Уничтожение американского самолета шпиона над территорией ссср. Кто сбил Пауэрса

Более полувека назад Центральное Разведывательное Управление США (ЦРУ) начало посылать в воздушное пространство СССР высотные стратегические самолеты-разведчики U-2, которые был оснащены специально созданной для их нужд фотосъемочной аппаратурой. Данные полеты продолжались практически 4 года и, в конце концов, стали причиной возникновения серьезного международного кризиса, который, по сути, и привел к их прекращению. Во многом именно полеты над территорией СССР американских самолетов-шпионов дали большой импульс развитию отечественных систем ПВО, которые и по сей день остаются лучшими в мире. Тогда на рубеже 50-60 годов прошлого века, главным врагом для высотных американских самолетов-разведчиков стал ЗРК С-75 «Двина», закрывший для них советское небо.

U-2 полетов

Впервые американские самолеты приступили к фотографическому и электронному мониторингу советской территории еще в конце 1946 года. Начало этих полетов по времени совпало с началом Холодной войны и естественно было неслучайным. Первоначально такие самолеты поднимались в воздух только с Аляски и летали вдоль советских сухопутных и морских рубежей. При этом по мере усиления конфронтации между двумя странами, Министерство обороны США все сильнее настаивало на необходимости глубокой воздушной разведки территории СССР и его союзников. Со временем такие полеты действительно начались, но они приводили к большим потерям. Очень большое количество разведывательных самолетов было сбито в советском воздушном пространстве, меньшая часть над территорией КНР и другими государствами советского блока. Общая численность команд потерянных самолетов составила 252 человека, при этом судьба 138 летчиков так и осталась неизвестной.

Принимая это во внимание, в ЦРУ решили подписать с компанией Lockheed соглашение о постройке стратосферного разведчика. Так 22 марта 1955 года с фирмой был заключен формальный контракт. Согласно этому документу, компания Lockheed должна была построить 20 самолетов общей стоимостью 22 млн. долларов. В эту суммы не были включены расходы на создание реактивных двигателей, которые должны были приобрести ВВС, а также фотооборудования, которое ЦРУ планировало заказывать отдельно. Сроки контракта были достаточно жесткими, первый самолет Lockheed должна была поставить уже через 4 месяца, не позже конца июля.

Реализация данного заказа стала настоящей технической эпопеей, многие из деталей которой так и остаются засекреченными. К примеру, топливо тех лет для реактивных самолетов на высоте в 20 000 метров начинало закипать и испаряться. Поэтому компания Shell в экстренном порядке создала авиационный керосин, имеющий стабилизирующие добавки. Модификация двигателей J57 компании Pratt & Whitney также стала нелегким делом, да и других проблем было предостаточно. Однако первый самолет все же был построен уже к 15 июля. Его, как и все последующие самолеты, строили в калифорнийском городе Бербанке.

Летные испытания новинки проходили в чрезвычайно быстром темпе и в глубоком секрете. Самолет взлетал и садился на дно высохшего озера в штате Невада, расположенном к северу от Лас-Вегаса. Поблизости от этого места располагался ядерный полигон, поэтому вся зона вокруг была закрытой. 29 июля 1955 года самолет-разведчик, которым управлял летчик-испытатель Тони Левиер, впервые покатился по летному полю. В сентябре того же года он сумел забраться на высоту в 19 500 метров. А в конце 1956 года сумел подняться более чем на 22 километра. 1 мая того же года U-2 в разобранном виде был переправлен на английскую авиабазу Лэйкенхит, где самолет был вновь собран и подготовлен к выполнению полетов.

Великобритания достаточно густонаселенная страна, поэтому было очевидно, что на необычный самолет достаточно быстро обратят внимание. По этой причине еще до начала первых полетов U-2 над странами Варшавского блока, американские спецслужбы провели масштабную маскировочную операцию. 7 мая директора НАСАNASA Хью Драйден сделал заявление о том, что Lockheed начал производство сверхвысотного самолета, который будет применяться для изучения озонового слоя, космических лучей и стратосферных воздушных потоков. Позднее широкой публике сообщили о том, что новые самолеты были включены в состав базирующейся в Великобритании 1-й эскадрильи метеонаблюдений. Также сообщалось о том, что такие самолеты будут летать и в «другие районы земного шара». Об СССР, естественно, не говорилось ни слова.

В 1956 году советские части ВВС и ПВО еще не располагали ни истребителями, которые были бы способны забраться на высоту в 20 000 метров, на которой и летали U-2, ни систем ПВО, которые бы могли их там достать. Первые же миссии подтвердили неуязвимость самолетов. Была даже доказана способность самолета без помех летать в московском небе. В 1956 году американские самолеты-шпионы выполнили ряд полетов над СССР. В частности 2 полета прошли 9 июля, еще один состоялся 10 июля. В тот же день СССР официально направил США ноту протеста и президент Эйзенхауэр распорядился прекратить на время все рейды U-2 над советской территорией. Они были возобновлены лишь в июне 1957 года, причем в этот раз полеты проводились не в западной части СССР, а на Дальнем Востоке.

В сумме самолеты-разведчики U-2 проникали в воздушное пространство СССР 24 раза. Последний такой рейд под названием Миссия 4154, состоялся 1 мая 1960 года. Данный полет был санкционирован лично президентом Эйзенхауэром, который одновременно с этим отдал распоряжение после 1 мая не летать над территорией СССР. В итоге неуязвимый до этого самолет U-2 был сбит советской зенитной ракетой в районе Свердловска, а его пилот Пауэрс благополучно опустился вниз на парашюте и был пленен, о чем Хрущев официально объявил 7 мая.

В итоге советско-американские отношения в очередной раз претерпели кризис, который стал причиной отмены международной встречи с участием руководителей СССР, США, Великобритании и Франции, которая должна была состояться в Париже 16 мая. Пилот сбитого U-2 оставался в СССР в заключении до 19 февраля 1962 года, когда его обменяли на советского разведчика Вильяма Фишер, который был известен под именем Рудольфа Абеля.

Всего за 4 года выполнения полетов над территорией СССР самолеты-разведчики U-2 сфотографировали 3 млн. 370 тыс. кв. метров советской территории или примерно 15% обшей площади страны. Всего было отснято 392 тыс. метров пленки, которая до сих пор хранится в архивах ЦРУ. Ценность данного самолета подтверждается хотя бы тем, что в 1962 году именно они подтвердили подготовку стартовых позиций для советских баллистических ракет на Кубе. В настоящее время современные модификации самолета «U-2S» и «TU-2S» продолжают находиться на вооружении американских ВВС. Предполагается, что они будут выведены из эксплуатации лишь к 2023 году. Также продолжается проектирование нового поколения радара Astor,
который используется на данных самолетах-разведчиках.

ЗРК С-75 «Двина»

ЗРК С-75 «Двина» (по кодификации НАТО – SA-2 Guideline) – советский подвижный зенитный ракетный комплекс. Главным разработчиком ЗРК являлось НПО Алмаз (генеральный конструктор А. А. Расплетин), а разработчиком ракеты – МКБ «Факел» (генеральный конструктор П. Д. Грушин). Комплекс был принят на вооружение в 1957 году. ЗРК С-75 мог уничтожать цели на дальности до 43 км, в диапазоне высот от 0,5 до 30 км, обладавших скоростями до 2 300 км/ч. Начиная с момента принятия на вооружение, данный комплекс постоянно совершенствовался. Последние его модификации способны уничтожать цели, летящие со скоростью до 3 700 км/ч.

ЗРК С-75 в ряду отечественных средств ПВО занимает особое место, именно этот комплекс стал первым перевозимым. Он первым в мире принял участие в реальных боевых действиях и открыл счет сбитым самолетам противника. Именно с комплекса С-75 начались поставки отечественных средств ПВО за рубеж. ЗРК-75 стал наиболее применяемы комплексом за историю войск ПВО во всем мире. Данный комплекс в различных модификациях состоял на вооружении более чем 40 стран. За все время его выпуска было экспортировано порядка 800 дивизионов данного комплекса. Также С-75 производился в КНР по лицензии, где назывался Хунци-1 (HQ-1) и Хунци-2 (HQ-2).

Во многом первоначальный успех комплекса связан с его основным – зенитной ракетой, которая была спроектирована в КБ Грушина. Выбор основных технических решений по ЗУР, получившей обозначение 1Д, во многом был определен обликом радиоэлектронной части ЗРК С-75. К примеру, использование узконаправленной антенны передачи команд на ракету, жестко связанной с блоком ориентируемых на воздушную цель основных антенн станции наведения, предопределило использование наклонного старта ракеты с разворачиваемых в сторону цели ПУ.

Для осуществления такого старта ракета должна была обладать очень хорошей начальной тяговооруженностью, которую ей мог обеспечить лишь твердотопливный ракетный двигатель (РДТТ). Напротив, при относительно длительном последующем полете до цели требования к значениям тяги были на порядок меньше. К тому же здесь требовалась высокая экономичность двигателя. В те годы этим условиям отвечал только жидкостный ракетный двигатель (ЖРД). Так было принято решение об использовании двухступенчатой схемы ракеты, которая была оснащена РДТТ, работающим на старте, и ЖРД, который работал на маршевом участке. Данная схема позволяла обеспечить ракете высокую среднюю скорость, а значит и возможность своевременно поразить воздушную цель.

