Общее представление о теории. Особенности психологической теории. Понятие теории в психологии

Теория - внутренне непротиворечивая система знаний о части реальности, это высшая форма научного знания. Согласно К. Попперу, "теории - это сети, предназначенные улавливать то, что мы называем "миром", для осознания, объяснения и овладения им. Мы стремимся сделать ячейки этих сетей все более мелкими.

Каждая теория включает в себя следующие компоненты:

Исходную эмпирическую основу;

Множество допущений (постулатов, гипотез);

Логику - правила логического вывода;

Теоретические утверждения, которые и есть основное теоретическое знание.

Различают качественные теории, которые строятся без математического аппарата (психоанализ З. Фрейда, теория самоактуализации А. Маслоу) и формализованные теории, в которых главные выводы построены на основе математического анализа данных (теория поля К. Левина, теория когнитивного развития Ж. Пиаже).
Теория создается не только для описания, но и объяснения, а также предсказания реальности. Она считается научной, если есть вероятность ее отвергнуть (признать ложной) в процессе проведения эмпирической проверки. Такая проверка осуществляется не на всем объеме исследуемых объектов - генеральной совокупности, а на части или подмножестве этой совокупности, которая обладает всеми ее свойствами. Такая часть генеральной совокупности называется выборкой.

Основными правилами формирования выборки являются:

2) критерий эквивалентности (критерий внутренней валидности), по которому испытуемые должны быть уравнены по другим (в отличие от независимой переменной) характеристикам;

3) критерий репрезентативности (критерий внешней валидности), определяющий соответствие испытуемых той части популяции, на которую потом будут переносится результаты исследования.

Теория, согласно С.Л. Рубинштейну, "это круг явлений, развивающихся и функционирующих согласно своим внутренним закономерностям. Каждая дисциплина, поднимающаяся до уровня науки, должна раскрывать специфические законы детерминации изучаемых явлений". Основная задача всякой науки, в том числе и психологической - вскрыть основные специфические закономерности изучаемых явлений.
Теоретическим фундаментом психологической теории является принцип детерминизма, т.е. принцип причинной обусловленности психических явлений, направленный на объяснение и раскрытие этих причин. Функциями психологической теории являются:

1) объяснение возникновения определенных феноменов (например, тревожности), или ретросказание;

2) предсказание их возникновения;

3) обнаружение и доказательство связей между несколькими детерминантами и психическим явлением.

Особенностями психологический теории являются - объяснение причинной обусловленности психических явлений, обоснование многообразия факторов, влияющих на психическое явление, дифференциация обыденных и научных представлений.

Имплицитная и эксплицитная концепции

В определенном смысле слова все люди являются исследователями, и как истинные исследователи стремятся к конструированию своей системы представлений о части реальности, к созданию своей теории. Такая концепция носит название обыденной или имплицитной. По сравнению с ней научную теорию называют эксплицитной. Научную теорию отличает от имплицитной то, что ее можно эксплицировать, проверить, сделать явной. Имплицитные теории считаются не явными, не артикулированными, не проверенными в эксперименте.

Понятие "имплицитная теория личности" было предложены Дж. Брунером и Р. Тагиури в 1954 г. и используется до сих пор для обозначения бессознательной иерархической системы представлений о психической организации других людей. Ее содержание составляют представления о качествах личности. В изучении имплицитных теорий личности выделяются два основных подхода - традиционный и альтернативный (психосемантический). Традиционное направление представлен работами Дж. Брунера и Р. Тагиури, а также психологию "здравого смысла" Л. Росса, теорию каузальной атрибуции Г. Келли, Д. Шейдер и др. Альтернативный подход, названный таким образом его родоначальником Дж. Келли, возник в русле теории личностных конструктов и был развит психосемантическим направлением (П. Вернон, В.Ф. Петренко, А.Г. Шмелев и др.). Представители последнего подхода, кроме выделения содержательных компонентов имплицитной теории личности, проводят факторный анализ, который позволяет оценить и объединить качества и связи между отдельными компонентами в личностное семантическое пространство.

Теория считается эксплицитной, если она артикулирована, осознана и проверена эмпирическим, или, строже, - экспериментальным путем. Критериями эксплицитной теории являются широта охвата проблем, экономность и релевантность по отношению к эмпирическому исследованию. Рассмотрим наиболее известные эксплицитные теории личности.



В психологии используются в целом те же формы научного познания , что и в других науках: понятия, суждения, умозаключения, проблемы, гипотезы, теории. Каждая из них представляет собой относительно самостоятельный способ отражения субъектом объекта, способ фиксации знания, сложившийся в ходе развития общечеловеческой духовной деятельности.

Среди всех форм познания самой высшей, наиболее совершенной и сложноустроенной в методологии науки признаётся теория . Действительно, если понятия или умозаключения, проблемы или гипотезы нередко формулируются в одном предложении, то для выражения теории необходима взаимосвязанная, упорядоченная система высказываний. Для изложения и обоснования теорий нередко пишутся целые тома: например, теорию всемирного тяготения Ньютон обосновал в объёмном труде ««Математические начала натуральной философии» (1687), на написание которого он потратил более 20-ти лет; З. Фрейд изложил теорию психоанализа не в одной, а уже во множестве работ, причём на протяжении последних 40 лет жизни он постоянно вносил в неё изменения и уточнения, стараясь приспособить к меняющимся социальным условиям, ассимилировать новые факты из области психотерапии, отразить критику оппонентов.

Однако это не означает, что теории сверхсложны, а потому недоступны пониманию «человека с улицы». Во-первых, любую теорию можно изложить в сжатом, несколько схематизированном варианте, убрав второстепенное, малозначащее, вынеся за скобки обосновывающую аргументацию и подтверждающие факты. Во-вторых, обычные люди (т.е. не являющиеся профессиональными учёными) ещё со школьной скамьи осваивают многие теории вместе с имплицитно присущей им логикой, а потому в зрелом возрасте нередко строят собственные теории, основанные на обобщении и анализе повседневного опыта, отличающиеся от научных степенью сложности, отсутствием математизации и формализации, недостаточной обоснованностью, меньшей системной и логической стройностью, в частности, нечувствительностью к противоречиям. Таким образом, научная теория – это несколько уточнённый и усложнённый вариант повседневных теорий.

Теории выступают методологическим единицами, своего рода «клеточками», научного знания: в них представлены все уровни научного познания вместе с методологическими процедурами по получению и обоснованию знания. Научная теория включает, объединяет в себе все другие формы научного познания: её основной «строительный материал» -- понятия, они связываются между собой суждениями, из них по правилам логики делаются умозаключения; в основе любой теории лежит одна или несколько гипотез (идей), которые являются ответом на значимую проблему (или комплекс проблем). Если бы конкретная наука состояла только из одной теории, то она, тем не менее, обладала бы всеми основными свойствами науки. Например, геометрия долгие века отождествлялась с теорией Евклида и считалась при этом «образцовой» наукой в смысле точности и строгости. Одним словом, теория – это наука в миниатюре. Поэтому если мы поймём, как устроена теория, какие функции она выполняет, то мы постигнем внутреннее устройство и «механизмы работы» научного знания в целом.

В методологии науки термин «теория» (от греч. theoria - рассмотрение, исследование) понимается в двух основных смыслах: широком и узком. В широком значении теория – это комплекс взглядов (идей, представлений), направленных на истолкование какого-либо явления (или группы сходных явлений). В этом смысле практически каждый человек имеет собственные теории, многие из которых относятся к сфере житейской психологии. С их помощью человек может упорядочивать свои представления о добре, справедливости, взаимоотношениях полов, любви, смысле жизни, посмертном существовании и т.п. В узком, специальном значении под теорией понимается высшая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определённой области действительности . Для научной теории характерны системная стройность, логическая зависимость одних её элементов от других, выводимость её содержания по определённым логико-методологическим правилам из некоторой совокупности утверждений и понятий, образующих исходный базис теории.

В процессе развития знания возникновению теорий предшествует стадия накопления, обобщения и классификации опытных данных. Например, до появления теории всемирного тяготения уже было собрано множество сведений как в астрономии (начиная от отдельных астрономических наблюдений и заканчивая законами Кеплера, которые представляют собой эмпирические обобщения наблюдаемого движения планет), так и в области механики (наибольшее значение для Ньютона имели опыты Галилея по изучению свободного падения тел); в биологии эволюционным теория Ламарка и Дарвина предшествовали обширные классификации организмов. Появление теории напоминает инсайт, в ходе которого в голове теоретика массив сведений вдруг ясно упорядочивается благодаря внезапно возникшей эвристичной идее. Однако это не совсем так: одно дело – новаторская гипотеза, и совсем другое – её обоснование и развитие. Только после завершения второго процесса можно говорить о появлении теории. Причём, как показывает история науки, развитие теории, связанное с её модификациями, уточнениями, экстраполяцией на новые области, может длиться десятки и даже сотни лет.

По вопросу о структуре теорий существует несколько позиций. Отметим наиболее влиятельные из них.

Согласно В.С. Швырёву, научная теория включает в себя следующие основные компоненты:

1) исходную эмпирическую основу , которая включает множество зафиксированных в данной области знания фактов, достигнутых в ходе экспериментов и требующих теоретического объяснения;

2) исходную теоретическую основу -- множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в совокупности описывающих идеализированный объект теории;

3) логику теории – множество допустимых в рамках теории правил логического вывода и доказательства;

4) совокупность выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющую основной массив теоретического знания.

Центральную роль в формировании теории, по мнению Швырёва, играет лежащий в её основе идеализированный объект – теоретическая модель существенных связей реальности, представленных с помощью определённых гипотетических допущений и идеализаций. В классической механике таким объектом выступает система материальных точек, в молекулярно-кинетической теории – множество замкнутых в определённом объёме хаотически соударяющихся молекул, представляемых в виде абсолютно упругих материальных точек.

