February 25th, 2014

Вот такая новость сегодня прошла в СМИ: Разработка в России новой тяжелой жидкостной межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) будет сдерживать планы США по развертыванию глобальной системы ПРО, заявил во вторник на пресс-конференции в центральном офисе «Интерфакса» бывший начальник 4-го ЦНИИ Минобороны РФ генерал-майор Владимир Василенко.

«Военная целесообразность создания тяжелой жидкостной МБР обусловлена необходимостью противодействия развертыванию глобальной ПРО, другими словами — сдерживания от развертывания ПРО. Почему? Именно тяжелая МБР шахтного базирования дает возможность доставлять боевые блоки к целям не только по энергетически оптимальным траекториям с жесткими азимутами подлета боевых блоков к цели, следовательно, с прогнозируемыми азимутами подлета, но и доставлять боевые блоки и наносить удары с различных направлений, включая доставку блоков через Южный полюс», — сказал он.

По оценке эксперта, «такое свойство тяжелой МБР: многонаправленность азимутов подлета к цели вынуждает противостоящую сторону обеспечивать круговую ПРО». «А она намного сложнее в организации, особенно по финансам, чем секторная ПРО. Это — очень сильный фактор», — отмечает Василенко.

«Кроме того, огромный запас полезной боевой нагрузки на тяжелой МБР позволяет оснащать ее различными средствами преодоления ПРО, которые в конечном счете перенасыщают любую ПРО: как ее информационные средства, так и ударные», — отметил Василенко.

По его словам, «есть еще один аспект военной целесообразности создания именно тяжелой стационарной МБР — это необходимость решения новых, не очень традиционных для РВСН задач». «Имеется в виду противодействие объявленной в США концепции глобального мгновенного удара обычными средствами», — пояснил эксперт.

«Именно тяжелая МБР при оснащении ее высокоточными боевыми блоками в обычном снаряжении будет вполне адекватным сдерживающим ответом на реализацию подобной программы», — уверен он.

А ведь все это уже было в СССР. В 1962 году в СССР была начата разработка трех проектов так называемых глобальных или орбитальных ракет — Р-36-О в ОКБ-586 Михаила Янгеля, ГР-1 в ОКБ-1 Сергея Королева и УР-200А в ОКБ-52 Владимира Челомея. На вооружение была принята только Р-36-О (в печати приводится также вариант названия Р-36 орб). Давайте вспомним про эту ракету подробнее …

Использование космической техники в военных целях всегда имело в Советском Союзе первостепенное значение. Некоторые программы целиком ориентировались на военные нужды, другие предусматривали их двойное применение, третьи просто прикидывались на возможное военное использование. В таком положении вещей ничего удивительного не было, так как в подавляющем большинстве случаев Министерство обороны выступало в роли заказчика, и, что вполне естественно, заказывало музыку.

Одной из программ, которую разрабатывали исключительно для военного использования, являлась система «частично-орбитальной бомбардировки» или более известная по ее английской аббревиатуре «FOBS» . Ее создание можно рассматривать как логичное продолжение работ, начатых в свое время в конструкторском бюро Сергея Павловича КОРОЛЕВА и предусматривавших разработку глобальной ракеты «ГР- 1″, способной поразить цели на территории противника с любого направления. Королевская ракета хотя и была создана, но на вооружение не принималась. Одной из причин такого решения стала разработка в конструкторском бюро Михаила Кузьмича ЯНГЕЛЯ более мощной ракеты «Р-36орб», способной эффективнее решать задачу доставку ядерного боезаряда к цели.

Разработка «Р-36орб» (индекс изделия — 8К69; в различных источниках встречаются и другие обозначения ракеты: ОР-36 или Р-36-0; код NATO — SS-9 Mod 3 «Scarp»; в США имела также обозначение F-1-r) на базе межконтинентальной баллистической ракеты «Р-36» была задана Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 16 апреля 1962 года. Создание ракеты и орбитального блока для нее было поручено ОКБ-586 (ныне КБ «Южное»; Главный конструктор Михаил Кузьмич ЯНГЕЛЬ), ракетных двигателей — ОКБ-456 (ныне НПО «Энергомаш»; Главный конструктор Валентин Петрович ГЛУШКО), система управления — НИИ-692 (ныне КБ «Хартрон»; Главный конструктор Владимир Григорьевич СЕРГЕЕВ), командные приборы — НИИ-944 (ныне НИИ КП; Главный конструктор Виктор Иванович КУЗНЕЦОВ). Боевой стартовый комплекс для ракет «Р-36орб» разрабатывался в КБСМ под руководством Главного конструктора Евгения Георгиевича РУДЯКА.

Уже в декабре 1962 года был выполнен эскизный проект, а в 1963 году началась разработка технической документации и изготовление опытных образцов ракеты.

Создаваемая ракета имела две ступени. Ее полная длина составляла 32,6 — 34,5 м, максимальный диаметр корпуса 3,05 м. На старте ракета весила 180 т. Дальность стрельбы составляла 40000 км, а круговое вероятностное отклонение -1100 м. Высота орбиты блока оценивалась в 150 -180 км. Насколько реальные параметры орбит орбитальных блоков соответствовали расчетным можно увидеть в таблице 1, где приведены основные данные о состоявшихся пусках. Система управления предполагалась инерциальная с гиростабилизированной платформой, система прицеливания — с помощью наземных приборов. Разделение ступеней и отделение орбитального блока должно было происходить с применением тормозных ракетных твердотопливных двигателей (РДТТ). Стартовать ракета должна была из шахтной пусковой установки. Тип старта — газодинамический. Время подготовки к пуску всего 5 мин., что выгодно отличало «Р- 36орб» от первой ракеты такого класса «ГР-1″, где время подготовки было существенно больше.

Первая ступень имела длину 18,9 м и диаметр 3 м. Ее сухой вес составлял 6,4 т, а в заправленном состоянии ступень весила 122,3 т. На ступени был установлен шестикамерный жидкостный ракетный двигатель РД-251 с турбонасосным агрегатом (3 блока по 2 камеры), разработанный в ОКБ-456. Двигатель обеспечивал тягу в пустоте 270,4 тс и время работы 120 с. Разработанный в ОКБ-586 рулевой двигатель РД-68М мог проработать 125 с и обеспечить тягу в пустоте 295 кН.

Вторая ступень имела длину 9,4 м и диаметр 3 м. Ее сухой вес составлял 3,7 т, а вместе с горючим 49,3 т. На ступени был установлен двухкамерный жидкостный ракетный двигатель РД-252 разработки ОКБ-456 с тягой в пустоте 120 тс и временем работы 160 с. Рулевой двигатель РД-69М с четырьмя рулевыми камерами имел тягу 54,3 кН и временем работы 163 с.

В качестве горючего двигатели обоих ступеней использовали несимметричный диметилгидразин (НДМГ), вес которого составлял 48,5 тонн, а в качестве окислителя – азотный тетраксид (АТ) весом 121,7 тонн.

Орбитальный боевой блок 8Ф021, который и отличал ракету «Р-36орб» от МБР «Р-36», состоял из корпуса, приборного отсека с системой управления, термоядерного моноблочного заряда весом 1700 кг и мощностью 5 Мт, а также тормозной двигательной установки (ТДУ), который сводил блок с околоземной орбиты и обеспечивал доставку заряда к цели. Отделение ТДУ от головной части происходило путем сбрасывания давления из топливных баков через специальные сопла.

Проведение летно-конструкторских испытаний ракеты «Р-36орб» планировалось по стандартной схеме в четыре взаимосвязанных этапа. Первый этап предусматривал отработку самой ракеты-носителя, второй – отработку выведения орбитального блока на околоземную орбиту, третий — отработку системы «частично-орбитального бомбометания» в целом, четвертый, зачетный, — сдачу системы заказчику с устранением замечаний, выявленных на предыдущих этапах.

Энергетические возможности ракеты Р-36 позволяли выводить ядерную боеголовку в космос на низкую орбиту. Масса ГЧ и мощность боезаряда снижались, но достигалось важнейшее качество — неуязвимость для систем ПРО. Ракета могла нанести удар по территории США не с северного направления, где сооружалась система противоракетной обороны со станциями предупреждения о ракетном нападении, а с южного направления, где уСоединённых Штатов системы ПРО не было.

Эскизный проект двухступенчатой орбитальной ракеты разработан в декабре 1962 года. В орбитальном варианте (ракета 8К69) в состав орбитальной головной части (ОГЧ) ракеты кроме боевой части входит отсек управления. Здесь размещены двигательная установка и приборы СУ для ориентации и стабилизации головной части (ГЧ). Тормозной двигатель ОГЧ — однокамерный.Его турбонасосный агрегат (ТНА) запускается от порохового стартера. Двигатель работает на тех же компонентах топлива, что и двигатели ракеты… Стабилизацию ОГЧ по тангажу и рысканью на участке активного торможения при спуске с орбиты выполняют четыре неподвижных сопла, работающие на выхлопных газах турбины.

Подача газа в сопла регулируется дроссельными устройствами. Стабилизацию по крену осуществляют четыре тангенциально расположенных сопла. Система ориентации, управления и стабилизации (СУОС) ОГЧ — автономная, инерциальная. Она дополнена радиовысотомером, который контролирует высоту орбиты дважды — в начале орбитального участка и перед подачей тормозного импульса.

Тормозной двигатель установлен в центральной части отсека управления внутри тороидального топливного модуля. Принятая форма топливных емкостей позволила сделать компоновку отсека оптимальной и снизить массу его конструкции. Внутри топливных емкостей для надежности запуска и работы двигателя в состоянии невесомости установлены разделительные сетки и перегородки, обеспечивающие надежную бескавитационную работу насосов двигателя. Тормозная двигательная установка создает импульс, переводя ОГЧ с орбитальной траектории на баллистическую. ОГЧ при боевом дежурствехранится,как и ракета.в заправленном состоянии. Первая ступень ракеты оснащена маршевым двигателем РД-261, состоящим из трех двухкамерных модулей РД-260. Вторая ступень оснащена двухкамерным маршевым двигателем РД-262. Двигатели разработаны в КБ Энергомаш под руководством Валентина Глушко. Компоненты топлива — НДМГ и азотный тетраоксид (AT).
Агрегаты стартового оборудования наземного комплекса для проведения испытаний ракеты на полигоне Байконур разработаны в КБТМ.

Первоначально ампулизация Р-36-О, как и ракеты Р-36, не была предусмотрена. Работы по ампулизации начаты после выхода приказа ГКОТ от 12 января 1965 года. В конце 1964 года на Байконуре началась подготовка к проведению испытаний.
Первый этап начался 16 декабря 1965 года пуском с наземной пусковой установки, расположенной на площадке № 67 полигона Тюра-Там (для простоты повествования и дабы избежать путаницы, я буду именовать полигон Тюра-Там более привычным названием — космодром Байконур), ракеты «Р- 36орб». Вместо орбитального блока на носителе был установлен его габаритно- весовой макет. Выведение на околоземную орбиту не планировалось, а пуск производился исключительно для проверки бортовых систем носителя и наземного оборудования. В целом, несмотря на отдельные мелкие недостатки, все прошло успешно.

Вспоминает полковник в отставке Георгий Смысловских:
«Испытания ракеты Р-36-О начались в конце 1965 года. Председателем государственной комиссии по испытаниям ракеты был назначен заместитель начальника Военной академии имени Ф.Э.Дзержинского генерал-лейтенант Федор Петрович Тонких. Первый пуск ракеты Р-36-О 16 декабря 1965 года был аварийным. Во вре мя окончания заправки 2-й ступени горючим, в ресиверной, из которой шел наддув емкостей горючего азотом, началась утечка азота. Учитывая, что запас азота был на две заправки, мы могли бы закончить заправку при травлении азота, но руководитель испытаний направил в ресиверную специалистов управления, при работе которых по поиску травления азота прошла ложная команда на отстрел на-полнителей 2-й ступени. Наполнители отстыковались, горючее с высоты хлынуло на бетон, от удара воспламенилось, и начался пожар».

В следующем году первый этап ЛКИ был продолжен. 5 февраля, 16 марта и 19 мая 1966 года были проведены еще три пуска, причем во время третьего ракета впервые стартовала из шахтной пусковой установки на площадке № 69. Как и в первом испытательном полете, ракета вместо орбитального блока несла его габаритно-весовой макет, а сами испытания проводились в целях доводки систем и агрегатов носителя. Пуски были признаны успешными.

Так как, к сожалению, нет возможности ознакомиться с технической документацией об этих пусках, приходится полагаться только на имеющиеся публикации о них, основанные либо на воспоминаниях очевидцев, либо на данных западных разведок, которые приводятся в многочисленных зарубежных источниках. Эти данные не позволяют однозначно утверждать, что в 1966 году были осуществлены только три испытательных полета ракеты «Р-36орб» в рамках первого этапа испытаний. В некоторых источниках сообщается, что в 1966 году в рамках ЛКИ были проведены четыре пуска. Возникшая неточность может иметь два возможных объяснения. Либо, говоря о четырех пусках, источники учитывают и пуск 16 декабря 1965 года, ошибочно суммируя его с пусками следующего года. Либо действительно было четыре пуска, но автор не располагает никакими сведениями о четвертом

Второй этап ЛКИ был начат осенью 1966 года и включил в себя два пуска ракеты «Р-36орб». Так как оба пуска имеют интерес с точки зрения истории космонавтики, остановлюсь на них более подробно

17 сентября 1966 года из шахтной пусковой установки на 69-й площадке космодрома Байконур (чтобы не повторять каждый раз, все последующие пуски происходили из шахтных пусковых установок на этой площадке космодрома) была запущена ракета «Р-36орб». Через девять минут головной блок ракеты вышел на околоземную орбиту. Официально о запуске, как и о любом другом запуске боевой ракеты (за редким исключением), сообщено не было. Однако западные средства наблюдения зафиксировали появление на околоземной орбите, сначала одного объекта, который был зарегистрирован в каталоге Космического командования США под номером 02437 (в реестре COSPAR запуск получил обозначение 1966-088), а через некоторое время еще 52 небольших объектов, идентифицированных как возникшие в результате этого запуска. В советских публикациях долгое время этот пуск долго фигурировал под названием — «Нет данных». Я помню, что журнал «Авиация и космонавтика» в конце 60-х годов пытался приписать все подобные пуски (в советских изданиях упоминались восемь таких запусков) либо Франции, либо Китаю. Истина всплыла в конце 80-х. В таблице 2 для справки я привожу данные об этих пусках, хотя к программе создания системы «частично-орбитальной бомбардировки» отношение имеют только два.

Но вернемся к испытаниям 17 сентября 1966 года. До сих пор нет ясности в отношении результатов этого испытательного пуска. Известно только, что объект взорвался на орбите. Но было ли это сделано умышленно или взрыв произошел произвольно, неизвестно. В пользу успешности свидетельствует тот факт, что данный пуск был первым пуском ракеты Р-36 с выводом головной части на околоземную орбиту. С другой стороны, факт взрыва на орбите, отсутствие официального сообщения, а также отличные от дальнейших пусков элементы орбиты, могут свидетельствовать в пользу отрицательного результата. Логичнее всего предположить, что, при попытке сведения орбитального блока с орбиты, не сработала ТДУ и в действие была приведена система аварийного уничтожения, в те годы устанавливавшаяся практически на всех советских космических аппаратах. Однако вполне логична и версия, что к моменту этого пуска ТДУ просто не была еще готова, и на этом этапе испытывался только сам орбитальный блок, не оборудованный ТДУ. Мне долгое время казалось, что верна версия аварийного пуска, но после долгих размышлений я стал склоняться к версии отсутствия ТДУ на орбитальном блоке. Исходя из этого, я отношу два пуска 1966 года ко второму этапу ЛКИ, и не объединяю их ни с более ранними, ни с более поздними пусками ракет «Р-36орб».

Аналогичный запуск, о котором также официально сообщено не было, но COSPAR и ему присвоил свой номер 1966-101, состоялся 2 ноября 1966 года. Единственным его отличием от предыдущего было число обломков на орбите. В этот раз их было несколько меньше — 40.