Для того чтобы определиться с аэродинамической схемой ракеты, конструкторы создали оригинальные методы расчетов. Они учли требования эффективной работы системы стабилизации, необходимой маневренности ракеты (допускалось применение радиокомандной системы наведения на цель) и контура управления, а также получения минимального аэродинамического сопротивления. В результате этого впервые в СССР для ЗУР была использована нормальная аэродинамическая схема. Одновременно с этим в передней части зенитной ракеты установили дестабилизаторы, которые увеличивали ее маневренность, а также позволяли регулировать запас ее статической устойчивости во время процесса доводки.

Применение нормальной схемы позволило на практике реализовать более высокие аэродинамические характеристики в сравнении со схемой «утка». Для такой схемы даже не было необходимости использовать элероны – управление ЗУР по крену осуществлялось с помощью дифференциального отклонения рулей. В свою очередь, достаточная статическая устойчивость и высокая тяговооруженность зенитной ракеты на стартовом участке обеспечили задержку управления по рысканию и тангажу вплоть до отделения ускорителя. В то же время для предотвращения неприемлемого ухода осей бортовых приборов на стартовом участке была обеспечена стабилизация ракеты по крену. Для этого расположенная в одной из плоскостей пара консолей стабилизаторов имела элероны.

ЗРК состоял из РЛС наведения, двухступенчатой зенитной ракеты, а также 6 пусковых установок, средств электропитания и транспортно-заряжающих машин. Именно из ЗРК С-75 был сбит самолет-разведчик U-2. 1 мая 1960 года американцы решили пролететь над Красной площадью во время первомайского парад. Самолет под управлением Пауэрса шел со стороны Средней Азии. При этом за самолетом неотрывно следила радиолокационная система ПВО СССР, о маршруте его полета докладывали лично Н. С. Хрущеву прямо на трибуну мавзолея. Под Свердловском самолет вошел в зону действия ЗРК и был сбит. На его перехват были поднята пара истребителей МиГ-17. По несчастливому стечению обстоятельств один из этих самолетов также был сбит ракетой комплекса С-75, при этом летчик погиб.

Комплекс С-75 сыграл очень важную роль в становлении и развитии всех управляемых ракетных средств ПВО СССР. Он стал единственным в мире комплексом ЗРК, который успешно выполнял функцию обеспечения противовоздушной обороны во время ведения крупномасштабных боевых действий (Вьетнам, Египет). В настоящее время, как и самолет U-2, он продолжается оставаться на вооружении ряда государств.

Источники информации:
-http://vybory.org/articles/662.html
-http://www.mkonline.ru/2006-09/2006-09-11.html
-http://cris9.narod.ru/srk_s75.htm
-http://ru.wikipedia.org

Фильм рассказывает о разработках российских ученых, направленных на противостояние американским истребителям-шпионам. Одним из выдающихся конструкторов, создавшим лучшую в мире систему противовоздушной обороны, используемую позднее во многих горячих точках мира, был Петр Грушин, имя которого долгие годы было засекречено. Именно его ракетой в мае 1960 года под Свердловском был сбит сверхвысотный разведывательный самолет Локхид "У-2", считавшийся недосягаемым. Еще один самолет "У-2" был сбит ракетой Грушина над Кубой, в разгар Карибского кризиса. Впервые в мире ракетой Грушина была сбита баллистическая ракета. В США повторили подобное только через 23 года. Аналогов разработкам Грушина нет до сих пор.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Американский высотный самолёт-разведчик.

Практический потолок 20 км

Максимальная скорость (км/ч) 850

Дальность полета 3 500 км (1955 г.) 9 600 км (1995 г)

Разведчик U-2 считался неуязвимым до 1 мая 1960 года, когда во время очередного полёта над Советским Союзом этот самолёт был сбит ракетой класса «земля - воздух». Это был последний полет U-2 над СССР

1 мая 1960 года U-2, пилотируемый Ф. Пауэрсом, сбит в районе Свердловска расчётом С-75. Лётчик покинул самолёт и после приземления был задержан.

Ценность самолета U-2 была подтверждена в 1962 году, когда эти самолеты обнаружили подготовку стартовых позиций баллистических ракет на Кубе, а уязвимость подтверждена, когда во время очередного облёта Кубы U-2 под управлением Р. Андерсона был сбит первой же ракетой расчёта С-75 майора И. Герченова.

Эти самолеты-призраки бороздили воздушное пространство Советского Союза в самых его глубинных районах. Пилоты черных монопланов через зоркие объективы рассматривали секретнейшие оборонные и военные объекты в Сибири и Средней Азии, в Центральных районах и Закавказье, в Прибалтике и на Дальнем Востоке. Они были уверены в полной безнаказанности, ибо полеты проходили в стратосфере. Сам всемогущий Ален Даллес был уверен, что в мире нет таких истребителей и ракет, которые могли бы достать его самолеты-призраки. В это верил и президент Дуайт Эйзенхауэр. Но с этим не мог согласиться Никита Хрущев.

Ракетный комплекс С-75

Дальность поражения до 43 км.

Диапазон высот поражения целей 0,4 - 30 км

Максимальная скорость поражаемых целей до 2300 км/ч

Принят на вооружение в 1957 г.

Существовали варианты ракет, снаряжавшихся ядерной боевой частью.

1 мая 1960 г. самолет-шпион Локхид U-2 был сбит боевым расчетом ЗРК С-75 из дивизиона, которым в тот момент командовал майор Михаил Воронов.
Однако мало кто знает о участии в операциях по перехвату U-2 наших летчиков-истребителей. Сегодня мы раскрываем эту тайну.
4 июля 1956 года U-2 совершил первый полет над СССР. Он стартовал с американской авиабазы в Висбадене (Федеративная Республика Германия) и произвел полет над районами Москвы, Ленинграда и Балтийского побережья. В отчете о полете сказано, что он "прошел над двумя наиболее серьезно обороняемыми районами в мире. Полет был удачен. Советская система ПВО не открыла огня". Фотографии, сделанные фотокамерами с фокусным расстоянием в 90 сантиметров, поражали специалистов качеством изображения. "Детали были видны настолько четко, - вспоминали позже специалисты, - что можно было прочесть хвостовые номера на бомбардировщиках".
В июле подразделением "10-10", что дислоцировалось в Висбадене, проведено 5 разведывательных полетов над СССР, самолеты вторгались на высоте свыше 20.000 метров. Были вскрыты многие элементы системы советской ПВО, принципы ее действия, установлены аэродромы истребителей-перехватчиков, позиции зенитной артиллерии, радиолокационных станций. Были запечатлены другие важные оборонные объекты СССР, в частности, базы Военно-Морского флота.

Вспоминает бывший военный летчик Василий Пикалин (1991 год)
"Утром 5 июля 1956 года мы настраивались на командирскую подготовку. Дело в том, что наш 15-й истребительный авиационный Оршанский полк имени Ф.Э. Дзержинского (первый авиационный полк в РККА), дислоцировавшийся на аэродроме Румбула под Ригой, в конце 1955 года приступил к освоению сверхзвукового истребителя МиГ-19.

Фронтовой истребитель/истребитель-перехватчик МиГ-19

Максимальная скорость: 1400 км/ч
Практическая дальность: 2000 км
Практический потолок: 15 600 м
Время набора высоты 15000 м за 2,6 мин
Максимальная взлётная масса: 8832 кг