Нетрудно продемонстрировать наличие указанных компонентов в развитых субъектоцентричных психологических теориях личности. В психоанализе роль эмпирического базиса выполняют психоаналитические факты (данные клинических наблюдений, описания сновидений, ошибочных действий и др.), теоретическая основа складывается из постулатов метапсихологии и клинической теории, используемую логику можно охарактеризовать как «диалектическую» или как логику «естественного языка», в качестве идеализированного объекта выступает «многоаспектная» модель психики (топологическая, энергетическая, экономическая). Отсюда ясно, что психоаналитическая теория сложнее любой физической теории, поскольку включает в себя больше базовых теоретических постулатов, оперирует сразу несколькими идеализированными моделями, использует более «тонкие» логические средства. Согласование этих компонентов, устранение противоречий между ними представляет важную эпистемологическую задачу, которая пока далека от разрешения.

Иной подход к экспликации структуры теории предлагают М.С. Бургин и В.И. Кузнецов, выделяя в ней четыре подсистемы: логико-лингвистическую (языковые и логические средства), модельно-репрезентативную (модели и образы, описывающие объект), прагматико-процедурную (методы познания и преобразования объекта) и проблемно-эвристическую (описание сущности и путей решения проблем). Выделение этих подсистем, как подчёркивают авторы, имеет определённые онтологические основания. «Логико-лингвистическая подсистема соответствует существующей упорядоченности реального мира или некоторой его части, наличию тех или иных закономерностей. Прагматико-процедурная подсистема выражает динамический характер реального мира и наличие взаимодействия с ним познающего субъекта. Проблемно-эвристическая подсистема появляется в силу сложности познаваемой реальности, что приводит к возникновению различных противоречий, проблем и необходимости их решения. И, наконец, модельно-репрезентативная подсистема отражает в первую очередь единство мышления и бытия применительно к процессу научного познания».

Заслуживает внимания сравнение теории с организмом, которое производят вышеупомянутые исследователи. Как и живое существо, теории рождаются, развиваются, достигая зрелости, а затем стареют и нередко умирают, как это произошло с теориями теплорода и эфира в 19-м столетии. Как и в живом теле, подсистемы теории тесно взаимосвязаны, находятся в согласованном взаимодействии.

Несколько иначе вопрос о строении научного знания решает В.С. Степин. Исходя из того, что методологической единицей анализа знания должна служить не теория, а научная дисциплина, он в структуре последней выделяет три уровня: эмпирический, теоретический и философский, каждый из которых имеет сложную организацию.

Эмпирический уровень включает, во-первых, непосредственные наблюдения и эксперименты, результатом которых являются данные наблюдения; во-вторых, познавательные процедуры, посредством которых осуществляется переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям и фактам. Данные наблюдения фиксируются в протоколах наблюдения, в которых указывается, кто наблюдал, время наблюдения, описываются приборы, если они применялись. Если, например, проводился социологический опрос, то в роли протокола наблюдения выступает анкета с ответом опрашиваемого. Для психолога – это также опросники, рисунки (например, в проективных рисуночных тестах), магнитофонные записи бесед и т.п. Переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям (обобщениям) и научным фактам предполагает элиминацию из наблюдений содержащихся в них субъективных моментов (связанных с возможными ошибками наблюдателя, случайными помехами, искажающими протеание изучаемых явлений, ошибками приборов) с целью получения достоверного интерсубъективного знания о явлениях. Такой переход предполагает рациональную обработку данных наблюдения, поиск в них устойчивого инвариантного содержания, сравнения между собой множества наблюдений. Например, историк, устанавливающий хронологию событий прошлого, всегда стремится выявить и сопоставить множество независимых исторических свидетельств, выступающих для него в функции данных наблюдения. Затем выявленное в наблюдениях инвариантное содержание истолковывается (интерпретируется), при этом используются известные теоретические знания. Таким образом, эмпирические факты , составляющие основной массив соответствующего уровня научного знания, конституируются в результате интерпретации данных наблюдения в свете определённой теории .

Теоретический уровень образуется также двумя подуровнями. Первый составляют частные теоретические модели и законы, которые выступают в качестве теорий, относящихся к достаточно ограниченной области явлений. Второй – составляют развитые научные теории, включающие частные теоретические законы в качестве следствий, выводимых из фундаментальных законов теории. Примерами знаний первого подуровня могут служить теоретические модели и законы, характеризующие отдельные виды механического движения: модель и закон колебания маятника (законы Гюйгенса), движения планет вокруг Солнца (законы Кеплера), свободного падения тел (законы Галилея) и др. В ньютоновской механике, выступающей типичным примером развитой теории, эти частные законы, с одной стороны, обобщаются и, с другой стороны, выводятся в качестве следствий.

Своеобразной клеточкой организации теоретических знаний на каждом из его подуровней является двухслойная конструкция, состоящая из теоретической модели и формулируемого относительно неё закона . Модель строится из абстрактных объектов (таких, как материальная точка, система отсчёта, абсолютно твёрдая поверхность, упругая сила и т.п.), которые находятся в строго определённых связях и отношениях друг с другом. Законы выражают взаимосвязь между этими объектами (например, закон всемирного тяготения выражает взаимосвязь между массой тел, понимаемых как материальные точки, расстоянием между ними и силой притяжения: F = Gm1m2/ r2).

Объяснение и предсказание теориями опытных фактов связано, во-первых, с выведением из них следствий, сопоставимых с результатами опыта, и, во-вторых, с эмпирической интерпретацией теоретических моделей достигаемой через установления соответствия между ними и реальными объектами, которые они отображают. Таким образом, не только факты интерпретируются в свете теории, но и элементы теории (модели и законы) интерпретируются так, чтобы быть подверженными опытной проверке.

Уровень оснований науки является самым фундаментальным в структуре научного знания. Однако до середины 20-го века он не выделялся: методологи и учёные просто-напросто его не замечали. Но именно этот уровень «выступает системообразующим блоком, который определяет стратегию научного поиска, систематизацию полученных знаний и обеспечивает их включение в культуру соответствующей эпохи». По мнению В.С. Стёпина, можно выделить по меньшей мере три главных компонента оснований научной деятельности: идеалы и нормы исследования, научную картину мира и философские основания науки .

В параграфе 2 главы 1 мы уже рассматривали первые два компонента этого уровня, поэтому остановимся на третьем. Согласно В.С. Стёпину, философские основания – это идеи и принципы, которые обосновывают онтологические постулаты науки, а также её идеалы и нормы. Например, обоснование Фарадеем материального статуса электрических и магнитных полей осуществлялось ссылками на метафизический принцип единства материи и силы. Философские основания также обеспечивают «стыковку» научного знания, идеалов и норм, научной картины мира с господствующим мировоззрением той или иной исторической эпохи, с категориями её культуры.

Формирование философских оснований осуществляется путём выборки и последующей адаптации идей, выработанных в философском анализе, к потребностям определённой области научного познания. В их структуре В.С. Стёпин выделяет две подсистемы: онтологическую , представленную сеткой категорий, которые служат матрицей понимания и познания исследуемых объектов (например, категории «вещь», «свойство», «отношение», «процесс», «состояние», «причинность», «необходимость», «случайность», «пространство», «время» и т.п.), и эпистемологическую , выраженную категориальными схемами, которые характеризуют познавательные процедуры и их результат (понимание истины, метода, знания, объяснения, доказательства, теории, факта).

Отмечая обоснованность и эвристичность обозначенных нами позиций по вопросу строения научной теории, в частности, и научного знания, в целом, попробуем выявить их слабые стороны и определить собственное видение проблемы. Первый, закономерно возникающий вопрос связан с тем, относить ли эмпирический уровень науки к содержанию теории или нет: согласно Швырёву, эмпирический уровень входит в теорию, по мнению Стёпина – нет (но входит в состав научной дисциплины), Бургин и Кузнецов неявно включают эмпирический уровень в состав прагматико-процедурной подсистемы. Действительно, с одной стороны, теория очень тесно взаимосвязана с фактами, она и создаётся для их описания и объяснения, поэтому элиминация фактов из теории явно обедняет её. Но, с другой стороны, факты способны «вести собственную жизнь», независимую от конкретной теории, например, «перекочёвывать» из одной теории в другую. Последнее обстоятельство, как нам кажется, является весомее: теория именно описывает и объясняет факты, налагается на них, а потому их надлежит вывести за пределы теории. В пользу этого говорит и утвердившееся деление уровней научного познания на теоретический и эмпирический (фактофиксирующий).

Поэтому точка зрения Стёпина кажется нам наиболее обоснованной, но и в неё надлежит внести коррективы, связанные с пониманием структуры и роли философских оснований науки. Во-первых, их нельзя рассматривать как однопорядковые с идеалами и нормами, с научной картиной мира, нельзя именно в силу их фундаментальности, первичности, что отмечает и сам автор. Во-вторых, они не сводятся к онтологическим и гносеологическим, а включают также ценностное (аксиологическое) и практическое (праксиологическое) измерения. В целом же их структура гомологична структуре философского знания, куда входят не только онтология и гносеология, но также этика, эстетика, социальная философия, философская антропология. В-третьих, трактовка генезиса философских оснований как «перетекания» идей из философии в науку представляется нам слишком узкой, нельзя недооценивать и роль личного жизненного опыта учёного, в котором философские воззрения хотя и вырабатываются в значительной степени стихийно, но наиболее глубоко укоренены в силу «эмоциональной и ценностно-смысловой заряженности», непосредственной связи с увиденным и пережитым.

Таким образом,теория представляет собой высшую форму научного знания, системно организованную и логически связанную многоуровневую совокупность абстрактных объектов различной степени общности: философских идей и принципов, фундаментальных и частных моделей и законов, строящихся из понятий, суждений и образов.

Дальнейшая конкретизация представлений о природе научных теорий связана с выявлением их функций и видов.

Вопрос о функциях теории – это, по существу, вопрос о предназначении теории, о её роли как в науке, так и в культуре в целом. Составить исчерпывающий список функций довольно сложно. Во-первых, в различных науках теории не всегда выполняют одни и те же роли: одно дело математическое знание, имеющее дело с миром «застывших», самим себе равных идеальных сущностей, и другое дело – знание гуманитарное, ориентированное на постижение постоянно изменяющегося, текучего бытия человека в таком же нестабильном мире. Это предметное различие детерминирует малозначимость (нередко, и полное отсутствие) прогностической функции в теориях математики, и, напротив, её важность для наук, изучающих человека и общество. Во-вторых, само научное знание постоянно изменяется, а вместе с ним трансформируются представления о роли научных теорий: в целом, с развитием науки теориям приписывается всё больше новых функций. Поэтому отметим только наиболее важные, основные функции научной теории.