О дальнейших пусках в рамках создания системы частично-орбитального бомбометания официально сообщалось, как об очередных запусках спутников серии «Космос», естественно без расшифровки истинного их назначения.

В 1967 году третий этап ЛКИ носил достаточно интенсивный характер. Было осуществлено 9 пусков с выводом орбитального блока на околоземную орбиту. По другим данным пусков было 10. Не совсем ясна ситуация с запуском «Р-36орб» 22 марта 1967 года. Официально о нем сообщено не было, Космическое командование США появление объектов на орбите не зафиксировало, но и не сообщало об аварийном запуске ракеты. Опять приходится гадать и высказывать свои версии. Вполне вероятно, что программа полета была выполнена не полностью. Орбитальная ступень по тем или иным причинам на орбиту не вышла, а совершила полет по суборбитальной траектории. Этим и объясняется, что американские средства наблюдения не смогли зафиксировать на орбите никаких объектов. Но, с другой стороны, так как все космические объекты, возникавшие при реализации данной программы, были короткоживущими, то вполне возможно, что американцы просто «проспали» запуск, а в Советском Союзе «забыли» объявить о запуске очередного «Космоса» (кстати, все сообщения о запуске очередных спутников при реализации программы испытаний системы «частично-орбитальной бомбардировки» появлялись только после того, как их регистрировало Космическое командование США). То есть действовали по принципу, раз увидели, значит, было, а не увидели, значит, не было. В целом пуски прошли успешно, но нарекания вызвала система наведения на цель, которая не позволяла добиться требуемой точности, а также ряд других замечаний, высказанных военными.

Американская сторона впервые сообщила о том, что Советский Союз проводит испытания системы «частично-орбитальной бомбардировки» только 3 ноября 1967 года. К тому времени основные испытания был уже завершен, и разработчики устраняли замечания, сделанные заказчиком в ходе испытательных пусков.

В 1968 году было осуществлено два (по другим данным четыре) пуска ракет №Р-36орб». Если в отношении запусков 25 апреля и 2 октября картина довольно ясна, то пуски 21 и 28 мая ясной картины не дают. Во время майских пусков не фиксировалось появление на околоземной орбите каких-либо объектов. Вероятнее всего они классифицированы как пуски «Р-36орб» ошибочно, так как одновременно проходили летно-конструкторские испытания МБР «Р-36», которая по своим тактико-техническим параметрам была очень близка к «Р-36орб». Однако допускаю, что это могли быть и пуски «Р-36орб», но при этом удалось скрыть факт выхода орбитальной ступени на околоземную орбиту (в конце концов, не так уж всесильна техническая разведка США, как это сейчас пытаются представить). Вполне возможно, что при этих пусках испытывался только сам носитель и его надежность, но не система «частично-орбитальной бомбардировки» в целом.

Как бы то ни было, 19 ноября 1968 года система «частично-орбитальной бомбардировки» в составе ракеты-носителя «Р-36орб» и орбитального блока 8Ф021 была принята на вооружение. Первый ракетный полк с МБР «Р-36орб» заступил на боевое дежурство 25 августа 1969 года на космодроме Байконур (командир полка — А.В.Милеев).

В состав полка входили 18 шахтные пусковые установки, объединенные в три боевых стартовых комплекса (по 6 ШПУ в каждом БСК). Каждая шахта имела диаметр ствола 8,3 м и высоту 41,5 м. Расстояние между шахтными пусковыми установками составляло 6 –10 км.

Полк остался единственным в составе Ракетных войск стратегического назначения, вооруженный этими ракетами.

В последующие годы запуски осуществлялись с частотой один — два раза в год и их задачей было поддержание боеготовности системы. В 1971 году был осуществлен последний запуск по частично-орбитальной траектории. Дальнейшие запуски не проводились. Объяснением этому могут служить несколько причин. Во-первых, система не была настолько эффективной, как хотелось бы. Во- вторых, она была довольно уязвимой в связи с шахтным базированием ракет. В- третьих, в США была создана и введена в эксплуатацию достаточно эффективная система раннего обнаружения и предупреждения, которая была способна зафиксировать ракету в момент ее запуска, а не на траектории подлета. В-четвертых, началась разрядка международной напряженности и советско-американские переговоры о сокращении стратегических вооружений.

ШПУ Р-36орб, Байконур

К июлю 1979 года на базе управления бригады, а также управлений отдельных инженерно-испытательных частей, осуществлявших пуски ракет Р-36 и Р-16, на Байконуре было сформировано управление отдельных инженерно-испытательных частей (ОИИЧ). В 1982 году полигон Байконур передан Главному управлению космических средств Министерства обороны (ГУ-КОС). В январе 1983 года в соответствии с договором ОСВ-2 ракетный комплекс Р-36-О был снят с боевого дежурства. К 1 ноября 1983 года управление ОИИЧ на Байконуре расформировано.

В США система, аналогичная системе частично- орбитального бомбометания, не создавалась, хотя в начале 60-х годов американские военные достаточно серьезно изучали данный вопрос. Идея не получила поддержки из-за высокой стоимости развертывания полномасштабной системы

источники

http://www.astrolab.ru/cgi-bin/manager.cgi?id=23&num=160&x=11&y=5

http://www.cosmoworld.ru/spaceencyclopedia/publications/index.shtml?zhelez_50.html

http://www.kapyar.ru/index.php?pg=227

http://www.interfax.ru/news/360912

Посмотрите, какая информация еще есть о ракетном оружии: вот например , а вот . И еще интересное: , вспомните так же о том, что существовала или существует . Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -

Во второй половине 60-х годов завершались дискуссии по «Договору о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела», который вступил в силу в октябре 1967 года.

Уже в первых статьях Договора (а всего их 17) указывается, что исследование и использование космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, должно осуществляться на благо и в интересах всех стран, что космическое пространство не принадлежит «национальному присвоению». В Договоре особо подчеркивается, что его участники обязуются не выводить на орбиту вокруг Земли любые объекты с ядерным оружием или другими видами оружия массового уничтожения и не устанавливать такое оружие на небесных телах.

Для содействия международному сотрудничеству в исследовании и использовании космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, в соответствии с целями настоящего Договора, государства - участники Договора будут на равных основаниях рассматривать просьбы других государств - участников договора о предоставлении им возможности для наблюдения за полетом запускаемых этими государствами космических объектов. Договор провозглашает также, что все станции, установки, оборудование и космические корабли на Луне и на других небесных телах открыты для представителей других государств - участников настоящего Договора на основе взаимности. Эти представители заблаговременно сообщают о проектируемом посещении, чтобы позволить провести соответствующие консультации и принять меры максимальной предосторожности для нормальных операций на установке, подлежащей посещению.

Казалось бы, все ясно. Однако у противостояния сверхдержав, каждая из которых стремится к мировому господству, своя логика. И здесь очень часто слова расходятся с делами.

Что и показало дальнейшее развитие событий.

Если в Советском Союзе привычно отмолчались, демонстрируя показное миролюбие, но продолжая «ковать» космическое оружие за высокими стенами секретных заводов, то в Соединенных Штатах столь же привычно не удержались от комментариев.

Газета «Нью-Йорк таймс» в редакционной статье от 11 декабря 1966 года сообщала читателям: «Если не считать запрещения вывода в космос оружия массового уничтожения, договор не запрещает великим державам разрабатывать устройства военного назначения, которые будут действовать в космосе. Так, например, из этого договора не следует, что придется прекратить запуск разведывательных спутников, спутников радиотехнической разведки для подслушивания радиопередач и радиолокационных сигналов.

Не препятствует он также разработке совершенно новых космических аппаратов военного назначения, таких, например, как гигантское зеркало, которое по ночам будет освещать районы действий партизан. Не запрещает он и разработку военных аспектов деятельности человека в космосе, в частности, по проекту пилотируемой орбитальной лаборатории (МОЛ), которая сейчас находится в стадии разработки».

Джеймс Хэгерти, занимавший пост пресс-секретаря в администрации Эйзенхауэра, озаглавил свой комментарий к Договору так: «Космический договор - не препятствие для военных проектов». На вопрос о том, как повлияет Договор на осуществляемые в настоящее время и перспективные космические проекты министерства обороны, Хэгерти отвечал: это влияние будет незначительным. Касаясь вопроса вывода на орбиту систем оружия, Хэгерти напоминал, что министр обороны Макнамара придерживался той точки зрения, что «запуск средств поражения из космоса - сложная техническая задача, требующая огромных расходов. Те же задачи можно эффективнее выполнить при запуске с Земли».

Однако автор комментария настаивал, что «при быстром развитии техники такая точка зрения не может долго оставаться справедливой. Договор запрещает вывод оружия в космос, но он, в частности, не запрещает разработку такого оружия. Космические системы оружия находятся в стадии оценок и изучения, и нужно надеяться, что министерство обороны будет продолжать их изучение».

Итак, Договор 1967 года стал еще одной «филькиной грамотой», которая появилась на свет только для того, чтобы успокоить мировую общественность. Действительно, кто в здравом уме будет закрывать военные программы, на развитие которых потрачено целых десять лет и многие миллионы рублей и долларов?

Ударные системы космического базирования

Изучая труды пионеров ракетостроения и перечитывая старые научно-фантастические романы, легко увидеть, что космическое пространство стало рассматриваться как потенциальная область военных действий задолго до того, как появились технические возможности для ведения таких действий.

После Второй мировой войны ситуация на этом направлении только усугубилась. В 1948 году Вальтер Дорнбергер, бывший руководитель Ракетного центра Пенемюнде, перебравшись в США, выдвинул идею размещения атомной бомбы на околоземной орбите. Такая бомба в принципе могла быть сброшена на любой район Земли и представлялась эффективным средством устрашения.

В сентябре 1952 года, в самый разгар войны за Корею, общественное внимание привлек опубликованный Вернером фон Брауном проект боевой орбитальной станции: «…необходимы опорные пункты в космосе, на которые будут устанавливаться телескопы с высокой разрешающей способностью для шпионажа за коммунистическими странами; эти орбитальные станции могут также выполнять роль стартовых площадок ракет с ядерными зарядами, с помощью которых в случае необходимости можно будет поражать объекты противника на Земле».

Если же обратиться не к документам, которые готовились авторитетными военными специалистами и были адресованы высшим государственным руководителям США, а к материалам прессы и специальной литературе, то диапазон оценок и предложений, связанных с использованием космического пространства в военных целях, окажется еще шире.

Так, например, Т. Финлеттер, в свое время занимавший пост министра ВВС, в своей книге «Внешняя политика: следующий этап», вышедшей в свет в 1958 году, активно призывал начать борьбу за установление военного господства США в космосе: «Спутники могут двигаться по орбитам, имея на борту водородные заряды, и быть в готовности атаковать любой объект по команде с Земли. Спутники могут иметь вид платформы для запуска ракет, а также использоваться как спутники Луны и планет. Кроме того, в будущем могут появиться пилотируемые бомбардировщики, способные развивать скорости, сравнимые со скоростями баллистических ракет…»

Эти взгляды разделял и генерал Пауэр, возглавлявший стратегическое авиационное командование ВВС США. По его мнению, американская концепция ведения войн в трех пространственных измерениях - на суше, на море и в воздухе «в конечном итоге трансформируется в концепцию войны в четырех измерениях», включая космическое пространство.

В американском Конгрессе концепция ядерных бомбардировочных спутников не вызывала большого энтузиазма.

Она вяло обсуждалась несколько лет, и оживление наметилось только в 1960 году в контексте дебатов о техническом отставании от СССР.

Однако на этом этапе целесообразность создания систем орбитальной бомбардировки пришлось определять, сравнивая их уже не с дальними бомбардировщиками, а с межконтинентальными баллистическими ракетами. Основным преимуществом орбитальных бомб было минимальное время достижения цели после схода с орбиты. Если МБР для полета на межконтинентальную дальность требуется от 30 до 40 минут, орбитальный заряд упал бы на Землю через 5–6 минут после тормозного импульса. С другой стороны, ракета может быть в любой момент нацелена в любую точку, тогда как орбитальная бомба способна поразить лишь ту цель, которая находится на трассе ее полета. Отсутствие маневренности головных частей в атмосфере означало, что поражение произвольной цели могло бы требовать часов или даже дней. Таким образом система оказывалась более пригодной для нанесения спланированного первого удара, чем как оружие возмездия.

Орбитальные бомбы уступали баллистическим ракетам и по точности попадания ввиду большей погрешности определения их местоположения по сравнению с ракетой в фиксированной пусковой установке. Кроме того, предсказуемость движения орбитальных бомб и общая конструктивная незащищенность делала их более уязвимой мишенью.

Вместе с тем создание и обслуживание орбитальных бомб было в двадцать раз дороже, чем создание и обслуживание аналогичного по возможностям парка МБР, и это, видимо, стало наиболее веским аргументом в пользу отказа от такой системы.

Но сохранились опасения по поводу возможного создания орбитального оружия Советским Союзом, поскольку советское руководство, рассчитывая получить превосходство в военной сфере, как правило, не скупилось на расходы. Коммунистические вожди всячески подогревали эти подозрения.

Так, в августе 1961 года, принимая в Кремле космонавта Германа Титова, Хрущев говорил, адресуясь к Западу: «У вас нет 50- или 100-мегатонных бомб, у нас есть бомбы мощностью свыше 100 мегатонн. Мы вывели в космос Гагарина и Титова, но мы можем заменить их другим грузом и направить его в любое место на Земле».

Это был откровенный блеф, ведь чтобы посадить спускаемый аппарат корабля «Восток» в заданную точку, приходилось задействовать все средства командно-измерительного комплекса. Но для американских военных и политиков достаточно было и того, что советские конструкторы разработали ракетные блоки, запускающиеся в невесомости и, значит, теоретически способные столкнуть с орбиты выведенный ранее груз.

Проект «Глобальная ракета»

17 октября 1963 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 1884, призывающую все нации воздержаться от выведения на орбиты вокруг Земли или размещения в космосе ядерных вооружений или любых других видов оружия массового уничтожения.

Интересно, что еще за год до этого заместитель министра обороны США Росуэл Джилпатрик официально сообщил, что Соединенные Штаты «не имеют программы размещения какого-либо оружия массового уничтожения на орбите».

Советский Союз поддержал резолюцию 1884, но это отнюдь не означало, что советское руководство разделяло мнение американских военных о малой эффективности орбитальных бомб. Скорее, оно решило идти «другим путем», обходящим резолюцию ООН.

Первое указание на это поступило еще 15 марта 1962 года, когда Никита Хрущев заявил на весь мир: «…мы можем запускать ракеты не только через Северный полюс, но и в противоположном направлении тоже. [..] Глобальные ракеты могут лететь со стороны океана или с других направлений, где оповещающее оборудование не может быть установлено».

Проектно-исследовательские работы по трехступенчатой глобальной ракете в ОКБ-1 под руководством Сергея Королева велись с 1961 года. Однако постановление правительства о начале разработки такой ракеты вышло 24 сентября 1962 года. Борис Черток вспоминает:

«…Королев предложил обсудить график проектирования новой «сверхдальней» ракеты, которую он назвал глобальной.

Идея заключалась в том, что ракета Р-9 дополнялась третьей ступенью. При этом дальность полета не ограничивалась.

Третья ступень была способна даже выйти на орбиту искусственного спутника. Система управления последней ступенью и ее ядерным «полезным грузом» предполагала использование астронавигации. Предложение было, как сказал Королев, восторженно встречено Хрущевым…»

Ракета должна была обеспечить вывод головной части с ядерным боезарядом на орбиту высотой около 150 километров.

После ориентации в пространстве и коррекции происходило торможение. Боеголовка сходила с орбиты и устремлялась к цели. При такой схеме полета «глобальная ракета» имела практически неограниченную дальность действия.

В первоначальном варианте «ГР-1» («Глобальная ракета первая») представляла модификацию ракеты «Р-9А», оснащенную третьей ступенью с ЖРД, создаваемым в ОКБ-1 под руководством Михаила Мельникова. Позже были начаты работы над проектом ракеты с маршевыми двигателями первой и второй ступеней главного конструктора ОКБ-276 Николая Кузнецова.