Принят на вооружение в 1955 г

Первым самолет начал осваивать руководящий состав дивизии и полка. Я был ведомым у заместителя командира дивизии полковника Пирогова, а потому по программе шел на 2-3 упражнения впереди своих сослуживцев.
Так как к 5 июля учебная программа не была завершена, то боевое дежурство полк не нес. Самолеты находились на постоянных стоянках - без подвесных баков. Словом, повторюсь, мы готовились к плановым учебным полетам. Но мне день подарил более сложное испытание. Когда я завтракал в полковой столовой, меня вызвали из помещения. По приказу командира полка полковника Есина на его машине доставили на стоянку, где находился мой самолет. Меня поразило следующее: МИГ был уже готов к вылету, возле него лежали высотнокомпенсирующий костюм и парашют.
Решением командующего армией создана специальная группа для перехвата самолетов-нарушителей. Старший группы -штурман дивизии майор Галушкин, я - как основной исполнитель и капитан Скрипченко. Дежурство мы должны были нести на аэродроме литовского города Кеденяй. Для более эффективного управления нашей группой КП "Дуб" кроме" радиосвязи установил с нами проводную. Схема действий предполагалась следующая. Наводить предполагалось только меня, все остальные самолеты должны быть на земле, так легче управлять. Еще один самолет на перехват должны были направить ВВС Прикарпатского округа. Поясню, что самолет-нарушитель 5 июля прорвался в воздушное пространство СССР на границе раздела ответственности между Прибалтийским и Прикарпатским военными округами. Так вот задействовать планировалось всего два самолета. 5-го было установлено, что нарушитель шел где-то на высоте 20.000 метров, а практический потолок МиГ-19 - 17.800 метров. Мне ставилась задача выйти на высоту 20.000 метров за счет так называемой динамической горки, т.е. самолет после разгона должен был совершить как бы прыжок.
6 июля ранним утром нам сообщили, что над ФРГ совершает полет высотный самолет. Вполне возможно, он пойдет в нашу сторону. Так оно и оказалось. При подлете высотного самолета к Бресту, я был поднят на его перехват. Погода, как хорошо помню, - безоблачная, видимость - отличная. После набора высоты 12.500 метров (высота включения форсажа) с курсом 180 градусов меня стали наводить на "нарушителя", следующего на такой же высоте и противоположным курсом. Вскоре я увидел однотипного "нарушителя" с выкрашенным в красный цвет носом. Оказалось, что 6-го июля в Прикарпатский военный округ с Кубани пришли МиГ-19, и один из них послали на перехват. Вот нас и навели друг на друга. А настоящий нарушитель спокойно прошел над нами в сторону Москвы. Затем, как нам говорили, - на Ленинград, а далее в какую-то скандинавскую страну.
Через день, 8 июля, мне пригнали новый самолет, у моего двигатели практически выработали свой ресурс. К полудню в Кеденяй прилетел командующий армией. Генерал-лейтенант Миронов сообщил: есть решение Генерального штаба наводить на цель только один самолет, мол, основная задача ляжет на вас, Пикалин. Правда, 8-го все было тихо. Но 9 июля многое повторилось из того, что произошло 6-го. Из ГДР, из Группы советских войск в Германии, поступила информация: высотный самолет, движется в направлении СССР. По команде с КП "Дуб" я взлетел с курсом 180 градусов и набрал высоту 12.500 метров, после чего меня развернули на курс - 270 градусов. Самолет-нарушитель в это время пролетал Брест. По истечении некоторого времени новая команда: "Разворот вправо с углом 30 градусов до команды". Тут же мне передали информацию: "Нарушитель находится на удалении 6 километров, высота - 16.000-16.500 метров". Можно было уверенно провести перехват. Меня развернули на 60-70 градусов и передали команду: "Включить форсаж". Я приготовился к атаке.
Но... После включения форсажа, примерно секунд через 15-20, произошел взрыв. Красного цвета лампочка на табло известила - "пожар левого двигателя", он стал как раз резко уменьшать обороты. О случившемся я доложил на КП и развернулся влево на 45-50 градусов, чтобы убедиться визуально, есть ли признаки пожара. Когда убедился, что за самолетом стелется бурый дым, я перекрыл пожарный кран левого двигателя. Сигнальная лампочка погасла, прекратился и дым. Самолет-нарушитель опять безнаказанно пролетел в сторону Москвы, ведь в воздухе, кроме моего, истребителей больше не было. Погода в тот день была отличная, ни облачка, и, видимо, летчик U-2 сфотографировал все, что ему поручили... Прилетевшая из штаба армии комиссия установила - пожар произошел после включения форсажа из-за плохой сварки отводящей трубки от магистрали высокого давления. Топливо поступало в виде эмульсии в пространство между двигателем и фюзеляжем.
Когда U-2 возвращался, на его перехват с аэродрома Румбула были подняты наиболее подготовленные летчики нашего полка. Это командир эскадрильи майор Соколов, командиры звеньев капитаны Коренев и Капустин. Безрезультатно: первый произвел посадку на аэродроме Шауляй, второй - в Польше. Капитан Капустин не дотянул до взлетно-посадочной полосы аэродрома Кеденяй метров 500. Отвернул влево на луг, при посадке протаранил стадо овец и на довольно высокой скорости врезался в разрушенную домовую постройку. Сломал самолет. Сам Капустин остался жив, но стал инвалидом - повредил позвоночник.
Позже был проведен разбор нарушений воздушных границ страны. Командующий армией передал, что Никита Сергеевич Хрущев сказал, что летчик, который собьет высотный самолет-нарушитель, тут же будет представлен к званию Героя Советского Союза, а в материальном плане получит все, что захочет. Было передано и решение министра обороны о том, что такому пилоту сразу же будет присвоено досрочно воинское звание. Я слушал командующего, и меня занимала мысль: как уничтожить нарушителя?.."

Вот исповедь военного летчика полковника в отставке Василия Ивановича Пикалина. Она - наглядное подтверждение тому, что первые попытки пресечь полет высотного самолета положительного результата не принесли. Кстати, сегодня известно, что летчики U-2 знали, что их неоднократно пытались перехватить советские летчики на самолетах МиГ-17 и МиГ-19. Причем знали и то, что за счет динамической горки последний мог в определенных ситуациях достать их. Но пилоты U-2, когда замечали атаку, обыкновенным разворотом уводил из зоны перехвата МИГа.
Однако назвать полеты U-2 воздушными прогулками никак нельзя. Летчики U-2 также гибли, также получали тяжелые увечья. Но об этом чуть позже.
Факт вторжения самолетов в воздушное пространство СССР был обнаружен советскими средствами ПВО, и в ноте от 10 июля правительство СССР охарактеризовало нарушения воздушных границ как "преднамеренное действие определенных кругов США, рассчитанное на обострение отношений между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки", и потребовало прекратить провокационные полеты.
На определенное время полеты над СССР были прекращены. Но соблазн получить новые разведывательные данные был настолько велик, что в 1957 году полеты были вновь возобновлены. В 1957-1959 годах над СССР было проведено около 30 полетов. Причем они стали вестись не только с авиабазы в Висбадене, но и авиабаз Инджирлик (Турция), Атсу (Япония) и других аэродромов, в частности, поднимались с Пешавара (Пакистан). Сфера интересов американских спецслужб на этот раз - глубинные районы СССР - Сибирь, Казахстан, Новая Земля, где создавались и испытывались новые виды стратегических вооружений.

Предоставим слово генерал-полковнику в отставке Юрию Вотинцеву - в апреле 1960 года он являлся командиром корпуса ПВО, штаб которого располагался в Ташкенте:
"Событиям, развернувшимся в Средней Азии 9 апреля I960 года, предшествовали интересные факты. Какие? Все по порядку. В 1955 году, после окончания Военной академии Генерального штаба я был назначен заместителем командующего армией ПВО, которая развертывалась для обороны Москвы. Части ее оснащались зенитной ракетной, системой С-25 "Беркут". Кроме "Беркута", армия имела радиолокационные средства дальнего обнаружения, для того времени совершенные. Они тогда находились в 200 километрах от столицы. И вот, в августе 1957-го, один из узлов дальнего обнаружения восточнее Минска, на высоте примерно 20.000 метров засек цель. Она двигалась через Минск на Москву. За несколько десятков километров до зоны поражения зенитными ракетными комплексами развернулась и ушла на Запад.
Перед специалистами встала сложная задача - идентифицировать цель. Она шла, во-первых, на большой высоте. Во-вторых, удивляло то, что цель "проваливалась" - исчезала временами на экране тогда, когда не должна исчезать, то есть "проваливалась", что называется, на ровном месте. Смущала и скорость, которая на отдельных участках резко отличалась от крейсерской самолета и доходила до скорости полета птицы. Эксперты считали, если на экране радара самолет, то он должен упасть в этот момент. Вместе с тем, отметка от цели на экране радара не могла походить на стаю птиц - на такой высоте они не летают. Природное явление? Шар-зонд, что в то время часто запускались западными спецслужбами? Но как тогда понять, что цель дошла до определенной точки, а потом стала двигаться в обратном направлении - на Запад. Вопросов больше, чем ответов. Словом, цель-"невидимка". Авиации, способной работать на высоте 20.000 метров, ни в Военно-воздушных силах, ни в Военно-Морском Флоте не было, проверку "боем" не проведешь.
Командующий объединением генерал-полковник Константин Казаков доложил о наблюдениях локаторщиков начальнику Генерального штаба маршалу Василию Соколовскому и министру обороны маршалу Родиону Малиновскому. В тот же вечер в моем присутствии на командном пункте объединения состоялось совещание - его вел начальник Генштаба. Факт пролета самолета почти до Москвы был взят под сомнение, как и высота полета цели. Но, отмечу, люди, возглавлявшие тогда Вооруженные Силы, были прозорливыми, решительными, способными принимать верные решения. С разрешения политбюро партии последовал приказ: частям нести боевое дежурство со снаряженными боевыми частями и топливом ракетами. Не знаю, были ли замечены Господом Богом или спецслужбами Запада проводимые нами мероприятия - транспортировка ракет, установка их на стартовых позициях и т.д., но попыток приблизиться к Москве "невидимки" больше не предпринимали.
Однако с "невидимками" мне пришлось еще встретиться. В мае 1959-го я возглавил отдельный Туркестанский корпус ПВО - впоследствии корпус ПВО ТуркВО. Части объединения располагались на территории пяти республик. К слову, корпус был слаб по своему составу. В него входило всего два полка истребительной авиации на самолетах МиГ-17 и МиГ-19 и восемь радиотехнических полков и батальонов с РЛС устаревшего парка, типа П-8, Л-10. Это, можно сказать, двухкоординатные станции. Они определяли азимут и дальность до цели, с определением же высоты локаторы справлялись не всегда...
И вот, когда я знакомился с частями корпуса, в авиационном полку (а это был первый полк советских асов в Великую Отечественную) командир подполковник Горюнов рассказал загадочную историю. За 3-4 месяца до моего назначения, где-то в феврале 1959-го, современная, по тому времени станция П-30, единственная, кстати, в части, обнаружила воздушную цель на высоте 20.000 метров. На запросы она не отвечала. Было сделано предположение, что цель вторглась в воздушное пространство СССР. На ее перехват на самолете МиГ-19 был поднят опытный летчик, командир эскадрильи. Он сумел разогнать МиГ и за счет динамической горки вышел на высоту примерно 17,5 тысяч метров. Сообщил, что видит над собой выше на 3-4 тысячи самолет. Но на высоте 17,5 тысяч метров МиГ-19 продержался несколько секунд и стал сваливаться. Понятно, летчик потерял цель из видимости. Потеряли ее вскоре и локаторы, а точнее единственный, который видел - П-30.
Когда пилот приземлился, то доложил результаты своего наблюдения. Он нарисовал самолет, что видел. Крестообразный, с большими крыльями. Об этом сообщили в Москву, в Главный штаб Войск ПВО страны. Оттуда вскоре прибыл с группой специалистов командующий истребительной авиацией генерал-полковник авиации Евгений Савицкий. Москвичи долго беседовали с летчиком, анализировали полученные данные. Итог работы комиссии озадачил весь полк - наблюдения пилота, поднимавшегося на перехват "невидимки", были взяты под сомнение. Савицкий заявил: летчик выдумал, что наблюдал цель при подъеме, дескать, отличиться захотел, заработать награду. Создавалось впечатление, что у комиссии была твердая уверенность - таких самолетов, которые бы могли несколько часов держаться на высоте 20.000 метров, нет в природе..."