1. Отражательная. Идеализированный объект теории является своего рода упрощённой, схематизированной копией реальных объектов, поэтому теория отображает действительность, но не во всей полноте, а только в наиболее существенных моментах. Прежде всего, теория отражает основные свойства объектов, важнейшие связи и взаимоотношения между объектами, закономерности их существования, функционирования и развития. Поскольку идеализированный объект – модель реального объекта, то эту функцию также можно именовать моделирующей (модельно-репрезентативной). На наш взгляд, можно говорить о трёх видах моделей (идеализированных объектов): структурных , отражающих строение, состав объекта (подсистемы, элементы и их взаимоотношения); функциональных , описывающих его функционирование во времени (т.е. те однокачественные процессы, которые происходят регулярно); эволюционных , реконструирующих ход, этапы, причины, факторы, тенденции развития объекта. Психология использует множество моделей: психики, сознания, личности, общения, малой социальной группы, семьи, творчества, памяти, внимания и т.д.

2. Описательная функция производна от отражательной, выступает её частным аналогом и выражается в фиксации теорией свойств и качеств объектов, связей и отношений между ними. Описание, по-видимому, является самой древней, простейшей функцией науки, поэтому любая теория всегда нечто описывает, но далеко не всякое описание является научным. Главное в научном описании – точность, строгость, однозначность. Важнейшим средством описания служит язык: как естественный, так и научный, последний создаётся как раз для увеличения точности и строгости при фиксации свойств и качеств объектов. Также и психолог начинает обследование клиента с поиска и фиксации значимых фактов. Поэтому трудно представить, чтобы, например, Фрейд строил психоаналитическую теорию без опоры на предшествующий собственный и чужой клинический опыт, в котором обильно были представлены описания историй болезней с подробным указанием на их этиологию, симптоматику, этапы развития, методы лечения.

3. Объяснительная также производна от отражательной функции. Объяснение уже предполагает поиск законосообразных связей, выяснение причин появления и протекания тех или иных феноменов. Иными словами, объяснить – значит, во-первых, подвести единичное явление под общий закон (например, единичный случай падения кирпича на землю можно подвести под общий закон тяготения, который нам покажет, почему кирпич полетел именно вниз (а не вверх или не остался висеть в воздухе) и именно с такой скоростью (или ускорением) и, во-вторых, найти причину, породившее это явление (в нашем примере такой причиной, обусловившей падение кирпича, будет сила земного тяготения, гравитационное поле Земли). Психолог, впрочем, как и любой человек, не может обойтись без поиска законосообразных связей, без выяснения причин событий и учёта влияния на происходящее с ним и вокруг него различных факторов.

4. Прогностическая функция проистекает из объяснительной: зная законы мира, мы можем экстраполировать их на будущие события и, соответственно, предвидеть их ход. Например, я могу достоверно предполагать (причём со стопроцентной вероятностью!), что выброшенный мной в окно кирпич упадёт на землю. Основу для такого прогноза, с одной стороны, составляет обыденный опыт, с другой стороны, -- теория всемирного тяготения. Привлечение последней может сделать прогноз более точным. В современных науках, имеющих дело со сложными самоорганизующимися и «человекоразмерными» объектами абсолютно точные прогнозы являются редкостью: и дело здесь не только в сложности исследуемых объектов, имеющих множество независимых параметров, но и в самой динамике процессов самоорганизации, в которых случайность, малое силовое воздействие в точках бифуркации может радикально изменить направление развития системы. Также и в психологии подавляющее большинство прогнозов имеют вероятностно-статистическую природу, поскольку, как правило, не могут учесть роль многочисленных случайных факторов, имеющих место в социальной жизни.

5. Ограничительная (запрещающая) функция коренится в принципе фальсифицируемости, согласно которому теория не должна быть всеядной, способной объяснить любые, в первую очередь, ранее неизвестные, явления из своей предметной области, напротив, «хорошая» теория должна запрещать те или иные события (например, теория всемирного тяготения запрещает полёт кирпича, выброшенного из окна, вверх; теория относительности ограничивает предельную скорость передачи материальных взаимодействий скоростью света; современная генетика запрещает наследование благоприобритённых признаков). В психологии (особенно в таких разделах, как психология личности, социальная психология), по-видимому, следует говорить не столько о категорических запретах, сколько о маловероятности определённых событий. Например, из концепции любви Э. Фромма вытекает, что человек, не любящий самого себя, не сможет по-настоящему полюбить другого. Это, конечно, запрет, но не абсолютный. Также весьма маловероятно, что ребёнок, пропустивший сенситивный период для освоения речи (например, из-за социальной изоляции), сможет полноценно овладеть ею в зрелом возрасте; в психологии творчества признаётся низкая вероятность возможности для полного дилетанта сделать важное научное открытие в фундаментальных областях науки. И практически невозможно представить, чтобы ребёнок с объективно подтверждённым диагнозом имбецильности или идиотии смог стать выдающимся учёным.

6. Систематизирующая функция детерминирована стремлением человека к упорядочению мира, а также свойствами нашего мышления, спонтанно стремящегося к порядку. Теории выступают важным средством систематизации, конденсации информации просто в силу имманентной им организации, логической взаимосвязи (выводимости) одних элементов с другими. Простейшей формой систематизации являются процессы классификации. Например, в биологии классификации видов растений и животных необходимо предшествовали эволюционным теориям: только на обширном эмпирическом материале первых стало возможно выдвижение последних. В психологии, пожалуй, наиболее известные классификации относятся к типологии личности: Фрейд, Юнг, Фромм, Айзенк, Леонгард и др. внесли значимый вклад в эту область науки. Другие примеры – выделение видов патопсихологических расстройств, форм любви, психологического влияния, разновидностей интеллекта, памяти, внимания, способностей и др. психических функций.

7. Эвристическая функция акцентирует роль теории как «мощнейшего средства решения фундаментальных задач познания действительности». Иными словами, теория не только отвечает на вопросы, но также ставит новые проблемы, открывает новые области исследования, которые затем старается исследовать в процессе своего развития. Нередко вопросы, поставленные одной теорией, решает уже другая. Например, Ньютон, открыв гравитационную силу, не смог ответить на вопрос о природе тяготения, эту проблему решил уже Эйнштейн в общей теории относительности. В психологии самой эвристичной теорией до сих пор остаётся, по-видимому, психоанализ. По этому поводу Хьелл и Зиглер пишут: «Хотя исследования, касающиеся психодинамической теории Фрейда, не могут безоговорочно доказать его концепции (так как верифицируемость теории низка), он вдохновил многих учёных, показав им, в каком направлении можно проводить исследования, чтобы улучшить наши знания о поведении. Буквально тысячи исследований были подсказаны теоретическими утверждениями Фрейда». В плане эвристической функции нечёткость, незавершённость теории выступают скорее достоинствами, чем недостатками. Такова теория личности Маслоу, представляющая собой скорее собрание восхитительных догадок и предположений, чем чётко оформленную структуру. Во многом именно в силу своей незавершённости вкупе со смелостью выдвинутых гипотез она «послужила стимулом для исследования самоуважения, вершинного переживания и самоактуализации,…оказала влияние не только на исследователей в области персонологии, но также и в сфере образования, менеджмента и здравоохранения».

8. Практическая функция олицетворяется известным афоризмом немецкого физика 19-го века Роберта Кирхгофа: «Нет ничего практичнее, чем хорошая теория». Действительно, теории мы строим не только для удовлетворения любознательности, но, прежде всего, для понимания окружающего мира. В понятном, упорядоченном мире мы не просто чувствуем себя в большей безопасности, но и можем в нём успешно действовать. Таким образом, теории выступают средством решения личных и общественных проблем, повышают эффективность нашей деятельности. В эпоху постнеклассики практическая значимость научного знания выдвигается на первый план, что неудивительно, ведь современное человечество стоит перед лицом глобальных проблем, преодоление которых большинством учёных видится возможным лишь на пути развития науки. Теории психологии претендуют сегодня не только на решение проблем индивидов и малых групп, но и стремятся внести вклад в оптимизацию общественной жизни в целом. По мнению Хьелла и Зиглера, психология должна внести важный вклад в решение проблем, связанных с нищетой, расовой и половой дискриминацией, отчуждением, самоубийствами, разводами, жестоким обращением с детьми, наркоманией и алкоголизмом, преступлениями и др.

Виды теорий выделяются на основании их структуры, определяемой, в свою очередь, методами построения теоретического знания. Существуют три основных, «классических» типа теорий: аксиоматические (дедуктивные), индуктивные и гипотетико-дедуктивные. Каждому из них соответствует своя «построительная база» в лице трёх аналогичных методов.

Аксиоматические теории , утвердившиеся в науке ещё с античности, олицетворяют точность и строгость научного знания. Сегодня они наиболее распространены в математике (формализованная арифметика, аксиоматическая теория множеств), формальной логике (логика высказываний, логика предикатов) и некоторых разделах физики (механика, термодинамика, электродинамика). Классический пример такой теории – геометрия Евклида, долгие века считавшаяся образцом научной строгости. В составе обычной аксиоматической теории выделяют три компонента: аксиомы (постулаты), теоремы (выведенное знание), правила вывода (доказательства).

Аксиомы (от греч. axioma «удостоенное, принятое положение») – принимаемые за истинные (как правило, в силу самоочевидности) положения, в совокупности составляющие аксиоматику как фундаментальный базис конкретной теории. Для их введения используются предварительно сформулированные основные понятия (определения терминов). Например, Евклид перед формулировкой основных постулатов даёт определения «точки», «прямой», «плоскости» и др. Вслед за Евклидом (впрочем, создание аксиоматического метода приписывается не ему, а Пифагору) строить знание на основе аксиом пытались строить многие: не только математики, но и философы (Б. Спиноза), социологи (Дж. Вико), биологи (Дж. Вуджер). Взгляд на аксиомы как на вечные и незыблемые начала познания серьёзно пошатнулся с открытием неевклидовых геометрий, в 1931 К. Гёдель доказал, что даже простейшие математические теории нельзя полностью построить в качестве аксиоматических формальных теорий (теорема о неполноте). Сегодня понятно, что принятие аксиом обусловлено конкретным опытом эпохи, с расширением последнего даже самые, казалось бы, незыблемые истины могут оказаться ошибочными.

