Самое главное качество духовника. Старца Кирилла вспоминают духовные чада и однокурсники

Идеал святости – «для себя просветленный» Древние арийцы отличали душу человека как «ясное тело», отделяющееся после смерти от тела тленного, от единого вечного духа – Атмана (Самости). Изначально путь к просветлению понимался как слияние Атмана с Брахманом – всеобщим

21. Центробежная Сила – это Сила Инерции Если любое тело заставить вращаться вокруг собственной оси или по кругу, вокруг какого-либо центра, химические элементы, входящие в его состав, будут следовать по криволинейным (круговым) траекториям. При этом, элементы тела,

Три аспекта Абсолютной Истины. Три уровня святости Арджуна спросил: Кто более преуспел в йоге – те, кто преданы Тебе как личности, или те, кто поклоняется безличному Брахману, недосягаемому для чувств, непроявленному? («Бхагавад-Гита», 12.1) Для того, чтобы понять нашу

Сила утверждений и сила просьб Когда мы используем слова для того, чтобы исцелить окружающих и самих себя, мы можем либо взывать о помощи, либо заявлять о том, что все, что нам необходимо, уже находится в вашем распоряжении прямо сейчас.Я не говорю, что любая просьба –

Федор Ефимович Василюк

Женщина с веслом
Вы спрашиваете, насколько сострадательность, жалостливость, способность сочувствовать свойственны мужчинам? По существу это два разных вопроса - насколько мужчины способны на эти чувства и насколько они готовы признавать их в себе. Вот, например, навернулась у человека слеза. Женщина принимает ее как естественное проявление своей натуры. Для мужской же слезы не случайно существует литературный штамп - «скупая мужская слеза». Этим подчеркивается, что мужчина пытается сдерживать слезы, скрывать их от окружающих и даже от самого себя. У каждого человека имеется идеальное представление о том, каким он должен быть. Качества, как плохие, так и хорошие, которые не соответствуют этому идеалу, человек старается не показывать.
Известно, что в каждом обществе, в каждой культуре есть свой образ женственности и мужественности. Он изменчив и по-своему подвержен моде. В одни времена ценятся женоподобные мужчины, в другие - мужеподобные женщины, Например, в советскую эпоху царил культ атлетичных женщин - спортсменок, ударниц, общественниц. Настоящая советская женщина - это «девушка с веслом».
Если человек зависим от общественного мнения, оно будет во многом определять его «образ Я». Когда сострадательность и мягкость в мужском характере считаются «не модными», мужчина не хочет принимать их в себе.
Таким образом, представление о том, что мужчине труднее следовать заповедям в силу его психологических особенностей, не имеет под собой достаточных оснований. Считается, что простить обидчика, подставить вторую щеку мужчине труднее, поскольку это выглядит как слабость. Но для меня не очевидно, что женщина легче прощает. Ей бывает проще претерпеть, не ответить явным ударом, смириться, но часто это смирение без преображения. Если представится физическая или социально одобряемая возможность отомстить, я не уверен, что женщина окажется милосерднее. Для меня остается вопрос - что происходит в женской душе, когда она подставляет другую щеку?
Действительно, в этой ситуации мужчина может думать, что он таким образом проявляет свою слабость. На самом же деле настоящая сила не нуждается в подтверждении. Например, человек, владеющий приемами боевых искусств, крайне редко попадает в обстоятельства, когда он вынужден их применять. Ему вполне хватает уверенности в себе, чтобы любые инциденты разрешать мирным путем. Если же на удар человек всегда реагирует ответным ударом, это, напротив, выдает его слабость и сомнение в своих силах.
Однако нельзя отменить тот факт, что для мужчины в значительно большей степени, чем для женщины, характерно стремление к состязанию, победе, лидерству. Для него не типично следовать за «митьками», которые «никого не хотят победить», он, как правило, всегда хочет кого-нибудь победить. По сути дела, это языческая установка, и она находит почву в мужском характере. Так что на поверхности доля истины в сформулированном вами утверждении все-таки есть, но в глубине - я не уверен.