«ГР-1» («8К713») - трехступенчатая баллистическая ракета.

Ее габариты: длина - 39 метров, максимальный диаметр корпуса - 2,75 метра, стартовая масса - 117 тонн, масса боеголовки - 1500 килограммов. Ракета имела традиционные для королевского КБ кислородно-керосиновые двигатели. Первая ступень оснащалась четырьмя качающимися ЖРД «НК-9» конструкции Кузнецова общей тягой 152 тонн. Вторая ступень имела один маршевый ЖРД «НК-9В» тягой 46 тонн. Третья ступень - ЖРД «С1-5400» конструкции Михаила Мельникова тягой 8,5 тонны.

Пуск ракеты предполагалось осуществлять из шахтной пусковой установки, для чего на площадке № 51 полигона Тюра-Там (Байконур) был создан специальный стартовый комплекс с полной автоматизацией предстартовых операций.

На позицию ракета должна была поставляться в транспортнопусковом контейнере. Изготовление «ГР-1» велось на Куйбышевском заводе «Прогресс». 9 мая 1965 года на военном параде в Москве были продемонстрированы новые МБР, получившие на Западе обозначение «SS-10 Scrag». Их появление на Красной площади сопровождалось следующим радиокомментарием:

«Проходят трехступенчатые межконтинентальные ракеты.

Их конструкция улучшена. Они очень надежны в эксплуатации.

Их обслуживание полностью автоматизировано. Парад внушительной боевой мощи венчается гигантскими орбитальными ракетами. Они родственны ракетам-носителям, которые надежно выводят в космос наши замечательные космические корабли, такие как «Восход-2». Для этих ракет не существует предела досягаемости. Главным достоинством ракет такого класса является их способность поражать вражеские объекты буквально с любого направления, что делает их по существу неуязвимыми для средств противоракетной обороны».

Это и были ракеты «ГР-1». Вскоре их вновь показали миру - на ноябрьском параде того же года: «…Перед трибунами проходят гигантские ракеты. Это орбитальные ракеты.

Боевые заряды орбитальных ракет способны наносить внезапные удары по агрессору на первом или любом другом витке вокруг Земли».

После таких демонстраций «орбитальных ракет» Госдепартамент США публично потребовал от СССР прояснить свое отношение к резолюции ООН о недопущении вывода в космос оружия массового поражения. На это было заявлено, что резолюция запрещает применение космического оружия, но не его производство.

Эти демонстрации были очередным блефом. Сформированная в 1964 году в в/ч 25 741 группа для испытаний ракеты «ГР-1» выбивалась из сил, но не могла довести ее до летных испытаний - при вывозе на стартовый комплекс отказов было так много, что их не успевали устранять.

А в начале 1965 года правительственная комиссия подвела итоги соревнования ракетных конструкторских бюро по созданию «глобальных ракет». Дело в том, что помимо ОКБ-1 Сергея Королева на разработку этого проекта претендовали еще два конструкторских бюро - ОКБ-52 Владимира Челомея (ракета «УР-200А») и ОКБ-586 Михаила Янгеля (ракета «Р-36орб»).

Владимир Челомей предлагал универсальную ракету, предназначенную для доставки на орбиту Земли средств противокосмической обороны, морской разведки, а также для стрельбы по неприятелю ядерными боезарядами. Согласно проекту его «УР-200А» («8К83») могла служить и как «глобальная ракета», доставляя в расчетную точку орбитальную боеголовку весом в 2 тонны. В целом испытания базовых ракет «УР-200» («8К81») шли успешно - с ноября 1963 года по 1965 год было произведено девять удачных запусков - и была надежда, что модификации «УР-200А» и «УР-200К» также покажут себя с лучшей стороны.

Однако, проведя сравнение характеристик разрабатывавшихся ракет-носителей, ход создания и испытаний ракет, комиссией было сделано заключение, что мощности «ГР-1» и «УР-200А» явно недостаточны для решения задач по выведению глобальных головных частей. Приоритет был отдан разработке Янгеля, а в качестве глобальной было решено использовать ракету-носитель «Р-36орб» («8К69»).

Проект «Р-36» (Системы частично-орбитальной бомбардировки)

17 сентября 1966 года с космодрома Байконур состоялся запуск, официального объявления о котором так и не появилось. Сеть зарубежных станций слежения зафиксировала более 100 обломков на орбите с наклонением 49,6 в диапазоне высот от 250 до 1300 километров. Распределение обломков позволяло предположить, что они представляют собой останки предпоследней ступени на низкой околоземной орбите, последней ступени на вытянутой эллиптической орбите и, может быть, отдельно полезной нагрузки, находящейся несколько выше. Подобный двойной или тройной взрыв не мог произойти самопроизвольно, но планировался ли он заранее или был произведен из-за неполадок, осталось неизвестным.

Аналогичный запуск состоялся 2 ноября 1966 года, также оставив на орбите более 50 прослеживаемых фрагментов, распределенных по высотам от 500 до 1500 километров и свидетельствующих о раздельном подрыве груза, последней и предпоследней ступеней ракеты.

Новая серия запусков началась в январе 1967 года. Стартующие с Байконура ракеты выходили на очень низкие орбиты с апогеем около 250 и перигеем от 140 до 150 километров.

Как обычно, они объявлялись очередными спутниками серии «Космос», но в стандартной формулировке отсутствовало указание периода обращения по орбите. Это сразу было воспринято как свидетельство возвращения груза с орбиты еще до завершения первого витка. Одни комментаторы сразу же связали запуски с испытаниями орбитального оружия, другие полагали, что таким образом проверялась работа систем посадки пилотируемых кораблей типа «Союз».

Во всех этих запусках трасса полета пересекала восточную часть Сибири, центральную часть Тихого океана, оконечность Южной Америки и Южную Атлантику и затем через Африку и Средиземноморье возвращалась на территорию СССР, давая возможность после первого витка приземлиться недалеко от места старта или в районе Капустина Яра.

Дискуссии между экспертами завершились 3 ноября 1967 года, когда министр обороны США Роберт Макнамара объявил, что эти запуски, по всей видимости, представляют собой испытания советской системы «частично-орбитальной бомбардировки» («Fractional Orbital Bombardment System», сокращенно - «FOBS»), предназначающейся для нанесения ракетного удара по США не по кратчайшей баллистической траектории через Северный полюс, а с наименее ожидаемого и наименее защищенного южного направления.

Заявление Макнамары было вызвано запусками 16 и 28 октября, состоявшимися уже после вступления в силу Договора о неразмещении оружия массового уничтожения в космосе. Но как бы удивительно это ни звучало, американский министр обороны подчеркивал, что эти советские испытания не нарушают существующих договоров и резолюций, «поскольку головные части SS-9 находятся на орбите менее одного оборота и на данном этапе отработки, по всей вероятности, не несут ядерных зарядов».

Через несколько дней наделавшие столько шума ракеты были продемонстрированы на московском параде по поводу 50-летия Октябрьской революции. Как и раньше, были показаны и «ГР-1», но на сей раз они уже не назывались «орбитальными». После них впервые на публике появились «Р-36орб», известные на Западе как «SS-9 Scarp»:

«…колоссальные ракеты, каждая из которых может доставить к цели ядерные заряды огромной мощности. Ни одна армия в мире не имеет таких зарядов. Эти ракеты могут быть использованы для межконтинентальных и орбитальных запусков».

«Р-36орб» («8К69») конструкции ОКБ-586 Михаила Янгеля создавалась на базе межконтинентальной баллистической ракеты «Р-36» («8К67»). Ракета двухступенчатая, диаметр первой и второй ступени - 3 метра, длина более 33 метров. Стартовая масса ракеты составляла более 180 тонн.

Первая ступень ракеты оснащена маршевым двигателем «РД-261», состоящим из трех двухкамерных модулей «РД-260». Вторая ступень оснащалась двухкамерным маршевым «РД-262». Двигатели разработаны в КБ Энергомаш под руководством Валентина Глушко. Топливом для обеих ступеней и орбитальной головной части был избран азотный тетроксид и гептил (несимметричный диметилгидразин).

В приборном отсеке ракеты была сосредоточена командная аппаратура системы управления новой конструкции, основным элементом которой являлась гиростабилизированная платформа, построенная на гироскопах повышенной точности. Ракета также оснащалась новой автономной системой управления.

В состав орбитальной головной части входили боевая часть с ядерным зарядом, тормозная жидкостная двигательная установка и приборный отсек с системой управления для ориентации и стабилизации головной части. Мощность орбитальной головной части достигала 20 мегатонн. Тормозной двигатель орбитальной головной части - однокамерный.

Он устанавливался в центральной части отсека управления внутри тороидального топливного модуля. Такая форма топливных емкостей позволила сделать компоновку отсека оптимальной и снизить массу его конструкции. Внутри топливных емкостей для надежности запуска и работы двигателя в состоянии невесомости устанавливались разделительные перегородки и сетки, обеспечивающие надежную бескавита ционную работу насосов двигателя.

Создание и отработка тороидального топливного модуля с установкой жидкостного двигателя во внутренней цилиндрической полости торового кольца баков стали крупным шагом вперед в советском ракетном двигателестроении.

Для проведения летно-конструкторских испытаний «Р-36орб» на правом фланге полигона Байконур был создан наземный испытательный комплекс, состоявший из технической позиции на площадке № 42, а также наземной и шахтных пусковых установок.

На площадке № 42 было построено защищенное сооружение № 40 арочного типа, где проводились сборка и горизонтальные испытания ракеты. В 1965 году на базе подготовленных шахт началось строительство «объекта 401» в составе трех пусковых установок и командного пункта.

Первый пуск «Р-36орб» был выполнен боевыми расчетами полигона 16 декабря 1965 года. Головная часть перелетела цель на Камчатке на 27 километров из-за ненормальной работы системы стабилизации по каналу рысканья. 5 февраля 1966 года стартовала вторая ракета. При втором пуске было отмечено большое отклонение головной части от цели по вине тормозной двигательной установки.

Третий пуск, назначенный на 18 марта 1966 года, не состоялся, так как во время заправки ракета загорелась. Причиной пожара стала преждевременная отстыковка наполнительных магистралей вследствие ошибки номера расчета.

Ракета сгорела, существенно повредив пусковой стол правого старта площадки № 67.

Для следующего пуска было проведено дооборудование левой пусковой установки площадки № 67, и 20 мая 1966 года стартовала очередная «Р-Зборб». Однако пуск вновь был неудачным - не произошло полного отделения головной части от отсека управления.

В 1967 году программа летно-конструкторских испытаний имела еще более интенсивный характер. Было осуществлено девять пусков. Они прошли успешно, но нарекания вызвала система наведения на цель, которая не позволяла добиться требуемой точности.

Тем не менее, после завершения испытаний, 19 ноября 1968 года система была принята на вооружение и введена в ограниченную эксплуатацию. В районе Байконура было дислоцировано 18 ракет «Р-36орб» шахтного базирования, оснащенных боеголовками системы частично-орбитального бомбометания.

В последующие годы запуски осуществлялись с частотой два раза в год и носили характер постоянного поддержания боеготовности системы. Они в целом прошли успешно, за исключением пуска 23 декабря 1969 года, в отношении которого не все ясно и поныне. Сама полезная нагрузка под названием «Космос-316» была выведена на околоземную орбиту, но с параметрами, не характерными для запусков по данной программе. Она не была подорвана, как во время пусков 1966 года, а сошла с орбиты под действием земной атмосферы. Часть обломков упала на территории США.

В 1971 году был осуществлен последний запуск по частично-орбитальной траектории. Дальнейшие запуски не проводились. Дело в том, что в 1972 году США ввели в эксплуатацию спутниковую систему раннего оповещения, фиксирующую ракеты не на подлете, а в момент пуска. Теперь, в случае запуска орбитальных ракет, США быстро получили бы информацию об их старте. Орбитальные ракеты утратили одно из своих главных преимуществ - возможность внезапной атаки.

Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2), заключенный в 1979 году, запрещал орбитальные ракеты.

Кроме того, СССР и США договорились о том, что на испытательных полигонах не будут размещаться войсковые части с боевыми ракетами. Договором предусматривалась ликвидация двенадцати шахт орбитальных ракет и переоборудование шести шахт под испытания других комплексов. Договор не был ратифицирован Соединенными Штатами, но и Америка, и Советский Союз придерживались его положений.

С 1982 года началось поэтапное снятие с дежурства и уничтожение боевых ракетных комплексов «Р-36орб». В мае 1984 года все шахты были освобождены от ракет и подорваны.

Система частично-орбитальной бомбардировки прекратила свое существование.

Ядерные взрывы в космосе

Перспектива использования околоземного космического пространства в качестве плацдарма для размещения ударных вооружений заставила задуматься над способами борьбы со спутниками еще до появления самих спутников.

Наиболее радикальным по тем временам средством представлялось уничтожение космических аппаратов взрывом ядерного заряда, доставляемого ракетой за пределы атмосферы.

С целью проверки эффективности такого вида противоспутниковой системы в Советском Союзе была проведена серия испытаний, получившая в документах условное наименование «Операция К». Кроме того, эта серия была призвана исследовать влияние высотных ядерных взрывов на работу наземных радиоэлектронных средств.

Операцией «К» руководила назначенная правительством Государственная комиссия во главе с генералом-полковником Александром Васильевичем Герасимовым.

Первые два эксперимента были проведены 27 октября 1961 года («К1» и «К2»), три других - 22 октября, 28 октября и 1 ноября 1962 года («КЗ», «К4» и «К5»).

В каждом эксперименте производился последовательный пуск с ракетного полигона в Капустином Яре двух баллистических ракет «Р-12», причем их головные части летели по одной и той же траектории одна за другой с некоторым запаздыванием друг от друга. Первая ракета была оснащена ядерным зарядом, который подрывался на заданной для данной операции высоте, а в головной части второй размещались многочисленные датчики, призванные измерить параметры поражающего действия ядерного взрыва.

Высота подрыва ядерных зарядов составляла: в операциях «К1» и «К2» - 300 и 150 километров при мощности головной части в 1,2 килотонны. Высота подрыва ядерных зарядов в операциях «КЗ», «К4», «К5» - 300, 150, 80 километров соответственно при существенно больших мощностях зарядов, чем в первых двух операциях (300 килотонн).

Информация об этих испытаниях до сих пор остается отрывочной.

Главный конструктор системы противоракетной обороны (системы «А») Григорий Кисунько в своей книге «Секретная зона» рассказал об «Операции К», но его больше всего интересовала работа системы ПРО. Вот выдержка из книги, где рассказывается о воздействии взрывов на работу аппаратуры:

«Во всех указанных экспериментах высотные ядерные взрывы не вызывали каких-либо нарушений в функционировании «стрельбовой радиоэлектроники» системы «А»: радиолокаторов точного наведения, радиолиний визирования противоракет, радиолинии передачи команд на борт противоракеты, бортовой аппаратуры стабилизации и управления полетом противоракеты.

После захвата цели по целеуказаниям от РАС обнаружения «Дунай-2» вся стрельбовая часть системы «А» четко срабатывала в штатном режиме вплоть до перехвата цели противоракетой «В-1000» - как и в отсутствие ядерного взрыва.

Совсем другая картина наблюдалась на РАС обнаружения метрового радиодиапазона «Дунай-2» и особенно ЦСО-П: после ядерного взрыва они ослеплялись помехами от ионизированных образований, возникавших в результате взрыва».

А вот что пишет Борис Черток о последнем испытании в серии, произведенном в день, когда на космодроме Байконур шла подготовка к запуску автоматической межпланетной станции к Марсу:

На старте шла подготовка к вечернему пуску. Я забежал после обеда в домик, включил приёмник, убедился в его исправности по всем диапазонам. В 14 часов 10 минут вышел на воздух из домика и стал ждать условного времени.