Из аксиом по определённым правилам выводятся (дедуцируются) остальные положения теории (теоремы), последние и составляют основной массив аксиоматической теории. Правила изучаются логикой – наукой о формах правильного мышления. В большинстве случаев они представляют собой законы классической логики: такие, как закон тождества («всякая сущность совпадает сама с собой»), закон противоречия («никакое суждение не может быть одновременно истинным и ложным»), закон исключённого третьего («всякое суждение или истинно, или ложно, третьего не дано»), закон достаточного основания («всякое принимаемое суждение должно быть надлежащим образом обосновано»). Часто эти правила применяются учёными полуосознанно, а иногда и вовсе неосознанно. Как отмечалось выше, исследователи нередко совершают логические ошибки, опираясь больше на собственную интуицию, чем на законы мышления, предпочитая использовать более «мягкую» логику здравого смысла. С начала 20-го века стали развиваться неклассические логики (модальная, многозначная, паранепротиворечивая, вероятностная и др.), отходящие от классических законов, старающиеся уловить диалектику жизни с её текучестью, противоречивостью, неподвластную классической логике.

Если аксиоматические теории релевантны математическому и формально-логическому знанию, то гипотетико-дедуктивные теории специфичны для естественных наук. Создателем гипотетико-дедуктивного метода считается Г. Галилей, который заложил также основы экспериментального естествознания. После Галилея этот метод использовали (правда, большей частью неявно) многие физики, от Ньютона до Эйнштейна, а потому он до недавнего времени считался основным в естествознании.

Суть метода состоит в выдвижении смелых предположений (гипотез), истинностное значение которых неопределённо. Затем из гипотез дедуктивно выводятся следствия до тех пор, пока мы не придём к таким утверждениям, которые можно сопоставить с опытом. Если эмпирическая проверка удостоверяет их адекватность, тогда правомерен вывод (в силу их логической взаимосвязи) о правильности исходных гипотез. Таким образом, гипотетико-дедуктивная теория представляет собой систему гипотез различной степени общности: на самом верху располагаются наиболее абстрактные гипотезы, а на низшем уровне – наиболее конкретные, но подлежащие прямой опытной верификации. Следует отметить, что такая система является всегда неполной, а потому может быть расширена за счёт дополнительных гипотез и моделей.

Чем больше из теории можно вывести новаторских, удостоверяемых последующим опытом следствий, тем большим авторитетом она пользуется в науке. Российский астроном А. Фридман в 1922 году из теории относительности Эйнштейна вывел уравнения, доказывающие её нестационарность, а в 1929 году американский астроном Э. Хаббл обнаружил «красное смещение» в спектре далёких галактик, удостоверяющее правильность и теории относительности, и уравнений Фридмана. В 1946 году американский физик российского происхожденияГ. Гамов из своей теории горячей Вселенной вывел следствие о необходимости наличия в космосе микроволнового изотропного излучения с температурой около 3 К, а в 1965 году это излучение, получившее название реликтового, было обнаружено астрофизиками А. Пензиасом и Р. Вильсоном. Вполне закономерно, что и теория относительности, и концепция горячей Вселенной вошли в «твёрдое ядро» современной научной картины мира.

Индуктивные теории в чистом виде в науке, по-видимому, отсутствуют, поскольку не дают логически обоснованного, аподиктического знания. Поэтому скорее следует говорить об индуктивном методе , который также характерен, прежде всего, для естествознания, поскольку позволяет перейти от опытных фактов сначала к эмпирическим, а затем и теоретическим обобщениям. Иными словами, если дедуктивные теории строятся «сверху вниз» (от аксиом и гипотез к фактам, от абстрактного к конкретному), то индуктивные – «снизу вверх» (от единичных явлений к универсальным выводам).

Основоположником индуктивной методологии признаётся обычно Ф. Бэкон, хотя определение индукции дал ещё Аристотель, а эпикурейцы считали её единственным авторитетным методом доказательства законов природы. Интересно, что, возможно под влиянием авторитета Бэкона, Ньютон, опиравшийся на деле в основном на гипотетико-дедуктивную методологию, объявлял себя сторонником индуктивного метода. Видным защитником индуктивной методологии являлся наш соотечественник В.И. Вернадский, полагавший, что именно на основе эмпирических обобщений надлежит строить научное знание: до тех пор, пока не обнаружится хотя бы один факт, противоречащий полученному ранее эмпирическому обобщению (закону), последнее надлежит считать истинным.

Начинается индуктивный вывод обычно с анализа и сравнения данных наблюдения или эксперимента. Если при этом в них усматривается нечто общее, сходное (например, регулярная повторяемость какого-либо свойства) при отсутствии исключений (противоречащих сведений), тогда данные обобщаются в форме универсального положения (эмпирического закона).

Различают полную (совершенную) индукцию , когда обобщение относится к конечнообозримой области фактов, и неполную индукцию , когда оно относится к бесконечно- или конечнонеобозримой области фактов. Для научного знания наиболее важна вторая форма индукции, поскольку именно она даёт приращение нового знания, позволяет перейти к законосообразным связям. Однако неполная индукция не является логически обоснованным рассуждением, так как никакой закон не соответствует переходу от частного к общему. Поэтому неполная индукция носит вероятностный характер: всегда есть шанс появления новых фактов, противоречащих наблюдавшимся ранее.

«Беда» индукции в том, что единственный опровергающий факт делает несостоятельным эмпирическое обобщение в целом. Этого нельзя сказать о теоретически обоснованных утверждениях, которые могут считаться адекватными даже при столкновении со многими противоречащими фактами. Поэтому, чтобы «усилить» значимость индуктивных обобщений учёные стремятся обосновать их не только фактами, но и логическими доводами, например, вывести эмпирические законы в качестве следствий из теоретических предпосылок или найти причину, детерминирующую наличие у объектов сходных признаков. Тем не менее, индуктивные гипотезы и теории в целом носят описательный, констатирующий характер, обладают меньшим объяснительным потенциалом, чем дедуктивные. Однако в перспективе индуктивные обобщения нередко получают теоретическую поддержку, описательные теории трансформируются в объяснительные.

Рассмотренные основные модели теорий выступают преимущественно в качестве идеально-типических конструкций. В реальной научной практике естествознания при построении теорий учёные, как правило, используют одновременно и индуктивную, и гипотетико-дедуктивную методологию (причём нередко интуитивно): движение от фактов к теории сочетается с обратным переходом от теории к проверяемым следствиям. Более конкретно механизм строительства, обоснования и проверки теории можно представить схемой: данные наблюдения → факты → эмпирическое обобщение → универсальная гипотеза → частные гипотезы → проверяемые следствия → постановка эксперимента или организация наблюдения → интерпретация результатов опыта → вывод о состоятельности (несостоятельности) гипотез → выдвижение новых гипотез . Переход от одного этапа к другому далеко нетривиален, требует подключения интуиции и известной изобретательности. На каждой стадии учёный также осуществляет рефлексию полученных результатов, нацеленную на понимание их значения, соответствия стандартам рациональности, элиминацию возможных ошибок.

Разумеется, не любая удостоверенная опытом гипотеза трансформируется впоследствии в теорию. Чтобы образовать вокруг себя теорию гипотеза (или несколько гипотез) должна быть не только адекватной и новой, но и обладать мощным эвристическим потенциалом, относиться к широкой области явлений.

Развитие психологического знания в целом происходит по аналогичному сценарию. Возьмём, например, теорию личности (точнее, психотерапевтическую концепцию как одну из её частей) К.Р. Роджерса, признанную во всём мире, отвечающую в достаточно высокой степени критериям эвристичности, опытной апробируемости, функциональной значимости. Прежде, чем перейти к построению теории, Роджерс получил психологическое образование, приобрёл богатый и разнообразный опыт работы с людьми: сначала оказывал помощь трудным детям, затем преподавал в университетах и консультировал взрослых, проводил научные исследования. Одновременно он углублённо изучал теорию психологии, осваивал методы психологической, психиатрической и социальной помощи. В результате анализа и обобщения полученного опыта Роджерс пришёл к пониманию бесплодности «интеллектуальных подходов», психоаналитической и бихевиористской терапии и осознанию того, что «изменения происходят через опыт во взаимоотношениях». Роджерса также не удовлетворяло несоответствие фрейдистских воззрений «научному, чисто объективному статистическому подходу в науке».

В основу собственной психотерапевтической концепции Роджерс кладёт «основную гипотезу»: «если я могу создать определённый тип отношений с другим человеком, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности». По-видимому, выдвижение этого предположения основано не только на терапевтическом и жизненном опыте автора, но своим появлением на свет также обязано философским представлениям Роджерса, интуитивной убеждённости в его правильности. Из основной гипотезы вытекают частные следствия, например, положение о трёх «необходимых и достаточных условиях» успешной терапии: безоценочного принятия, конгруэнтности (искренности), эмпатического понимания. Вывод частных гипотез в данном случае нельзя считать чисто логическим, формальным, напротив, он носит содержательный, творческий характер, связан, опять-таки, с обобщением и анализом опыта отношений с людьми. Что касается основной гипотезы, то она вполне соответствует отмеченным выше требованиям эвристичности и фундаментальности, а потому вполне может служить «идейным центром» для построения развитой теории. Эвристичность основной гипотезы проявилась, в частности, в том, что она ориентировала многих исследователей на изучение качества отношений между консультантом и клиентом. Её фундаментальность связана с возможностью экстраполяции на любые (а не только психотерапевтические) отношения между людьми, что и было сделано самим Роджерсом.