...Американская авиабаза Инджирлик, располагавшаяся близ турецкого города Адана, была достаточно известным объектом в мире. Потому в США официально объявили, что здесь будет дислоцироваться и эскадрилья НАСА по изучению погодных условий. Вскоре появились "научно-исследовательские" самолеты. А затем и пилоты с довольно- таки разнообразной подготовкой. Эмиссары Центрального разведывательного управления разъезжали по базам ВВС и вербовали лучших молодых пилотов для новой службы "10-10". Вызывали летчика в штаб и предлагали ему полетать на суперсамолетах. Тут же обещали оклад в три раза выше существовавшего - до 2.500 тысяч долларов в месяц. Многие пилоты соглашались. И только когда они заключали секретный контракт с ЦРУ, им объясняли, что новая работа связана с разведывательной деятельностью. На долю пилотов, прибывших в Инджирлик, выпало самое сложное - "открыть" южную границу Советского Союза.
Впрочем, все по порядку.
Деятельность эскадрильи возможно осталась бы в тайне до сегодняшнего дня, если бы секреты не раскрыл Френсис Пауэрс, чей самолет был сбит 1 мая 1960 года над Свердловском - сам он выбросился с парашютом. Летчик поведал, что проходило в 1956-1957 годах. Пилоты поднимались с аэродрома Инджирлик и летели на восток Турции до города Ван, расположенного на берегу одноименного озера. После этого брали курс на столицу Ирана. Пролетев над Тегераном, направлялись в восточном направлении, проходили возле Каспийского моря. Пролетали затем южнее города Мешхеда, пересекали ирано-афганскую границу и далее - вдоль афгано-советской границы. Поворот неподалеку от Пакистана, и по старому маршруту на аэродром Инджирлик...
9 апреля 1960 года, ближе к рассвету, из одного ангара аэродрома в Пешаваре (Пакистан) выкатили самолет. Под светом фар машин его черное покрытие в восточной ночи отдавало такими неестественными бликами, что даже авиаспециалисты, прибывшие сюда из США давно, морщились от них. U-2 сюда был доставлен ранее, и пилот, которому предстояло совершить сложнейший полет, только мог догадываться, что это сделал кто-то из его сослуживцев с авиабазы Инджирлик. Он уточнил несколько моментов у полковника Вильяма Шелтона, застегнул комбинезон и, ответив на рукопожатие, направился к U-2.
Шелтон проводил его холодным спокойным взглядом. Летчик должен был принести новую славу подразделению "10-10". Провала полковник не ждал. Впрочем, если бы что-то случилось неприятное, то тень в этом случае не пала бы на "10-10" и вообще на его страну. На самолете, как и на комбинезоне летчика, - никаких опознавательных знаков. Планировалось, что пилот мог попасть "в плен" только мертвым. Для этого под его сиденьем находилось три фунта циклониита, что разнесли бы на мелкие кусочки не только машину, но и летчика.
За несколько минут стартовавший U-2 набрал высоту более 18 тысяч метров. Слева был Афганистан, справа в лучах солнца лежал Китай, а впереди - Советский Союз, главный объект изучения, которого страшились многие пилоты "10-10". Летчик ВВС США, завербованный ЦРУ, посмотрел вниз, потом на приборы - U-2 пересекал границу - и установленным сигналом (два щелчка) передал по радиосвязи об этом. Передал и продолжил полет. Чуть позже он включит фотоаппараты и другую разведывательную аппаратуру. Перед ним стояла архисложная задача, пожалуй, труднее, чем позже поставят перед Френсисом Пауэрсом. В чем сложность?
Предстояло пролететь над четырьмя сверхсекретными оборонными объектами Советского Союза - над Семипалатинским ядерным полигоном, находившейся рядом с ним базой стратегических бомбардировщиков Ту-95, полигоном зенитных ракетных войск противовоздушной обороны близ Шары-Шагана и ракетным полигоном близ Тюра-Там, названного позже космодромом Байконур. Вот эти объекты и предстояло осмотреть всевидящим оком фотоаппаратов и другой разведаппаратуры. Первым на намеченном маршруте был Семипалатинский ядерный полигон.
Из материалов расследования факта нарушения Государственной границы СССР:
"9 апреля 1960 года в районе Памира, 430 километров южнее города Андижан, через государственную границу СССР со стороны Пакистана перелетел иностранный самолет. Радиолокационными постами отдельного корпуса ПВО Туркестанского военного округа из-за преступной беспечности нарушитель был обнаружен в 4 часа 47 минут, когда углубился на нашу территорию более чем на 250 километров. Указанный нарушитель вышел к Семипалатинску..."

Документ, казалось бы, вещь неоспоримая, но...
Вот что говорит по этому поводу генерал-полковник в отставке Юрий Вотинцев:
"9 апреля, примерно часов в семь утра по местному времени с КП корпуса оперативный дежурный доложил: РЛС, что была расположена па Иссык-Куле, на высоте 4,5 тысячи метров над уровнем моря, неподалеку от границы засекла цель. Она пересекла границу и пошла строго на Север. С аэродрома мы подняли 4 истребителя МиГ-19, а вот они-то и не обнаружили цели..."
Как же тогда быть с положениями документов, которым неподвластно время? Может быть, Юрия Всеволодовича Вотинцева подвела память? Может быть, случай, происшедший 9 апреля, он отождествляет с первомайским, когда летел Пауэре? "Нет, - уверенно говорит Вотинцев, - я хорошо помню, как мне докладывали об обнаружении цели. Я лично поднимал самолеты на перехват".
Анализ документов, опрос участников тех событий подводит к следующему выводу. Цель могла быть и обнаружена, но ее проводка осуществлялась с провалами, у боевого расчета не было уверенности, что они "ведут" нарушителя гос границы, и на главную сеть оповещения противовоздушной обороны самолет-шпион был выдан с опозданием. А именно - в 4 часа 47 минут по московскому времени, когда тот уже отмахал свыше 200 километров над советской территорией.
Здесь необходимо и такое пояснение. В задержке с выдачей цели на оповещение виноваты и центральные управления Министерства обороны и Главный штаб Войск ПВО страны. Вспомним приезд генерала Евгения Савицкого в Ташкент в феврале 1959 года, когда самолет "невидимка" барражировал в небе советских среднеазиатских республик. Тогда он заявил, что не мог на такой большой высоте (20.000 метров) долго держаться самолет. Понятно, подобный инструктаж военачальника из Москвы не мог не отразиться на действиях боевых расчетов ТуркВО через два месяца. Автор повествования интересовался у участников тех событий, знали ли они о самолете U-2 в то время. "Слышал о нем, - сказал в беседе генерал-лейтенант в отставке Аркадий Ковачевич, - еще до перевода на юг, когда служил в Прибалтике". То же самое говорили и другие летчики, что проходили службу в западных регионах СССР. Слышали... Вот, видимо, слышала и советская военная разведка. А надо было бы подробно знать о самолете, его возможностях.
Конечно, все полеты Локхид U-2 проводились в глубокой тайне, но у Центрального разведывательного управления США шло не все так гладко, и, думается, была возможность для того, чтобы выяснить все нюансы о моноплане. У американцев были неудачи. На одном U-2, что вторгся в пределы СССР в районе Прибалтики, отказал двигатель. Тогда помог сам Господь Бог. Двигатель запустился на высоте, где еще беспомощна была зенитная артиллеристы. Потом последовала неудача в Китае. Неполадки в двигателе самолета-шпиона помогли истребителям КНР вплотную приблизиться к планеру. Пилоту американских военно-воздушных сил (а им оказался китаец по национальности) пришлось прибегнуть к самому последнему, что предлагалось пилотам U-2 -взорвать самолет. Настоящий провал, можно сказать, последовал 24 сентября 1959 года. Тогда в 65 километрах от Токио на планерном аэродроме один из "призраков" совершал вынужденную посадку, что-то стряслось с двигателем, когда он планировал над Сибирью. Летчик не дотянул до японских островов, но приземлился на гражданском аэродроме. На нем самолет и летчик пробыли всего четверть часа. Все бы, как говорится, ничего, если бы один дотошный японский планерист не оказался журналистом и не успел сделать фотографию. На следующий день она появилась в газете. Более того, журналист собрал свидетельства очевидцев. Приводились наблюдения, из которых выходило: самолет использовал турбодвигатель только для того, чтобы набрать высоту, а затем с выключенным двигателем долгое время беззвучно планировал. Вне сомнения, делался вывод, это самолет для метеорологических исследований, но его, видимо, можно использовать и в разведывательных целях.
Кроме того, на носу самолета было замечено маленькое окошко, какое бывает только на самолетах-разведчиках. Смущал вид самолета. Черный цвет, отмечал автор в комментарии, нужен только для поглощения лучей радара. Разумеется, на поднятый шум тогда не могли не обратить внимания спецслужбы СССР и, видимо, обратили. И все-таки, несмотря на то, что с сентября пятьдесят девятого минуло полгода, в апреле 1960 года в СССР не имели полных данных об LJ-2. А поэтому к встрече "гостя" на юге нашей страны воины противовоздушной обороны оказались не совсем готовы.