В 14 часов 15 минут при ярком солнце на северо-востоке вспыхнуло второе солнце. Это был ядерный взрыв в стратосфере - испытание ядерного оружия под шифром «К-5». Вспышка длилась доли секунды. Взрыв ядерного заряда ракеты «Р-12» на высоте 60 километров (фактическая высота подрыва заряда была 80 километров. - А. П.) проводился для проверки возможности прекращения всех видов радиосвязи. По карте до места взрыва было километров 500. Вернувшись быстро к приемнику, я убедился в эффективности ядерного эксперимента. На всех диапазонах стояла полнейшая тишина. Связь восстановилась только через час с небольшим…»

Заканчивая тему советских ядерных взрывов в космосе, нельзя не сказать о проекте «Е-3», который предполагал доставку на Луну и подрыв на ее поверхности атомного заряда.

Его автором был известный советский физик-ядерщик академик Яков Борисович Зельдович. Основной целью проекта было доказать всему миру, что советская станция достигла поверхности Луны. Зельдович рассуждал следующим образом.

Сама по себе станция очень мала и ее падение на лунную поверхность не сможет зафиксировать ни один земной астроном.

Даже если начинить станцию взрывчаткой, то и такой взрыв никто на Земле не заметит. А вот если взорвать на лунной поверхности атомную бомбу, то это увидит весь мир и ни у кого больше не возникнет вопросов или сомнений.

Несмотря на обилие противников проекта «Е-3», он был детально проработан, и в ОКБ-1 даже изготовили макет станции с ядерной боеголовкой. Контейнер с зарядом, как морская мина, был весь утыкан штырями взрывателей, чтобы гарантировать взрыв при любой ориентации станции в момент соприкосновения с поверхностью Луны.

Однако макетом пришлось и ограничиться. Уже на стадии эскизного проектирования ставились вполне резонные вопросы о безопасности такого пуска. Никто не брался гарантировать стопроцентную надежность доставки заряда на Луну. Если бы ракета-носитель потерпела аварию на участках работы первой или второй ступеней, то контейнер с ядерной бомбой свалился бы на территорию СССР. Если бы не сработала третья ступень, то падение могло бы произойти на территории других стран.

В конце концов было решено отказаться от проекта «Е-3». Причем первым, кто предложил это сделать, был его инициатор - академик Зельдович.

Впоследствии индекс «Е-3» был присвоен проекту, предусматривавшему фотографирование обратной стороны Луны с большим разрешением, чем это сделала станция «Луна-3».

Были осуществлены два пуска, 15 и 19 апреля 1960 года. Оба они закончились авариями, и больше пусков в рамках проекта не производилось.

Орбитальный перехват

Страх западного мира перед первыми спутниками породил волну публикаций, в которых красочно расписывалась угроза появления на орбите советских «орбитальных боеголовок». В результате с конца 50-х годов все виды вооруженных сил США вели поисковые и экспериментальные работы в области космических перехватчиков и инспекторов.

Первые попытки уничтожения спутников предпринимались с помощью ракет, запущенных с самолета.

В сентябре 1959 года с борта самолета «В-58» стартовала ракета, целью которой был спутник «Дискаверер-5» («Discoverer 5», находился на орбите с 13 августа по 28 сентября 1959 года). Этот пуск закончился бесславно - аварией противоспутниковой ракеты. 13 октября 1959 года ракета «Балд Орион» («Bold Orion») была пущена с «В-47» и прошла в 6,4 километра от спутника «Эксплорер-6» («Explorer 6», запущен 7 августа 1959 года). Это было преподнесено как первый успешный перехват спутника.

Отношение политического руководства США к противоспутниковым системам менялось от категорического отрицания до осторожной поддержки. Так, оппозиция программе спутниковых перехватчиков была вызвана стремлением сохранить принцип «свободы космоса», который обеспечивал гарантированный доступ на орбиту разведывательным аппаратам, - появление же космических истребителей могло создать прецедент для отмены принципа «свободы космоса».

Заявления Никиты Хрущева, выдававшего желаемое за действительное, привели к тому, что к обсуждению темы ядерного оружия на околоземной орбите вновь вернулись в годы правления президента Кеннеди.

В мае 1962 года министр обороны Роберт Макнамара одобрил начало испытаний армией США трехступенчатых твердотопливных противоракет «Найк-Зевс» («Nike Zeus»), которые планировалось использовать и как противоспутниковые истребители («Программа 505»).

Для этого на противоспутниковый вариант ракеты собирались устанавливать боеголовку с термоядерным зарядом. Это, как предполагали американские военные специалисты, существенно снизит требование по точности наведения.

Испытания противоракет «Найк-Зевс», не оснащенных боевой частью, проводились сначала на ракетном полигоне Уайт-Сэндз в штате Нью-Мексико, а затем - на атолле Кваджалейн в западной части Тихого океана. Однако возможности использования «Найк-Зевс» в качестве противоспутникового перехватчика были ограничены максимальной высотой перехвата около 320 километров. 12 сентября 1962 года руководители ВВС представили на рассмотрение министру военно-воздушных сил Юджину Зукерту предварительный план использования баллистических ракет «Тор ЛВ-2Д» («Thor LV-2D») как противоспутникового перехватчика. Проект такого перехватчика разрабатывался с февраля 1962 года.

Ракета «Тор» (длина - 19,8 метра, максимальный диаметр - 2,4 метра, стартовая масса - 47 тонн) обеспечивала намного большие возможности для перехвата, чем «НайкЗевс». Снабженные ядерной головной частью ракеты планировалось разместить на острове Джонстона в Тихом океане.

Там в 1962 году был создан испытательный полигон для проведения высотных ядерных взрывов по программе «Фишбоу» («Fishbowl»).

Кубинский ракетный кризис, случившийся в октябре 1962 года, придал ощутимый толчок американской противоспутниковой программе. К февралю 1963 года разработка перехватчика «Тор», получившая название «Программа 437», за счет большей высоты действия была признана лучшей по сравнению с «Программой 505». 8 мая 1963 года президент Кеннеди утвердил «Программу 437».

Тем не менее сомнения в необходимости создания противоспутниковой программы у руководства США остались.

В конце 1963 года этой проблеме была даже посвящена специальная встреча представителей администрации. После нее работы по «Программе 437» стали идти еще быстрее. На времени создания системы сказалось и то, что большинство ее компонентов (ракета, боеголовка, стартовое оборудование) уже были созданы и испытаны.

Сами по себе технические возможности «Программы 437» были невысокими. Ракета «Тор» при пуске с острова Джонстона могла поразить спутник, находящийся от места старта на удалении 130 километров по высоте и 2780 километров по курсу. При этом стартовое окно было всего около 2 секунд. Планировалось держать в боевой готовности два «Тора»: один - основной, второй - резервный. Ракета выводила боеголовку на баллистиче скую траекторию, проходящую через точку встречи с целью.

По сигналу радиолокатора проводился подрыв ядерной боевой части - в «Программе 437» использовалась боеголовка типа «Мк49» мощностью в 1 мегатонну, имеющая радиус поражения 9 километров.

Первый испытательный пуск ракеты «Тор» по «Программе 437» состоялся ночью 14 февраля 1964 года. Макетная боеголовка прошла на расстоянии поражения от цели - корпуса ступени «Эблстар» («Ablestar») РН «Thor-Ablestar» № 281, выведшей 22 июня 1960 года на орбиту космический аппарат «Транзит2А» («Transit 2A»). Пуск был объявлен успешным.

Этими пусками завершилась первая фаза испытаний по «Программе 437», после чего ВВС приняли решение перейти ко второй фазе - приведению системы в рабочее состояние. В рамках этой фазы состоялся третий испытательный пуск. Он прошел удачно.

Учитывая успешный характер испытаний, четвертый испытательный пуск был отменен. Предназначавшуюся для него ракету «Тор» было решено использовать для учебно-боевого пуска в рамках программы обучения персонала. 29 мая 1964 года, несмотря на неудачу проведенного накануне учебно-боевого пуска, «Программа 437» была оценена как достигшая начальной оперативной готовности с одной ракетой «Тор» на боевом дежурстве. 10 июня, когда второй «Тор» был поставлен на боевое дежурство, противоспутниковую систему объявили полностью работоспособной. А 20 сентября 1964 года президент Линдон Джонсон в ходе предвыборного выступления публично сообщил о существовании противоспутниковых систем «Найк-Зевс» и «Тор».

Хотя «Программа 437» достигла своей цели, последующие события ограничили ее полноценное использование. Первоначальный план предусматривал формирование в рамках «Программы 437» трех подразделений (Combat Crews А, В и С), каждое из которых должно было проводить один учебно-боевой пуск в год. Однако еще в декабре 1963 года министерство обороны сообщило ВВС, что количество ракет «Тор», которые предполагалось передать «Программе 437», сокращено с 16 до 8. В связи с тем, что две ракеты необходимо было держать на острове Джонстона на боевом дежурстве и две в арсенале на авиабазе Ванденберг, для учебно-боевых пусков оставалось лишь четыре «Тора» до начала 1967 финансового года, когда можно было заказать новые ракеты. Поэтому в 1964–1965 годы состоялось лишь по одному учебному пуску, а последующий был выполнен только два года спустя.

Свертывание «Программы 437» началось в 1969 году.

После подписания «Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела» угроза ядерных ударов из космоса перестала казаться столь острой.

К тому же шла война во Вьетнаме, и бюджетных средств, выделенных министерству обороны, не хватало на подобные экзотические программы.

В итоге начались сокращения персонала, приписанного к проекту; ядерные боеголовки сняли со стоявших на боевом дежурстве ракет и поместили в хранилище. В конце 1969 года министерство обороны заявило, что система будет полностью свернута к концу 1973 финансового года. 4 мая 1970 года заместитель министра обороны Дэвид Паккард направил ВВС распоряжение ускорить фазу перевода «Программы 437» в резерв и завершить ее к концу текущего финансового года. Ракеты «Тор», находившиеся в состоянии 24-часовой готовности к пуску, и хранившиеся отдельно боеголовки были вывезены с острова Джонстона, а наземные средства полигона отключены. Теперь для перевода «Программы 437» в оперативную готовность потребовалось бы 30 суток.

Завершающую точку в истории «Программы 437» поставил ураган Селеста, прошедший через Джонстон 19 августа 1972 году. Сильный ветер и потоки воды обрушились на остров и повредили компьютеры и другие средства противоспутниковой системы на полигоне. Основные повреждения были исправлены лишь к сентябрю. Систему попытались перевести в боевое состояние, но в декабре вновь сняли с боевого дежурства для полного восстановления всего оборудования. Лишь 20 марта 1973 года были исправлены все повреждения и программа возвращена в состояние резерва с 30-дневной боеготовностью.

Хотя практическая способность «Программы 437» для уничтожения советского орбитального оружия была теперь минимальна, она все еще оставалась единственной американской противоспутниковой системой. По этой причине ее продолжали поддерживать. Однако очевидные недостатки системы предопределили ее закрытие. Таких недостатков «Программы 437» называлось как минимум три.

Во-первых, при ядерном взрыве в космосе за счет захвата продуктов взрыва магнитным полем Земли возникали искусственные радиационные пояса интенсивностью, в 1 001 000 раз выше обычного фона. Это подтвердили космические ядерные взрывы, проведенные в августе 1958 года в рамках операции «Аргус» («Argus»). Искусственные радиационные пояса выводили из строя как космические аппараты противника, так и свои.

Во-вторых, система имела весьма низкую оперативность, так как необходимо было дождаться, когда трасса цели пройдет вблизи точки старта ракет.

В-третьих, в случае начала боевых действий в космосе потребовалось бы большое количество пусковых установок «Тор» для одновременного уничтожения большого числа спутников противника, а развернуть их в короткий срок не представлялось возможным. 10 августа 1974 года Управление «Программы 437» издало директиву о свертывании объектов противоспутниковой системы на острове Джонстона. 1 апреля 1975 года министерство обороны официально закрыло «Программу 437»…

Учитывая выявленные недостатки системы орбитального перехвата с использованием ядерного оружия, в начале 70-х годов ВВС стали разрабатывать новый противоспутниковый проект. Он была рассчитана на поражение цели не ядерной боевой частью, а за счет прямого попадания противоспутниковой ракеты во вражеский космический аппарат. Оперативность же ее использования достигалась за счет самолетного базирования. Но об этом я расскажу ниже.

Космонавты идут на абордаж

Советские военные тоже не остались равнодушными к идее орбитального перехвата.

Один из проектов практически повторял американские испытания 1959 года. А именно, предполагалось создание небольшой ракеты, запускаемой с самолета с высоты около 30 километров и несущей заряд около 50 килограммов взрывчатки. Ракета должна была сблизиться с целью и взорваться не далее как в 30 метрах от нее. Работы по этому проекту были начаты в 1961 году и продолжались до 1963 года.

Однако летные испытания не позволили достигнуть тех результатов, на которые надеялись разработчики. Система наведения оказалась не настолько эффективной, как это было необходимо. Испытаний в космосе даже не стали проводить.

Следующий проект родился на волне той эйфории, которая царила в советской космонавтике после полета человека в космос. 13 сентября 1962 года, после совместного полета «Востока-3» и «Востока-4», когда неманеврирующие корабли за счет точности запуска удалось свести на расстояние до пяти километров, Научно-техническая комиссия Генштаба заслушала доклады космонавтов Андрияна Николаева и Павла Поповича о военных возможностях кораблей «Восток».

Вывод из докладов звучал следующим образом: «Человек способен выполнять в космосе все военные задачи, аналогичные задачам авиации (разведка, перехват, удар). Корабли «Восток» можно приспособить к разведке, а для перехвата и удара необходимо срочно создавать новые, более совершенные космические корабли».

Подобные корабли тем временем уже разрабатывались.

На основе пилотируемого орбитального корабля «7К-ОК» («Союз») планировалось создать космический перехватчик - «7К-П» («Союз-П»), который должен был решать проблему инспекции и вывода из строя космических аппаратов противника.

Проект встретил поддержку в лице военного руководства, поскольку уже были известны планы американцев о создании военной орбитальной станции «МОЛ», а маневрирующий космический перехватчик «Союз-П» был бы идеальным средством для борьбы с такими станциями.

Однако из-за общей перегруженности проектами ОКБ-1 пришлось отказаться от заманчивой военной программы.

В 1964 году все материалы по «Союзу-П» были переданы в филиал № 3 ОКБ-1 при куйбышевском авиазаводе «Прогресс». Начальником филиала был ведущий конструктор Дмитрий Козлов. «Союз-П» был далеко не единственной разработкой военного назначения, переданной в филиал.

Здесь, в частности, создавались спутники фоторазведки «Зенит-2» и «Зенит-4».

Первоначально предполагалось, что «Союз-П» будет обеспечивать сближение корабля с вражеским космическим объектом, выход космонавтов в открытый космос с целью обследования объекта. Затем, в зависимости от результатов инспекции, космонавты либо выведут объект из строя путем механического воздействия, либо снимут его с орбиты, поместив в контейнер корабля.

По здравому размышлению от такого сложного технически и опасного для космонавтов проекта отказались. В то время практически все советские спутники снабжались аварийной системой подрыва, с помощью которой можно было уничтожить любой свой спутник, чтобы он не попал в руки противника. Адекватных действий ожидали и от потенциального противника, поэтому резонно заключили, что при таком варианте космонавты могли бы стать жертвами мин-ловушек. От инспекции в таком виде отказались, но сам пилотируемый вариант космического перехватчика продолжал развиваться.

В рамках обновленного проекта предполагалось создать корабль «Союз-ППК» («Пилотируемый перехватчик»), оснащенный восьмью небольшими ракетами. Изменилась и схема действия системы. По-прежнему корабль должен был сблизиться с космическим аппаратом противника, но теперь космонавты не должны были покидать корабль, а визуально и с помощью бортовой аппаратуры обследовать объект и принять решение об его уничтожении. Если такое решение принималось, то корабль удалялся на расстояние до одного километра от цели и расстреливал ее с помощью бортовых мини-ракет.

Габариты космического перехватчика «Союз-ППК»: полная длина - 6,5 метра, максимальный диаметр - 2,7 метра, обитаемый объем (на двух космонавтов) - 13 м3, полная масса - 6700 килограммов.

Помимо корабля-перехватчика «Союз-П» в филиале № 3 Дмитрия Козлова разрабатывались военные корабли «Союз-ВИ» («Военный исследователь») и «Союз-Р» («Разведчик»).