Выдвинутые гипотезы составили теоретическую базу клиент-центрированной терапии, которая затем стала предметом объективного, строгого, основанного на измерении, эмпирического изучения. Роджерс не только сформулировал ряд проверяемых следствий за счёт, прежде всего, операционализации основных понятий, но и определил программу и методы по их верификации. Реализация этой программы убедительно доказала эффективность клиент-центрированной терапии.

Из теории Роджерса вытекает, что успех терапии зависит не столько от знаний, опыта, теоретической позиции консультанта, сколько от качества отношений. Это предположение также можно проверить, если мы сможем операционализировать понятие «качество отношений», складывающееся из «искренности», «эмпатии», «доброжелательности», «любви» к клиенту. Для этой цели один из сотрудников Роджерса на основе процедур шкалирования и ранжирования разработал опросник «Список отношений», предназначенный для клиентов. Например, доброжелательность измерялась с помощью предложений разного ранга: от «Я ему нравлюсь», «Он мной интересуется» (высокий и средний уровень доброжелательности) до «Он безразличен ко мне», «Он неодобрительно относится ко мне» (соответственно нулевой и отрицательный уровень доброжелательности). Эти высказывания клиент оценивал по шкале от «очень верно» до «совсем неверно». В результате проведения опроса обнаружилась высокая положительная корреляция между эмпатией, искренностью, доброжелательностью консультанта, с одной стороны, и успешностью терапии – с другой. Ряд других исследований показал, что успешность терапии не зависит от теоретической позиции консультанта. В частности, сравнение психоаналитической, адлеровской и клиент-центрированной психотерапии показало, что успех зависит именно от качества отношений между участниками терапевтического процесса, а не от того, на основе каких теоретических представлений он развёртывается. Таким образом, частные, а, следовательно, и основная гипотезы Роджерса получили опытное подтверждение.

На примере концепции межчеловеческих отношений Роджерса мы видим, что развитие теории носит цикличный, спиралевидный характер: терапевтический и жизненный опыт → его обобщение и анализ → выдвижение универсальных и частных гипотез → вывод проверяемых следствий → их проверка → уточнение гипотез → модификация на основе уточнённого знания терапевтического опыта. Подобный цикл может многократно повторяться, при этом одни гипотезы остаются неизменными, другие уточняются и модифицируются, третьи – отбрасываются, четвёртые – генерируются впервые. В таком «круговращении» теория развивается, уточняется, обогащается, ассимилируя новый опыт, выдвигая контраргументы на критику со стороны конкурирующих концепций.

Большинство других психологических теорий функционирует и развивается по такому же сценарию, поэтому правомерен будет вывод, что «средняя психологическая теория» совмещает в себе черты как гипотетико-дедуктивных, так и индуктивных теорий. Существуют ли «чистые» индуктивные и гипотетико-дедуктивные теории в психологии? На наш взгляд, правильнее говорить о тяготении конкретной концепции к полюсу индукции или дедукции. Например, большинство концепций развития личности носит преимущественно индуктивный характер (в частности, учение Фрейда о психосексуальных стадиях, теория психосоциального развития Э. Эриксона, теория стадий развития интеллекта Ж. Пиаже) поскольку они, во-первых, опираются на обобщение наблюдений и экспериментов, во-вторых, носят преимущественно описательный характер, отличаются «бедностью» и слабостью объяснительных принципов (например, теория Пиаже не может объяснить, кроме как ссылками на данные наблюдений, почему должно быть именно четыре (а не три или пять) стадий формирования интеллекта, почему одни дети развиваются быстрее других, почему порядок стадий именно таков и пр.). В отношении других теорий часто нельзя точно сказать, к какому типу они ближе, так как выдвижение универсальных гипотез в большинстве случаев равно опирается и на опыт, и на интуицию исследователя, вследствие этого многие положения теорий сочетают в себе качества эмпирических обобщений и универсальных гипотез-догадок.

Но почему в психологии так много теорий, чем обусловлено их разнообразие, ведь мы живём в одном и том же мире, имеем сходный жизненный опыт: рождаемся, осваиваем язык и нормы этикета, ходим в школу, влюбляемся, болеем и страдаем, надеемся и мечтаем? Отчего же теоретики этот опыт по-разному интерпретируют, акцентируя каждый своё, обращая внимание на одни его стороны и упуская из вида другие, соответственно и гипотезы они выдвигают различные, и строят теории, совершенно не похожие по своёму содержанию друг на друга? По нашему убеждению, ключ к ответам на эти вопросы лежит через исследование философских оснований психологических теорий, к которому мы и переходим.

Термин «теория» используется достаточно широко. Так, иногда теорией называют вообще умственную деятельность. Часто под теорией подразумевают то, что фактически является гипотезой. Например, теория происхождения жизни Опарина и другие теории на этот счет являются гипотезами, а не теориями в собственном смысле слова. Нередко теорией называют концепции, совокупность взглядов или мнения отдельного человека или точка зрения по некоторому вопросу, в частности, теория Лысенко, «теория насилия», «расовая теория» и т. п.

В философии науки теорией называют систему объективного знания. Научное определение теории следующее: теория – качественно своеобразная форма научного знания, существующая как некоторая система логически взаимосвязанных предложений, отражающих существенные, т. е. закономерные, общие и необходимые внутренние связи той или ной предметной области.

С точки зрения научной методологии под теорией следует понимать истинное знание, изложенное в виде системы. Что представляет собой теория в качестве системы знания?

Как и всякая система, теория характеризуется определенным составом, т. е. совокупностью элементов, определяющих ее идейное содержание, и строением, или структурой , т. е. совокупностью отношений и связей между ее элементами. В состав или содержание теории входят: основные и специальные понятия, принципы и законы, идеи, язык, математический аппарат, логические средства . Они составляют гносеологическую структуру теории.

Все эти элементы содержания теории расположены не в произвольном порядке или чисто внешним образом (как в словаре), а представляют собой последовательную систему связи, в которой понятия и утверждения связаны законами логики так, что из одного предложения с помощью законов и правил логики можно вывести другие предложения. Это и есть логическая структура теории . Она не вытекает из предметной области, а из логических закономерностей.

В соответствии с логической структурой различают три вида теорий: 1) аксиоматические, 2) генетические, 3) гипотетико-дедуктивные.

Аксиоматическая теория строится следующим образом: исходные предложения принимаются без доказательства, а все остальные дедуктивно выводятся из них.

Генетическая теория возникает из необходимости обоснования исходных предложений, поэтому в них указываются пути получения этих предложений, которые, как правило, усматриваются в индукции.

Гипотетико-дедуктивная теория строится из гипотетически выдвигаемого общего положения, из которого дедуктивно выводятся все другие предложения.

Остановимся подробнее на гносеологической структуре теории.

Основным и наиболее важным, а также исходным элементом гносеологической структуры теории является принцип, органически связывающий другие элементы теории в единое целое, в стройную систему.

Под принципом (от лат. principium – начало, основа) в теории познания понимают основополагающее первоначало, исходный пункт какой-либо концепции, то, что лежит в основе определенной совокупности знаний.

В научной теории принцип составляет ее коренную основу, вокруг которой синтезируются все ее понятия, суждения, законы и т. п., раскрывая, обосновывая и развивая этот принцип. Так, в основе теории материалистической диалектики лежит принцип развития. Все ее законы и категории подчинены раскрытию сущности развития, его проявлению во всех областях действительности, на разных уровнях, в разных условиях. Поэтому пока нет синтезирующего принципа, нет и теории.

Это положение хорошо иллюстрируется историей формирования классической механики. Еще Галилею удалось сформулировать ряд законов, относящихся к классической механике, в том числе и закон инерции. Однако логически стройную, единую теорию ему не удалось создать. Была лишь простая сумма разрозненных положений, не объединенных единым синтезирующим началом, единым принципом. Завершить формирование теории классической механики удалось позже И. Ньютону, который закон инерции взял в качестве основного и объединил вокруг него все понятия, законы и другие положения механики (динамику, статику, кинематику, законы Кеплера и т. п.)

Когда возникло противоречие между классической механикой и данными, полученными в результате изучения электромагнитных явлений Максвеллом, Лоренцем и Герцем, за решение проблемы взялся Эйнштейн. Он писал: «Постепенно я стал отчаиваться в возможности докопаться до истинных законов путем конструктивных обобщений известных фатов. Чем больше и отчаяннее я старался, тем больше я приходил к заключению, что только открытие общего формального принципа может привести нас к надежным результатам». Эйнштейну удалось открыть этот принцип только спустя десяти лет размышлений. Это принцип относительности.

Из примеров видно, что принцип не дается в готовом виде в начале формирования теории. Этому предшествует длительный процесс исследования явлений соответствующей области действительности, охватываемой создаваемой теорией. Формирование же теории по существу происходит уже после того, как найден принцип.

Обычно при создании теории используется ряд принципов, различающихся между собой по степени общности. Но при этом они должны быть совместимы между собой и удовлетворять двум условиям: первое , они не должны находиться в формально-логическом противоречии друг с другом, и второе, принцип меньшей степени общности должен конкретизировать принцип большей степени общности. Последний, как правило, представляет собой философские положения. К числу таких принципов относятся принцип развития, принцип взаимосвязи, принцип единства мира. Философские принципы играют весьма важную направляющую, методологическую роль в создании любой научной теории.

Ценность принципа определяется степенью его разработанности и истинности. Ясно, что научную теорию нельзя построить на основе ложных, ненаучных или антинаучных принципов. Богословы тоже создают свои теории, но на основе ложных принципов, поэтому их теории и не являются научными.

По своей синтезирующей роли принцип напоминает идею, о которой говорилось выше. Эти понятия по своему смыслу и содержанию достаточно близки, но все же не тождественны. Идея выдвигается перед гипотезой в качестве абстрактно-теоретического знания сущности объекта исследования в самом общем приближении. Принцип является уже конкретно-теоретическим знанием, лежащим в основе некоторой совокупности знания, благодаря которому и возникает система знания.