Плюс капля жестокости
Часто в понятие милосердия включают способность сострадать, жалеть, утешать. Но всегда ли милосердие строится на эмоции?
Приведу пример. Тридцать лет назад у моего новорожденного сына обнаружилась какая-то инфекция, все тельце его покрылось мелкими красными гнойничками. Врачи предписали выдавливать их пинцетом и мазать зеленкой. Ни мать, ни бабушка не могли этого вынести, и делал это я. Хотя мне тоже было невыносимо жалко это маленькое существо, пришлось свою жалостливость подавлять. Для того чтобы совершился акт милосердия, необходимо сдерживать эмоции. Если для них в душе отведено слишком много места, ничего не получится.
В Священном Писании есть такие слова: «Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются» (Пс. 84, 11). Бывает милость без правды, без реальной пользы. Тогда она вырождается в пустую эмоцию, в жалостливость. Но бывает и правда без сердечного чувства, и мы видим тогда сухое, рациональное, безлюбовное добро. Не это ли имел в виду Гоголь, когда говорил - «грусть от того, что не видишь в добре добра»?
В чем же разница «мужского» милосердия и «женского»? В той или иной степени все в мире можно отнести к мужскому или женскому роду. Третьего рода в жизни не существует. Если взглянуть с этой точки зрения на понятия «жалость» и «правда», то интуитивно жалость попадет в женский ряд, а правда - в мужской. (Разумеется, это не означает, что все мужчины правдивы, а женщины - жалостливы.) А милосердие, на мой взгляд, это союз правды (пользы) и милости (чувства), мужское и женское начала должны гармонично соединиться в нем. Есть плохие «женские» формы милосердия, в которых доминирует жалостливость. Тогда получаются, простите, одни «слюнки». Есть и плохие «мужские» формы, когда остается только один суровый долг, строгая обязанность.
Надо сказать, что в Библии слово «милосердие» употребляется, как правило, по отношению к Богу, а не к человеку. Существует, например, устойчивое выражение - «великое милосердие Божие». В Боге нет раздвоенности на мужское начало и женское. Таким образом, милосердие - это свойство совершенной целостной Личности.
В 80-х годах у меня вышла книжка под названием «Психология переживания». С ней случился забавный казус, связанный, кстати, с нашей темой. Она была уже набрана, когда появился донос, в котором говорилось, что в ней содержится религиозная агитация и пропаганда. Меня вместе с редактором, как положено, вызвали в партком, а там постановили назначить нового рецензента. Прочитав текст, он потребовал повсюду изъять слово «милосердие», имевшее, на «советский» взгляд, подозрительный религиозный оттенок, и заменить его словосочетанием «служение людям». Однако по невнимательности рецензента в одном месте слово «милосердие» все-таки осталось...
Так вот, в книге анализируется роман «Преступление и наказание». Помните знаменитую сцену, в которой Раскольников открывает свою душу Соне Мармеладовой? Она выслушивает его исповедь, и это оказывается решающим для будущего покаяния героя и его преображения.
«Что вы над собой сделали?» - с болью говорит Соня и обнимает Раскольникова. Она призывает его пойти на перекресток, поцеловать землю, которую тот осквернил, поклониться на все четыре стороны и сказать: «Я убил!» «Тогда Бог опять тебе жизни пошлет». Прояви она только сострадание и жалость, т.е. милость без правды и справедливости, он остался бы со своим преступлением, и Соня стала бы его соучастником. Они понесли бы один грех, их охватило бы одно душевное расстройство.
Если бы она справедливо осудила его, то он оказался бы отвергнутым и тем единственным человеком, которому доверился. Это разделило бы их навсегда. Но ее подвиг, ее творчество, ее милосердие состояло в том, что ей удалось соединить в своем порыве одно и другое - немыслимое по масштабам женское, материнское принятие и совершенно твердое, решительное, «мужское» утверждение истины - «иди, объяви...». Именно это и необходимо для исцеления души.
Милосердие предполагает известную крупицу жесткости, которая со стороны может даже показаться жестокостью. Так горькую приправу нередко добавляют в блюдо, но это делает его вкус полнее и богаче.