Проект корабля «7К-ВИ» («Союз-ВИ», «Звезда») появился во исполнение постановления ЦК КПСС и Совета Министров от 24 августа 1965 года, предписывающего ускорить работы по созданию военных орбитальных систем. За основу «Союза-ВИ», как и в предыдущих случаях, была принята конструкция орбитального корабля «7К-ОК», но начинка и система управления сильно отличались. Конструкторы филиала № 3 обещали создать универсальный военный корабль, который мог бы осуществлять визуальную разведку, фоторазведку, совершать маневры для сближения и уничтожения космических аппаратов потенциального противника.

Задержки и сбои в программе летно-конструкторских испытаний орбитального «Союза» заставили Козлова в начале 1967 года пересмотреть проект своего военного корабля.

Новый космический корабль «7К-ВИ» с экипажем из двух человек имел полную массу 6,6 тонны и мог работать на орбите в течение трех суток. Однако ракета-носитель «Союз» могла вывести на расчетную орбиту только 6,3 тонны полезного груза. Пришлось дорабатывать и носитель - в результате появился проект новой модернезированной ракеты «Союз-М» («11А511М»).

Проект нового варианта комплекса «Союз-ВИ» был одобрен, и постановлением от 21 июля 1967 года утвердили срок первого полета военно-исследовательского корабля - конец 1968 или начало 1969 года.

В корабле «Союз-ВИ» изменилось расположение основных модулей. Спускаемый аппарат располагался теперь на самом верху. Позади кресел экипажа имелся люк для доступа к цилиндрическому орбитальному отсеку, который был больше, чем по стандарту «Союза». В отличие от других модификаций «Союза», места экипажа располагались не в ряд, а друг за другом. Это позволило разместить приборы контроля и управления по боковым стенам капсулы.

На спускаемом аппарате находилась безоткатная пушка Нудельмана, разработанная специально для стрельбы в вакууме.

Для отработки этой пушки был создан специальный динамический стенд - платформа на воздушных опорах. Испытания на стенде доказали, что космонавт мог бы нацеливать космический корабль и пушку с минимальным расходом топлива.

В орбитальном модуле имелись различные приборы для наблюдения за Землей и околоземным пространством: оптические системы, радары, фотоаппараты. На внешней подвеске орбитального модуля были закреплены штанги с пеленгаторами, предназначенными для поиска вражеских объектов.

Еще одним новшеством, примененным на «Союзе-ВИ», стала энергоустановка на базе изотопного реактора. Вначале Дмитрий Козлов рассматривал возможность использования солнечных батарей, но быстро отказался от этой идеи, поскольку батареи делали корабль уязвимым.

Рассматривался также вариант «Союза-ВИ», оборудованный стыковочным узлом, позволяющим осуществлять стыковку с военной орбитальной станцией «Алмаз».

Габариты космического корабля «Союз-ВИ»: полная длина - 8 метров, максимальный диаметр - 2,8 метра, обитаемый объем - 11 м3, полная масса - 6700 килограммов.

Уже в сентябре 1966 года была сформирована группа космонавтов, которым предстояло освоить новый космический корабль. В нее вошли: Павел Попович, Алексей Губарев, Юрий Артюхин, Владимир Гуляев, Борис Белоусов и Геннадий Колесников. Экипажи Попович-Колесников и Губарев-Белоусов должны были отправиться в космос первыми.

Однако на проект корабля «Союз-ВИ» ополчился Василий Мишин и ряд других ведущих конструкторов ОКБ-1 (ЦКБЭМ). Противники проекта утверждали, что нет смысла создавать столь сложную и дорогую модификацию уже существующего корабля «7К-ОК» («Союз»), если последний вполне способен справиться со всеми задачами, которые могут поставить перед ним военные. Другим аргументом стало то, что нельзя распылять силы и средства в ситуации, когда Советский Союз может утратить «первенство» в лунной «гонке».

Был и еще один мотив. Борис Черток пишет об этом откровенно:

«Мы (ЦКБЭМ. - А. П.) не хотели терять монополию на пилотируемые полеты в космос».

Интрига сделала свое дело: в декабре 1967 года проект военного космического корабля «Союз-ВИ» был закрыт.

Проект «SAINT»

Военные специалисты рассматривали и другие способы уничтожения спутников противника. Например, и в СССР, и в США изучался вариант сближения с целью беспилотного спутника-перехватчика, который после инспекции объекта наводит на него ракету, запущенную с Земли, или сам уничтожает цель с помощью бортовых миниракет.

В Америке изучению этого варианта была посвящена начатая в 1960 году «Программа 706», известная также как проект «САИНТ» («SAINT» - сокращение от «Satellite Inspection Technique»).

«САИНТ» представлял собой простейший спутник массой 1100 килограммов, несущий на себе несколько телекамер и запускаемый на орбиту носителем «Атлас-Аджена» (при этом ступень «Аджена» выступала в качестве орбитального двигателя).

Первоначально «САИНТ» должен был служить только для осмотра спутников противника, однако после успешных испытаний ВВС надеялись сделать его полноценным перехватчиком, оснастив небольшими ракетами. Администрация же президента США запрещала даже обсуждать возможность использования инспектирующего аппарата в качестве антиспутника, поскольку это противоречило ее тезису о мирной сущности американской космической программы.

Внутриполитические трения, вызывавшие финансовые трудности, усугублялись концептуальными проблемами, такими как: даст ли фотографирование спутника, измерение антенн и тому подобное больше, чем можно узнать по его орбитальным характеристикам? Какие физические средства инспекции можно считать допустимыми и какие контрмеры можно ожидать от другой стороны? Деликатность вопросов объяснялась прежде всего тем, что основным объектом инспекции должны были стать предполагаемые советские орбитальные бомбы.

К тому времени, когда США пришли к выводу о бесполезности таких бомб, в СССР они все еще не появились. Поэтому в декабре 1962 года ВВС США отказались от реализации Проекта «САИНТ», переложив проблему орбитального сближения и инспекции на плечи НАСА.

Программа «ASAT»

В конечном итоге американские военные остановили свой выбор на системе «АСАТ» («ASAT» - сокращение от «Air-Launched Anti-Satellite Missile»), предусматривающей размещение антиспутниковых ракет на боевых самолетах.

Авиационный ракетный комплекс перехвата «АСАТ» разрабатывался американскими фирмами «Воут», «Боинг» и «Макдоннелл Дуглас» с 1977 года.

В состав комплекса входили самолет-носитель (модернизированный истребитель «F-15») и 2-ступенчатая ракета «АСАТ» («Anti-Satellite»). Ракета подвешивалась под фюзеляжем.

Габариты ракеты: длина - 6,1 метра, диаметр корпуса - 0,5 метра, вес - 1200 килограммов.

В качестве двигательной установки первой ступени применен усовершенствованный ракетный твердотопливпый двигатель тягой 4500 килограммов (устанавливается на управляемой ракете «Боинг СРЭМ»), второй - твердотопливный двигатель тягой 2720 килограммов (используется в четвертой ступени ракеты-носителя «Скаут»). Полезной нагрузкой является малогабаритный перехватчик «МХИВ» («MHIV» - сокращение от «Miniature Homing Intercept Vehicle») фирмы «Воут», имеющий вес 15,4 килограмма, длину 460 миллиметров и диаметр около 300 миллиметров.

Перехватчик состоит из нескольких десятков небольших двигателей, инфракрасной системы самонаведения, лазерного гироскопа и бортового компьютера. На его борту нет взрывчатого вещества, поскольку поражение цели (искусственного спутника Земли противника) намечалось осуществлять за счет кинетической энергии при прямом попадании в нее.

Наведение ракеты «ASAT» в расчетную точку пространства после ее отделения от самолета-носителя производится инерциальной системой. Она размещается на второй ступени ракеты, где для обеспечения управления по трем плоскостям установлены небольшие двигатели, работающие на гидразине.

К концу работы второй ступени малогабаритный перехватчик раскручивается до 20 об/с с помощью специальной платформы.

Это необходимо для нормальной работы инфракрасной системы самонаведения и обеспечения стабилизации перехватчика в полете. К моменту отделения перехватчика его инфракрасные датчики, ведущие обзор пространства с помощью восьми оптических систем, должны захватить цель.

Твердотопливные двигатели перехватчика расположены в два ряда по окружности его корпуса, причем сопла размещаются посредине. Это позволяет «МХИВ» перемещаться вверх, вниз, вправо и влево. Моменты включения в работу двигателей для наведения перехватчика на цель должны быть рассчитаны, чтобы сопла ориентировались в пространстве нужным образом. Для определения ориентации самого перехватчика служит лазерный гироскоп. Принятые инфракрасными датчиками сигналы от цели, а также информация с лазерного гироскопа поступают в бортовой компьютер.

Он устанавливает с точностью до микросекунд, какой двигатель должен включиться для обеспечения движения перехватчика по направлению к цели. Кроме того, бортовой компьютер рассчитывает последовательность включения двигателей, чтобы не нарушалось динамическое равновесие и не началась нутация перехватчика.

Для отработки системы наведения фирма «Воут» построила сложный наземный комплекс, включающий вакуумные камеры и помещение для проведения испытаний со сбрасываемыми малогабаритными перехватчиками, которые в свободном падении наводились на модели спутников (было проведено более 25 подобных испытаний).

Пуск ракеты «ASAT» с самолета-носителя предполагалось осуществлять на высотах от 15 до 21 километра как в горизонтальном полете, так и в режиме набора высоты.

Для превращения серийного истребителя «F-15» в носитель «ASAT» потребовалась установка специального подфюзеляжного пилона и связного оборудования. В пилоне размещаются небольшая ЭВМ, оборудование для связи самолета с ракетой, система коммутации, резервная батарея питания и газогенератор, обеспечивающий отделение ракеты.

Вывод самолета в расчетную точку пуска ракеты предусматривалось производить по командам с центра управления воздушно-космической обороны, которые будут отображаться в кабине летчика. Большинство операций по подготовке к пуску выполняется с помощью самолетной ЭВМ. Задача пилота заключается в выдерживании заданного направления и выполнении пуска при получении соответствующего сигнала от ЭВМ, причем пуск необходимо произвести во временном интервале, составляющем от 10 до 15 секунд.

В рамках программы создания системы было запланировано провести 12 летных испытаний. Для оценки эффективности изготовили 10 мишеней. Они могли изменять характеристики теплового излучения для моделирования спутников различного назначения. Запуск мишеней планировалось осуществлять с Западного ракетного полигона (авиабаза Ванденберг, штат Калифорния) с помощью ракет-носителей «Скаут», способных выводить полезную нагрузку весом около 180 килограммов на круговую орбиту высотой 550 километров.

Точки перехвата мишеней намечались над акваторией Тихого океана.

На время проведения испытаний систему разместили на авиабазе Эдвардс (штат Калифорния). Считалось, что весь комплекс будет признан годным к выполнению боевых задач, если вероятность поражения десяти целей составит 50 %.

Первый пуск экспериментальной ракеты «ASAT» с самолета «F-15» по условной космической цели состоялся в начале 1984 года на Западном ракетном полигоне США. Его задачей была проверка надежности функционирования первой и второй ступеней ракеты, а также бортового оборудования самолета-носителя. Ракета после запуска на высоте 18300 метров была выведена в заданную точку космического пространства. Вместо малогабаритного перехватчика на борту ракеты устанавливались его весовой макет, а также телеметрическая аппаратура, обеспечивавшая передачу на Землю параметров траектории полета.

Во время второго испытания, проходившего осенью 1984 года, ракета, оснащенная малогабаритным перехватчиком с инфракрасной системой наведения, должна была произвести захват определенной звезды. Это позволило определить ее способность по точному выводу перехватчика в заданную точку пространства.

Первое приближенное к боевому испытание было проведено в Калифорнии 13 сентября 1985 года. Запущенная с истребителя ракета уничтожила американский спутник «Солуинд» («Soluind») на высоте 450 километров.

В 1983 году затраты на разработку авиационного ракетного комплекса для уничтожения спутников оценивались в 700 миллионов долларов, а развертывание двух эскадрилий таких истребителей - в 675 миллионов.

Первоначально планировалось, что американская противоспутниковая система должна включать 28 самолетов-носителей «F-15» и 56 ракет «ASAT». Две эскадрильи разместятся на авиабазах Лэнгли (штат Вирджиния) и Мак-Корд (Вашингтон).

В дальнейшем количество самолетов-носителей предполагалось довести до 56, а противоспутниковых ракет - до 112. Боевое дежурство комплексов намечалось начать в 1987 году. Организационно они должны были войти в подчинение космическому командованию ВВС США; управление перехватом планировалось осуществлять из центра противокосмической обороны КП НОРАД. В те периоды, когда не будет объявлена боевая готовность и не будут производиться учения по перехвату ИСЗ, модернизированные истребители «F-15» должны использоваться как обычные перехватчики командования НОРАД (на переоборудование «F-15» потребуется около 6 часов).

Противоспутниковые комплексы, размещеные на континентальной части Соединенных Штатов, могли обеспечить перехват только 25 % спутников, находящихся на низких орбитах.

Поэтому для создания глобальной противоспутниковой системы США добивались права на использование баз на иностранных территориях, и в первую очередь на Фолклендских (Мальвинских) островах и в Новой Зеландии. Кроме того, велась практическая отработка вопросов дозаправки в воздухе самолетов-носителей «F-15», а также переоборудование палубных истребителей «F-14» под носители ракет «АСАТ».

В начале 1990-х годов работы по системе «ACAT» были прекращены в результате неофициального соглашения с Россией.

Однако до сих пор подобные противоспутниковые системы не запрещены ни одним из существующих официальных договоров.

Противоспутниковый комплекс «МиГ-31Д»

В Советском Союзе также рассматривалась возможность использования противоспутниковых ракет воздушного базирования типа «ASAT».

С 1978 года КБ «Вымпел» разрабатывало такую ракету, способную стартовать с самолета «МиГ-31».

В 1986 году конструкторское бюро имени Микояна начало доработку двух истребителей «МиГ-31» под иной состав вооружения. Модифицированный самолет получил обозначение «МиГ-31Д» («Изделие 07»). Изделию предстояло нести одну большую специализированную ракету, и система управления вооружением была полностью переделана под нее.

Оба прототипа не имели радиолокационных станций (вместо нее был 200-килограммовый весовой макет), радиопрозрачный носовой обтекатель заменили на цельнометаллический, ниши узлов для управляемых ракет «Р-33» зашили, установив центральный выдвижной пилон для противоспутниковой ракеты. Кроме того, «МиГ-31Д» оснастили наплывами, как на «МиГ-31М», и большими треугольными плоскостями на концах крыла («ластами»), подобными тем, что стояли на прототипе «МиГ-25П». «Ласты» служили для увеличения устойчивости в полете при подвеске на внешнем пилоне большой ракеты.

Самолеты-прототипы получили бортовые номера «071» и «072».

Доработка завершилась в 1987 году, и в этом же году борт «072» вышел на летные испытания в Жуковском. Первый полет провел Авиард Фастовец.

Программа испытаний продолжалась несколько лет, но была приостановлена в начале 90-х из-за неясной ситуации с появлением новой ракеты. В настоящее время машины «071» и «072» находятся в Казахстане.

Как сообщили должностные лица из администрации Президента России, в будущем испытания этой системы вполне могут быть возобновлены.

Программа «Истребитель спутников»

Все же наибольшую поддержку в Советском Союзе нашел проект создания спутника-«камикадзе», который, взрываясь сам, уничтожает цель. Причем рассматривался вариант не абсолютно точного попадания спутника-перехватчика в объект поражения, а вариант взрыва на некотором расстоянии от цели и ее поражение осколочным зарядом. Это был самый дешевый, самый простой и самый надежный вариант. Впоследствии он стал известен как программа «Истребитель спутников».

Суть проекта создания «Истребителя спутников» заключалось в следующем: с помощью мощной ракеты-носителя на орбиту вокруг Земли выводился спутник-перехватчик.