В гносеологической структуре теории важное место занимают законы. Закон есть отражение существенных, устойчивых, повторяющихся и необходимых связей между явлениями, исследуемыми данной теорией. В теорию, как правило, входят несколько законов различной степени общности. Сердцевину теории составляет один или несколько относительно независимых друг от друга и равноправных законов. Они являются наиболее общими и не выводимыми из других законов данной теории.

Вторую группу законов данной теории составляют такие, которые выводимы из первой группы, но в своем действии сохраняют относительную самостоятельность по отношению друг к другу. В третью группу законов входят те, которые выводимы из второй группы и т. д. до получения следствий из этих законов, характеризующих конкретное явление. Следствия позволяют обнаружить новые свойства, стороны указанных явлений, а также открыть ранее неизвестные явления. Так, Менделеев чисто теоретически открыл ряд элементов, благодаря следствиям из периодического закона.

Принцип теории и раскрывающие его законы, находящиеся на верхней ступени рассмотренной выше иерархической лестницы, составляют ядро научной теории, ее главную сущность.

Проблема признания объективного характера законов является ключевой в методологии науки. Материализм признает объективный характер законов науки, объективный идеализм считает законы выражением мирового разума, воплощенного в природе и обществе. Такова, в частности, позиция Гегеля. В более общем виде можно сказать, что объективный идеализм понимает под законами некую метафизическую, т. е. над природную сущность, стоящую по ту сторону явлений.

Субъективный идеализм в лице Дж. Беркли вообще не признавал наличие никаких общих понятий, тем более объективных законов. Более утонченную позицию занимают неопозитивисты. Для них признаком закона является повторяемость или регулярность явлений, обнаруживаемая в систематических наблюдениях. Так, Р. Карнап считает, что «законы науки представляют не что иное, как утверждения, выражающие эти регулярности настолько точно насколько это возможно. Если некоторая регулярность наблюдается во все времена и во всех местах без исключения, тогда она выступает в форме универсального закона».

Если регулярности устанавливаются путем сравнения наблюдений, то мы, считает Карнап, получаем эмпирические законы . Они не обладают достоверностью логических и математических законов, но они говорят нам нечто о структуре мира. Законы же логики и математики ничего не говорят нам о том, что отличало бы действительный мир от некоторого другого возможного мира. Карнап утверждает, что эмпирические законы представляют собой законы, которые могут быть подтверждены непосредственно эмпирическими наблюдениями.

В отличие от них теоретические законы не относятся к наблюдаемым величинам. Они являются законами о таких объектах, как молекулы, атомы, электроны, протоны, электромагнитные поля и другие ненаблюдаемые объекты, которые не могут быть измерены простым непосредственным способом. Теоретические законы являются более общими, чем эмпирические, но они не формируются путем обобщения эмпирических. Теоретические законы, согласно неопозитивизму, формируются субъектом познания, ученым. Они подтверждаются косвенно через эмпирические законы, выведенные из теории, в состав которой входят данные теоретические законы.

Таким образом, можно сделать выводы:

1) неопозитивизм не считает закон отражением сущности, а только фиксацией повторяемости;

2) эмпирические законы не выходят за пределы чувственного опыта и не достигают абстрактного уровня;

3) теоретические законы являются субъективными по своей природе и результатами конструктивной деятельности ученого.

Если неопозитивизм в своей трактовке признает наличие эмпирических законов, то предшествующая ему форма позитивизма – эмпириокритицизм или махизм – рассматривает закон как описание событий в терминах закона. Мах утверждал, что наука должна спрашивать не «почему?», «как?» Карнап объясняет эту позицию тем, что ранее философы считали, что описание того, как мир функционирует, было недостаточным. Они хотели более полного постижения сути путем нахождения метафизических причин, стоящих за явлениями и недостижимых научным методом. На это физики, сторонники махизма, отвечали: «Не спрашивайте нас «почему?». Не существует никакого ответа, кроме того, который дают эмпирические законы». Эмпириокритики считали, что вопрос «почему?» затрагивает метафизические аспекты, а они не область науки. В такой формулировке науке было отказано в праве проникать в сущность вещей. А это значит, что позитивизм и неопозитивизм стоят на позициях агностицизма.

Понятия – также гносеологический элемент теории. Понятие – это такая форма мышления и форма выражения научных знаний, в которой фиксируются наиболее общие, существенные свойства предметов, явлений действительности, их важнейшие связи и отношения. В научных понятиях как бы аккумулируются все наши знания о существенных свойствах предметов, явлений, отражаются и закрепляются наиболее важные связи и закономерности. Можно сказать, что все основные научные данные, составляющие содержание теории, концентрируются в научных понятиях, выраженных в соответствующих законах.

Понятия как формы мышления бывают следующих видов: обыденного языка, специально-научные понятия, общенаучные и философские понятия и категории, отличающиеся наибольшей степенью общности. Последние три, специально-научные, общенаучные и философские, являются не только формами мышления, но и формами теоретического уровня познания в составе научной теории.

Научная картина мира

Она может быть определена как понятие, выражающее эволюцию обыденных, научных и философских представлений о природе, обществе, человеке и его познании в зависимости от конкретно-исторических способов и форм познавательной деятельности и социальной практики в целом. НКМ складывается как осмысление образов мира, лежащих в основе жизнедеятельности, культуры и практики человека; упрощает, схематизирует и интерпретирует действительность как всякий познавательный образ, вместе с тем выделяя из бесконечного многообразия отношений сущностные, базисные связи.

Трудности анализа НКМ как ценностно-мировоззренческой формы знания в значительной мере сопряжены с тем, что она существует в науке главным образом неявно в текстах и подтекстах, в разнообразных несистематизированных высказываниях учёных о предпосылках теории и нужны специальные методологические усилия для её выявления. НКМ стала предметом специальной рефлексии в философско-научных исследованиях во второй половине XX века, за ней не всегда признаётся право быть самостоятельной единицей знания, она принимается как метафора, некий вспомогательный иллюстрированный образ и т. п. Содержательный логико-гносеологический анализ обнаруживает, что все три термина, входящие в понятие НКМ, - «мир», «картина», «научная» - весьма многозначны и несут значительную философско-мировоззренческую нагрузку. В современной литературе осознаётся, что, хотя термин «мир» является вполне правомерным, его корректное применение предполагает уточнение этого термина и учёт того факта, что понятие «мир» не существует вне рамок определённых философских и научных идей и концепций, что с их изменением предметно-смысловое значение и методологическая роль этого понятия также изменяются. «Мир» - развивающиеся понятие, фиксирующее эволюцию научных и философских представлений о природе, обществе и познании, меняющие свой объём и содержание в зависимости от конкретно-исторических способов и форм научной деятельности и социальной практики в целом.

Другая составляющая понятия НКМ – «картина». Именно этот часто буквально понимаемый термин долгое время удерживал представления о НКМ на интуитивном уровне, придавал этому понятию метафорический смысл, подчёркивал его чувственно-наглядный характер. Очевидно, что термин «картина» - дань ранним представлениям о синтезе знания как наглядной красочной картине природы, в которую каждая наука вносит краски и детали.

В XX веке М. Хайдеггер, размышляя о картине мира, ставил вопросы самому себе: «…почему при истолковании определённой исторической эпохи мы спрашиваем о картине мира? Каждая ли эпоха истории имеет свою картину мира, и притом так, что сама каждый раз озабочена построением своей картины мира? Или это уже только новоевропейский способ представления задаётся вопросом о картине мира? Что такое – картина мира? По-видимому, изображение мира. Но что называется тут миром? Что значит картина? Мир выступает здесь как обозначение сущего в целом. Это имя не ограничено космосом, природой. К миру относится и история. И всё-таки даже природа, история и обе вместе в их подспудном и агрессивном взаимопроникновении не исчерпывают мира. Под этим словом подразумевается и основа мира независимо от того, как мыслится её отношение к миру» (Хайдеггер М. Время картины мира // Он же. Время и бытие. Статьи и выступления. М., 1993. С. 49).

Для Хайдеггера «мир» выступает «как обозначение сущего в целом», не ограничивается космосом и природой, к миру относится и история. Картина мира есть не что-то срисованное, но то, на что человек нацелен как на «поставленное перед собой»; это не изображение мира, но «мир, понятый в смысле такой картины»; не картина превращается из средневековой в новоевропейскую, но мир, а сущее становиться представленным сущим. Составляя себе такую картину, человек и самого себя выводит на сцену. Это означает, что превращение мира в картину есть тот же самый процесс, что и превращение человека в субъект как мысляще-представляющее существо, обладающее «новой свободой» и самостоятельно решающее, что может считаться достоверным и истинным. Чем наступательнее ведёт себя субъект, тем неудержимее наука о мире превращается в науку о человеке, антропологию, и поэтому только там, где мир становиться картиной, «впервые восходит гуманизм», сущее в целом интерпретируется и оценивается человеком, что и стало обозначаться словом «мировоззрение».

В современном знании всё чаще вместо «картины» начинают употреблять иные термины: модель, интегральный образ, онтологическая схема, картина реальности. В эти понятия наряду с представлениями о природе, её причинности и закономерности, пространстве и времени, всё в большей мере включаются представления о человеке, его деятельности, познании, социальной организации окружающей среды. В этом факте находят своё отражение две существенные тенденции в развитии НКМ как формы знания. Во-первых, изменяются способы синтезирования, интеграции научных знаний, осуществляется переход от НКМ как образа, модели, наглядной картины к НКМ как особой сложноструктурированной логической форме научного знания, представляющей мир в его целостности. Первая модификация понятия – «картинность» представлена главным образом в обыденном сознании и на ранних этапах развития науки, вторая – «модельность», «интегральность» - в более развитой, в особенности в современной, науке. Во-вторых, в исторически меняющихся НКМ «функцию наглядности» выполняли не только образы, модели, но и те или иные достаточно абстрактные построения. Известно, что картина мира уже у Декарта потеряла свои краски, стала одноцветной, а в результате работ Ньютона она становиться чертежом, графиком, схемой количественных соотношений между явлениями, однозначным образом отображающей действительность, что было в принципе огромным шагом вперёд. Происходит не потеря наглядности, а изменение самого характера наглядности и смена объектов, выполняющих эту функцию, частности, статус наглядных получают объекты, обладающие операциональной наглядностью, поскольку они стали обозначать определённое, зафиксированное развитие понятийного аппарата, соотношения принципов, методологических стереотипов.