Утро 9 апреля 1960 года для летчиков противовоздушной обороны майора Бориса Староверова и капитана Владимира Назарова выдалось на редкость напряженным. Впрочем, предоставим слово самим участникам тех событий.
"В то утро мы дежурили с Володей Назаровым, когда объявили повышенную готовность, - рассказывает полковник в отставке Борис Староверов. - Сообщили, что иностранный самолет пересек Государственную границу на юге. Мы заняли места в самолетах. Комполка Иван Гаркавенко назначил Володю ведущим, меня - ведомым. Справедливое решение. Хотя мы были оба командирами эскадрилий, налет, у него на Су-9 до 100 часов, а у меня, как говорится, всего-ничего. Так уж получилось, что, пожалуй, Назаров являлся одним из самых подготовленных летчиков на Су-9 в наших войсках..."
Прервем рассказ Староверова и отметим - тому были свои причины. Истребительная авиация противовоздушной обороны появилась в Сибири в 1957-м, когда на имеющиеся там аэродромы стали прибывать из Московского, Бакинского округов ПВО, из других регионов страны пилоты, которые до этого освоили различные модификации самолетов МиГ-17 и МиГ-19.
Полк, в котором служили Назаров и Староверов, также получил самолеты двух типов - МиГ-19СВ (самолет высотный) и МиГ-17П (перехватчик). Их первоначально и осваивали летчики.

Истребитель-перехватчик Су-9

Максимальная скорость: 2 230 км/ч
Практическая дальность: 1 800 км
Практический потолок: 20 000 м

Вооружение
6 управляемых ракет «воздух-воздух»

Принят на вооружение в 1959 году.

1962 г. абсолютные мировые рекорды:

Высоты - 21 270 м
скорости - 2337 км/ч.

Летом 1959-го появились первые серийные Су-9. Производились они в Новосибирске. Тогда была создана группа летчиков (возглавляли ее генерал Евгений Савицкий и полковник Анатолий Карех из главкомата Войск ПВО), которая принимала новые самолеты на заводе и перегоняла в полки - в разные уголки страны. В нее и вошел Владимир Назаров. Там он приобрел большой опыт пилотирования Су-9. Изо дня в день увеличивался его налет. Назаров так пилотировал истребитель, что заводчане предложили: переходи к нам испытателем. Но летчик не был отпущен командованием и занимался перегонкой до февраля 1960 года.
У себя в полку Назаров выступал как инструктор, получилось так, что Староверова в полет "выпускал" он. Но до 9 апреля Борис сумел совершить только несколько полетов - пробыл в воздухе около 4 часов. Самолеты в полк поступали сырые, часто случались отказы. Полк получил 12 единиц, но летало 2-4 истребителя, остальные ремонтировались, точнее доводились заводчанами. И еще штрих, характеризующий подготовку наших летчиков. До 9 апреля они не стреляли ракетами "воздух-воздух", а другого оружия на борту Су-9 не имелось. И все-таки шанс сбить U-2 9 апреля, по утверждению летчиков, был большой. U-2 - идеальная цель. Требовалось только выйти на высоту 20.000 метров и пустить ракету. Такая возможность, судя по всему, была.
"Конечно, отсутствие опыта стрельбы ракетами недостаток мощный, - говорил в беседе автору заметок Борис Староверов. - Но ракеты были с самонаводящимися головками. И потом мы, летчики, пятидесятых, фронтовое поколение, не задумывались особо (так уж были воспитаны), пошли бы на таран. Впрочем, нам потом и была поставлена такая задача. Но минуты бежали, а команды на взлет нет. Мы, понятно, волнуемся, самолет-шпион уже под Семипалатинском... Нас мучили два вопроса. Первый: почему так долго не поднимают, нарушитель улизнет! И второй: как мы пойдем на Семипалатинск? На обратный путь у нас топлива не хватит. Значит, нужен аэродром для посадки.
Мы знали, что под Семипалатинском есть сверхсекретный объект, а неподалеку аэродром, "Москва - 400" называли его в нашей среде. Однако в инструкции для производства полетов, где указываются запасные аэродромы, его не было. Поэтому найти взлетно-посадочную полосу, не зная частот приводных станций, трудно. А лететь в никуда на скоростном истребителе...
Где-то через час после объявления готовности в полк прибыл начальник авиации нашей армии ПВО генерал Яков Пазычко. "Трусы! Вылетайте немедленно, - сразу закричал он. -Идите вдоль Иртыша, там найдете аэродром, а оттуда вас наведут на цель". Мы возразили: кто нас будет наводить? С тем аэродромом у нас нет связи. А если наведут, что нам делать после проведения атаки - катапультироваться? Генерал остыл и принял наши возражения
Кому-то из читателей непонятно пока: почему нужно катапультироваться, когда аэродром рядом, пусть и другого ведомства? Кто-то справедливо воскликнет: сложность-то в чем? Позвони, узнай данные и взлетай смело. Наконец, необходимые сведения можно передать пилотам в полете. Конечно, так могло и должно быть, но... Тогда создалась до того нелепая ситуация, что дальнейший ход событий, о котором расскажу, уже за пределами здравого смысла. Из полка ушло сообщение "на верх", пара Су-9 готова к взлету, может идти на перехват нарушителя госграницы, дайте координаты запасного аэродрома. А оттуда запрос: аэродром, о котором спрашиваете, секретный, есть ли у летчиков соответствующие допуски? Понятно, соответствующих допусков у нас не было. Последовало: пусть сидят и ждут. Часа два - два с половиной сидели в гермошлемах, высотнокомпенсирующих костюмах, они сильно жмут, но дело-то, конечно, не в этом. Американский летчик-шпион летает над стратегическим объектом, фотографирует, а нас туда боятся допустить - а вдруг узнает, что лишнего о секретных площадках ядерщиков. Все это, понятно, повторюсь, за чертой здравого смысла..."
Проведенный анализ показывает, что "разрешение" воспользоваться летчикам ПВО взлетно-посадочной полосой военно-воздушной базы стратегических бомбардировщиков Ту-95, что располагалась близ Семипалатинского полигона, было востребовано аж в правительстве СССР. До этого вопрос прорабатывался в главных штабах Войск ПВО, ВВС, Комитете государственной безопасности. Интересная картина получилась: U-2 бороздит небо над ядерным полигоном, над базой стратегических бомбардировщиков, а главком Войск ПВО страны маршал Сергей Бирюзов сидит и ждет: дадут его самолетам разрешение на взлет или нет.

1 мая 1960 года в воздушном пространстве СССР был сбит самолет-разведчик Lockheed U-2, пилотируемый американским летчиком Фрэнсисом Гэри Пауэрсом. Самолет вторгся со стороны Афганистана, и был сбит советской зенитной ракетой класса «земля-воздух» под Свердловском. Пауэрс выжил, был приговорен советским судом за шпионаж к 10 годам лишения свободы, но позже его обменяли на советского разведчика Рудольфа Абеля, разоблаченного в США. Инцидент вызвал громкий международный скандал и значительно осложнил отношения между СССР и США.