Начальные параметры орбиты перехватчика определялись с учетом параметров орбиты цели. Уже находясь на околоземной орбите с помощью бортовой двигательной установки спутник осуществлял ряд маневров, которые позволяли сблизиться с целью и уничтожить ее, взорвавшись самому. Перехват цели предполагалось осуществлять на первом, максимум - на третьем витке. В дальнейшем предполагалось увеличить потенциал спутника, чтобы было возможно осуществлять повторный перехват, в случае промаха при первом. Большое значение при создании такой системы играла точность выведения перехватчика на околоземную орбиту.

Спутник представлял собой относительно простой космический аппарат с близкой к сфере формой и массой порядка 1400 килограммов. Он состоял из двух функциональных отсеков: основной отсек, оснащенный системой управления и наведения на цель, несущий порядка 300 килограммов взрывчатки, и двигательный отсек. Обшивка аппарата была изготовлена таким образом, что после взрыва он распадался на большое количество фрагментов, разлетающихся с большой скоростью. Радиус гарантированного поражения оценивался в один километр. Причем по ходу движения спутника поражалась цель на расстоянии до двух километров, а в противоположном направлении - не более 400 метров. Так как разлет фрагментов носил непредсказуемый характер, то пораженной могла оказаться и цель, находящаяся на гораздо большем расстоянии.

Двигательный отсек представлял собой орбитальный двигатель многократного включения. Суммарное время работы двигателя составляло приблизительно 300 секунд.

Основной и двигательный отсеки представляли собой единую конструкцию. Их разделение на каком-либо этапе полета не предусматривалось.

Работы по созданию «Истребителя спутников» начались в 1961 году в ОКБ-52 Владимира Челомея. В качестве ракетыносителя для «Истребителя спутников» Челомей выбрал ракету «УР-200». Работы по созданию ракеты продвигались гораздо медленее, чем по спутнику, и поэтому, когда спутник был уже создан, руководство отраслью приняло решение для испытательных полетов использовать слегка модифицированную ракету-носитель «Р-7» Сергея Королева.

Полеты «Полетов»

1 ноября 1963 года в СССР был запущен «первый маневрирующий космический аппарат» под названием «Полет-1». Необычно пышное даже по тем временам официальное сообщение объявляло, что это первый аппарат из новой крупной серии и что в ходе полета были выполнены «многочисленные» маневры изменения высоты и плоскости орбиты. Количество и характер маневров не уточнялись, а ТАСС даже не сообщил наклонение начальной орбиты.

Второй «Полет» стартовал 12 апреля 1964 года. На этот раз параметры начальной и конечной орбит указывались полностью, что позволило западным экспертам оценить минимальный запас характеристической скорости аппарата с учетом изменения плоскости орбиты.

Эти два запуска были первыми в рамках программы испытаний системы «Истребитель спутников». Эта программа предусматривала гораздо большее количество полетов. Однако в октябре 1964 года, в результате происшедших в высшем советском руководстве перемещений, связанных с отстранением Никиты Хрущева от власти, работы по созданию «Истребителя спутников» были полностью переданы из ОКБ-52 Челомея в ОКБ-1 Королева. В связи с этим новые испытания пришлось отложить.

В бюро Королева не стали вносить слишком много изменений в уже сделанное. «Истребитель спутников» остался практически в том же виде, как это разрабатывалось вначале, но в качестве ракеты-носителя было решено использовать межконтинентальную баллистическую ракету «Р-36» конструкции Михаила Янгеля (после доработки эта ракета-носитель получила наименование «Циклон»), отказавшись от дальнейшей разработки ракеты-носителя «УР-200».

Испытания были возобновлены в 1967 году и, по сути дела, с самого начала. Программа летных испытаний нового варианта «Истребителя спутников» была рассчитана на пять лет, и ее удалось осуществить почти полностью.

На самой завершающей фазе испытаний в дело вмешалась политика. В 1972 году между СССР и США был подписан договор об ограничении стратегических вооружений и систем противоракетной обороны, который накладывал ограничения и на производство противоспутниковых систем.

В связи с этим программу испытаний свернули. Однако сама противоспутниковая система была принята на вооружение и подверглась существенной модификации.

Испытательные полеты по программе противоспутниковых систем возобновились в 1976 году и продолжались до 1978 года. На этой стадии испытаний отрабатывались усовершенствованные бортовые системы спутника, новые системы наведения, новые траектории перехвата целей.

После завершения третьей фазы испытаний состоялось еще несколько пусков в течение 1980–1982 годов, в ходе их проверялось функционирование боевых систем после длительного хранения.

После 1982 года испытательных полетов по программе «Истребитель спутников» не проводилось. В настоящее время эта система снята с вооружения как морально устаревшая.

Дальнейшие испытания по программе «Истребитель спутников»

Ниже я расскажу о некоторых полетах по программе летно-конструкторских испытаний «Истребителя спутников». Описывать их все не имеет особого смысла Здесь мы поговорим только о тех полетах, которые выпадают из общего ряда и могут быть расценены или как неудачные, или как несущие в себе что-то принципиально новое.

Итак, пуском 27 октября 1967 года начались летно-конструкторские испытания космического аппарата, разработанного в ОКБ-1 (ЦКБЭМ) Сергея Королева и известного как «Истребитель спутников». В этот день стартовал спутник «Космос-185». Выведение спутника на орбиту было осуществлено с использованием боевой межконтинентальной баллистической ракеты «Р-36». Во время полета спутника «Космос-185» проводились испытания бортовой двигательной установки.

Следующий старт состоялся 24 апреля 1968 года. Программой полета спутника «Космос-217» предполагалось продолжить испытания бортовой двигательной установки, с ее помощью совершить ряд маневров на орбите, а потом использовать этот спутник в качестве мишени для дальнейших испытаний противоспутниковых систем. Однако программа полета не была выполнена из-за того, что при выведении на орбиту не произошло разделения космического аппарата и последней ступени ракеты-носителя. В такой ситуации включение двигателей спутника оказалось невозможным и через двое суток аппарат сошел с орбиты и сгорел в плотных слоях атмосферы. 19 октября 1968 года был запущен спутник «Космос-248». На этот раз все прошло более или менее благополучно.

Спутник «перекочевал» с начальной низкой орбиты на расчетную - более высокую.

На следующий день, 20 октября 1968 года, был запущен спутник «Космос-249». Уже на втором витке с помощью собственных двигателей спутник «Космос-249» приблизился к «Космосу-248» и взорвался. Многие специалисты признали это испытание «частично удачным», так как спутник «Космос-248» (мишень) продолжал функционировать. Однако программа полета предусматривала повторное использование мишени, и при пуске «Космоса-249» проверялись лишь система наведения и система подрыва, но не ставилась задача уничтожения мишени.

Мишень была уничтожена при запуске второго перехватчика «Космос-252», стартовавшего 1 ноября 1968 года и в тот же день подорванного на орбите вместе с мишенью. 6 августа 1969 года стартовал спутник-мишень «Космос-291». Программа испытаний предусматривала перехват этой мишени спутником-перехватчиком, запуск которого планировался на следующий день. Однако на спутнике-мишени после его вывода на орбиту не включились бортовые двигатели, он остался на нерасчетной орбите, не пригодной для испытаний, и запуск спутника-перехватчика был отменен.

Очередной спутник-мишень «Космос-373» стартовал 20 октября 1970 года и, совершив несколько маневров, вышел на расчетную орбиту. Перехват этой цели, как и планировалось, осуществлялся дважды. Сначала 23 октября 1970 года был запущен спутник-перехватчик «Космос-374».

На втором витке он сблизился со спутником-мишенью, прошел мимо нее и затем взорвался, оставив мишень неповрежденной. 30 октября 1970 года стартовал новый спутник-перехватчик «Космос-375», который также совершил перехват цели на втором витке. Как и в случае с «Космосом-374», перехватчик прошел мимо цели и лишь потом взорвался. Такой двойной пуск спутников-перехватчиков с небольшим временным интервалом позволил оценить возможности стартовых команд по оперативной подготовке пусковых установок для повторных запусков. Кроме того, была проверена методика определения исходных данных, необходимым для запусков спутников-перехватчиков.

Следующее испытание состоялось в феврале 1971 года.

Во время этого испытания впервые для запуска спутника-мишени был использован носитель «Космос» (более легкий и более дешевый, чем носитель «Р-36»), а также впервые мишень была запущена с космодрома Плесецк.

Спутник-мишень «Космос-394» стартовал 9 февраля 1971 года, а спутник-перехватчик «Космос-397» запустили 25 февраля 1971 года. Перехват был осуществлен на втором витке по уже апробированной схеме. Перехватчик сблизился с мишенью и взорвался. 18 марта 1971 года стартовал спутник-мишень «Космос-400», а 4 апреля 1971 года был запущен спутник-перехватчик «Космос-404». Программа полета предусматривала дальнейшую отработку системы наведения и проверку функциональных возможностей двигательной установки.

Вместо заряда на спутнике было установлено дополнительное измерительное оборудование. Испытывалась и новая схема сближения перехватчика с мишенью. В отличие от всех предыдущих испытаний, перехватчик приближался к мишени не сверху, а снизу. Вся необходимая информация о работе бортовых систем была передана на Землю, после чего спутник был сведен с орбиты и сгорел над Тихим океаном.

В конце 1971 года состоялось еще одно испытание «Истребителя спутников». Оно проходило в рамках Государственных испытаний, по результатам которых должно было приниматься решение о принятии системы на вооружение. 29 ноября 1971 года стартовал спутник-мишень «Космос-459», а 3 декабря 1971 года был запущен спутник-перехватчик «Космос-462». Перехват прошел успешно. Государственная комиссия в целом одобрила результаты работ и рекомендовала после проведения ряда доработок, касавшихся в основном системы наведения на цель, принять систему на вооружение.

На доработки отводился год, и в конце 1972 года планировалось провести новые испытания. Однако вскоре был подписан «Договор об ограничении стратегических вооружений» (Договор ОСВ-1) и «Договор об ограничении систем противоракетной обороны» (Договор по ПРО). По инерции советские военные 29 сентября 1972 года запустили в космос еще один спутник-мишень «Космос-521», но это испытание не состоялось.

Саму систему приняли на вооружение, и несколько «Истребителей спутников» были помещены в шахтные пусковые установки в районе космодрома Байконур.

Испытания возобновились только в 1976 году. Перерыв в испытаниях, вызванный международной «разрядкой», был использован не только для доработки отдельных элементов системы, но и для разработки некоторых довольно принципиальных решений. Самым важным из доработок явилась новая система наведения на цель.

Новые испытания носили рутинный характер и были завершены приблизительно через два года в связи с началом советско-американских переговоров об ограничении противоспутниковых систем.

Несмотря на то что программа испытаний не была полностью выполнена, модифицированный спутник-перехватчик поставили на вооружение.

В 1980 году переговоры зашли в тупик, и полеты «Истребителя спутников» возобновились. 3 апреля 1980 года стартовал спутник-мишень «Космос-1171». 18 апреля 1980 года была предпринята попытка его перехвата спутником-перехватчиком «Космос-1174».

С первой попытки перехват не удался, так как перехватчик не смог сблизиться с мишенью. В течение двух последующих дней предпринимались попытки маневров перехватчика с помощью бортового двигателя, чтобы вновь приблизиться к мишени. Однако все эти попытки закончились неудачей, и 20 апреля 1980 года «Космос-1174» был взорван на орбите.

Это единственный спутник-перехватчик, просуществовавший на орбите так долго.

На следующий год было проведено еще одно испытание. 21 января 1981 года стартовал спутник-мишень «Космос-1241». Эта мишень перехватывалась дважды. Сначала 2 февраля 1981 года спутник-перехватчик «Космос-1243» сблизился с целью до расстояния в 50 метров, а потом 14 марта 1981 года до такого же расстояния к мишени приблизился спутник-перехватчик «Космос-1258». Оба испытания прошли успешно, задачи полетов были выполнены полностью.

Боевых зарядов на спутниках не было, поэтому с помощью бортовых двигателей они были сведены с орбиты и сгорели в плотных слоях атмосферы.

Последнее испытание «Истребителей спутников» заслуживает особого внимания, поскольку оно стало частью крупнейших учений советских вооруженных сил, названных на Западе «семичасовой ядерной войной». 18 июня 1982 года на протяжении семи часов были запущены две межконтинентальные ракеты шахтного базирования «PC-10M», мобильная ракета средней дальности «РСД-10» и баллистическая ракета с подводной лодки класса «Дельта». По боеголовкам этих ракет были выпущены две противоракеты, и в этот же промежуток времени «Космос-1379» перехватил мишень, имитирующую навигационный спутник США «Транзит». Кроме того, в течение трех часов между стартом перехватчика и его сближением с мишенью с Плесецка и Байконура были запущены навигационный и фоторазведывательный спутники. Ранее в дни перехвата ни с одного из космодромов никаких других запусков не производилось, так что эти пуски можно рассматривать как отработку оперативной замены космических аппаратов, «потерянных в ходе боевых действий».

Эта «демонстрация мощи» дала США убедительный повод для создания противоспутниковой системы нового поколения в рамках программы СОИ.

С 1962 года в КБ "Южное" начало разработку МБР "Р-36орб" (стратегический ракетный комплекс Р-36 с орбитальной ракетой 8К69) . Эта ракета могла вынести сравнительно легкую головную часть на низкую орбиту и после этого ядерный удар по наземным целям наносился из космоса. Летные испытания начаты в 1965 году и были завершены 20 мая 1968 г.

Принят на вооружение постановлением Правительства СССР от 19 ноября 1968 г.

Р-36Орб позволял забрасывать ядерную боеголовку на околоземную орбиту, чтобы наносить удары по противнику на любом витке, "обманывая" систему раннего оповещения США.

Первый и единственный полк с орбитальными ракетами 8К69 заступил на боевое дежурство 25 августа 1969г. на НИИП-5. В составе полка было развернуто 18 пусковых установок.

Орбитальные ракеты 8К69 были сняты с боевого дежурства в январе 1983г. в связи с заключением Договора об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2), в котором был оговорен запрет на подобные системы.

На базе МБР "Р-36орб" была создана космическая ракета-носитель "Циклон-2" и с конца 60-х годов до наших дней она выводит различные космические аппараты на орбиту Земли с космодрома "Байконур".
В дальнейшем для северного полигона "Плесецк" на ее основе была спроектирована космическая ракета-носитель "Циклон-3":
число ступеней Полезная нагрузка
11K67- "Циклон-2A" 2 IS ASAT
11K69 - "Циклон-2" 2 US-A, -P, -PM
11K68 - "Циклон-3"или "Циклон-M" 3 Метеор, Океан,Целина -Д/Р

Ракета-носитель "Циклон-4" предназначена для оперативного, высокоточного выведения на круговые, геостационарные, солнечно-синхронные орбиты одного или группы космических аппаратов различного назначения.

Это новейший и наиболее мощный вариант ракет-носителей "Циклон". РН серии "Циклон" эксплуатируются с 1969г. (Циклон-2) и зарекомендовали себя как самые высоконадежные носители в мире. Конструктивная схема "Циклон-4" отвечает современным требованиям к средствам выведения космических аппаратов.

Ракета-носитель представляет собой трехступенчатую ракету с последовательным расположением ступеней, разрабатываемую на базе существующей РН "Циклон-3":

С использованием в качестве первых двух ступеней 1 и 2 ступеней РН "Циклон-3" с необходимыми минимальными доработками и максимальным сохранением технологии производства;
с учетом реализации новых по сравнению с РН "Циклон-3" технических решений:
разработка новой 3 ступени с увеличенным запасом компонентов топлива и маршевым двигателем на базе ЖРД RD861К с возможностью многократного запуска;

оснащение РН новыми современными системами управления, безопасности и измерений;
установки на РН нового головного обтекателя;
выделение отдельной конструктивной сборки;
головного блока с обеспечением необходимого уровня чистоты зоны КА под обтекателем;
реализация заправки топливом всех ступеней РН с торца 1 ступени на стартовом столе;
введение возможности термостатирования под обтекательного пространства воздухом высокого давления при отмене пуска РН.