Русский врач Н.И. Пирогов (на рис. - в центре), по инициативе которого была создана первая община сестер милосердия, считал, что «уже один вид женщин, помогающих страждущим, утешителен для них»

Мать, отец и сестра
Возвращаясь к оппозиции «мужское-женское», надо заметить, что женское (жалость) означает еще и материнское, а мужское (жестокость, правда), соответственно, отцовское начало. У Эриха Фромма есть довольно точное, как мне кажется, различение материнской и отцовской любви. Материнская любовь безусловна - «я тебя принимаю по самому факту твоего бытия и люблю, каким бы ты ни был». Отцовская любовь - это, напротив, любовь по заслугам. «Хорошо учишься, правильно поступаешь - тогда люблю». В жизни, разумеется, это встречается в той или иной пропорции, но сама логика такова.
В целом каждый человек нуждается и в том, и в другом. Ему недостаточно одного абсолютного принятия, ему необходимы и оценки, и критические суждения. Я спрашивал у многих детей, нужно ли ребенка иногда наказывать? И всякий раз слышал ответ: «Иногда нужно». В отличие от некоторых слишком либерально настроенных взрослых ребенок сам интуитивно чувствует, что ему требуется какой-то внешний контроль.
Что такое «отцовский подход»? Вот история, которую рассказал мне академик Владимир Михайлович Мунипов - один из основателей эргономики в нашей стране. Много лет назад он с коллегами проектировал в Институте дизайна такси для инвалидов. Когда проект был готов (такси, кстати, признали одним из лучших в мире, но в России оно оказалось никому не нужно), Владимир Михайлович задался вопросом: а как инвалид доберется до такси? Тогда он решил посоветоваться с одним молодым человеком, инвалидом, заточенным в четырех стенах, и в раз говоре узнал, что в инвалидной коляске не то что до такси, даже по квартире передвигаться трудно (проемы узкие, комнаты тесные), а в туалет, например, без посторонней помощи вообще заехать невозможно.
После этой беседы Владимир Михайлович подключил архитекторов, и они спроектировали квартиру для инвалида в коляске, а тому конкретному парню сделали перепланировку всех комнат и санузла, чтобы он мог обслуживать себя сам.
Мне кажется, это замечательный пример милосердия «мужского» типа. Женщина скорее пожалела бы инвалида, может, даже сама стала бы ухаживать за ним, но таким образом возник бы риск оставить человека беспомощным, т.е. в каком-то смысле ребенком. Мужское, отцовское милосердие делает его самостоятельным, независимым, дает ему уверенность, силу, стимул для роста.
Мне рассказывали, как однажды бывший декан факультета психологии МГУ Евгений Александрович Климов позвонил тяжело заболевшей преподавательнице факультета (у нее была серьезная проблема с ногами): «Можно я к вам заеду?» Приехал, молча достал инструменты и соорудил в коридоре такие поручни, которые позволяли ей перемещаться без костылей. Сделал и уехал - без сантиментов. Это тоже яркий пример «мужского» милосердия.
При этом некоторые профессии, такие как, например, медсестра, нянечка, сиделка, воспринимаются исключительно как женские. Языковая интуиция подсказывает, что словосочетание «брат милосердия» несколько режет слух. Видимо, есть ситуации, в которых женская, материнская, сестринская позиции более востребованы. Заметьте, мы говорим именно «сестра милосердия». Почему?..
В притче о милосердном самарянине Христос отвечает на вопрос «кто мой ближний?», и ответ Его парадоксален. Он не говорит, как человеку узнать, кто его ближний. Он говорит иначе - соверши акт милосердия, стань сам ближним, и тогда ближний появится у тебя!
Милосердие ломает условности и социальные границы. Самарянин не имел права даже общаться с иудеем, но стал для него ближним, причем в самом точном значении этого слова. Может быть, поэтому мы говорим: «сестра милосердия»? Милосердие сближает, роднит, преодолевает любые барьеры, и в этом его удивительная особенность.
Нам часто кажется, что милосердие - это некий моральный, духовный избыток, нечто большее, чем «норма» жизни. Да, милосердие прекрасно, но это роскошь, мы не очень-то ждем его друг от друга, воспринимая отчужденность как нечто само собой разумеющееся. Однако, ощутив его однажды, мы открываем настоящую норму, о которой в суете жизни, пронизанной эгоизмом, забыли. Мы забыли, что все мы родные, все братья. В одной из проповедей на «Исцеление расслабленного» владыка Антоний Сурожский говорил так:
«...В этом была сила ранней христианской общины; каждый человек был другому свой, не было чужих, не было пришедших, а были только люди, которые были друг другу дороги - дороги один другому, как член тела дорог всему телу...
Разве трудно и нам так друг ко другу отнестись, если мы только вспомним, что мы друг другу свои, родные! Аминь».