Сегодня НКМ понимается как одно из оснований научного поиска, картина исследуемой реальности, представленная в особой форме систематизации знания, которая позволяет выявить и интерпретировать предмет науки, её факты и теоретические схемы, новые исследовательские задачи и способы их решения. Именно через НКМ происходит передача фундаментальных идей и принципов из одной науки в другую, она начинает играть всё более важную роль, и не столько как модель мира или его образ, сколько как синтезирующая логическая форма знания, представляющая собой скорее теоретическую концепцию, нежели картину мира в буквальном смысле слова. Так, наиболее изученная физическая картина мира характеризует предмет физического исследования посредством следующих представлений: о фундаментальных физических объектах, о типологии объектов, изучаемых в физике, об общих особенностях взаимодействия объектов (причинности и закономерности физических процессов), о пространственно-временных характеристиках физического мира. Смена этих представлений в связи с изменением практики и познания приводит к перестройке и смене физических НКМ. Известны три исторических типа: механическая, электродинамическая и квантово-релятивистская картины мира. Построение последней ещё не завершено. В том случае когда специальные картины входят в содержание общенаучной картины мира, это происходит на основе философских идей и принципов и в тесной связи с основаниями теорий этих наук и эмпирическим слоем знания. Важно отметить, что одна из процедур обоснования теоретических схем состоит в их соотнесении с картиной мира, благодаря чему происходит их объективизация, а также интерпретация уравнений, выражающих теоретические законы. Построение теории, в свою очередь, уточняет картину мира. В целом НКМ выполняет несколько теоретических и методологических функций, объединяя знание в единое целое, осуществляя объективизацию научного знания и включение его в культуру, наконец, методологически определяя пути и направления исследовательского процесса.

Теория - наиболее развитая форма научного знания, дающая целостное отображение закономерных и существенных связей определенной области действительности. Примерами этой формы знания являются классическая механика Ньютона, эволюционная теория Ч. Дарвина, теория относительности А. Эйнштейна, и др.

Любая теория - это целостная развивающаяся система истинного знания (включающая и элементы заблуждения), которая имеет сложную структуру и выполняет ряд функций.

В современной методологии науки выделяют следующие основные элементы структуры теории:

1) Исходные основания - фундаментальные понятия, принципы, законы, уравнения, аксиомы и т. п.

2) Идеализированный объект - абстрактная модель существенных свойств и связей изучаемых предметов (например, «абсолютно черное тело», «идеальный газ» и т. п.).

3) Логика теории - совокупность определенных правил и способов доказательства, нацеленных на прояснение структуры и изменения знания.

4) Философские установки, социокультурные и ценностные факторы.

5) Совокупность законов и утверждений, выведенных в качестве следствий из основоположений данной теории в соответствии с конкретными принципами.

Многообразию форм идеализации и соответственно типов идеализированных объектов соответствует и многообразие видов (типов) теорий, которые могут быть классифицированы по разным основаниям (критериям). В зависимости от этого могут быть выделены теории: описательные, математические, дедуктивные и индуктивные, фундаментальные и прикладные, формальные и содержательные, «открытые» и «закрытые», объясняющие и описывающие (феноменологические), физические, химические, социологические, психологические и т. д.

Для современной (постнеклассической) науки характерны усиливающаяся математизация ее теорий (особенно естественнонаучных) и возрастающий уровень их абстрактности и сложности.

Общая структура теории специфически выражается в разных типах (видах) теорий.

Так, математические теории характеризуются высокой степенью абстрактности. Они опираются на теорию множеств как на свой фундамент. Решающее значение во всех построениях математики имеет дедукция.

Теории опытных (эмпирических) наук - физики, химии, биологии, социологии, истории - по глубине проникновения в сущность изучаемых явлений можно разделить на два больших класса: феноменологические и нефеноменологические.

Феноменологические (их называют также описательными, эмпирическими) описывают наблюдаемые в опыте свойства и величины предметов и процессов, но не вникают глубоко в их внутренние механизмы.

С развитием научного познания теории феноменологического типа уступают место нефеноменологическим (их называют также объясняющими). Они не только отображают связи между явлениями и их свойствами, но и раскрывают глубинный внутренний механизм изучаемых явлений и процессов, их необходимые взаимосвязи, существенные отношения, т.е. их законы.

Одним из важных критериев, по которому можно классифицировать теории, является точность предсказаний. По этому критерию можно выделить два больших класса теорий.

К первому из них относятся теории, в которых предсказание имеет достоверный характер.

В теориях второго класса предсказание имеет вероятностный характер, который обусловливается совокупным действием большого числа случайных факторов. Такого рода стохастические (от греч. - догадка) теории встречаются не только в современной физике но и в большом количестве в биологии и социально-гуманитарных науках в силу специфики и сложности самого объекта их исследования

А. Эйнштейн различал в физике два основных типа теорий - конструктивные и фундаментальные. Большинство физических теорий, по его мнению, является конструктивными, т.е. их задачей является построение картины сложных явлений на основе некоторых относительно простых предположений. Исходным пунктом и основой фундаментальных теорий являются не гипотетические положения, а эмпирически найденные общие свойства явлений, принципы, из которых следуют математически сформулированные критерии, имеющие всеобщую применимость.

Специфическую структуру имеют теории социально-гуманитарных наук.

Вариативность интерпретаций фактов

Важным вопросом, на который необходимо обратить особое внимание, это проблема множественности интерпретаций фактов. Это объяснимо с точки зрения незавершенности научного знания. Интерпретация выступает в качестве одного из ключевых моментов научного познания, так как представляет собой соотношение некоторой суммы научных знаний и областей объективной реальности.

Различают два важнейших вида интерпретации в науке: семантическую и эмпирическую. Эмпирическая интерпретация означает приписывание (отождествление, идентификацию) терминам теории определенных эмпирических значений, тогда как семантическая интерпретация означает приписывание терминам не обязательно эмпирических значений.

Различают научную теорию и ее интерпретацию, в частности, эмпирическую. Это различение необходимо, так как одна и та же теория может иметь несколько эмпирических интерпретаций, относительно которых она получает опытное подтверждение.

При этом важно иметь в виду, что на опыте проверяется, подтверждается или опровергается, всегда не теория сама по себе, а некоторая система: теория и ее определенная эмпирическая интерпретация. Это означает тот факт, что теория имеет относительно самостоятельное и независимое существование по отношению к миру опыта, несводима к последнему полностью, имеет свои собственные правила конструирования и логику функционального развития.

Тема 7. Теория и гипотеза как высшие формы научного мышления. (4 ч.)

1. Теория как логическая форма: сложность и системность. Структурные элементы теории и их взаимосвязь. Объект и предмет теории. Типы и виды научных теорий.

2. Проверка, обоснование и истинность теорий. Многообразие функций теории. Основные функции теории: описание, объяснение и предсказание (прогнозирование).

3. Логическая структура объяснения и условия его адекватности. Разнообразие видов научных объяснений. Дедуктивно-номологическое объяснение. Вероятностное объяснение. Объяснение как демонстрация возможности – необходимости. Взаимосвязь понимания и объяснения. Понимание как интерпретация. Логическая структура предсказания. Роль предсказания в развитии научного знания.

4. Проблема непротиворечивости и полноты научных теорий. Логическая природа парадоксов и их роль в развитии теорий.

5. Гипотеза как форма мысли. Разновидности гипотез. Индукция, дедукция и аналогия как методы построения гипотез. Эвристическая роль гипотез.

Логика изучает не только формы мышления (логические формы), но и формы и закономерности развития научного знания. Формами развития научного знания являются (1) факты науки, (2) научная проблема, рождающаяся из потребности объяснения научных фактов, (3) гипотезы, содержащей в себе первоначальное решение научной проблемы, (4) подтверждение или опровержение гипотезы в ходе доказательства, наконец, (5) теория, содержащая принципы и законы. Между всеми названными формами существует глубокая внутренняя связь. Каждая последующая форма включает в себя наиболее важные результаты предшествующей.

Основной единицей научного знания считается теория. Термин «теория» происходит от греческого Jewria, точнее Jewrew (theoría, точнее от theoréo – рассматриваю, исследую). В широком смысле теория представляет собой комплекс взглядов, представлений, идей, направленных на истолкование и объяснение какого-либо фрагмента мира. В более узком (т. е. в такой сфере культуры как наука) и специальном смысле, теория – высшая, самая развитая форма организации научного знания, содержащая конечное множество взаимосвязанных понятий и высказываний, и дающая целостное представление и объяснение закономерным взаимосвязям определённой области действительности; последняя образует предмет данной теории.

Взятая в качестве определённой формы научного знания и в сравнении с другими его формами (гипотезой, законом и т. д.) теория выступает как наиболее сложная и развитая форма. Как таковую теорию следует отличать от других форм научного знания – законов науки, классификаций, типологий, первичных объяснительных схем и т. д. Эти формы генетически могут предшествовать собственно теории, составляя базу её становления и развития; с другой стороны, они нередко сосуществуют с теорией, взаимодействуя с нею в ходе поступательного движения научного знания, и даже могут входить в теорию в качестве её элементов (теоретические законы, типологии, основанные на теории и т. д.).

Наряду с понятиями и суждениями теория представляет собой одну из логических форм мысленного воспроизведения действительности в мышлении. Вместе с тем, в отличие от первых, научная теория не является элементарной формой мысли. С точки зрения логики, теория – определенным образом организованная система высказываний, соответствующая целому ряду логических требований.

Эти требования следующие:

1) теоретические высказывания должны фиксировать существенные связи (законы), свойства и отношения рефлектируемой (отображаемой) области действительности;

2) каждое предложение теории должно что-либо утверждать или отрицать относительно рассматриваемого фрагмента мира, т. е. должно иметь логическую форму высказывания;

3) предложения, входящие в теорию, должны быть элементами логического вывода (как правило, дедуктивного [в качестве разновидности дедуктивного вывода следует рассматривать и редукцию]);

4) высказывания теории могут принимать значение истинности из фиксированного множества таких значений от 1 до k (например, в двузначной логике k=2, т. е. 1 – истина, 0 – ложь).