Комплекс может обеспечивать 6 и более пусков РН в год. В настоящее время Национальное космическое агентство Украины подписало соглашение с космическим агентством Бразилии о создании космического ракетного комплекса "Циклон-4". Пуск РН "Циклон-4" будет осуществляться с космодрома "Алькантара". Первый запуск РН "Циклон-4" был запланирован на февраль 2012 года.

Однако из-за больших проблем с финансированием проекта со стороны Украины запуск перенесен на 2013 год.
К тому же у «Южмаша» сегодня многомиллионные долги перед энергетиками. По информации «Дела», ракетостроители задолжали энергопоставляющей компании «Днепроблэнерго» более 10 млн. грн. за поставленную в 2010–2011 годах электроэнергию.

График энергетических возможностей РН (масса КА, высота, наклонение) для выведения на круговые и эллиптические орбиты 2.3

Энергетические возможности РН "Циклон-4" по выведению ПГ на круговые и эллиптические орбиты наклонением 90

Энергетические возможности РН "Циклон-4" по выведению ПГ на солнечно-синхронные орбиты

Размеры зоны ПГ

Работы по созданию космического ракетного комплекса включают в себя:
разработку новой модификации РН семейства “Циклон”;

создание экспериментального наземного испытательного оснащения РН и наземного испытательного оснащения ТК и СК;

строительство сооружений технического и стартового комплексов.

Расположение стартового комплекса практически на экваторе позволит почти на 20% повысить полезную нагрузку, при равной стартовой массе (по сравнению с Байконуром).

Привлекательность проекта для ракетно-космической отрасли Украины и промышленности Украины в целом
-космический комплекс будет создаваться на 90% украинской кооперацией. Кооперацию будут составлять основные разработчики и производители ракетно-космической техники, приборостроительные, металлургические, химические предприятия и специализированные строительные организации, что обеспечит долгосрочную загруженность предприятий. Вообще работы, которые будут проводиться в рамках проекта, способны обеспечить не меньше 40 тысяч рабочих мест.
-реализация проекта создает уникальные предпосылки для сохранения и дальнейшего развития КРК легкого класса серии “Циклон”, позволяет решить комплекс научных, технологических вопросов из перехода на новую элементную базу, использования новых видов материалов, современных научно-технических решений и прорывных технологий, которые в целом принципиально повышают научно-технический уровень украинской ракетно-космической техники.
-реализация этого важного для космической области Украины проекта позволит создать современную конкурентоспособную ракету-носитель, сохранить Украине одно из ведущих мест среди стран, которые владеют ракетными технологиями и эффективно воспользоваться уникальными возможностями пускового центра Алкантара для эксплуатации космического комплекса.

Вместо послесловия: текущее состояние шахтных ПУ Р-36 орб - "объект 401" :

Каждая ШПУ - "отдельный старт" для 8К69 - представляла собой сложное инженерное сооружение, включающее сорокаметровый бетонный ствол диаметром 8.3 м, закрываемый сверху сдвигаемой защитной крышей. Внутри железобетонной шахты устанавливался контейнер (пусковой стакан), а внутрь контейнера на рассекатель - стартовый стол устанавливалась ракета. Диаметр пускового стакана - 4.64 м. Оголовок шахтной пусковой установки был двухэтажным, в нем размещалось оборудование для обеспечения длительного несения боевого дежурства, осуществления подготовки и пуска. В нижней части шахты располагалась емкость для промстоков. Шахта оборудовалась лифтом, обеспечивавшим быстрый спуск на дно.

Источники инфоррмации:
http://www.yuzhnoye.com
http://delo.ua
http://www.nkau.gov.ua

Использование космической техники в военных целях всегда имело в Советском Союзе первостепенное значение. Некоторые программы целиком ориентировались на военные нужды, другие предусматривали их двойное применение, третьи просто прикидывались на возможное военное использование. В таком положении вещей ничего удивительного не было, так как в подавляющем большинстве случаев Министерство обороны выступало в роли заказчика, и, что вполне естественно, заказывало музыку.

Одной из программ, которую разрабатывали исключительно для военного использования, являлась система «частично-орбитальной бомбардировки» или более известная по ее английской аббревиатуре "FOBS" . Ее создание можно рассматривать как логичное продолжение работ, начатых в свое время в конструкторском бюро Сергея Павловича КОРОЛЕВА и предусматривавших разработку глобальной ракеты "ГР- 1" , способной поразить цели на территории противника с любого направления. Королевская ракета хотя и была создана, но на вооружение не принималась. Одной из причин такого решения стала разработка в конструкторском бюро Михаила Кузьмича ЯНГЕЛЯ более мощной ракеты «Р-36орб», способной эффективнее решать задачу доставку ядерного боезаряда к цели.

Разработка «Р-36орб» (индекс изделия - 8К69; в различных источниках встречаются и другие обозначения ракеты: ОР-36 или Р-36-0; код NATO - SS-9 Mod 3 «Scarp»; в США имела также обозначение F-1-r) на базе межконтинентальной баллистической ракеты «Р-36» была задана Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 16 апреля 1962 года. Создание ракеты и орбитального блока для нее было поручено ОКБ-586 (ныне КБ «Южное»; Главный конструктор Михаил Кузьмич ЯНГЕЛЬ), ракетных двигателей - ОКБ-456 (ныне НПО "Энергомаш"; Главный конструктор Валентин Петрович ГЛУШКО), система управления - НИИ-692 (ныне КБ «Хартрон»; Главный конструктор Владимир Григорьевич СЕРГЕЕВ), командные приборы - НИИ-944 (ныне НИИ КП; Главный конструктор Виктор Иванович КУЗНЕЦОВ). Боевой стартовый комплекс для ракет «Р-36орб» разрабатывался в КБСМ под руководством Главного конструктора Евгения Георгиевича РУДЯКА.

Уже в декабре 1962 года был выполнен эскизный проект, а в 1963 году началась разработка технической документации и изготовление опытных образцов ракеты.

Создаваемая ракета имела две ступени. Ее полная длина составляла 32,6 - 34,5 м, максимальный диаметр корпуса 3,05 м. На старте ракета весила 180 т. Дальность стрельбы составляла 40000 км, а круговое вероятностное отклонение -1100 м. Высота орбиты блока оценивалась в 150 -180 км. Насколько реальные параметры орбит орбитальных блоков соответствовали расчетным можно увидеть в таблице 1 , где приведены основные данные о состоявшихся пусках. Система управления предполагалась инерциальная с гиростабилизированной платформой, система прицеливания - с помощью наземных приборов. Разделение ступеней и отделение орбитального блока должно было происходить с применением тормозных ракетных твердотопливных двигателей (РДТТ). Стартовать ракета должна была из шахтной пусковой установки. Тип старта - газодинамический. Время подготовки к пуску всего 5 мин., что выгодно отличало «Р- 36орб» от первой ракеты такого класса "ГР-1" , где время подготовки было существенно больше.

Первая ступень имела длину 18,9 м и диаметр 3 м. Ее сухой вес составлял 6,4 т, а в заправленном состоянии ступень весила 122,3 т. На ступени был установлен шестикамерный жидкостный ракетный двигатель РД-251 с турбонасосным агрегатом (3 блока по 2 камеры), разработанный в ОКБ-456. Двигатель обеспечивал тягу в пустоте 270,4 тс и время работы 120 с. Разработанный в ОКБ-586 рулевой двигатель РД-68М мог проработать 125 с и обеспечить тягу в пустоте 295 кН.

Вторая ступень имела длину 9,4 м и диаметр 3 м. Ее сухой вес составлял 3,7 т, а вместе с горючим 49,3 т. На ступени был установлен двухкамерный жидкостный ракетный двигатель РД-252 разработки ОКБ-456 с тягой в пустоте 120 тс и временем работы 160 с. Рулевой двигатель РД-69М с четырьмя рулевыми камерами имел тягу 54,3 кН и временем работы 163 с.

В качестве горючего двигатели обоих ступеней использовали несимметричный диметилгидразин (НДМГ), вес которого составлял 48,5 тонн, а в качестве окислителя – азотный тетраксид (АТ) весом 121,7 тонн.

Орбитальный боевой блок 8Ф021, который и отличал ракету «Р-36орб» от МБР «Р-36», состоял из корпуса, приборного отсека с системой управления, термоядерного моноблочного заряда весом 1700 кг и мощностью 5 Мт, а также тормозной двигательной установки (ТДУ), который сводил блок с околоземной орбиты и обеспечивал доставку заряда к цели. Отделение ТДУ от головной части происходило путем сбрасывания давления из топливных баков через специальные сопла.

Проведение летно-конструкторских испытаний ракеты «Р-36орб» планировалось по стандартной схеме в четыре взаимосвязанных этапа. Первый этап предусматривал отработку самой ракеты-носителя, второй – отработку выведения орбитального блока на околоземную орбиту, третий - отработку системы "частично-орбитального бомбометания" в целом, четвертый, зачетный, - сдачу системы заказчику с устранением замечаний, выявленных на предыдущих этапах.

Первый этап начался 16 декабря 1965 года пуском с наземной пусковой установки, расположенной на площадке № 67 полигона Тюра-Там (для простоты повествования и дабы избежать путаницы, я буду именовать полигон Тюра-Там более привычным названием - космодром Байконур), ракеты «Р- 36орб». Вместо орбитального блока на носителе был установлен его габаритно- весовой макет. Выведение на околоземную орбиту не планировалось, а пуск производился исключительно для проверки бортовых систем носителя и наземного оборудования. В целом, несмотря на отдельные мелкие недостатки, все прошло успешно.

В следующем году первый этап ЛКИ был продолжен. 5 февраля, 16 марта и 19 мая 1966 года были проведены еще три пуска, причем во время третьего ракета впервые стартовала из шахтной пусковой установки на площадке № 69. Как и в первом испытательном полете, ракета вместо орбитального блока несла его габаритно-весовой макет, а сами испытания проводились в целях доводки систем и агрегатов носителя. Пуски были признаны успешными.

Так как, к сожалению, нет возможности ознакомиться с технической документацией об этих пусках, приходится полагаться только на имеющиеся публикации о них, основанные либо на воспоминаниях очевидцев, либо на данных западных разведок, которые приводятся в многочисленных зарубежных источниках. Эти данные не позволяют однозначно утверждать, что в 1966 году были осуществлены только три испытательных полета ракеты «Р-36орб» в рамках первого этапа испытаний. В некоторых источниках сообщается, что в 1966 году в рамках ЛКИ были проведены четыре пуска. Возникшая неточность может иметь два возможных объяснения. Либо, говоря о четырех пусках, источники учитывают и пуск 16 декабря 1965 года, ошибочно суммируя его с пусками следующего года. Либо действительно было четыре пуска, но автор не располагает никакими сведениями о четвертом.

Второй этап ЛКИ был начат осенью 1966 года и включил в себя два пуска ракеты «Р-36орб». Так как оба пуска имеют интерес с точки зрения истории космонавтики, остановлюсь на них более подробно.

17 сентября 1966 года из шахтной пусковой установки на 69-й площадке космодрома Байконур (чтобы не повторять каждый раз, все последующие пуски происходили из шахтных пусковых установок на этой площадке космодрома) была запущена ракета «Р-36орб». Через девять минут головной блок ракеты вышел на околоземную орбиту. Официально о запуске, как и о любом другом запуске боевой ракеты (за редким исключением), сообщено не было. Однако западные средства наблюдения зафиксировали появление на околоземной орбите, сначала одного объекта, который был зарегистрирован в каталоге Космического командования США под номером 02437 (в реестре COSPAR запуск получил обозначение 1966-088), а через некоторое время еще 52 небольших объектов, идентифицированных как возникшие в результате этого запуска. В советских публикациях долгое время этот пуск долго фигурировал под названием - «Нет данных». Я помню, что журнал «Авиация и космонавтика» в конце 60-х годов пытался приписать все подобные пуски (в советских изданиях упоминались восемь таких запусков) либо Франции, либо Китаю. Истина всплыла в конце 80-х. В таблице 2 для справки я привожу данные об этих пусках, хотя к программе создания системы «частично-орбитальной бомбардировки» отношение имеют только два.

Но вернемся к испытаниям 17 сентября 1966 года. До сих пор нет ясности в отношении результатов этого испытательного пуска. Известно только, что объект взорвался на орбите. Но было ли это сделано умышленно или взрыв произошел произвольно, неизвестно. В пользу успешности свидетельствует тот факт, что данный пуск был первым пуском ракеты Р-36 с выводом головной части на околоземную орбиту. С другой стороны, факт взрыва на орбите, отсутствие официального сообщения, а также отличные от дальнейших пусков элементы орбиты, могут свидетельствовать в пользу отрицательного результата. Логичнее всего предположить, что, при попытке сведения орбитального блока с орбиты, не сработала ТДУ и в действие была приведена система аварийного уничтожения, в те годы устанавливавшаяся практически на всех советских космических аппаратах. Однако вполне логична и версия, что к моменту этого пуска ТДУ просто не была еще готова, и на этом этапе испытывался только сам орбитальный блок, не оборудованный ТДУ. Мне долгое время казалось, что верна версия аварийного пуска, но после долгих размышлений я стал склоняться к версии отсутствия ТДУ на орбитальном блоке. Исходя из этого, я отношу два пуска 1966 года ко второму этапу ЛКИ, и не объединяю их ни с более ранними, ни с более поздними пусками ракет "Р-36орб".

Аналогичный запуск, о котором также официально сообщено не было, но COSPAR и ему присвоил свой номер 1966-101, состоялся 2 ноября 1966 года. Единственным его отличием от предыдущего было число обломков на орбите. В этот раз их было несколько меньше - 40.

О дальнейших пусках в рамках создания системы частично-орбитального бомбометания официально сообщалось, как об очередных запусках спутников серии «Космос», естественно без расшифровки истинного их назначения.

В 1967 году третий этап ЛКИ носил достаточно интенсивный характер. Было осуществлено 9 пусков с выводом орбитального блока на околоземную орбиту. По другим данным пусков было 10. Не совсем ясна ситуация с запуском «Р-36орб» 22 марта 1967 года. Официально о нем сообщено не было, Космическое командование США появление объектов на орбите не зафиксировало, но и не сообщало об аварийном запуске ракеты. Опять приходится гадать и высказывать свои версии. Вполне вероятно, что программа полета была выполнена не полностью. Орбитальная ступень по тем или иным причинам на орбиту не вышла, а совершила полет по суборбитальной траектории. Этим и объясняется, что американские средства наблюдения не смогли зафиксировать на орбите никаких объектов. Но, с другой стороны, так как все космические объекты, возникавшие при реализации данной программы, были короткоживущими, то вполне возможно, что американцы просто «проспали» запуск, а в Советском Союзе «забыли» объявить о запуске очередного «Космоса» (кстати, все сообщения о запуске очередных спутников при реализации программы испытаний системы «частично-орбитальной бомбардировки» появлялись только после того, как их регистрировало Космическое командование США). То есть действовали по принципу, раз увидели, значит, было, а не увидели, значит, не было. В целом пуски прошли успешно, но нарекания вызвала система наведения на цель, которая не позволяла добиться требуемой точности, а также ряд других замечаний, высказанных военными.

Американская сторона впервые сообщила о том, что Советский Союз проводит испытания системы «частично-орбитальной бомбардировки» только 3 ноября 1967 года. К тому времени основные испытания был уже завершен, и разработчики устраняли замечания, сделанные заказчиком в ходе испытательных пусков.

В 1968 году было осуществлено два (по другим данным четыре) пуска ракет №Р-36орб". Если в отношении запусков 25 апреля и 2 октября картина довольно ясна, то пуски 21 и 28 мая ясной картины не дают. Во время майских пусков не фиксировалось появление на околоземной орбите каких-либо объектов. Вероятнее всего они классифицированы как пуски «Р-36орб» ошибочно, так как одновременно проходили летно-конструкторские испытания МБР «Р-36», которая по своим тактико-техническим параметрам была очень близка к «Р-36орб». Однако допускаю, что это могли быть и пуски «Р-36орб», но при этом удалось скрыть факт выхода орбитальной ступени на околоземную орбиту (в конце концов, не так уж всесильна техническая разведка США, как это сейчас пытаются представить). Вполне возможно, что при этих пусках испытывался только сам носитель и его надежность, но не система «частично-орбитальной бомбардировки» в целом.