Беседовала Инна КАРПОВА

Помню, как рассеянно открывала в Интернете материалы о кончине старца: биографию, воспоминания, впечатления... Было много трогательных. А в одном месте наугад попала на обсуждение новости. Кто-то спрашивал: «А кто это - архимандрит Кирилл?» И получил ответ: «Ну, я читал его проповеди - ничего особенного...».

Надо же - кто-то оценивает отца Кирилла (Павлова) по проповедям! Грустно усмехаюсь и вспоминаю анекдот: «Бабушка, а ты динозавров видела?» Оттого, что есть множество людей, для которых старец Кирилл - история, я начинаю чувствовать себя современницей египетских пирамид...

Впервые у старца

Впервые я попала к отцу Кириллу 27 лет назад. Приехала в Москву к одной давно воцерковленной женщине, очень гостеприимной и энергичной. Сама с трудным поиском пришедшая к вере, она понимала всё с полуслова - сомнения, жажду знаний, метания среди крайностей. Недолго поговорив, сказала мне, как будто все разъясняя:

А поезжай-ка ты к отцу Кириллу!

На мой немой вопрос ей пришлось долго объяснять, кто такие старцы вообще и отец Кирилл (Павлов) в частности. Не уверена, что я тогда поняла и половину сказанного, но кое-чем прониклась.

Старцем (или старицей) называют духовное лицо, которое за святость жизни получило от Бога дар назидать других людей.

Назидать? - неуверенно переспросила я.

Ну да... говорить на пользу.

Понятно... А откуда он знает, что мне на пользу?

Это же ДАР.

Есть механизмы духовной жизни, и механизмы эти объективны

Позже, через воцерковление и общение с духовными людьми, стало ясно, что далеко не всегда они вещают пророческим даром; многое говорят просто из своего опыта. Есть какие-то, условно говоря, механизмы духовной жизни, которые человек познал личным опытом борьбы со злом. И механизмы эти объективны, потому их хороший знаток может помогать окружающим, делясь своим опытным знанием.

Но тогда, первый раз собираясь к старцу, я была уверена, что он просто сделает своеобразный духовный рентген моей души и выдаст мне все диагнозы с рекомендациями.

К тому времени я уже почти год помогала в храме, но в основном на стройке, как волонтер. Ходила в джинсах, а если делала что-то в храме, то сердобольные бабушки давали мне длинный рабочий халат - чтоб защитить от несердобольных.

А тут меня поставили перед фактом, что в лавру в брюках ехать нельзя. Я вроде как уже слышала что-то про смирение и говорю - ну, ладно... а только юбки у меня всё равно нет, кроме одной совсем лёгкой, летней.