В середине 1950-х годов в США был создан высотный самолет-разведчик U-2. Он отличался тем, что мог летать на больших высотах - до 20 км и выше. Американцы считали, что на такой высоте он станет недосягаем для советских ПВО и обнаружить его в СССР не смогут. Самолет мог развивать скорость около 800 км/ч. На его борту могло находиться большое количество оборудования для сбора данных, в том числе восьмь фотокамер высокого разрешения. Такие камеры позволяли за один полет охватить территорию площадью 4300х800 км. В США была запущена целая программа по использованию самолетов-разведчиков. Инициатором полетов шпионских самолетов U-2 был заместитель директора ЦРУ по планированию тайных операций Ричард Биссел. Американцами было создано даже специальное подразделение «Отряд 10–10», самолеты которого летали над странами Варшавского блока и вдоль границ СССР. Всего, по некоторым данным, над территорией Советского Союза до 1960 годы было выполнено 24 полета самолетов U-2. Этими самолетами была собрана информация о большом количестве военных и промышленных объектов. U-2 впервые вторгся в воздушное пространство СССР 4 июля 1956 года. Разведчик вылетел с американской военной базы в Германии и пролетел над Москвой, Ленинградом и Балтийским побережьем. Факт вторжения был зафиксирован Советским Союзом, СССР направил ноту протеста, потребовав прекратить разведывательные полеты, однако с 1957 года они возобновились. Также благодаря U-2 американской разведке удалось выяснить местоположение космодрома Байконур в 1957 году именно благодаря очередному полету самолета U-2. На этом американцы не остановились. 9 апреля 1960 года самолет-шпион пролетел над Семипалатинским ядерным полигоном, сфотографировал готовую к подрыву атомную бомбу, и безнаказанно вернулся обратно. До конца 1959 года в СССР не было эффективного средства противодействия высотным U-2.

Гэри Пауэрс считался самым опытным пилотом отряда «10-10». На его счету уже было 27 полетов над территориями Польши, Восточной Германии, Китаем и СССР. 1 мая 1960 года U-2, управляемый Пауэрсом, пересек государственную границу СССР в 5:36 по московскому времени. Произошло это в 20 км юго-восточнее города Кировабада, Таджикской ССР. Самолет должен был пролететь по маршруту: Пешавар (Пакистан) - Аральское море – Свердловск – Киров - Плесецк и приземлиться на аэродроме Буде в Норвегии. Предполагалось, что полет займет 9 часов. Пауэрс должен был за это время пролететь около 6 тыс. км, из них почти 5 тыс. - над советской территорией. Маршрут самолета пролегал над важными промышленными центрами и военными базами. В случае обнаружения советскими ПВО Пауэрсу было приказано нажать на кнопку самоликвидации машины, поскольку U-2 ни в коем случае не должен попасть русским.
Когда U-2 начал приближаться к границе СССР южнее Душанбе на высоте более 19 км в 5.36 по московскому времени, самолет был замечен советскими ПВО. К 8 утрам о полете было доложено министру обороны, председателю КГБ, членам Политбюро и Хрущеву. К этому времени Пауэрс уже пролетал над Магнитогорском, Челябинском и приближался к Свердловску. На перехват нарушителя был поднят одиночный истребитель-перехватчик Су-9. Самолет не был вооружен, так как перегонялся с завода в летную часть, летчик Игорь Ментюков получил приказ таранить противника. При этом у Ментюкова не было шансов спастись - из-за срочности вылета он не надел высотно-компенсационный костюм и не мог безопасно катапультироваться. Однако U-2 Пауэрса Су-9 не смог обнаружить из-за неправильной наводки с земли. Кроме того, самолет-разведчик постоянно пропадал с радаров. Когда у Су-9 стало подходить к концу горючее, Ментюков был вынужден вернуться на аэродром.

Тогда было решено сбить U-2 ракетой. Было выпущено несколько ракет, но лишь одна из них, выпущенная из ЗРК С-75, привела к повреждению самолета-разведчика. Это был первый боевой пуск ракеты на территории СССР. В 8.53 первая выпущенная ракета взорвалась позади самолета Пауэрса, в результате взрыва было оторвано крыло U-2, поврежден двигатель и хвостовая часть. Но летчик остался цел. Самолет стал неконтролируемо падать с высоты свыше 20 км. Было выпущено еще несколько зенитных ракет. Тогда Пауэрс решил выпрыгнуть на высоте, по одним данным, 10 км, по другим, 5 км. Едва он оторвался от самолета, как еще одна ракета прямым попаданием поразила U-2. Пилоту удалось благополучно спуститься на парашюте, на земле он был задержан местными жителями в районе деревни Косулино.
На инцидент США отреагировали только 3 мая. Было опубликовано сообщение о том, что 1 мая 1960 года пропал самолет U-2, принадлежавший NASA. Аппарат якобы производил метеоисследование в верхних слоях атмосферы. В сообщении говорилось, что, возможно, он разбился в районе турецкого озера Ван. О том, что это мог был самолет-разведчик, США не упомянули. Причины и обстоятельства гибели самолета для американцев были пока ясны. США посчитали, что самолет был уничтожен при выполнении задания. Однако вскоре последовало официальное заявление со стороны СССР. Никита Сергеевич Хрущев 7 мая заявил о том, что советскими ПВО был сбит американский шпион. Более того, сообщалось, что летчик жив. Отрицать то, что самолет был разведывательным американцы уже не могли. Находившийся тогда на посту президента США Эйзенхауэр был вынужден признать, что это был самолет-разведчик, а полеты над советской территорией продолжались на протяжении нескольких лет.
17 августа 1960 года состоялся суд над Пауэрсом. Тот признал себя виновным. Спустя два дня он был приговорен к 10 годам лишения свободы. Однако уже 10 февраля 1962 года его обменяли на советского разведчика Вильяма Фишера (Рудольфа Абеля). Обмен состоялся в Берлине на мосту Глинике. На родине Пауэрса также ждал суд. Его обвинили в нарушении служебных инструкций и проверили на полиграфе. Тем не менее следственная и сенатская комиссии сделали вывод о его невиновности. После инцидента в небе над СССР он продолжал еще несколько лет работать в военной авиации. Пауэрс погиб 1 августа 1977 года в результате крушения вертолета. Его машина производила фотосъемку пожара в окрестностях Санта-Барбары в Калифорнии. Одной из возможных причин катастрофы мог стать недостаток топлива. После смерти Пауэрса наградили посмертно несколькими медалями и наградами, в том числе Крестом за выдающиеся летные заслуги и Серебряной Звездой, третьей по значимости военной наградой США.

После инцидента 1 мая 1960 года США больше не проводили разведывательных полетов на U-2 над территорией СССР. Инцидент имел серьезные политические последствия, значительно осложнив отношения между СССР и США. Так американский президент был вынужден отменить визит в Москву, а Никита Хрущев не полетел на саммит в Париж, на котором руководители СССР, США, Великобритании и Франции планировали обсуждение вопросов о контроле над вооружениями.

Ни Советский Союз, ни Россия с Соединёнными Штатами не воевали. Однако в Центральном музее Вооружённых сил в Москве вот уже более полувека выставлены обломки уничтоженного советскими военными американского военного самолёта.

Горячий эпизод «холодной войны» произошёл 1 мая 1960 года, когда весь советский народ отмечал праздник Международной солидарности трудящихся.

Но для советских сил ПВО, высшего военного командования и членов Политбюро день этот выдался по-настоящему жарким.

В 5:36 по московскому времени в двадцати километрах юго-восточнее города Кировабада Таджикской ССР на высоте 20 км в воздушное пространство вторгся самолёт-разведчик U-2.

Этот «гость» советским военным был уже хорошо знаком, ибо визиты без приглашения он и его «собратья» совершали с июля 1956 года.

U-2, чудо американской техники, был напичкан разведывательной аппаратурой и специально создан для шпионских миссий на территории СССР. Самолёт компании «Локхид» летал на высотах свыше 20 километров и считался практически неуязвимым и несбиваемым.

Эмоциональный и импульсивный советский лидер Никита Хрущёв приходил в ярость после каждого сообщения о новом визите U-2. Все протесты советской стороны Соединённые Штаты объясняли «распространённой в СССР шпиономанией».

И действительно, как доказать национальную принадлежность самолёта, до которого не могут дотянуться средства ПВО?

Охота на «неуязвимого»

А самолёты-разведчики продолжали путешествовать над Советским Союзом, поставляя в Вашингтон информацию о военном и промышленном потенциале СССР.

Вот и 1 мая 1960 года U-2, поднявшись с базы в пакистанском Пешаваре, собирался пролететь по маршруту Аральское море - Свердловск - Киров - Архангельск - Мурманск, после чего приземлиться на базе Буде в Норвегии.

Как и в предыдущих случаях, с советских аэродромов поднимались самолёты-перехватчики, которые никак не могли достать нарушителя.

По маршруту следования U-2 нашли только один советский самолёт, который способен был догнать нарушителя на 20-километровой высоте — Су-9, находившийся на аэродроме близ Свердловска. Однако самолёт этот перегонялся с авиазавода, не имел вооружения, а пилот его не имел костюма для полётов на подобных высотах.