Как бы то ни было, 19 ноября 1968 года система "частично-орбитальной бомбардировки" в составе ракеты-носителя "Р-36орб" и орбитального блока 8Ф021 была принята на вооружение. Первый ракетный полк с МБР «Р-36орб» заступил на боевое дежурство 25 августа 1969 года на космодроме Байконур (командир полка - А.В.Милеев).

В состав полка входили 18 шахтные пусковые установки, объединенные в три боевых стартовых комплекса (по 6 ШПУ в каждом БСК). Каждая шахта имела диаметр ствола 8,3 м и высоту 41,5 м. Расстояние между шахтными пусковыми установками составляло 6 –10 км.

Полк остался единственным в составе Ракетных войск стратегического назначения, вооруженный этими ракетами.

В последующие годы запуски осуществлялись с частотой один - два раза в год и их задачей было поддержание боеготовности системы. В 1971 году был осуществлен последний запуск по частично-орбитальной траектории. Дальнейшие запуски не проводились. Объяснением этому могут служить несколько причин. Во-первых, система не была настолько эффективной, как хотелось бы. Во- вторых, она была довольно уязвимой в связи с шахтным базированием ракет. В- третьих, в США была создана и введена в эксплуатацию достаточно эффективная система раннего обнаружения и предупреждения, которая была способна зафиксировать ракету в момент ее запуска, а не на траектории подлета. В-четвертых, началась разрядка международной напряженности и советско-американские переговоры о сокращении стратегических вооружений.

В США система, аналогичная системе частично- орбитального бомбометания, не создавалась, хотя в начале 60-х годов американские военные достаточно серьезно изучали данный вопрос. Идея не получила поддержки из- за высокой стоимости развертывания полномасштабной системы.

И несколько слов в завершение.

18 июля 1979 года в Вене (Австрия) Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич БРЕЖНЕВ и президент США Джимми КАРТЕР подписали «Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки об ограничении стратегических наступательных вооружений» (Договор ОСВ-2).

Одно из положений Договора запрещало сторонам иметь системы вооружений подобные FOBS. Из 18 развернутых к тому времени шахтных пусковых установок, 12 подлежали ликвидации, а 6 оставшихся должны были быть переоборудованы для испытаний модернизируемых межконтинентальных баллистических ракет.

К январю 1983 года работы по ликвидации ракет «Р-36орб» были завершены, и система была снята с вооружения.

Если оценивать систему частично- орбитального бомбометания с позиций сегодняшнего дня, то нельзя говорить о ее эффективности как системы вооружения. Ее создание и развертывание было обусловлено, в первую очередь, политическими причинами. В пользу этого говорит и факт развертывания небольшого количества ракет «Р-36орб», в противовес массовому развертыванию ракет «Р-36». Также политическими причинами была обусловлена и ликвидация системы как вида вооружений. Наибольший интерес она представляет с исторической точки зрения.

Copyright © 1999 Александр Железняков.

Эта статья представит читателю такую интереснейшую тему, как космическая ракета, ракета-носитель и весь тот полезный опыт, который это изобретение принесло человечеству. Также будет рассказано и о полезных грузах, доставляемых в космическое пространство. Освоение космоса началось не так давно. В СССР это была середина третьей пятилетки, когда окончилась Вторая мировая война. Космическая ракета разрабатывалась во многих странах, однако даже США обогнать нас на том этапе не удалось.

Первые

Первой в удачном запуске ушла из СССР космическая ракета-носитель с искусственным спутником на борту 4 октября 1957 года. Спутник ПС-1 удалось вывести на околоземную орбиту. Нужно отметить, что для этого понадобилось создать шесть поколений, и только седьмого поколения космические ракеты России смогли развить нужную для выхода в околоземное пространство скорость - восемь километров в секунду. Иначе невозможно преодолеть притяжение Земли.

Это стало возможным в процессе разработок баллистического оружия дальнего радиуса, где применялось форсирование двигателя. Не следует путать: космическая ракета и космический корабль - это разные вещи. Ракета - средство доставки, а корабль крепится на неё. Вместо него там может быть что угодно - космическая ракета может нести на себе и спутник, и оборудование, и ядерную боеголовку, что всегда служило и до сих пор служит сдерживанием для ядерных держав и стимулом к сохранению мира.

История

Первыми теоретически обосновали запуск космической ракеты русские учёные Мещерский и Циолковский, которые уже в 1897 году описали теорию её полёта. Значительно позже эту идею подхватили Оберт и фон Браун из Германии и Годдард из США. Именно в этих трёх странах началась работа над задачами реактивного движения, создания твёрдотопливных и жидкостных реактивных двигателей. Лучше всех эти вопросы решались в России, по крайней мере твёрдотопливные двигатели уже широко использовались во Второй мировой войне ("Катюши"). Жидкостные реактивные двигатели лучше получились в Германии, создавшей первую баллистическую ракету - "Фау-2".

После войны команда Вернера фон Брауна, прихватив чертежи и разработки, нашла приют в США, а СССР вынужден был довольствоваться небольшим количеством отдельных узлов ракеты без какой бы то ни было сопроводительной документации. Остальное придумали сами. Ракетная техника развивалась стремительно, всё более увеличивая дальность и массу несомого груза. В 1954 году началась работа над проектом, благодаря которому СССР смог первым осуществить полет космической ракеты. Это была межконтинентальная двухступенчатая баллистическая ракета Р-7, которую вскоре модернизировали для космоса. Она получилась на славу - исключительно надёжная, обеспечившая множество рекордов в освоении космического пространства. В модернизированном виде её используют до сих пор.

"Спутник" и "Луна"

В 1957 году первая космическая ракета - та самая Р-7 - вывела на орбиту искусственный "Спутник-1". США чуть позже решили повторить такой запуск. Однако в первую попытку их космическая ракета в космосе не побывала, она взорвалась на старте - даже в прямом эфире. "Авангард" был сконструирован чисто американской командой, и он не оправдал надежд. Тогда проектом занялся Вернер фон Браун, и в феврале 1958 года старт космической ракеты удался. А в СССР тем временем модернизировали Р-7 - к ней была добавлена третья ступень. В результате скорость космической ракеты стала совсем другой - была достигнута вторая космическая, благодаря которой появилась возможность покидать орбиту Земли. Ещё несколько лет серия Р-7 модернизировалась и совершенствовалась. Менялись двигатели космических ракет, много экспериментировали с третьей ступенью. Следующие попытки были удачными. Скорость космической ракеты позволяла не просто покинуть орбиту Земли, но и задуматься об изучении других планет Солнечной системы.

Но сначала внимание человечества было практически полностью приковано к естественному спутнику Земли - Луне. В 1959 году к ней вылетела советская космическая станция "Луна-1", которая должна была совершить жёсткую посадку на лунной поверхности. Однако аппарат из-за недостаточно точных расчётов прошёл несколько мимо (в шести тысячах километров) и устремился к Солнцу, где и пристроился на орбиту. Так у нашего светила появился первый собственный искусственный спутник - случайный подарок. Но наш естественный спутник недолго находился в одиночестве, и в этом же 1959-м к нему прилетела "Луна-2", выполнив свою задачу абсолютно правильно. Через месяц "Луна-3" доставила нам фотографии обратной стороны нашего ночного светила. А в 1966-м прямо в Океане Бурь мягко приземлилась "Луна-9", и мы получили панорамные виды лунной поверхности. Лунная программа продолжалась ещё долго, до той поры, когда американские космонавты на ней высадились.

Юрий Гагарин

День 12 апреля стал одним из самых знаменательных дней в нашей стране. Невозможно передать мощь народного ликования, гордости, поистине счастья, когда объявили о первом в мире полёте человека в космос. Юрий Гагарин стал не только национальным героем, ему рукоплескал весь мир. И потому 12 апреля 1961 года - день, триумфально вошедший в историю, стал Днём космонавтики. Американцы срочно попытались ответить на этот беспрецедентный шаг, чтобы разделить с нами космическую славу. Через месяц состоялся вылет Алана Шепарда, но на орбиту корабль не выходил, это был суборбитальный полёт по дуге, а орбитальный у США получился только в 1962-м.

Гагарин полетел в космос на космическом корабле "Восток". Это особая машина, в которой Королёв создал исключительно удачную, решающую множество всевозможных практических задач космическую платформу. Тогда же, в самом начале шестидесятых, разрабатывался не только пилотируемый вариант космического полёта, но был выполнен и проект фото-разведчика. "Восток" вообще имел множество модификаций - более сорока. И сегодня эксплуатируются спутники из серии "Бион" - это прямые потомки корабля, на котором совершён первый полёт человека в космос. В этом же 1961 году гораздо более сложная экспедиция была у Германа Титова, который целые сутки провёл в космосе. Соединённые Штаты смогли это достижение повторить только в 1963 году.

"Восток"

Для космонавтов на всех кораблях "Восток" было предусмотрено катапультное кресло. Это было мудрым решением, поскольку одно-единственное устройство выполняло задачи и на старте (аварийное спасение экипажа), и мягкую посадку спускаемого аппарата. Конструкторы сосредоточили усилия на разработке одного устройства, а не двух. Это уменьшало технический риск, в авиации система катапульт в то время уже была отлично отработана. С другой стороны, огромный выигрыш во времени, чем если проектировать принципиально новое устройство. Ведь космическая гонка продолжалась, и её выигрывал с довольно большим отрывом СССР.

Таким же образом приземлился и Титов. Ему повезло опуститься на парашюте около железной дороги, по которой ехал поезд, и его немедленно сфотографировали журналисты. Система посадки, которая стала самой надёжной и мягкой, разработана в 1965 году, в ней используется гамма-высотомер. Она служит и до сих пор. В США этой технологии не было, именно поэтому все их спускаемые аппараты, даже новые Dragon SpaceX не приземляются, а приводняются. Только шаттлы являются исключением. А в 1962 году СССР уже начал групповые полёты на космических кораблях "Восток-3" и "Восток-4". В 1963 году отряд советских космонавтов пополнился первой женщиной - Валентина Терешкова побывала в космосе, став первой в мире. Тогда же Валерий Быковский поставил не побитый до сих пор рекорд длительности одиночного полёта - он пробыл в космосе пять суток. В 1964 году появился многоместный корабль "Восход", США и тут отстали на целый год. А в 1965-м Алексей Леонов вышел в открытый космос!

"Венера"

В 1966 году СССР начал межпланетные перелёты. Космический корабль "Венера-3" совершил жёсткую посадку на соседнюю планету и доставил туда глобус Земли и вымпел СССР. В 1975-м "Венере-9" удалось совершить мягкую посадку и передать изображение поверхности планеты. А "Венера-13" сделала цветные панорамные снимки и звукозапись. Серия АМС (автоматические межпланетные станции) для изучения Венеры, а также окружающего космического пространства продолжает совершенствоваться и сейчас. На Венере условия жёсткие, а достоверной информации о них практически не было, разработчики ничего не знали ни о давлении, ни о температуре на поверхности планеты, всё это, естественно, осложняло исследование.

Первые серии спускаемых аппаратов даже плавать умели - на всякий случай. Тем не менее поначалу полёты удачными не были, зато впоследствии СССР настолько преуспел в венерианских странствиях, что эту планету стали называть русской. "Венера-1" - первый из космических аппаратов в истории человечества, предназначенный для полёта на другие планеты и их исследования. Был запущен в 1961 году, через неделю потерялась связь от перегрева датчика. Станция стала неуправляемой и смогла сделать только первый в мире пролёт вблизи Венеры (на расстоянии около ста тысяч километров).

По стопам

"Венера-4" помогла нам узнать, что на этой планете двести семьдесят один градус в тени (ночная сторона Венеры), давление до двадцати атмосфер, а сама атмосфера - девяносто процентов углекислого газа. А ещё этот космический аппарат обнаружил водородную корону. "Венера-5" и "Венера-6" многое поведали нам о солнечном ветре (потоки плазмы) и его структуре вблизи планеты. "Венера-7" уточнила данные о температуре и давлении в атмосфере. Всё оказалось ещё сложнее: температура ближе к поверхности была 475 ± 20°C, а давление выше на порядок. На следующем космическом аппарате было переделано буквально всё, и через сто семнадцать суток "Венера-8" мягко привенерилась на дневной стороне планеты. На этой станции был фотометр и множество дополнительных приборов. Главное - была связь.

Оказалось, что освещение на ближайшей соседке почти не отличается от земного - как у нас в пасмурный день. Да там не просто пасмурно, погодка разгулялась по-настоящему. Картины увиденного аппаратурой просто ошеломили землян. Помимо этого, был исследован грунт и количество аммиака в атмосфере, измерена скорость ветра. А "Венера-9" и "Венера-10" смогли показать нам "соседку" по телевизору. Это первые в мире записи, переданные с другой планеты. А сами эти станции и теперь искусственные спутники Венеры. На эту планету последними летали "Венера-15" и "Венера-16", которые тоже стали спутниками, предварительно снабдив человечество абсолютно новыми и нужными знаниями. В 1985 году продолжением программы стали "Вега-1" и "Вега-2", которые изучали не только Венеру, но и комету Галлея. Следующий полёт планируется в 2024 году.

Кое-что о космической ракете

Поскольку параметры и технические характеристики у всех ракет отличаются друг от друга, рассмотрим ракету-носитель нового поколения, например "Союз-2.1А". Она является трёхступенчатой ракетой среднего класса, модифицированным вариантом "Союза-У", который весьма успешно эксплуатируется с 1973 года.

Данная ракета-носитель предназначена для того, чтобы обеспечить запуск космических аппаратов. Последние могут иметь военное, народнохозяйственное и социальное назначение. Эта ракета может выводить их на разные типы орбит - геостационарные, геопереходные, солнечно-синхронные, высокоэллиптические, средние, низкие.

Модернизация

Ракета предельно модернизирована, здесь создана принципиально иная цифровая система управления, разработанная на новой отечественной элементной базе, с быстродействующей бортовой цифровой вычислительной машиной с гораздо большим объёмом оперативной памяти. Цифровая система управления обеспечивает ракету высокоточным выведением полезных нагрузок.

Кроме того, установлены двигатели, на которых усовершенствованы форсуночные головки первой и второй ступеней. Действует другая система телеизмерений. Таким образом повысилась точность выведения ракеты, её устойчивость и, разумеется, управляемость. Масса космической ракеты не увеличилась, а полезный выводимый груз стал больше на триста килограммов.

Технические характеристики

Первая и вторая ступени ракеты-носителя оснащены жидкостными ракетными двигателями РД-107А и РД-108А от НПО "Энергомаш" имени академика Глушко, а на третьей ступени установлен четырёхкамерный РД-0110 от КБ "Химавтоматики". Ракетным топливом служат жидкий кислород, являющийся экологически чистым окислителем, а также слаботоксичное горючее - керосин. Длина ракеты - 46,3 метра, масса на старте - 311,7 тонн, а без головной части - 303,2 тонны. Масса конструкции ракеты-носителя - 24,4 тонны. Компоненты топлива весят 278,8 тонн. Лётные испытания "Союза-2.1А" начались в 2004 году на космодроме Плесецк, и прошли они успешно. В 2006-м ракета-носитель произвела первый коммерческий полёт - вывела на орбиту европейский метеорологический космический аппарат "Метоп".

Нужно сказать, что у ракет разные возможности вывода полезной нагрузки. Носители есть лёгкие, средние и тяжёлые. Ракета-носитель "Рокот", например, выводит космические аппараты на околоземные низкие орбиты - до двухсот километров, а потому ей по силам нагрузка в 1,95 тонн. А вот "Протон" - тяжёлого класса, на низкую орбиту он может вывести 22,4 тонн, на геопереходную - 6,15, а на геостационарную - 3,3 тонны. Рассматриваемая нами ракета-носитель предназначена для всех площадок, которыми пользуется "Роскосмос": Куру, Байконур, Плесецк, Восточный, и работает в рамках совместных российско-европейских проектов.