Был тогда январь или февраль - холодно. Новая знакомая обречённо вздохнула и за ночь сшила мне теплую юбку. Дала кучу ценных советов по передвижению в Подмосковье и лавре и затемно отправила в Сергиев Посад (тогда еще Загорск). Дорога, поиски, несколько часов ожидания в очереди - и батюшка открыл дверь и сказал: «Заходите»

Для чего люди попадают к старцу? Чаще всего, чтобы спросить совета... Непонятно - зачем, ведь следовать ему почти никто не собирается.

Батюшка, не знаю, куда мне идти учиться, так как интерес к прежней специальности начисто потерян...

Батюшка задал несколько ничего не значащих, с моей точки зрения, вопросов и умолк. Меня предупредили, что старец может какое-то время помолчать, так как будет молиться. Поэтому мне в это время лучше «не трещать».

Не помню, что было тогда в моей голове, но «трещать» я не посмела. Старец помолчал сосредоточенно с полминуты, а потом сказал внезапно и как-то даже радостно:

Иди на регентский.

На регентский?!

Я уже знала, что регентский класс при Московской духовной академии готовит тех, кто поет на клиросе сам и (что было для меня еще ужасней) управляет другими певчими и чтецами. Конечно, положение певчих, а тем более регента в храме всегда почетное, но музыка была для меня явлением из параллельной реальности - я твердо знала, что не имею ни слуха, ни голоса!

Вот так прозорливый старец!

Ошеломленная, я воскликнула:

Да я и «Господи, помилуй» не спою!

Батюшка почему-то весело хмыкнул и спросил:

А врачом не хочешь быть?

Час от часу не легче... В полной растерянности я брякнула первое (и единственное), что ассоциировалось у меня с врачебным искусством:

Да я крови боюсь...

Батюшка качнул головой и сделал последнюю попытку:

А учителем?

Правда была в том, что профессия учителя по привлекательности стояла у меня на одном из последних мест - где-то перед балериной и шахтером. Я даже ничего не ответила на это нелепое предложение, только пожала плечами.

Чего же ты хочешь? - спросил батюшка.

Я пробормотала что-то про исторический факультет.

Ну, иди, иди, - старец широко благословил меня и пошел к двери - впустить следующего посетителя.

Я ушла от старца в полном недоумении...

Через год я поступила на катехизаторский факультет Богословского института; специальность - преподавание основ веры для взрослых. Преподаю и подросткам, а в последние годы все чаще приходится общаться с детьми средних и младших классов. Сознательная христианская жизнь привела к убеждению, что учительство - одно из самых благословенных Богом занятий: когда оно совершается ответственно, тогда может превращаться из профессии в настоящее служение.

То же самое относится и к делу врачевания. И если я о чем-то жалею в своей жизни, так это о том, что не получила медицинского образования. Теперь я понимаю, что не всякий врач обязан не бояться крови. А вот всякий служитель Церкви обязан бы знать, что у людей бывают болезни не только телесные и духовные, но и душевные. И Промысл Божий одарил меня знакомством и познавательным общением с удивительными специалистами, настоящими светилами медицины.

Освоить нотную грамоту и самостоятельно петь свою партию я, правда, так и не смогла, но низкий мой голос весьма ценился в женском хоре, и за ведущими я пела уверенно. А как чтецу мне долгое время было мало равных - на приезды Патриарха всегда ставили читать меня. Даже и теперь, когда голос почти пропал, я все же бываю порою полезной на клиросе. Многие годы несла еще и послушание уставщика - в монастырях не регент, а уставщик отвечает за чинность и благообразие богослужения...

Как мог отец Кирилл все эти возможности и способности увидеть тогда, за те десять минут разговора и тридцать секунд молчания? Такого не объяснишь ни опытом жизни, ни умом, ни проницательностью. Такие вещи случаются только по откровению - когда Бог нечто открывает Своим избранникам. И это чудо случилось тогда на моих глазах в крохотной приемной комнатушке старца Кирилла. Но я ничего не поняла.