Тем не менее, военное командование выдвинуло план — лётчик на Су-9 настигает U-2 и идёт на таран.

В этих условиях у советского пилота не оставалось ни шанса на выживание. Лётчик Игорь Ментюков , которому была уготована участь камикадзе, имел право отказаться — в конце концов, дело происходило не в военное время. Однако пилот, попросив только позаботиться о его семье (жена Игоря в этот момент ждала ребёнка), отправился в погоню.

К сожалению или к счастью, но точно навести Су-9 на цель не удалось. Истратив топливо, самолёт вернулся на аэродром.

Но уверенность в собственной неуязвимости лишила американцев осторожности. U-2 пролетал в зоне действия новейшего зенитно-ракетного комплекса С-75 «Двина». У этого комплекса была серьёзная слабость — небольшая дальность поражения, не превышавшая 30 километров.

Но в 8:50 утра разведчик оказался в зоне поражения «Двины», входившей в состав 2-го зенитного ракетного дивизиона под командованием майора Михаила Воронова .

В 8:53 U-2 был сбит. Но несовершенство техники не позволило сразу определить, что цель поражена. В результате был произведён второй залп, который пришёлся по одному из советских истребителей, преследовавших нарушителя. Так погиб советский лётчик Сергей Сафронов .

Откровения парня из Кентукки

В это время пилот нарушителя благополучно приземлился в деревне Косулино Свердловской области, где колхозники собирались отмечать Первомай. Поначалу пилота приняли за своего, но тот произнёс фразу на непонятном языке, и это насторожило местных.

Фотография Пауэрса в СССР. Фото: Commons.wikimedia.org

Лётчика доставили в контору местного совхоза, предварительно отобрав найденные у него пистолет и нож. Впрочем, неизвестный вёл себя мирно, не сопротивлялся и предпочитал молчать.

По звонку колхозников прибыли военные, которые и отправили живой «трофей» в Москву.

30-летний американский лётчик Фрэнсис Гэри Пауэрс хранил молчание лишь до тех пор, пока не оказался в руках официальных лиц. Дальше он стал говорить охотно и откровенно.

Сын шахтёра из штата Кентукки после окончания колледжа подался в армию, где после окончания школы ВВС готовился к участию в Корейской войне. Однако на фронт Пауэрс не попал по причине аппендицита, после чего вместо Кореи служил на различных базах ВВС США.

Там его, опытного пилота, и завербовало ЦРУ. Пауэрс честно признался, что пошёл в пилоты-разведчики из-за денег. Вместо 700 долларов, которые он получал в ВВС, он стал получать 2500 долларов. За такой оклад можно было и рискнуть.

Хотя в подразделении «10-10», осуществлявшем полеты над территорией СССР, были убеждены, что риск минимален — U-2-то неуязвим. Ошибочность этой теории Пауэрс понял, только раскачиваясь под куполом парашюта над Уралом.

Играть в героя, умирающего за Америку, Пауэрс не захотел. Оказавшись на земле, пилот не стал ни палить в местных жителей из пистолета, ни пытаться подкупить их при помощи советских денег, которыми его предусмотрительно снабдили. Более того, при обыске он выдал отравленную иглу, которая была спрятана в воротнике его лётного костюма. Игла с ядом кураре предназначалась для пилота, дабы он «не угодил в лапы КГБ».

Вот вы и попались, господин Эйзенхауэр!

Никита Хрущёв ликовал — в его руках оказались не только обломки американского самолёта-разведчика, но и пилот, который честно признаётся в своей шпионской деятельности.

Американская сторона после исчезновения самолёта запустила заранее заготовленную легенду — рейсосуществлялся НАСА в научных целях и пропал над территорией Турции из-за технических проблем.

Никита Хрущёв в своём официальном выступлении объявил — над СССР сбит американский самолёт-шпион. Но при этом о том, что лётчик жив, ничего говорить не стал.

Для этой ситуации у ЦРУ тоже был заготовлен ход. В западных СМИ началась кампания на тему того, что помешанные на шпиономании русские уничтожили самолёт НАСА и погубили мирного учёного.

34-й президент США Дуайт Эйзенхауэр. Фото: Commons.wikimedia.org

С заявлением такого содержания выступил и президент США Дуайт Эйзенхауэр.

И здесь настал час триумфа Хрущёва — миру предъявили живого пилота Пауэрса, который журналистам всего мира поведал, кто он, откуда и что за «метеорологические исследования» американцы вот уже четыре года проводят над территорией СССР.

Это была даже не пощёчина. Такого унижения Дуайт Эйзенхауэр, герой Второй мировой войны, не испытывал за всю свою жизнь.

У Эйзенхауэра была репутация честного человека, и он не раз спрашивал у руководства ЦРУ — а что будет, если русские нас поймают? В ЦРУ, как ни удивительно, полагались на то, что такого никогда не произойдёт.

И теперь, по милости разведчиков, репутация Эйзенхауэра была разрушена в один момент.

Президент США сорвался — в очередной речи он не стал приносить извинений, а пообещал продолжить разведывательную деятельность против СССР.

Посмертная награда

В этом проявилась сущность Америки, которая многие десятилетия существует в убеждении, что ей можно больше, чем другим. В Вашингтоне полагали, что имеют право окружить СССР военными базами и отправлять самолёты-разведчики в воздушное пространство Советского Союза. А вот когда разведчика сбивают, да ещё тыкают им в нос — это оскорбление Соединённых Штатов, нарушение мирового порядка и международных норм!

Никита Сергеевич Хрущёв, убедившись, что Эйзенхауэр извиняться не собирается, высказал в адрес США немало тёплых слов, и наметившееся было потепление в отношениях двух стран сменилось новым охлаждением. Было сорвана встреча в верхах.

Что касается самого Гэри Пауэрса, то его судили показательным судом, приговорив к 10 годам лишения свободы за шпионаж, и отправили отбывать наказание в знаменитый «Владимирский централ».

Отсидел он полтора года, а затем был обменян на советского разведчика Вильяма Фишера (он же Рудольф Абель ).

Возвращение Пауэрса на Родину не было триумфальным — многие открыто бросали ему обвинения в предательстве. Пауэрс, завязав со шпионской деятельностью, продолжал работать пилотом.

1 августа 1977 года вертолёт агентства радиотелевизионных новостей KNBC в Лос-Анджелесе, который пилотировал Пауэрс, работал на съёмке лесных пожаров. При возвращении на базу произошёл отказ техники, и вертолёт разбился. Эксперты, расследовавшие аварию, установили, что у Пауэрса был шанс спастись, однако он принял решение увести падающий вертолёт от площадки, где играли дети.

О Пауэрсе вспомнили в начале XXI века, когда на его родственников обрушился целый поток посмертных медалей. В 2012 году его наградили третьей по значимости американской наградой — «Серебряной Звездой» — за то, что Пауэрс «стойко отверг все попытки получить жизненно важную информацию об обороне или быть эксплуатируемым в целях пропаганды».

Как все было на самом деле, в США успели позабыть, а «Серебряная Звезда», которой Пауэрс был награждён посмертно, — это тоже эксплуатация в целях пропаганды, только теперь уже современной американской.

Программа разведывательных полётов U-2 над территорией СССР была свёрнута. С появлением спутников-шпионов необходимость в ней резко уменьшилась.

А Соединённые Штаты история с самолётом-разведчиком, сбитым 1 мая 1960 года над Уралом, ничему не научила.

Принцип «Нам можно то, что нельзя другим» по прежнему определяет американскую политику на мировой арене.

Фрэнсис Гэри Пауэрс (англ. Francis Gary Powers; 17 августа 1929 - 1 августа 1977) - американский летчик, выполнявший разведывательные миссии для ЦРУ. Пилотируемый Пауэрсом самолет-шпион U-2 был сбит во время полета под Свердловском 1 мая 1960 года. Пауэрс выжил, был приговорен советским судом за шпионаж к 10 годам лишения свободы, но позже обменен на советского разведчика Рудольфа Абеля, разоблаченного в США.
Американский летчик-шпион Фрэнсис Гарри Пауэрс, чей самолет-разведчик "Локхид У-2" был сбит советской зенитной ракетой под Свердловском. Россия, Москва.16 ноября 1960

Родился в Дженкинсе, штат Кентукки, в семье шахтера (позднее - сапожника). Окончил колледж Миллиган близ города Джонсон-Сити, штат Теннесси.
С мая 1950 года добровольно поступил на службу в американскую армию, обучался в школе военно-воздушных сил в городе Гринвилл, штат Миссисипи, а затем на военно-воздушной базе в окрестностях города Феникса, штат Аризона. Во время учёбы летал на самолетах Т-6 и Т-33, а также на самолете F-80. После окончания школы служил летчиком на различных военно-воздушных базах США, будучи в звании старшего лейтенанта. Летал на истребителе-бомбардировщике F-84. Он должен был участвовать в Корейской войне, однако перед отправкой на театр военных действий у него возник аппендицит, а после излечения Пауэрс был завербован ЦРУ как опытный лётчик и уже не попал в Корею. В 1956 году в звании капитана покинул военно-воздушные силы и полностью перешел на работу в ЦРУ, где его привлекли к программе самолетов-разведчиков U-2. Как показал Пауэрс на следствии, за выполнение разведывательных заданий ему был установлен ежемесячный оклад в сумме 2500 долларов, тогда как в период службы в военно-воздушных силах США ему выплачивали 700 долларов в месяц.
Фрэнсис Гэри Пауэрс проходит летную подготовку. 1956