Системность теории заключается в том, что логические связи между высказываниями теории располагаются в определенном порядке, который детерминирован характером логического вывода, посредством которого эти высказывания были получены. Сам же логический вывод подчиняется определенным правилам (= логическим законам и правилам, например, правило Локка или модус поненс ). Таким образом, каждое высказывание теории хотя бы один раз выступает в качестве посылки или заключения в рамках какой-либо разновидности дедуктивных умозаключений. Исключение составляют исходные предложения теории (аксиомы, исходные определения, постулаты), которые, будучи элементами теоретической системы, выступают только в роли посылок, и некоторые множества описательных (дескриптивных) предложений, всегда выступающих в роли заключений («конечных следствий»). При этом высказывания теории необходимым образом должны содержать в себе базисные и/или производные термина собственного языка науки, благодаря чему обеспечивается их соотнесенность с объектами и объективной предметной областью данной науки.

Сложность же теории определяется произведением числа входящих в нее элементов (постулатов и аксиом, эмпирических высказываний, фактов, законов, и т. д.), что образует количественный аспект сложности научных теорий, на разнообразие их качественных характеристик (эмпирические и теоретические высказывания, исходные высказывания и следствия и т. д.).

По своему строению теория представляет собой внутренне дифференцированную одновременно целостную систему знания, которую характеризуют логическая зависимость одних элементов от других, выводимость содержания данной теории из некоторой совокупности исходных утверждений и понятий (базиса теории) по определённым логико-методологическим принципам и правилам.

Прежде всего, следует указать на то обстоятельство, что теория, за рядом исключений (например, некоторые математические теории) основывается на некоторой совокупности фактов, установленных с помощью эмпирических методов. Такую совокупность высказываний, каковыми являются факты, называют эмпирическим базисом теории. Строго говоря, эмпирический базис в структуру теории не входит.

В структуру теории входят понятия и высказывания, определенным образом (логика теории) взаимосвязанные между собой.

I. Понятия теории делятся на два основных вида:

1) понятия, отражающие основные классы рассматриваемых в теории объектов (абсолютное и относительное пространство, абсолютное и относительное время и т. д. в механике);

2) понятия, в которых выделяются и обобщаются основные характеристики изучаемых явлений (например, масса, импульс, скорость и т. д.).

Оперируя этими понятий, ученый может сконструировать объект исследования, который будет выражен в производном понятии. Так, в квантовой теории определенный квантовый объект может быть представлен в случае совокупности n частиц в виде y-волны в N-мерном пространстве, свойства которого связаны с квантом действия.

II. На основе понятий теории формулируются теоретические высказывания , среди которых следует выделить четыре вида:

1) высказывания, содержащие исходные положения, которые называют постулатами, аксиомами или принципами данной теории (например, аксиомы геометрии Эвклида, принцип постоянства скорости света теории относительности и т. д.)

2) высказывания, содержащие формулировки законов данной теории (законы физики [второй закон Ньютона], биологии [закон единства филогенеза и онтогенеза], логики [закон достаточного оснований] и т. д.);

3) совокупность выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющую основной массив теоретического знания (например, следствия теории относительности);

4) высказывания (еще их называют предложениями соответствия), в которых выражены связи между эмпирическими и теоретическими терминами («Электрический ток – движение потока электрически заряженных частиц»); с помощью таких предложений раскрывается сущностная сторона наблюдаемых явлений. С точки зрения логической классификации дефиниций (определений) предложения соответствия представляют собой реальные определения (атрибутивные, генетические, операциональные), основная функция которых заключается в объяснении данных явлений.

Учитывая взаимосвязь теории и ее эмпирического базиса, следует различать модальность теоретических и эмпирических высказываний. Первые отличаются необходимым характером, вторые же – фактическим.

III. Логика теории – множество допустимых в рамках теории правил логического вывода и доказательства. Логика теории определяет механизм ее построения, внутреннего развёртывания теоретического содержания, воплощает некоторую программу исследования. Как следствие генерируется целостность теории как единой системы знания.

Зрелую науку отличает многообразие типов и видов теорий.

Прежде всего, следует различать два типа теорий, выделяемые по признаку соотношения формы и содержания :

1) формальные теории характеризуется отсутствием каких-либо интерпретаций терминов, входящих в формулировки аксиом (формальная теория евклидовой геометрии, построенная Гильбертом); как следствие эти аксиомы сами не являются содержательно интерпретированными; такие теории являются следствием предельных обобщений;

Виды теорий следующие.

Во-первых, теории различают по предмету , т. е. по характеру отражаемого ими фрагмента мира или аспекта действительности (= характеру рассматриваемых объектов). В этом аспекте фундаментальна дихотомия мира задает два вида теорий:

1) теории, в которых отображаются фрагменты и/или аспекты реальной действительности – материального бытия (такие теории составляют базисное знание конкретных наук), например, механика Ньютона, термодинамика, социально-гуманитарные теории и др.;

2) теории, в которых отображаются фрагменты и/или аспекты идеального бытия (в ряде случаев речь идет о ненаблюдаемых явлениях, такие теории характерны для абстрактных наук), например, теория натуральных чисел в математике или теория натурального вывода в логике и др.

Во-вторых, теории делятся на виды по способу их построения :

1) аксиоматические теории имеют наиболее четкую и формализованную структуру – системообразующей частью (ядром) этих теорий является совокупность аксиом (высказывания, которые постулируются в качестве истинных) и ряд исходных понятий, которые необходимы для ясной и точной формулировки аксиом; как правило, аксиомы обосновываются вне самой теории, например, в практической деятельности (геометрия Эвклида); другую важную часть аксиоматических теорий составляет совокупность производных (выводимых) из аксиом утверждений данной теории;

2) гипотетико-дедуктивные теории не несут в себе четкого разделения высказываний на исходные и производные; как правило, в них выделяется некоторые исходные положения, но обосновываются эти положения внутри самой теории.

В-третьих, по степени соотнесенности с действительностью теории бывают:

1) фундаментальные, в которых ядром развертывания всей теоретической системы является идеализированный объект (материальная точка в механике, абсолютно упругие материальные точки в молекулярно-кинетической теории и т. д.); как следствие законы, формулируемые в рамках таких теорий, относятся не к эмпирически данной реальности, а к реальности, как она задана идеализированным объектом, и представляют собой теоретические законы, которые, в отличие от эмпирических законов, формулируются не непосредственно на основе изучения опытных данных, а путём определённых мыслительных действий с идеализированным объектом;

2) прикладные, в которых фундаментальные положения, содержащиеся в фундаментальных теориях, должны быть соответствующим образом конкретизированы (приложены) при их применении к изучению реальной действительности, равно как и ее преобразования (сравни: идеальный газ или компьютер и реальный газ или компьютер).

В-четвертых, по функции теории делят на:

1) описательные (феноменологические или эмпирические), решающие главным образом задачи описания и упорядочения обширного эмпирического материала, при этом построение идеализированного объекта фактически сводится к вычленению исходной системы понятий (теория Коперника);

2) объяснительные, в которых решается задача вычленения сущности рассматриваемой области действительности (механика Ньютона по отношению к теории Коперника).

Проверка, обоснование и истинность теорий. Многообразие функций теории. Основные функции теории: описание, объяснение и предсказание (прогнозирование)

Важнейшими логическими характеристиками теории являются обоснованность и истинность теории. Теория выступает в качестве реального знания только тогда, когда она получает эмпирическую интерпретацию. Эмпирическая интерпретация способствует осуществлению опытной проверки теории, выявлению её объяснительно-предсказательных возможностей.

Проверка теории – сложный и многоступенчатый процесс. Проверка теории не сводится к ее подтверждению отдельными эмпирическими фактами. Вместе с тем, противоречие между теорией и отдельным фактам не является ее опровержением; но при этом такое противоречие служит мощным стимулом совершенствования теории вплоть до пересмотра и уточнения её исходных принципов.

Истинность теории – это соответствие составляющих ее высказываний отображаемой области мира. Конечным критерием истинности теории, так же как и в случае отдельных суждений, является практическая деятельность людей, включая и такой ее вид, как эксперимент. Тем не менее, нельзя говорить об абсолютности этого критерия. То есть относительность практики в качестве критерия истинности определяется тремя факторами: (1) сама практика ограничена; (2) практика может подтверждать отдельные ложные высказывания теории, или, наоборот, подтверждать отдельные следствия ложных теорий (например, так было с «теориями» флогистона и теплорода); (3) практика дает лишь подтверждение теории, но не доказывает истинность высказываний теории. Таким образом, здесь речь идет о практической достоверности [à ] суждений теории, о вероятности [P ] их истинности.

Источником логической необходимости [L ] истинности теории является ее непротиворечивость, которая выражается в логической последовательности и взаимной согласованности (когерентности) понятий и высказываний данной теории.

Однако если даже теория обладает всеми указанными выше характеристиками, это не означает, что она точна. История науки – это постоянная смена одних теорий другими. Это означает, что ни одна известная из истории науки теория, даже не смотря на утверждения ее создателей, не представляет собой законченной логической системы.

К числу основных функций теории относят следующие:

1) описательная – фиксирование совокупности данных о существенных свойствах и отношениях предметов, процессов действительности;

2) синтетическая – объединение многообразных элементов достоверных научных знаний в единую и целостную систему;

3) объяснительная – выявление причинных и иных зависимостей, многообразия связей данного фрагмента действительности, его существенных свойств и отношений, законов его происхождения и развития, и т.п.;

4) методологическая – определение многообразных способов и приемов исследовательской деятельности;

5) предсказательная – указание на новые свойства и отношения исследуемого объекта, на новые уровни организации мира и новые типы и классы объектов (для справки: предсказание о будущем состоянии объектов в отличие от тех, которые существуют, но пока не выявлены, называют научным предвидением);

6) практическая – установление возможности и определение способов применения полученных знаний в различных сферах жизни общества (австрийский физик Л. Больцман: «Нет ничего практичнее, чем хорошая теория»).