Мне и после доводилось попадать к батюшке, раз шесть или семь за жизнь. Это были уже сознательные посещения, и плоды их были самые удивительные. Утешение, когда кажется, что скорбь растоптала душу безвозвратно; умиротворение, когда обиды рвут на весовой лоскут...

А теперь отца Кирилла нет.

Смирение отца Кирилла было удивительным

Запомнилось с первого посещения, что батюшка имел какую-то сугубо крестьянскую внешность, какими, по описаниям, представляются русские крестьяне начала XX века. Невысокий, сухощавый, с тяжелыми натруженными руками. К тому времени, как я попала к нему в первый раз, он был уже довольно стареньким и ветхим. Тяжелых послушаний ему уже, конечно, не поручали, но было очевидно, что в молодости и зрелости этот человек трудился много и даже надрывно.

Потом я услышала множество живописных описаний тех подвигов, которые батюшка совершил на войне. Большинство их выдумали благоговейные почитатели старца. Как водится, люди не видели настоящего подвига войны в этих натруженных руках, в безнадежно застуженных легких, в больном сердце - не видели, а потому придумывали красивые сказки.

Сам батюшка ни о наградах, ни о подвигах не рассказывал. Говорили, что по обету. Когда в 1946-м году он поступал в семинарию, то, чтобы не получить дополнительных препятствий от уполномоченных, скрыл свои награды. Впрочем, может быть, это тоже мифы... Но смирение отца Кирилла было удивительным, и никаким мифам о его смирении не дотянуться даже до подножия его истинной высоты.

Всю жизнь он был немощным, и к смерти его приговаривали раз пятьсот... Но он жил и жил

И вроде как всю жизнь он был немощным, и из больниц не выходил месяцами, и к смерти его приговаривали за последние 40 лет раз пятьсот... Но он жил и жил...

Войну прошел - на переднем крае три года, легкие застудил уже в окопах Сталинграда, ранения, обморожения, контузии. А после войны - бандеровские леса, похороны товарищей, замученных этим зверьем. Потом - голодные послевоенные годы, беспощадное давление советской власти, травля в газетах. И монашеские труды, и бесчисленный поток страждущего народа...

Последние 13 лет, прикованный к постели, батюшка почти не говорил - каждое слово давалось ему с безмерным усилием. А люди прикладывали все старания, чтобы попасть к нему и просто постоять рядом! Молча постоять. И уйти обновленными и утешенными. Такова сила святости. И вся православная Россия умоляла Господа подольше оставить такого светильника на земле.

Батюшка всю жизнь болел и не щадил себя. А умер на 98-м году жизни.

Умер... отец Кирилл (Павлов) умер... трудно было поверить.

Ушла целая эпоха.

Судьбы Божии

Ничего удивительного, что люди, воцерковившиеся в этом веке, часто не знают про отца Кирилла. Еще до того, как слег с инсультом, он был очень немощный, и попасть к нему было непросто. Если в начале 1991 года я попала к батюшке «в порядке общей очереди», то уже с середины 1990-х двери к старцу относительно просто открывались лишь для тех, кто был тяжело обременен церковными должностями и, как правило, давно окормлялся у батюшки.

Правда, и этой категории людей поток был бесчисленный. Неудивительно, что на отпевание старца одних только архиереев съехалось несколько десятков - все это люди, которых духовно окормлял отец Кирилл.

Но, в общем-то, могли попасть к батюшке и «рядовые» верующие - когда Господь судил им быть утешенными в тяжелых испытаниях.

Моя подруга попала к батюшке летом 1995 года совершеннейшим чудом. Она пережила ужасное разочарование в священнике, к которому вся ее семья самым благоговейным образом обращалась целых пять лет. И вот они буквально носом ткнулись в самое циничное неверие «духовника» в его самых безнравственных следствиях... Тут уже елейные рассуждения о вражьей клевете, которые так любят восторженные церковные тетушки, стали совсем неуместны. И девушка задрожала на грани отчаяния...

