначала наркому Ежову, а потом и Берии истребить больше половины кадров закордонной, как тогда говорили, разведки. И если бы Зорге, как ему предлагало начальство в кровавые 1937-1938 годы, вернулся в СССР, ему было бы суждено разделить судьбы сотен коллег по профессии. Но Рихард не вернулся, тихо игнорируя приказы из Москвы. Чем вызывал прямое отторжение.