После привлечения к сотрудничеству с американской разведкой он был направлен для прохождения специальной подготовки на аэродром, расположенный в пустыне штата Невада. На этом аэродроме, являвшемся одновременно частью атомного полигона, он в течение двух с половиной месяцев изучал высотный самолет Lockheed U-2 и осваивал управление оборудованием, предназначенным для перехвата радиосигналов и сигналов радиолокационных станций. На самолетах этого типа Пауэрс совершал тренировочные полеты на большой высоте и на большие расстояния над Калифорнией, Техасом и северной частью США. После специальной подготовки Пауэрс был направлен на американо-турецкую военную авиационную базу Инджирлык, расположенную вблизи города Аданы. По заданию командования подразделения «10-10» Пауэрс с 1956 года систематически совершал на самолете U-2 разведывательные полеты вдоль границ Советского Союза с Турцией, Ираном и Афганистаном.
1 мая 1960 года Пауэрс выполнял очередной полет над СССР. Целью полета была фотосъемка военных и промышленных объектов Советского Союза и запись сигналов советских радиолокационных станций. Предполагаемый маршрут полета начинался на военно-воздушной базе в Пешаваре, проходил над территорией Афганистана, над территорией СССР с юга на север на высоте 20000 метров по маршруту Аральское море - Свердловск - Киров - Архангельск - Мурманск и завершался на военной авиабазе в Будё, Норвегия.
Фрэнсис Гэри Пауэрс в специальной экипировке для длительных полетов в стратосфере

Пилотируемый Пауэрсом U-2 пересек государственную границу СССР в 5:36 по московскому времени в двадцати километрах юго-восточнее города Кировабада, Таджикской ССР, на высоте 20 км. В 8:53 под Свердловском самолет был сбит ракетами класса «земля-воздух» из ЗРК С-75. Первая выпущенная ракета (вторая и третья не сошли с направляющих) ЗРК С-75 попала в U-2 недалеко от Дегтярска, оторвала у самолета Пауэрса крыло, повредила двигатель и хвостовую часть. Для надежного поражения было выпущено еще несколько зенитных ракет (всего в тот день было выпущено 8 ракет, о чем не упоминалось в официальной советской версии событий). В результате был случайно сбит советский истребитель МиГ-19, который летел ниже, не имея возможности подняться на высоту полета U-2. Пилот советского самолета старший лейтенант Сергей Сафронов погиб и посмертно награждён орденом Красного Знамени.
Останки сбитого самолета

Кроме того, на перехват нарушителя был поднят одиночный Су-9. Этот самолет перегонялся с завода в часть и не нес вооружения, поэтому его пилот Игорь Ментюков получил приказ таранить противника (при этом у него не было шансов спастись - из-за срочности вылета он не надел высотно-компенсационный костюм и не мог безопасно катапультироваться), однако не справился с задачей.
U-2 сбит ракетой С-75 на предельной дальности, при стрельбе по самолету вдогон. Неконтактный подрыв боевой части произошел сзади самолета. В результате хвостовая часть самолета разрушена, но гермокабина с летчиком осталась цела. Самолет стал беспорядочно падать с высоты свыше 20 километров. Пилот не паниковал, дождался высоты 10 тысяч метров и выбрался из машины. Затем на пяти километрах привел в действие парашют, по приземлении был задержан местными жителями в районе деревни Косулино, недалеко от обломков сбитого самолета. По версии, прозвучавшей во время суда над Пауэрсом, он по инструкции должен был воспользоваться катапультируемым креслом, однако не сделал этого, и на высоте около 10 км, в условиях беспорядочного падения машины, покинул самолет самостоятельно.
На месте падения самолета

Как только стало известно об уничтожении самолета, президент США Эйзенхауэр официально заявил, что пилот заблудился, выполняя задание метеорологов, однако советская сторона быстро опровергла эти утверждения, представив всему миру обломки специальной аппаратуры и показания самого пилота.
Советский официальный представитель Андрей Громыко выступает на пресс-конференции по поводу инцидента с У-2

Во время пресс-конференции

Выставка остатков сбитого американского самолета-шпиона "У-2". Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Россия, Москва

Хрущеву демонстрируют обломки от сбитого У-2

Хрущев во время посещения выставки

Военные атташе посольств иностранных государств на выставке остатков американского самолета-шпиона "У-2", сбитого 1 мая 1960 года под Свердловском (ныне Екатеринбург). Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Россия, Москва

Одна из деталей автоматического радиокомпаса

Объективы аэрофотоаппарата, установленного на самолете

Двигатель сбитого американского самолета «Локхид У-2", которым управлял летчик-шпион Фрэнсис Гэри Пауэрс, на выставке в парке имени Горького. Россия, Москва

Деньги и ценности для подкупа, которыми был снабжен Френсис Гэри Пауэрс

Экипировка американского разведчика

19 августа 1960 года Гэри Пауэрс был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 2 «Об уголовной ответственности за государственные преступления» к 10 годам лишения свободы, с отбыванием первых трех лет в тюрьме.
На процессе Пауэрса

Пауэрс во время процесса

10 февраля 1962 года в Берлине на мосту Глинике Пауэрса обменяли на советского разведчика Вильяма Фишера (он же Рудольф Абель). Обмен состоялся при посредничестве восточногерманского адвоката Вольфганга Фогеля.
По возвращении в США Пауэрса ожидал холодный прием. Первоначально Пауэрса обвиняли в неисполнении обязанности пилота по приведению в действие взрывного устройства самоликвидации разведывательного АФА, отснятой пленки и секретной аппаратуры, а также в том, что он не совершил самоубийство при помощи особой отравленной иглы, которая ему была выдана сотрудником ЦРУ. Однако военное дознание и расследование сенатского подкомитета по делам вооруженных сил сняли с него все обвинения.
Фрэнсис Гэри Пауэрс держит в руках модель самолета U-2, перед тем как давать показания в сенатском комитете по вооруженным силам 10 февраля 1962 года.

Фрэнсис Гэри Пауэрс свидетельствует перед сенатским комитетом.

Пауэрс продолжил работу в военной авиации, но данных о его дальнейшем сотрудничестве с разведкой нет. В период с 1963 по 1970 Пауэрс работал в фирме Локхид летчиком-испытателем. В 1970 написал в соавторстве книгу «Операция Перелет: воспоминания об инциденте с U-2» (англ. Operation Overflight: A Memoir of the U-2 Incident). Ходят слухи, что это привело к его увольнению из Локхид из-за негативной информации о ЦРУ в книге.
Авиаконструктор К. Джонсон и Г. Пауэрс на фоне U-2

Затем он стал радиокомментатором на радиостанции KGIL, а затем пилотом вертолёта в агентстве радиотелевизионных новостей KNBC в Лос-Анджелесе. 1 августа 1977 года он погиб при катастрофе пилотируемого им вертолёта, возвращаясь со съёмок тушения пожара в окрестностях Санта-Барбары. Вероятной причиной падения стал недостаток топлива. Вместе с Пауэрсом погиб оператор телекомпании Джордж Спирс. Похоронен на Арлингтонском кладбище.
Несмотря на неудачу его знаменитого разведывательного полета, Пауэрс в 2000 году был посмертно награжден за него. (получил Медаль военнопленного, Крест за выдающиеся латные заслуги, Памятную медаль национальной обороны). 12 июня 2012 года начальник штаба американских ВВС генерал Нортон Шварц вручил внуку и внучке Пауэрса «Серебряную Звезду» - третью по значимости военную награду США - за то, что тот «стойко отверг все попытки получить жизненно важную информацию об обороне или быть эксплуатируемым в целях пропаганды»
События вокруг процесса в фотографиях Карла Миданса
Жена американского летчика прибыла в Москву

Члены семьи Пауэрса прибыли в Москву

Члены семьи Пауэрса возле здания американского посольства

Мать Барбары Пауэрс,американский консул Ричард Снайдер, родители летчика, Барбара, жена Пауэрса во время судебного процесса

Супруги Пауэрс, родители американского летчика

Оливер Пауэрс, отец американского пилота, обвиненного в шпионаже в пользу Советов

Оливер Пауэрс разговаривает с другом семьи Солом Карри и неизвестным советским чиновником

Здание суда, где проходил процесс

Фрэнсис Гэри Пауэрс на советском телевидении в день начала судебного процесса

Родители американского пилота отдыхают в гостиничном номере в перерыве шпионского процесса.

Народ возле здания, где проходил суд над американским пилотом

Москвичи на улице во время суда над американским летчиком

Оливер Пауэрс на пресс-конференции обратился к советским властям с просьбой помиловать его сына

Супруги Пауэрс в своем гостиничном номере после пресс-конференции