В то время мы заканчивали Богословский институт (сейчас ПСТГУ), и она еще работала медсестрой в Первой градской больнице от Свято-Димитриевского сестричества.

И вот на каких-то «сутках» заведующая отделением говорит, что надо сопроводить больного в «Пироговку». Никому особо не хотелось мотаться по Москве в жару; все быстренько отвернулись и прикинулись глухими. А Нина осталась стоять перед заведующей, по обычной своей медлительности и робости.

Накануне она поехала к игумену Лонгину (ныне митрополит Саратовский) на Лаврское подворье - в полной уверенности, что он расскажет, как попасть к отцу Кириллу. Он, действительно, встретился сразу на пороге подворья и сказал, что к отцу Кириллу не попасть - он лежит в Пироговской больнице, в палате номер N. Она еще подумала, что за ребус: «Не попадешь, но вот тебе все координаты».

А тут, уже в машине «Скорой», до нее дошло, что она едет в Пироговскую больницу. С сиреной и мигалками.

Но было ясно, что ни сирена, ни мигалки не помогут попасть в палату отца Кирилла: в больницах давно появились охранники, на этаже, где лежал батюшка, был еще отдельный пост, а в палате со старцем жил келейник - и нянька, и санитар, и секретарь, и дополнительное препятствие для неуемных посетителей.

Сдав в «Пироговке» больного, Нина исполнилась отчаянной решимости и спросила водителя: «Подождете?» Он ответил: «Да мне голову оторвут!» Тогда ведь пробок почти не было, списать сильное опоздание было не на что.

Нина махнула рукой и говорит:

Ладно, езжайте... доберусь как-нибудь.

А как?! Она стояла во дворе больницы в форме сестры милосердия, денег не было даже на трамвай, а добираться предстояло через громадный город. Да и начальство расценит ее отсутствие как прямой прогул!

Но понять ее можно легко - когда душа в таких страданиях, то ради облегчения от них человек готов поступаться удобствами...

Она пошла по больнице, и ее ни разу не остановили. Хотя форма была необычная для «Пироговки», но охранники и персонал скользили взглядом по красному крестику на косынке и отводили глаза - будто видели его всю жизнь.

На стук из палаты вышел келейник и спросил, кто она и как здесь оказалась.

Не трогай её, у нее свои пути. Пусть подождет.

Отец Кирилл позвал Нину, и 40 минут они говорили о том, что ее волновало

Дверь закрыли. Какое-то время оттуда было слышно, как монахи пели канон Божией Матери. Потом отец Кирилл позвал Нину, поставил ей стул, и 40 минут они говорили о том, что ее волновало.

Келейник за спиной батюшки несколько раз демонстративно вытягивал руку и размашисто тыкал пальцем в циферблат наручных часов. В его обязанности входило гонять непрошеных гостей, прорвавшихся к палате разными правдами и неправдами. Батюшка был болен, люди же бесцеремонно требовали нянчиться с их нередко мелкими дрязгами.

Но тут старец, казалось, не хотел отпускать посетительницу - говорил много ласковых слов, похвалил форму сестер милосердия... И постепенно весь груз с души бедной девочки слетел и сгинул. Страшно, конечно, когда тот, кто, казалось, вел тебя ко Христу, продал Его с циничной ухмылкой. Но вот сидит человек, который не просто предан Христу, но с кем Христос тут, совсем рядом - просто чувствуешь Его присутствие! Даже и слова-то никакие, по большому счету, не нужны.

Она вышла во двор больницы, не чувствуя под собой земли. Выпорхнула. Готова была так же пройти через весь город: в медицинском халате и пешком. А во дворе их водитель как раз заводил машину - чем-то его задержали. Ошалевшая от такого стечения обстоятельств, она запрыгнула в «Скорую» за секунду до отправления. Душу распирало от страха и изумления.